| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
[10] В то время разделение по рангам кораблей определялось количеством рот, в его экипаже. Две и более это корабль первого ранга. Если одна рота, то корабль второго ранга.
[11] На русском флоте, в это время, для строевых офицеров флота существовал так называемый ценз. По которому, для получения очередного звания необходимо было провести определённое время в плаваниях.
[12] Впервые затопление флота в базах было предусмотрено, в России, при вторжении британского флота, во время русско-британской войны 1807-1812 годов. Дабы избежать захвата флота, по типу произошедшего в это время в Дании.
[13] Броненосцы береговой обороны, строившиеся изначально как башенные фрегаты, трёх башенные "Адмирал Лазарев" и "Адмирал Грейг", двух башенные "Адмирал Чичагов" и "Адмирал Спиридов".
[14] Особенностью русского флота того времени было то, что на вооружении находились так называемые лёгкие снаряды. С массой на 20% меньшей, чем их зарубежные аналоги. И на дистанции до 20 кабельтовых, порядка до 3700 метров, эти снаряды, за счёт более высокой скорости имели несколько большую бронепробиваемость.
[15] Подобный проект был разработан по предложению великого князя, в начале ХХ века, как альтернатива броненосцам типа "Бородино". Но этот проект был отклонён, с подачи генерал-адмирала.
[16] Сандро ещё за несколько лет, до начала русско-японской войны. предугадывал её начало, указывая что это случиться в начале 1904 года. Исходя из того, что программа "6+6" будет реализована японцами в 1903 году.
[17] В 1897 году русские корабли стали базироваться в Циндао. Но захват этого порта Германией заставил сменить место дислокации флота.
[18] Бухта, где позднее был построен торговый порт Дальний. Но до официального занятия Порт-Артура именно в этой бухте базировались русские корабли. Не позволяя британцам занять Порт-Артур. Которые в ответ заняли Вен-хай-Вэй, отдав его китайцам уже в начале 30 годов ХХ века.
[19] В 1898 году крейсер "Кальяо" (заказанный под видом греческого парохода "Диогенес") для флота Перу, в 1879 году, и достроенный только в 1888, был продан США. Где его переименовали в "Топека" (USS Topeka PG-35). Где числился канонерской лодкой. Характеристики, на момент постройки, водоизмещение 1790 тонн, скорость 16,2 узла. Вооружение 2х1-152 мм./26 орудия и 3х1 — 47 мм. орудия.
[20] Азовские паровые шхуны постройки до 1896 года, входившие в состав Черноморского флота, в качестве тральщиков, в период Первой и Второй Мировых Войн.
[21] В 1897 году бухарская армия состояла из 12 линейных пехотных батальонов сарбазов, одной гвардейской роты джиляу, двух крепостных артиллерийских рот и конной милиции.
[22] Роль внутренних войск в то время выполняли команды местных войск. Подчинявшихся министерству обороны. Всего, по штату 1893 года, в России было положено иметь 155 команд, местных войск, числом от 25 до 500 человек личного состава каждая.
[23] Всего, на Кавказе в это время имелось пять пограничных бригад, 25-я Батумская пограничная бригада, 26-я Карская пограничная бригада, 27-я Эриванская пограничная бригада, 28-я Елисаветпольская пограничная бригада,29-я Бакинская пограничная бригада. В том числе, как минимум три, из них, находилось на границе с Турцией.
[24] И только в России, с подачи Витте, ввели только золотое содержание рубля. Что подчинило финансовую систему империи французским банкам. Хотя буквально до самого введения этого золотого содержания Витте сам придерживался бинарной финансовой системы.
[25] После финансовой реформы Витте курс рубля обесценился в полтора раза.
Глава 4
1
И первым, с кем у Николая, состоялся разговор, был Ульянов Владимир Ильич. Перед этим Николай распорядился найти, и доставить, документ, составленный для его отца таким русским дипломатом как Константин Николаевич Леонтьев. Который умер пять лет назад, но за два года до этого написал Александру Александровичу, бывшему тогда императором письмо, в котором предлагал царю начать социалистические преобразования в России, возглавив их. Видя именно в социализме, а не буржуазном либерализме, огромный созидательный потенциал. Который как он считал необходимо реализовать в России. Причём под руководством царя. Считая, что у либерализма в России нет перспектив, так как у него нет опоры в русском обществе.
При этом беседу, что бы их, не подслушали, Николай решил провести в саду. И вложив документ в кожаную папку, он вышел в сад, прогуливаясь по его аллеям. Пока не увидел на другом конце аллеи двадцатишестилетнего Ульянова, который настороженно шёл навстречу к нему. И, прибавив шаг, царь направился, к будущему вождю мирового пролетариата, произнеся:
— Добрый день, Владимир Ильич. Раз вас видеть.
— Не могу ответить взаимность, ваше величество, — внимательно поглядывая по сторонам, и бросая короткие взгляды на царя, ответил Ульянов, — И я премного удивлён, что меня доставили сюда.
— Ну я надеюсь, что вы, Владимир Ильич, ещё всё-таки согласитесь, что для вас, и вашей супруги день добрый. Кстати, как себя чувствует Надежда Константиновна? Ей себя беречь надо, — с улыбкой произнёс Николай, после чего добавил, — Особенно от правого уклона. И попрошу в беседе называть меня Николаем Александровичем.
После чего, Николай развёл руками, держа в правой трость, с приличным бронзовым набалдашником, на рукояти, и спрятанным внутри трости клинком, и произнёс:
— Я знаю Владимир Ильич, что вы мне не поверите, но я сам мало того что, в душе, республиканец, но и социалист.
— Позвольте вам всё-таки не поверить, Николай Александрович, — произнёс в ответ Ульянов, продолжая настороженно смотреть на царя, — И я не пойму, зачем вам этот разговор.
— Ваше право, ваше право, — кивнул в ответ Николай, — но мне нужна ваша консультация, Владимир Ильич, как мало того что человека мудрого и хорошо разбирающегося в социалистических идеях, но владеющего диалектикой.
И протянув Ульянову папку, с письмом Леонтьев императору, добавил:
— Мне очень интересно ваше мнение, как не просто специалиста в социалистических идеях, но я бы сказал эксперта, в них, по поводу этого документа. Точнее по поводу главного предложения, высказанного в нём.
Ульянов взял папку, раскрыл её и углубился в чтение. При этом стараясь сохранять серьёзное выражение лица, но весёлая хитринка, в его глазах, выдавала его отношение к этому документу и его автору. И прочитав письмо, Ульянов протянул папку назад и произнёс:
— Ну что же человек умный. И есть тезисы, с которыми невозможно не согласиться. В частности, с тем, что социализм в России неизбежен, так как он действительно имеет опору в обществе. Но автор сего письма исходит из весьма ложных предпосылок, в результате делает невозможный вывод о том, что социализм может быть построен в России, под руководством царя.
— А действительно ли ложных предпосылок, Владимир Ильич? — внимательно посмотрев на своего собеседника, проговорил Николай, — Например я вполне допускаю, что в том же Шведском королевстве, правительство может сформировать получившее большинство, в парламенте, коалиция социалистических партий. И такие правительства, с социал-демократами, во главе, могут, сменяя друг, друга, управлять государством в течение десятилетий.
— Социалистические революции произойдут во всём мире, причём практические одновременно, и победивший пролетариат не будут нуждаться в таком инструменте как государство, — произнёс, в ответ, Ульянов, на что Николай, усмехнувшись, сказал:
— Я понимаю, исходя из каких предпосылок, теоретики марксизма выдвинули подобный тезис. Это вытекает из их оценки революционных ситуаций, в Европе, которые имели место тридцатых годах этого века и в сорок восьмом году. Но они не учли, что капитализм будет развиваться. И сейчас, в число ведущих капиталистических государств, уже входят Северо-Американские Соединённые Штаты. Капитализм бурно развивается в Японии. Есть все предпосылки для его становления в Китае. Но в различных частях мира капитализм будет развиваться по-разному. И может случиться так, что в России социалистическая революция произойдёт, а в других странах сохраниться капитализм. И именно государство, как инструмент диктатуры пролетариата, позволит сохранить революционные преобразования в стране, — и заметив, как при последних словах Ульянов пристально посмотрел на него, царь, внутренне усмехнувшись, продолжил, — Но тут есть один нюанс, в теории марксизма, Владимир Ильич, который я бы вам сказать.
— И что за нюанс, Николай Александрович? — уже с живым интересом поинтересовался Ульянов, у своего оппонента. На что Николай стал объяснять, двинувшись по алее назад, увлекая, при этом, за собой своего собеседника:
— Насколько я понимаю, то по теории пролетарий, этот тот, кто живёт за счёт продажи своего труда, в том числе и умственного труда, не имея других средств к существованию. А рабочие только часть пролетариата, его наиболее образованная и организованная часть, так сказать передовой отряд пролетариата. При этом я бы сказа так, что пролетарий, это тот, кто осознаёт классовую борьбу и ведёт классовую борьбу, в интересах пролетариата. Это так?
На лице Ульянова, при этой тираде царя, медленно ползли вверх брови, и на его вопрос он молча кивнул. А его оппонент продолжил:
-Так вот, в случае победы социалистической революции, в отдельно взятой стране, и исходя из того что, если говорить если говорить максимально примитивно, социализм это такое закрытое акционерное общество, эдакая корпорация, где у каждого есть не отторгаемый пай, общественной собственности, на средства производства, находящиеся в его собственности. Главной целью, которой, является, не прибыль, как мы уже определились, а удовлетворение основных потребностей человека.
— Ну это слишком уж упрощено. Особенно по отношению к представлению социализма. И да, предусмотрено удовлетворение не всех потребностей, — тут же добавил Ульянов, — А только базовых, которые будут позволять человеку заниматься самосовершенствованием.
— Да это так, — согласился Николай, — А то некоторые уверяют, что необходимо удовлетворить все потребности, даже если это уже извращения. В виде потребности в нескольких дворцах, яхтах, дорогих выездах[1]. Включая и такое извращение, как потребность в куче челяди. Ну а если уж говорить о социализме, серьёзно, а не так что бы было понятно любому, то это такая экономическая и политическая система, основанная на общественной или коллективной собственности на средства производства, которая подчеркивает экономическое равенство. То есть социализм, это когда все средства производства находятся именно в общенародной, общественной собственности.
— Ну я вынужден согласиться с вашими утверждениями, Николай Александрович, — кивнул Ульянов, добавив, — Но не пойму к чему вы клоните.
— Ну мы и подошли к самому главному, Владимир Ильич, что, как мне кажется, требует теоретической проработки, — улыбнулся царь, — Причём именно таким теоретиком как вы. А вопрос касается тезиса, что социализм является могильщиком социализма. Но лично я считаю, что, как это и не парадоксально, именно социализм является могильщиком пролетариата. И пролетариат при социализме исчезнет раньше, чем могут быть пережиты все пережитки капитализма.
Медленно идущий, вслед за Николаем, Ульянов резко остановился, бросил на того буквально пронзительный взгляд и произнёс:
— Объясните, Николай Александрович, с чего вы так решили.
— Ну так всё просто, Владимир Ильич, — развёл руками царь, — При социализме, мы имеем дело с общественной собственностью, на средства производства. В общем, мы имеем общество, с равной собственность на то, что производит продукты потребления, и, при этом, неприкосновенной личной собственностью. Общество, где запрещена эксплуатация человека, человеком. И, в общем, получается, что при социализме все сами, трудящиеся, пусть и о посредственно собственниками средств производства. Не продают свой труд и не подвергаются эксплуатации. То есть не являются пролетариатом, который в первую очередь и исчезает, при социализме. И это необходимо теоретически осмыслить. Или я в чём-то не прав?
Ульянов усмехнулся, а потом произнёс:
— А вы умеете удивлять. Идя сюда, на встречу с самодержавцем, я меньше всего думал, что попаду на дискуссию по теории марксизма. Но вы правы, этот вопрос требует более пристального изучения. И дискуссии среди товарищей.
— Ну я с удовольствием подискутирую, с товарищами, на странице нашей газеты, — ответил ему Николай. А Ульянов, приподняв бровь, спросил:
— Какой газеты? Ведь нет никакой газеты?
— Да газеты нет, — кивнул головой царь, — Как нет и партии. Российской социал-демократической рабочей партии, которую необходимо создать. Для реализации проекта по революционным преобразованиям сверху. А для этого нужна газета, которую, я бы хотел, поручить создать, где-нибудь в Европе вам, Владимир Ильич. Возьмётесь? За это трудное и не благодарное дело. А мы там, на страницах это газеты, с вами, и подискутируем, например, о роли беднейшего крестьянства, в деле победы социалистической революции в России.
— Ну какая может быть роль в революции, у такого реакционного класса, как крестьяне, — печально усмехнувшись, произнёс Ульянов, а потом, посмотрев, а стоящего, опершись на свою трость Николая, добавил, — И почему я?
Царь медленно двинулся по аллее парка, увлекая своего собеседника за собой, и заговорил:
— Вы знаете, Владимир Ильич, но мне кажется степень революционности, русского крестьянина, несколько недооценена. Да крестьянин в Европе, как мелкий земельный собственник, крайне реакционен. Так как право собственности на землю, это основа капиталистической формации, основа накопления капитала. Русский же крестьянин частную собственность на землю не приемлет от слова совсем. В его представлении земля того, кто её обрабатывает. Плюс в России сохранилось община, соседская община и общинное землевладение. И поэтому, в этой стране, в отличие от Европы, победит тот, кто узаконит "черный передел" земли, из помещичьего, в общинное землевладение, узаконит социализацию земли. Тот, кто это сделает, получит поддержку восьмидесяти процентов населения страны, и, которые, сомнут любого, кто выступит против этого "чёрного передела" земли.
От этих слов Ульянов резко остановился, пристально посмотрел на своего оппонента и, сдавленным голосом, произнёс:
— Вы, Николай Александрович, считаете, что в России возможна социалистическая революция?
Царь, остановился, закурил сигарету, предложив закурить и Владимиру Ильичу, но тот отказался, а потом, выпустив дым, самодержавец, снова медленно направился вдоль алее, опираясь на трость, и держа сигарету в левой руке, говоря при этом:
— Я знаю, что Россия самое слабое звено, в цепи империализма. И что там есть сила способная привести к победе революции. Так что да, я знаю, что в России возможна социалистическая революция. Правда, та сила двоякая. Она опасна, для любого, кто поставит под сомнения результаты "чёрного передела" земли. Но при этом эта сила будет крайне негативно относиться к любым попыткам её хоть как-то ограничить. Будет сопротивляться любому проявлению, хоть какого порядка и законности. Поэтому проведение земельной реформы, по Марксу, в России будет невозможно. Тут придётся действовать иначе, через коллективизацию. Придав крестьянской общине более цивилизованную форму и приручая крестьян к достоинствам коллективного труда. В частности, повышению его эффективности. Но такова диалектика. Скажем так логика обстоятельств, она приоритетнее, логики намерений.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
