Подручный бездарной волшебницы

-Я не уверен, что мне стоит возвращаться.

-Это почему?

Костя показал свою левую руку:

-Видите, руны исчезли, с ними исчезла и "сила Гэндальва". Теперь я просто бесполезен и никому не нужен, ни королеве, ни Луизе.

Агнесс пристально посмотрела на Костю.

-Скажи, ты действительно полагаешь, что нужен Луизе лишь как фамильяр, как воин-мечник? Знаешь, не так давно в Академию приезжали сестры Луизы, они хотели забрать её домой, в поместье. Но Луиза отказалась наотрез, она сказала им, что останется ждать тебя, несмотря ни на что. Бедная девочка все глаза проплакала, а ты ведешь себя как эгоист. Как тебе не стыдно, ты ведь должен понимать, как Луиза на самом деле к тебе относится, как ты ей дорог. Ты должен вернуться к ней как можно быстрее и первым делом попросить прощения, что заставил её столько страдать от неопределенности, дожидаясь тебя. Я немедленно сообщу о том, что нашла тебя и сюда вышлют корабль.

-Корабль?

-Да. Ты, похоже, явно недооцениваешь значения своей персоны, теперь ты национальный герой. Не сомневаюсь, что когда вернешься, тебе присвоят дворянское звание. А значит, вы с Луизой сможете уже не скрывать своих чувств...

Эти слова Агнесс вбили последний гвоздь в гроб сомнений Кости. Он радостно кивнул головой в знак согласия.

В это время к ним подошла Тифания.

-А это кто?

-Моя спасительница. Её зовут Тифания. Это она вытащила меня с поля боя и выходила, используя свою эльфийскую лечебную магию.

-Эльфийскую?

-Да. Я наполовину эльф. Вы тоже не боитесь?

-Ты не выглядишь опасной. Да и стоит ли бояться того, кто уже не раз спасал наших людей. Я наслышана об этом. Ну что же, рада знакомству и спасибо тебе за заботу о нашем герое.

-Агнесс, скажи, а можем ли мы забрать Тифанию вместе с собой?

-А она сама хочет?

-Я бы не прочь увидеть мир за пределами этого леса. Но, скорее всего, меня будут бояться и избегать. Да и дети...

-Дети?

-Тифания заботится о беспризорных детях. Они сейчас наверняка прячутся, так как побаиваются незнакомцев.

-Детей можно тоже забрать и пристроить в королевский приют. Все лучше, чем жить в этой глуши. Решай, Тифания, хочешь ли ты отправиться с нами, в Тристейн. Вряд ли королева будет возражать.

-Это еще не все... Тифа, я могу сказать о твоей силе?

-Ну, я не знаю.

-Ладно, я скажу. Тифания — тоже маг Пустоты.

-Ты серьезно?

-Да. Именно благодаря этому она могла спасти меня, вытащив из-под носа целой армии.

-Ну, это меняет дело. Наверняка такому магу будут рады в Академии. Так что скажешь, Тифания?

-Я согласна.

-Вот и хорошо.

После этих слов Агнесс стала писать донесение. Все это время на её плече сидел сокол, этих птиц использовали для доставки срочной почты. Свернув послание в трубочку, Агнесс прикрепила его к ноге птицы. Сокол, повинуясь команде, вспорхнул и улетел.

-Корабль прибудет завтра утром. Так что у вас в избытке времени на сборы.

Костя немного помолчал, а потом все же не вытерпел и спросил.

-Агнесс, а откуда вы все знаете про Луизу? Вы так часто бывали в Академии?

-Не просто часто. По приказу Её Величества я с отрядом мушкетеров постоянно пребывала в Академии все время войны, охраняя её. Надо признать, эта мера оказалась не лишней.

-То есть? Неужели война затронула и Академию?

-Да. Война пришла и туда.

Агнесс рассказала о попытке захвата Академии альбионскими наемниками. Когда Костя узнал, что учитель Кольбер мертв, он отвернул лицо, не желая, чтобы Агнесс заметила, как увлажнились его глаза. Кольбера он считал своим другом, пожалуй, лучшим и самым близким.

-Скажи Агнесс, ты смогла все же простить Кольбера? Да, он виноват, но он и сам это признавал. И он спас твою жизнь, причем не раз.

Агнесс не ответила, похоже, она сама еще не решила для себя.

-Ладно, хватит разговоров. Лучше займись сборами.

  

19. Возвращение.

  

Гиш, гордый как павлин, хвалился своей наградой, орденом "Чистый Лик Основателя" (второй степени), перед другими учениками Академии. Следует признать, свою награду он заработал честно: этот франт действительно оказался смелым воином. Но его подруга Монморанси, она сидела рядом, становилась все мрачнее, слыша эту оду самовосхваления.

-Гиш, выйдем во двор, я хочу с тобой поговорить.

Гиш, недоумевая недовольству подруги, послушно последовал за ней.

-В чем дело, Монмон? Мне казалось, ты должна гордиться тем, что твой возлюбленный оказался достоин награды.

-Извини, но мое мнение о тебе награда не изменила. Как был ты самовлюбленным дураком, так и остался. Вспомни, что ты мне говорил, что ты — мой рыцарь и я могу рассчитывать на тебя... и что? Тебя не было рядом, когда в нашей Академии происходили ужасные вещи. Знаешь, как мне было страшно?

Гиш уже знал о том, что произошло. Он кивнул, кураж его стал сходить на нет.

-Хорошо, что учитель Кольбер и мушкетеры нас смогли защитить, в то время как ты зарабатывал свою награду. Но это еще не все. Тот, кого ты сам назвал своим другом, пожертвовал собой, чтобы спасти тебя и остальных... а ты радуешься и трясешь своей медалькой? Как ты можешь?

  Гиш окончательно повесил голову. Напоминание о гибели Кости поразило его в самое сердце. Орден он торопливо спрятал в карман.

-Прости, Монмон и спасибо тебе.

-За что ты меня благодаришь?

-За то, что когда я начинаю вести себя как идиот, ты ставишь меня на место.

-Раз ты сознаешь это, значит ты еще не совсем законченный... ну, иначе бы я тебя и не полюбила. Эх, вы... полагаете себя знатоками женских сердец. А знаете, как это было ждать вас, спрашивая себя, жив ли ты или уже погиб и представляя себе самое худшее?

-Да, Монмон, прости что ты волновалась из-за меня...

-Ладно, я хотя бы тебя дождалась. А каково тем, кто не дождался? Как, например, Луиза...

  

За неделю до этого разговора в Академию приехали сестры Луизы, Элеонора и Каттлея. По воле родителей они хотели забрать Луизу домой, отдохнуть после тягот войны. Но Луиза наотрез отказалась, заявив, что будет ждать Костю, она уверена в том, что её подручный жив, так сказало её сердце.

-Луиза, не глупи. И хватит тебе так переживать по своему фамильяру-простолюдину. В конце концов, он всего лишь подручный. Ты можешь призвать другого, более достойного служить роду Ла Вальер.

Луиза даже стала задыхаться от возмущения и избытка чувств.

-Да что ты понимаешь, сестра! Костя был не просто подручным... он самый дорогой, самый близкий для меня человек... я люблю его, ясно тебе? Верните мне Костю!

После этих слов Луиза разрыдалась. Сестры молчали, ошеломленные открытостью и силой чувств Луиза. С губ Элеоноры уже готовы были сорваться слова гневной отповеди неразумной сестре, полюбившей простолюдина, но так и не сорвались.

Каттлея смогла уговорить старшую сестру оставить Луизу в покое: "Если мы её сейчас заберем, бедная девочка сойдет с ума от горя. Нельзя лишать её этого призрака надежды".

Сестры вернулись домой без Луизы, она осталась в Академии.

  

Сейчас Луиза сидела на своей кровати. Она была одета в то белое платье, в нем она была на балу по случаю возвращения "Посоха Разрушения". На голове её была та диадема из кованого золота, что подарил ей Костя. Перед ней, рядом с кроватью, стоял тот маленький стол, что Костя сколотил для себя. На столе были разложены немногие вещи Кости, то, что он принес из своего мира: ключи от его дома, разряженный "мобильник" и небольшой кошелек с разноцветными бумажками, в мире Кости они заменяли настоящие деньги.

"Костя, почему ты оставил меня одну? Мне же так плохо без тебя. Ты был прав, когда не хотел отправляться на эту войну, наверное, ты предчувствовал, что не вернешься с неё. Это я, жестокая и бессердечная идиотка настояла на своем, ради своей дворянской чести. Я всегда была неблагодарна по отношению к тебе. Это ты заставил меня поверить в себя, в свои силы...все, что я добилась — благодаря тебе. А что я дала тебе взамен?"

"Так ты готова открыто признать, что любишь своего подручного?" — прозвучал в голове Луизы незнакомый, холодно-бесстрастный голос.

"Да, я готова эта признать".

"А знаешь ты, что ждет тебя за это?"

Разумеется, Луиза это знала. Её выгонят из Академии, лишат дворянского звания, даже родители от неё отвернутся, чтобы смыть пятно позора с фамильного герба.

Но взамен...

Небольшой, но уютный домик на окраине...сильные, но добрые руки Кости, нежно ласкающие её тело... они сидят у камина, а рядом — их дети.

"Да, я согласна на такое. Я больше не буду бежать от своих чувств, обманывать и себя и Костю. Как тогда, в Альбионе, заигрывая с Джулианом, пытаясь этим вытеснить свои чувства к Косте. Я на все согласна, лишь бы Костя вернулся".

Глаза девочки вновь налились слезами. Внезапно в коридоре поднялся шум, послышались крики, явно радостные.

Сознание девушки само отсеяло из этого шума заветное: "Костя возвращается!"

Девушку словно подбросило пружиной и через несколько мгновений она уже бежала по двору к главным воротам Академии, где уже показалась такая желанная, такая родная фигура с мечом за спиной.

  

-Почему, почему ты пришел так поздно? Где ты был? — настойчиво вопрошала Луиза, обняв Костю и прижав голову к его груди.

-Прости, Луиза. По правде говоря, я сомневался, стоит мне возвращаться к тебе. Гляди, руны фамильяра опять исчезли, как и "сила Гэндальва". Я больше не твой фамильяр и я бесполезен, как сломанный инструмент. Вряд ли ты сможешь призвать меня в третий раз...

-Дурак, дурак, ты же для меня не просто фамильяр, я же уже говорила тебе.

-Вот как? Не просто фамильяр?

И Костя задал вопрос, что задавал уже ранее. Как и тогда его лицо стало грустным.

-Скажи мне, Луиза, кто же я для тебя?

-Ты для меня самый близкий, самый родной человек. Я люблю тебя, Костя!

Грусть на лице Кости на мгновение уступило место удивлению, а затем — и бурной радости.

-Ты смогла, Луиза, ты сказала это! Я тоже тебя люблю, моя Луиза и клянусь, больше мы не расстанемся никогда!

  

Луиза и Костя решили немедленно повторить ритуал Призвания. Все прошло как надо, хотя оба страшно волновались. Поцелуй, которым завершался ритуал, длился явно дольше, чем требовалось и был взаимным. Когда на левой руке Кости вновь стали проступать руны и возникло ощущение жжения, он испытал настоящее наслаждение и облегчение. Кто бы мог подумать, что боль может быть такой приятной.

  

-Костя, ты уже спишь?

-Нет, Луиза.

-Костя, знаешь, я уже готова к этому. Если хочешь, можешь сделать меня женщиной прямо сейчас.

-Нет, Луиза, вряд ли это будет правильно.

-Но ты же сказал, что любишь меня. Разве ты не желаешь...

-Когда я говорю, что люблю Луизу, это не значит, что я хочу стать её любовником, наслаждаться её любовью украдкой, словно вор — награбленным добром. Нет, это значит, что я хочу стать мужем Луизы и отцом её детей. Я прошел слишком много, чтобы остановиться на полдороге. Я верю мы будем вместе по-настоящему, как муж и жена. И пусть наш первый раз будет, как и положено, в первую ночь после свадьбы. А пока обойдемся этим...

После этих слов Костя поцеловал Луизу в губы.

-Спи, моя дорогая, пусть тебе снятся приятные сны.

Луиза была счастлива, и она ощущала какую-то странную, непонятную уверенность в том, что отныне все будет хорошо, даже если мир вокруг них начнет распадаться и рушиться.

  

"Как все же хорошо, что я призвала в подручные Костю, а не дракона или василиска"

  

20. Шевалье.

  

-Проснулась, моя госпожа?

В комнату вошел Костя, обнаженный до пояса. Он уже давно привык умываться каждое утро у фонтана, раздеваясь до пояса и не изменял своему обычаю, хотя уже наступила поздняя осень.

Луиза уже проснулась и смотрела на своего подручного с плохо скрываемым удовольствием. Тело у Кости было красивым: мускулы у него не были большими, но их было много, по сему телу, похоже. От тела подручного исходила такая аура чистоты и свежести, что Луиза вдруг поняла, что и сама хочет умыться как можно быстрее.

  

Затем наступил черед утреннего ритуала одевания госпожи. С некоторых пор этот ежедневный ритуал стал приносить явное удовольствие, как хозяйке, так и её фамильяру, причем они даже не скрывали это друг от друга. С точки зрения Луизы у этого обряда был лишь один недостаток: длился он слишком недолго, она была бы не прочь его растянуть.

  

-Сегодня в Академию прибудет Тифания, помнишь, я рассказывал тебе о ней. Формальности, связанные с приемом детей-сирот в королевский приют, похоже, улажены.

Надеюсь, Луиза, ты поладишь с Тифанией, тем более что это будет и полезно. Два мага Пустоты, способные сотрудничать — настоящая находка и для Тристейна и для королевы.

И, пожалуйста, не ревнуй... у меня с Тифанией ничего не было. Иначе бы я просто не стал возвращаться к тебе. Будь хорошей девочкой, Луиза.

После этих слов Костя поцеловал Луизу в щеку.

  

К сожалению Кости, все прошло не совсем так. Когда Луиза увидела Тифанию, уже окруженную другими учениками, её реакция оказалась слишком нестандартной. Луиза подскочила к девочке-полуэльфу, обхватила сзади и стала мять её груди.

-Ай!

-Что это такое?

-Моя гру-удь.

-В самом деле?

-Да, просто она немного...

-Огромная? Это, знаешь ли, ненормально. Как ты их носишь? И почему сиськи так ценятся за свои размеры? Это просто несправедливо!

Тут Костя, что вначале просто опешил от такого поведения своей госпожи, все же вмешался и оттащил Луизу от напуганной девочки.

-Луиза, что ты творишь? Ты же благородная леди, а ведешь себя, как... и что ещё за "сиськи"? Как не стыдно, а еще дочь герцога! Немедленно прекрати и извинись перед Тифой. Она же моя спасительница, если бы не Тифания, мое тело уже бы вороны склевали. И это твоя благодарность?

Костя держал Луизу до тех пор, пока она не успокоилась.

-Но они у меня действительно слишком большие. Я уродина, это потому что я грязная полукровка — запричитала Тифания.

Это заявление повергло стоявших рядом учеников в состояние близкое к шоку, особенно мужскую половину. Гиш не выдержал и рассмеялся, ржал до тех пор, пока не получил в бок удар локтем от Монморанси.

-У вас, как всегда, весело.

Эти слова произнесла Агнесс, она подошла к ним в сопровождении двух девушек мушкетеров.

-Королева Генриетта желает видеть вас, Луиза и Костя. За вами прислана карета. Следуйте за мной.

Костя и Луиза послушно отправились следом.

  

Увидев Костю и Луизу, Генриетта расцвела от счастья.

-Рада видеть вас, фамльяр, в добром здравии. Здравствуй, мой верный рыцарь. Но я смотрю, ты совсем поседел. Прости, что тебе пришлось пройти через такое.

Костя учтиво поклонился. Перед отъездом из Альбиона он попросил Тифанию, чтобы она постригла его как можно короче: он не хотел, чтобы его седина всем бросалась в глаза. Даже Луиза заметила не сразу, а вот королева обратила на это внимание в первую минуту.