Испорченная охота часть первая

Все притихли, проникшись словами Кузьмы и осознавая серьёзность момента. Получилась своеобразная минута молчания. Люди молчали, каждый по своему переживая свалившуюся на их головы информацию о гибели империи, императора и прошедшей после всего этого бездны времени. В их головах с трудом укладывалось то, что всего, что они знали и любили, больше нет. От всей империи остались только они, и осколки резервного флота. Большинство центральных планет уничтожено, и вместо имперского порядка, кругом царит мрак беззакония и анархии. Сидящая рядом с нами блондинка, в форме пилота ВКФ, тихонько ревела, прижав к губам сжатый до побелевших костяшек кулачок. Татьяна тоже подозрительно всхлипывала у меня под боком. Речь Кузьмы затронула и сердца землян. По крайней мере, я не видел ни одного равнодушного лица. Даже у меня в груди поднялась волна праведного гнева. — Мы восстановим Империю! Адмирал прав! Пока жив хоть один подданный, Империя жива! А нас уже много! И мы должны приложить все силы для этого! — Я не выдержал, и всё же выступил. Татьяна удивлённо воззрилась на меня. Да и сидевшие вокруг нас поворачивали к нам лица с распахнутыми глазами. — Да, Император погиб! Но дело его живёт! И есть, кому встать у истоков возрождённой Империи! Кто не с нами, тот против нас! — сумбурно закончил я и смущённо замолчал. Сначала встала только Эльса, за ней встали все остальные.

— Клянусь! — Она резко вскинула сжатый кулак правой руки к левому плечу. — Клянусь, что отдам все свои силы для возрождения Империи! — С чувством сказала она, глядя перед собой. Нестройный хор голосов эхом прокатился вслед за её клятвой. Наши попаданцы тоже встали и переглянувшись, с очень серьёзным видом, хором произнесли — Клянёмся!

После импровизированного брифинга, несколько потерянные имперцы собрались своей кучкой, и, не повышая голоса, довольно живо обсуждали своё нынешнее положение, время от времени поглядывая в нашу сторону. Из-за того, что там присутствовало шестнадцать особей женского пола, всё это было похоже на обсуждение любимого сериала, настолько живо всё это происходило. Равнодушных не было. Мы тоже сидели все вместе, но, относились ко всему этому более по философски, поскольку, для нас прошло уже больше недели с тех пор, как нас умыкнули эти упыри, а у этих всего несколько часов после пробуждения из многовекового заточения. Я хоть последнее время почти и не употреблял спиртного, 'спасибо' Кузиной химозе, но тут как то всё так наложилось одно на другое, и на душе было настолько муторно, что я не выдержал, и несколько официально предложил: — Товарищи! Под нами несколько тысяч погибших. Надо помянуть. — Наверное, моя идея настолько витала в воздухе, что вся наша команда попаданцев, включая жену, согласилась с предложением без лишних сантиментов. Не сговариваясь, мы оккупировали синтезатор, и, сотворив необходимое количество водки и нехитрой закуски, оккупировали пару столов. Поскольку мы говорили на русском, в нашу сторону было направлено немало непонимающих взглядов. Поэтому первый тост я произнёс на общем: — Помянем, всех, кто сложил свою голову за Империю! Пусть земля им будет пухом! — И мы опрокинули в себя первые пятьдесят грамм... Спасённые, смотрели на нас с некоторым недопониманием. Профессор даже сглотнул слюну, а Эльс поинтересовалась: — А почему земля пухом? Они ведь погибли в космосе. У нас говорят, 'Да примет их Великая Пустота в свои объятия!'

'Ну, мы поминаем по своим обычаям. Поскольку у нас в основном все погибают на планете, то оттуда и выражение: 'Пусть земля будет им пухом'. — Петрович разъяснил ситуацию. — Но если у вас по-другому, то не грех и повторить. Кольша, сотвори ещё посуды! — Татьяна пошла помогать Николаю с сервировкой, а мы попытались сдвинуть столы, но безуспешно, так как они были намертво прикреплены к полу. Вся спасённая компания переместилась к нам поближе, и профессор, поднявшись, взял в руку стаканчик, немного помолчал и сказал: — Нам повезло, мы выжили. Они нет. Они погибли за Империю. Мы возродим её! Так пусть примет их Великая Пустота в свои объятия! — И опрокинул содержимое. Если честно, я немного переживал, поскольку водка достаточно крепкий напиток, но, как оказалось, зря. Проф заглотил содержимое стакана без видимых проблем, всего лишь чуть порозовев. Из девушек, только одна прокашлялась, видать не в то горло пошло. Остальные чуть поморщились, и частично потянулись за соком для запивки. Сало с луком и с чёрным хлебом пошло на 'УРА'. За первым тостом пошёл следующий, за выживших, потом за 'Чудесное спасение', за встречу, за Империю... В общем, тот культурный барьер, который существовал между нашими, с позволения сказать, цивилизациями, пал после пятого тоста. Больше не было 'Их' и 'Нас'. Была одна команда, нацеленная на одну задачу. Под шумок, я расспрашивал профессора о новом оборудовании станции, и исходя из его ответов, нас ждали там настоящие чудеса. Начиная от имплантов, и кончая медицинским оборудованием. Всё это перемежалось неторопливым принятием 'на грудь'. Как оказалось, Профессор был в свои двести с небольшим лет, любителем продегустировать разные экзотические напитки, и после предложенного коньяка, он, восторгаясь, заявил, что ранее не пил ничего более оригинального. После известия о том, что на нашей планете есть много разновидностей этого напитка, решительно уверил меня, что в обитаемой галактике будет много желающих попробовать этот нектар. Остальные тоже особо не терялись. Даже Татьяна нашла себе кружок слушательниц из медичек, и оживлённо обсуждала с ними какие то свои женские секреты. Петрович таки увлёк чем то Эльс, и оторвавшись от коллектива, в уголке что то негромко с ней обсуждал. Николай нашёл себе приятное общество из пилотов, а Сергеич о чём-то негромко беседовал с помощницами Профа. Михалыч беседовал с Кузьмой, опять проявившимся в виде голограммы. Алексеич, пытал оставшуюся десантницу по поводу планетарной техники. В общем, вечер удался. Единение прошло успешно. Утром, как ни странно, все собрались в кают-компании с относительно свежим видом. Хотя ничего странного, в самый разгар вечера синтезатор почему то сломался, и перестал выдавать спиртное. Всё прошло совершенно пристойно. Только за завтраком Петрович жмурился, как объевшийся кот, и Эльс не отходила от него, шепча что то на ухо, и, негромко, довольно хихикала. Кузьма объявился за завтраком, и сообщил, что сегодня предстоит траурная церемония, и ещё одно общее собрание.

Сообщение несколько сбило оживление, царившее в кают-компании. Было видно, что подданные любили своего Императора, и известие о его смерти переживалось ими достаточно болезненно. Как я понял из курсов обучения и рассказов Кузьмы, Император в Эридане, совершенно не был похож на привычные, нам, образы часто встречавшихся на земле идиотов, во власти. Он был не просто символом или человеком с титулом. Это был некий центральный стержень, на котором держалась вся империя, и с его утратой, развитие разорённой войной державы остановилось, после чего началась стагнация. Чем всё закончилось, мы уже знали. Империя развалилась. Причём не из-за отсутствия именно этого Императора, а в связи с исчезновением знаков власти. Поскольку Императорская власть, фактически, никогда не зависела от преемственности, и при отсутствии достойной кандидатуры в семье предыдущего императора, новый избирался именно этими регалиями. Как оказалось, (это я сам нашёл в инфосети, а Кузя так и не раскалолся), это были не просто украшения, указывающие на статус носящего их, а артефакты, врученные Предтечами ещё первому Императору, который создавал Эриданскую Империю тысячелетия назад. С тех пор, эти предметы передавались от одного императора к другому, и ещё ни разу не ошиблись в выборе кандидатов. У власти побывали многие, не взирая на чины и сословия, но каждый из выбранных, привносил в развитие Империи, что то новое, и она постоянно развивалась, не застаиваясь на месте. После того, как дроиды определили сигнатуры знаков власти, у нас появился очень большой шанс на восстановление Империи и появление нового Императора. И это вселяло в нас большую надежду, поскольку, как проговорился после моих настойчивых расспросов Кузя, у истоков Эридана стояло всего двадцать пять человек, поверивших первому Императору, и через несколько десятилетий построивших первую державу на обломках разрушенной гражданской войной конфедерации. Нас, по стечению обстоятельств, тоже было двадцать пять. Вернее, двадцать четыре человека, и Кузьма. И интересно, что Кузьма задумал на 'парт'собрании? Будет накачку проводить на тему 'единения'? Так мы вчера неплохо объединились. Некоторые вот до сих пор, разъединиться не могут. Я посмотрел на Татьяну, опять чирикающую с медичками, по нашим меркам, довольно почтенного, за сотню лет, возраста, а по ихним, почти что малолетками... Я конечно понимаю, что женщинам всегда шестнадцать, но сколько можно языки чесать? Хотя, это и к лучшему. Меньше за мной присматривать будет, а то на станции открываются очень неплохие перспективы. Там есть очень немаленький инженерный отсек с опытным производством. Небольшим совсем. Линкор на нём не изготовишь, даже фрегат. А вот, к примеру, модернизированный Т90, легко! Или реплику 'Варяга' в натуральную величину. Я бы, конечно, 'Советский Союз' изготовил, но только чертежей, к сожалению не видел. Только схематичное изображение. Хотя это не суть важно. Внешние обводы помню, а вооружение и начинку, ИИ додумает. И в 1904й год закинуть сие изделие, с дарственной надписью: 'Адмиралу Макарову, от благодарных потомковъ'. Вот, вундервафля бы получилась, можно было бы обезьянок и не стрелять. Просто давить. Правда, до кучи и машину времени пришлось бы изобрести, но это уже мелочи, по сравнению с мировой революцией. Упс... Куда то меня не туда потянуло. Вроде лекарство слабенькое совсем, и количество минимально, видать на старые дрожжи прибило. Ладно, мечты мечтами, но производство тут, вернее там, точнее, на станции, впечатляет. И у меня уже созрела задумка, несколько разнообразить, местное ручное, по крайней мере, оружие. Учитывая мой, хоть и не великий опыт, основная защита тушек на постимперском пространстве, состоит из противостоящей лучевому оружию, брони. Против кинетики достаточной мощности, она не пляшет. Ладно, картечь с десяти метров, но свинцовой пулей из гладкого ствола, она пробивалась чуть ли не на вылет с тридцати — сорока. С двадцати гарантированный сквозняк. Учитывая местные технологии, возможно в лёгкую сделать ЭМ винтовку с немеряной начальной скоростью, типа, как у Ливадного. Ну, и с компенсацией отдачи, конечно, но без потери в кучности. Прицелы, опять же, средства наблюдения, ту же броню с комбинированными свойствами... Да тут такого можно наворотить, что вся галактика дыбом встанет! До окончания расконсервации станции, меньше суток. Горючки мы с транспорта нащипали, и уже с участием новых пилотов, отправили часть на станцию, что то на эскадру, для поддержки штанов, ну и фрегат не забыли, конечно, ну и так, по мелочи... Одних только медкапсул с того трюма рабочих шесть с половиной десятков натащили. Там ещё много чего интересного. Одни только импланты последнего поколения чего стоят. Количество пока не посчитали, но то, что их там сотни тысяч комплектов, это уже ясно и так. Да и на станции трюмы и ангары битком. Ещё разгребать и разгребать. Из всех спасенцев, самый ценный, конечно, Профессор. Блин, надо бы спросить хоть, как его зовут, а то неудобно, хотя, он и сам представлялся всем, как Профессор. Учитывая наличие медиков, были мысли начать установку имплантов прямо на фрегате, подключив капсулы по временной схеме, но, рассудительность всё же превозмогла, и решили оставшиеся сутки потерпеть, хотя некоторым, уж очень не терпелось, перескочить на следующий уровень бытия, особенно, наблюдая за поголовно имплантированными имперцами.

— 'Всему личному составу, прибыть в лётный ангар, для проведения траурной церемонии!' — Голос по громкой связи вытащил меня из размышлений в реальный мир. Народ дисциплинированно потянулся к выходу. Через десять минут, мы все относительно ровно построенной толпой находились на палубе ангара. В нескольких метрах перед нами, стоял открытый саркофаг. Рядом с ним находилась голограмма Кузьмы. На внутренней стороне открытой крышки, отдельно лежали Знаки, представлявшие собой перстень, браслет и цепочку, похожие по форме на те, что так любила у нас в девяностые носить братва.

— Можно подойти для прощания. — Тихий голос Кузи хорошо был слышен в полной тишине ангара. К саркофагу цепочкой потянулись спасённые, кто на секунду, а кто и дольше замирали у гроба, отдавая последние почести, склонив голову, и, прижав правый кулак к левому плечу. Потом потихоньку за ними пошли земляне. Когда подошёл первый попаданец, неожиданно, лежащие на откинутой крышке регалии, озарились призрачным голубоватым сиянием. Наши шли друг за другом, и интенсивность свечения слегка менялась, становясь то насыщеннее, то бледнее. Я шёл последним. Не успел я подойти к последнему пристанищу Императора, как Знаки засветились насыщенным ярко-синим цветом, и по группе имперцев прокатился общий вздох, после чего все они опустились на одно колено, и склонили голову. Я, не понимая, что происходит, остановился у саркофага, и прижав правую руку к груди в прощальном жесте, склонил на мгновение голову в знак уважения заслуг погибшего императора. Когда я отступил в сторону и выпрямился, все спасённые так и не поднялись.

— Кузьма, что происходит? — спросил я сквозь зубы.

— Забери пожалуйста знаки, и отойди в сторону. — голос Кузьмы был совершенно спокоен. — Не волнуйся. Всё в порядке.

Послушавшись Кузю, я собрал в горсть лежащие реалии, и отошёл на несколько шагов. Свечение Знаков только усилилось, и я чувствовал всем своим естеством, исходящие от них тепло, хотя на ощупь, они так и оставались холодными. К параллелепипеду усыпальницы, подошёл Кузьма, вернее Арен Кумо, в виде голограммы, и встал на одно колено, беззвучно шевеля губами, склонил на несколько секунд голову, после чего, выпрямившись, отодвинулся в сторону. Одновременно с этим, ворота ангара стали открываться, крышка саркофага закрылась, и параллелепипед последнего пристанища Императора, приподнялся над полом. Кузьма негромко стал читать, что то, вроде молитвы на незнакомом языке. Сцена была чем-то похожа на сцену похорон в Prophecy. Такой же космос за открытыми воротами, и такой же парящий над полом гроб, медленно поплывший в сторону открытого проёма, отделяющего открытое пространство от внутреннего объёма ангара. Преодолев зеленоватое защитное поле, саркофаг ускорился, и еле видимой искоркой помчался в сторону угасающего светила этой системы. Ещё через минуту, ворота начали медленно сдвигаться, и Кузьма, объявив об окончании траурной церемонии, пригласил всех на последующее совещание в кают-компании, и исчез. Я стоял посреди ангара со светящимися регалиями в руке, а остальные смотрели на меня. Смотрели по-разному. Кто с удивлением, кто с обожанием... Наши смотрели на меня непонимающими взглядами, только разведка смотрела на меня с ехидцей, словно говоря: — Ну, ты и попал, парень...