Координаты чужого мира. часть первая. На широте Владивостока

Подготовка к большому походу подходила к концу. Урожай был собран и поделен между участниками сельхозработ. Дележка прошла на редкость тихо, все еще оставались под впечатлением от кровавых событий на борту "Эдема". Страсти улеглись, люди всерьез озаботились проблемами выживания в предстоящем переходе. "Элис" уже прошла ходовые испытания. Управляться парусным вооружением на двух мачтах было ненамного сложнее, чем парусами "Тотема". Юра рассчитывал, что при наличии большого экипажа у него не будет проблем с маневрированием, и активно занимался тренировками влившихся в его команду ученых. Разумеется, отсутствие опыта хождения под парусами сказывалось. Компьютеры "Эдема" были проверены на наличие любых учебников по яхтенному делу, но как ни странно, в богатейшей библиотеке не нашлось ничего более подходящего, чем справочник, имевшийся на борту у Кости. Уникальная книга была размножена, и тщательно изучалась всеми моряками, ранее с высока посматривавшими на грациозные, но безнадежно тихоходные парусники. Работы на "Эдеме " подходили к концу. Мегаяхта украсилась двумя мачтами и снова приобрела определенную элегантность.

Поселок сворачивался. Все, что могло пригодиться в плавании и в процессе торговли с жителями Новой Хиросимы грузилось на суда. Вытащили на берег катера Кости и Александра. Их дальнейшая судьба была печальна. Они оставались в Поселке памятным знаком о веселой поезде обернувшейся долгой дорогой домой из чужого мира. Пришлось повозиться, снимая подвесные моторы и все ценное оборудование. "Астру" и "Мебиус" подготовили к буксировке в Японию. Их и разъездной катер с Эдема предполагалось обменять на продукты, порох и оружие. Утром последнего дня Поселка неугомонный отец Василий провел очередной молебен о даровании спокойного пути. Священник вел службу с перевязанной правой рукой, давала о себе знать рана, полученная во время разборок на "Эдеме". Случайно оказавшийся на берегу Вал отметил про себя, что в работе отца Василия стало меньше пафоса, зато больше чувства. Да и его прихожане не стояли со скучающими лицами, а всерьез молили Бога о прощении и даровании. Крест на берегу, брошенные дома, готовые к отходу суда на рейде и люди, обращавшиеся к своему Богу... Все это было очень всерьез, по-настоящему. В душе шкипера, пожалуй, впервые появилось уважение к священнику. С таким горящим взором в прошлые века благословляли Магеллана и Колумба.

— "Хоть кому-то испытания пошли на пользу. Из надутого иерарха РПЦ вырасти в пастыря, достойного времен первых христиан. Не многие священники могут гордиться столь крутым взлетом. А ведь вера попа Васи может нам здорово помочь при наших контактах со странным богом туземцев. Или здорово помешать, как повезет".

По окончании молебна жители Поселка потянулись к лодкам, в последний раз оглядываясь на брошенные дома. Спокойная жизнь в Поселке сменялась долгой дорогой домой. Впереди ждала Япония.

Вал подымал паруса последним. "Тотем", даже загруженный сверх всякой меры припасами и товарами для обмена, был значительно быстроходнее остальных двух судов, к тому же тащивших на буксире по катеру. На кормовой приборной панели появился новый прибор. Совместные усилия моряков и физиков дали положительный результат — лаг работал как часы. Теперь счисление пути позволяло достаточно верно судить о местоположении судна. Экипаж катамарана уменьшился на одного человека — на "Элис", к семье, перебрался Олег. Толик обосновался на борту почти сразу после прибытия в Поселок выполняя роль матроса и вечного источника жалоб на еду и обилие воды вокруг. Перед отходом неожиданно на "Тотем" перебралась и Ольга. Было видно, что решение далось ей нелегко, на шутки Кости она отреагировала сухо, но что-то мелькнувшее в ее глазах заставило Юлю прикрикнуть на мужа и увести гостью в женскую келью под тентом. Несмотря на разницу в возрасте и привычках, женщины постепенно стали подругами, экстрим сближает людей. Вал, наблюдавший за происходящим с кормового поста, вздохнул с облегчением. Экипаж знакомый и вполне подходящий для похода на край света.

3