Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Нет, у а что? Надо быть последовательными. В том числе, в собственном идиотизме, — ехидно продолжил он. — Ладно, пойдём, — он махнул рукой и двинулся по коридору.
— А почему сюда, а не в ту сторону? — полюбопытствовала я.
— А какая разница? — опешил мужчина.
— Вот мне потому и интересно, что разницы никакой, — вздохнула я. — Что это может быть, как ты думаешь?
— Понятия не имею, — с неприязнью в голосе ответил он. — Ну-ка, давай лучше так, — он поймал меня за руку и пояснил. — На случай ещё каких-нибудь проблем.
— Кстати, ты обратил внимание, что там, где мы упали, не было земли? Причём совсем не было; она как будто разошлась, позволяя упасть нам, а потом вся вернулась на место.
— Или там стоял какой-нибудь фильтр, который пропускает только крупные объекты, — отмахнулся от меня Кар. — Я бы предпочёл сначала выбраться, прежде чем строить гипотезы.
— Ну, до этого светлого мига ещё дожить надо, а говорить можно и на ходу, — озадаченно возразила я. Потом, наконец, догадалась о причинах столь странной речи мужчины: — Ты злишься что ли? На кого?
— На ситуацию в целом, — через пару мгновений раздумий отозвался мужчина. — Духи бы побрали этих идиотов, возжелавших совершить экскурсию на незнакомую планету!
— Кар, ты несправедлив к ребятам, — совсем уж растерянно возразила я. — К тому же, идти тебя никто не заставлял, ты вполне мог всех построить и никого никуда не пустить. А если пошёл, значит, самому интересно было. Я не понимаю, на что ты злишься?
— А я не понимаю, почему ты так спокойна! — рыкнул он, резко останавливаясь и оборачиваясь ко мне. — Да сними ты уже этот шлем идиотский, в глаза бьёт! — рявкнул Кварг, сам подавая пример. Я на всякий случай поспешила послушаться; уж очень странно вёл себя мужчина.
— Я спокойна потому, что ничего объективно непоправимого не случилось, — терпеливо пояснила я, не повышая голоса. — Если сюда можно войти, значит, отсюда можно выйти, это, во-первых. Во-вторых, это место явно строили какие-то высокоразвитые существа, а не вросшие в местные цветы дикари, и это тоже повод для радости. В-третьих, мы живы, и нас пока никто даже не пытается убить, так что тем более не о чем волноваться.
В ответ Кварг бешено прорычал длинное заковыристое ругательство, нависая надо мной и явно с большим трудом подавляя желание свернуть мне шею.
Выглядел мужчина странно и жутковато, особенно в рассеянных отсветах фонаря. Лицо искажено и буквально перекошено злобой, ноздри хищно раздуваются, и взгляд такой... мёртвый.
Назвать нормальным подобное поведение привыкшего к спокойной сдержанности Кара я не могла при всём желании. Может, он и правда ударился, может — это и вовсе были не его мысли. Как бы то ни было, поиски причин могли подождать, сначала надо было как-то успокоить и переключить его на конструктивный лад. Ведра воды у меня, к сожалению, при себе не было. Бить его мне и так-то в страшном сне не могло присниться, а в таком состоянии он бы меня точно в ответ убил парой ударов.
Решение нашлось спонтанно, и было оно не сказать чтобы оригинальным, но зато безобидным и, главное, вполне могло помочь. И совсем даже не потому я о нём подумала, что давно уже очень хотела это сделать! Просто... читала где-то.
Я медленно, чтобы мои движения ни в коем случае нельзя было принять за агрессию, подалась вперёд. Точно так же спокойно и медленно провела ладонью по груди мужчины, игнорируя и пересекающие её ремни разгрузки, и тот факт, что вряд ли сквозь ткань защитного костюма можно это самое прикосновение почувствовать. Мне ведь нужно было просто отвлечь его и не дать заподозрить себя в нападении, так что и этого было вполне достаточно. Хотя почему-то показалось, что моей собственной ладони от этого прикосновения стало горячо. Память тела? Или просто галлюцинации?
Не отвлекаясь на второстепенные рассуждения, я, опираясь на его плечо и прижимаясь всем телом, поднялась на цыпочки, с трудом дотягиваясь до подбородка мужчины. Аккуратно дотронулась губами нежной кожи под челюстью, медленно и осторожно провела языком...
Через пару секунд требуемая реакция всё-таки последовала. С громким тяжёлым стуком упал на пол шлем, и руки мужчины сомкнулись на моём теле; одна обхватила за талию, вторая — крепко стиснула ягодицу, прижимая мои бёдра к его, а губы ответили на поцелуй, — жадно, требовательно, даже почти грубо.
Кхм. Одно могу сказать точно, в прежнее моё с ним знакомство Кварг откровенно халтурил. Во всяком случае, вот так он Ньяру, определённо, не целовал. Может, если бы поцеловал, я бы и задержалась у него подольше, и не спешила бы сыпать снотворное в вино?
Всё, теперь я окончательно верю, что в прежние годы он был феерическим бабником. Целоваться он, бесспорно, умел великолепно; чувствовался огромный опыт. Настолько великолепно, что по телу очень быстро разлилось знакомое приятное тепло возбуждения, а в голову забрела шальная мысль, что, может, это не настолько уж неудачное место для претворения в жизнь моей почти что навязчивой идеи?
Я из собственной бурной биографии с ходу могла выудить только трёх человек, способных вот так же одним-единственным поцелуем полностью снести крышу. Первым был один из преподавателей в учебке, который, собственно, это самое искусство соблазна и преподавал (у Дочерей очень разносторонняя подготовка). Потом ещё была сама Ньяра, помогавшая мне готовиться к заданию. Ну, а имя третьей я попросту не знала; это была такая же высококлассная куртизанка, как сама Ньяра, и с ней вдвоём нам довелось провести бурную ночь в компании одного богатого промышленника.
К счастью, решать проблему несоответствия сиюминутных желаний требованиям здравого смысла мне не пришлось. За меня её решил Кварг, прерывая поцелуй. Я, честно говоря, не смогла сдержать разочарованного вздоха; как было бы всё просто, если бы он сейчас не удержался. Можно было найти себе такое замечательное и убедительное оправдание "это не я!"...
Мужчина тем временем крепко меня обнял, стиснув обеими руками мои плечи.
— Хорошая тактика, — тихо хмыкнул он.
— Теперь-то ты себя нормально контролируешь? — на всякий случай уточнила я.
— Теперь мне совсем другое приходится контролировать, — насмешливо фыркнул Кар. — И я бы не сказал, что это проще. Но зато теперь мне ещё больше хочется отсюда выбраться и выяснить, наконец, чего я лишился в нашу первую встречу по вине твоего снотворного.
— "Наконец"? — иронично хмыкнула я. Да неужели?
— Если честно, я постоянно возвращаюсь мыслями к этому вопросу с того момента, как увидел тебя в двигательном отсеке, — весело отозвался он, выпуская меня из объятий и наклоняясь за шлемом, после чего принялся прилаживать элемент одежды на место. Я, опомнившись, тоже вернула шлем на голову. — Точнее, не совсем тебя, а торчащую из двигателя часть, — и он игриво шлёпнул меня пониже спины.
Я настолько опешила от подобного поступка, что даже не успела никак отреагировать на подобное безобразие. А потом Кварг уже поймал мою руку и потянул меня дальше по коридору, и драться было уже поздно.
— Ты точно сейчас нормально себя чувствуешь? — подозрительно уточнила я. — Твоё нынешнее поведение кажется мне не более естественным, чем недавняя злость.
— Не знаю, — через несколько секунд молчаливой задумчивости откликнулся он. — Злость тоже не была внушённой. Просто сложно контролировать эмоции. Очень сложно. Для этого надо крепко задуматься и сосредоточиться, а какие-то рефлекторные порывы и вовсе невозможно сдержать. Так что, можно сказать, я именно сейчас веду себя естественно по сравнению с тем, что было прежде. Даже, наверное, слишком естественно.
— Не нравится мне это, — проворчала я. — У меня-то такой проблемы нет. Тебе не могли что-нибудь подмешать?
— Тебе только это не нравится? — язвительно уточнил он. — По-моему, это наименьшая из наших проблем!
— Кхм, — кашлянула я, пытаясь спрятать за этим смех. — Всё относительно.
— То есть, тот факт, что... — начал он всё тем же тоном, потом осёкся. — Извини. Духи поберите, что бы это ни было, оно мне надоело.
— А ты, оказывается, пренеприятный тип! — хихикнула я. — Или это выходит всё, что сдерживалось несколько лет?
— А я откуда знаю?! — буркнул мучжина. — Духи! — процедил он. — Давай лучше молчать.
— Угу, — согласилась я, все силы направляя на то, чтобы не захихикать и взять себя в руки. Если у Кварга на поверхность вылезло раздражение и злость, то мне невероятно хотелось смеяться. Смешным казалось решительно всё, начиная с фонаря на макушке шлема и заканчивая поведением Кара. Тоже, мягко говоря, странная реакция...
В тишине мы шли довольно долго. Коридор тянулся и тянулся, серый и однообразный, прямой как лазерный луч. Мысль о том, что мы движемся по кругу, забредала мне в голову не раз и не два, и от этого мне тоже было смешно. Что, однако, не мешало мне порой проверять нашу траекторию по приборам и убеждаться, что мы действительно идём строго по прямой.
Путешествие закончилось также внезапно, как и началось. Только что мы шли, и лучи фонарей выхватывали впереди всё тот же бесконечный тёмный коридор, и вдруг — ап! — мы стоим едва не посередине залитой солнечным светом комнаты.
Оружие оказалось в руках прежде, чем мы успели оглядеться. Да и оглядывались мы уже стоя спина к спине; и то, что мы вокруг видели, вызывало желание попытаться протереть глаза и ущипнуть себя.
Стены довольно небольшой квадратной комнаты были сделаны из того же материала, что и коридор. В окна, — а их было много, и располагались они по всему периметру комнаты, — лился яркий солнечный свет, но ничего рассмотреть через них не получалось: свет слепил.
Коридора за нашими спинами больше не было. Да в комнате вообще ничего, кроме окон, не было, — ни дверей, ни лестниц, ни люков. В общем, никакого входа, равно как и выхода.
Единственное, что в комнате было, это мы, табуретка посередине и на этой табуретке... девочка. Причём я готова была поклясться, что буквально секунду назад её там не было.
Девочка была похожа на человека даже больше, чем местные аборигены. В серебристом комбинезоне, с собранными в две косички тёмными волосами, серьёзными серыми глазами; ей в лучшем случае было лет десять. Ссутулившись, она сидела на табуретке, обхватив сиденье ладонями, и исподлобья смотрела на нас.
Я на какое-то мгновение почувствовала себя редкой дурой, — стою с оружием наготове перед ребёнком, — но желания изменить позу не возникло. В последнюю очередь я бы подумала, что то, что выглядит человеческим ребёнком, им и является на самом деле.
— И что мне с вами делать? — тихо, с философскими нотками поинтересовалась, наконец, девочка. Что характерно, поинтересовалась на нашем языке без малейшего акцента. Вопрос был явно риторический, и я предпочла промолчать.
— Кто ты? — напряжённо уточнил менее сдержанный в настоящее время Кар. Девочка в ответ недовольно скривилась, тряхнув головой, и ещё несколько секунд молча сверлила нас взглядом.
— Ладно, садитесь, поговорим, — устало вздохнув, она махнула рукой. И рядом с нами появились две табуретки, такие же, как у неё. — Да садитесь, садитесь, в кого вы тут стрелять собрались? В меня? — она цинично усмехнулась, что жутковато выглядело на миловидном детском личике. — Нет, ну, конечно, можете попробовать, но результат вам не понравится.
Мы замерли, не зная, что предпринять. Стрелять в существо, обладающее такими возможностями, — плохая идея. Мирно садиться на стульчик, чтобы поговорить, — тоже не весть какой умный поступок.
В итоге решение принял Кар. Не убирая оружия, он осторожно опустился на низкий для его роста стул, — табуретка и мне оказалась низковата, а Кварг всё-таки на голову выше. Я последовала его примеру.
— Ладно, что вы сами предлагаете? — уточнила девочка.
— У нас недостаточно информации, чтобы что-то предлагать, — хмыкнул Кварг. — Кто ты? Где мы? Как мы сюда попали? Что это был за коридор, и что это, опять-таки, за место?
— Коридор, — со вздохом пробормотала девочка, почему-то уцепившись именно за этот вопрос. — Мне надо было подумать. Но я так ничего и не придумала, поэтому решила с вами поговорить. Где вы — тем более неважно. Можете считать, что этого места вообще нет: я его именно для разговора сделала. А ваша судьба... Мне надоело, что вы постоянно падаете мне на голову! — раздражённо фыркнула она. — Один за одним. Не успела с одной кучей разобраться, одиночки посыпались. Что вы за существа такие, люди? Что вам на своей планете не сидится?! — девочка покачала головой.
— Мы здесь вообще-то случайно, — неуверенно подала голос я. — И если вы нас отпустите, мы сразу же улетим. Мы в этом месте остановились исключительно по необходимости.
— А ко мне зачем полезли? — неприязненно уточнила она.
— По дурости, — фыркнул Кар. — Причём не нашей, а тех, кто на орбите остался. И если мы отсюда не улетим, они скоро тоже упадут тебе на голову.
— А если вы улетите, то расскажете своим, и мне придётся ещё пачку ваших сородичей как-то усваивать, — махнула рукой девочка. — Я поэтому и в задумчивости.
— А если мы пообещаем никому не говорить о твоей планете? Мы вообще путешественники, у нас... сородичей больше нет, которым мы могли бы о чём-то рассказать, — предложила я.
— Верить людям? — она наморщила нос. — Плохая идея.
— Ну, вы, наверное, можете заставить нас забыть о происшедшем тут. И вообще о существовании этой планеты.
— Если бы всё было так просто! — буркнула она. — Не могу. Слишком сложно, я так до конца в вашем мозге и не разобралась.
— Значит, нас проще всего убить? — иронично уточнил Кварг.
— Не проще, — огрызнулась она. — Вот за это я вас, людей, и не люблю: самое простое решение проблемы в вашем понимании — уничтожить её. Что-то непонятно — уничтожить, что-то мешает — уничтожить. Нормальные существа приспосабливаются, а вам лишь бы уничтожать! — заключила она раздражённо, и замолчала.
— И всё-таки, кто вы? — через несколько секунд я рискнула нарушить тишину, потому что собеседница наша плотно погрузилась в задумчивость.
— Я? — озадаченно переспросила она. — Я... естественное население этого мира, — осторожно подбирая слова, не слишком уверенно заключила девочка. — Кажется, у вас это называется так.
— А почему вы выглядите... вот так? Вы ведь не человек?
— А как мне ещё с вами разговаривать? — недовольно хмыкнула она. — В вашем понимании у меня облика нет, а вы по-другому общаться не умеете, кроме как словами. Мои-то человеки уже с горем пополам научились, ещё через пару десятков поколений я их окончательно адаптирую, а с вами, пришлыми, тяжело. В вашем представлении я выгляжу... как планета, наверное.
— То есть, вы — разумный мир?! — я даже подалась вперёд от восторга. — С ума сойти! Я в книжках такое встречала, но чтобы это действительно было возможно?!
— Да вы, люди, разум ни в чём не заметите, пока он сам с вами не заговорит на понятном вам языке, — отмахнулась девочка. — Все миры, на которых есть что-то живое, разумны. И те, на которых жизни нет, кстати, тоже. Просто кому-то хватает сил и воли жить так и не опускаться до создания мелких разумных, а кому-то нет. Я, можно сказать, один из выдающихся в этом вопросе миров, я вас ассимилировать научилась. Опытом пробовала поделиться, но никому это не интересно.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |