Воин. Приключения начинаются

Эльф прислонился с двери. Из дома послышался всхлип.

— Заходите. — Тэрин сделал приглашающий жест.

— Отец, вообще-то, они уже уходят...

— Я тебя не спрашивал. — Не глядя на Мелинду, бросил эльф.

— Да мы, пожалуй, пойдем, не будем беспокоить уважаемого мастера. — Отозвался Ирьян.

— Я сказал: заходите. — Уже настойчивей махнул рукой эльф.

Переглянувшись, мы зашли внутрь. Уютная прихожая, с камином напротив входа. Слева — лестница на второй этаж, стандартная планировка. На диванчике, справа, сидела эльфийка, и плакала. Увидев нас, она промокнула глаза платочком и настороженно уставилась на Ирьяна.

— Дорогой, кто это?

— Они... Стали свидетелями. Лирейна. Наша дочь... убила людей. — устало сказал Тэрин.

Эльфийка подобралась.

— Кейлек был прав... Времени у нас почти не осталось... — прошептала она.

— Для чего не осталось? — Мелинда осталась стоять в дверях.

— Садитесь. — Махнул рукой хозяин. — Ну, где-нибудь. Нам предстоит долгий разговор.

— Сначала я задам вопрос. — Эльф смотрел прямо мне в глаза. Когда его взгляд попадал на Ирьяна, он слегка кривился, и в конечном итоге решил говорить со мной.

— Чем вы зарабатываете на жизнь? Кто вы?

— Мечом. — Серьезно ответил я. Ну не рассказывать же ему о том, что я — агент в заморозке? Спящий, типа. И судя по всему, надолго.

— Так вы — наемники? — раздался хриплый голос эльфийки.

Ирьян изобразил пальцами нечто замысловатое, я кивнул:

— Можно и так сказать.

Эльф вздохнул, посмотрел на дочь. Та сидела, будто стержень проглотив, как примерная ученица: до нее уже дошел ужас содеянного.

— Начну издалека. — Снова вздохнул эльф. — Мы с Лирйной — моей женой — маги, из Кирин-тора. Уже давно вместе. Поженились двадцать два года назад. Думали, что все будет хорошо и беззаботно, но... не сложилось. Через месяц нас, как магистров льда, позвал с собой Ронин, штурмовать цитадель Громового Молота. Один из орочьих кланов, а именно Драконьей Утробы, использовал древний артефакт, известный как Душа Демона, чтобы управлять Королевой Драконов Алекстразой, и ее драконами. С Королевой Драконов в качестве заложника, они создали армию, и хотели завоевать Азерот. Планируя направить свои силы и могущественных красных драконов против Альянса, они надеялись воссоединить Орду и продолжить завоевание Азерота. — Тэрин остановился.

— Мы им этого сделать не дали. — Отозвалась его жена.

— Да, не дали... много тогда погибло драконов, и... нас осталась лишь горстка из тех, кто с ним пошел. Но свое дело мы сделали: артефакт был уничтожен, а орочий маг Некрос, который все затеял, был убит.

— Как это относится ко мне? — спросила Мелинда. — И при чем здесь они? — Ее руки, лежавшие на коленях, сжались в кулаки. — Ведь тогда тот маг, что приходил...

— Помолчи. — Прервал ее Тэйрин. — Я не закончил. Так вот, если вы не знаете, то когда умирает дракон, даже не аспект, то это не проходит для мира бесследно. Остаточные эманации, которые он при этом испускает, могут привести к последствиям. В случае же смерти аспекта, может даже возникнуть небольшой катаклизм. Возле нас их погибло достаточно... — эльф снова запнулся.

— И это повлияло на плод. — Выдохнула Лирейна. — Мы тогда не знали, даже не подозревали, что во мне зарождается новая жизнь... ты, Мелинда.

— Частицы умирающих драконов повлияли на развитие не сформировавшегося ребенка. — Продолжил Тэйрин.

— Когда у нас родилась дочь с аномальными способностями к магии льда, мы провели исследования. Эманации смерти драконов повлияли на ее геном, изменив и многократно усилив способности, данные ей природой. Когда она была маленькой — это было не так заметно, но чем старше она становилась, тем чаще становились спонтанные выбросы голой силы. В ее случае, с ее же предрасположенностью, это была магия льда.

— Маги Кирин-Тора предлагали изучить ее, и изолировать, чтобы она не подвергла опасности жителей города. — продолжила Лирейна. Мы разругались с ними, сказали, что сами в силах позаботится о дочери, и ушли сюда.

— А пять лет назад нас навестил Калесгос, нынешний Хранитель магии. Он поставил печать, ограничивающую ее выбросы, но сказал, что это мало поможет. — Закончил Тэйрин.

— И что теперь? — раздалось тихонько из угла, в котором была Сью.

— Почему... почему вы все это время молчали? — сказала ровным голосом Мелинда. Цвет ее глаз сменился с нежно-голубого на ярко-белый, губы были крепко сжаты: она еле сдерживалась.

— Мы считали, что у нас есть время. Что мы сможем найти средство, которое тебе поможет, уравновесит. К сожалению, твой магический потенциал слишком велик для тебя. Его сдерживает лишь печать, и она... истончается. — Тэйрин отвел взгляд от дочери, и опустил голову.

— И... И что произойдет, когда она исчезнет? — Процедила Мелинда.

Ответом ей было молчание.

— Скорее всего, тебя не станет.

От голоса Ирьяна эльфы вздрогнули.

— А судя по тому, что я видел, хоть я и не маг, но понимаю, что вокруг тебя живого тоже ничего не будет. Это не отменяет вопрос: при чем тут мы?

Глаза Мелинды стали темнеть, казалось, в них медленно таял лед.

— Есть возможность ей помочь. Нам нужны достаточно отчаянный отряд, который сможет найти и привести Мелинду к Посоху.

— К Посоху? — повернулся я к Ирьяну.

— Уважаемый мастер Тэйрин имеет в виду легендарный посох Гнева Дракона, вечного покоя Таресгосы. Я прав?

Тэйрин кивнул.

— Ну, если учесть, что о нем уже давно ничего не было слышно, то думаю, что его хозяин где-то сгинул. И как этот посох поможет вашей дочери?

— Син'Дорай прав. — Кивнул Тэйрин. — Маг, владевший этим посохом, пропал два года назад. Сущность Таресгосы, заключенная в этом посохе, может пробудить геном Мелинды... Превратив ее в дракона.

— Тем самым увеличив ее потенциал и раздвинув границы ментального тела. — Кивнул Ирьян.

— А вы достаточно сведущи об этом, я смотрю? — вскинула на него взгляд Лирейна.

— Я любознателен. Так все-таки, при чем тут мы? — Ирьян сложил руки на груди, и прислонился спиной к стене.

— Мы хотим нанять вас. У нас достаточно сжаты сроки, и время терять нельзя.

— Поэтому вы готовы взять первых попавшихся с улицы? — удивленно спросил Ирьян.

— Мы готовы просить помощи у кого угодно. — Мертвым голосом прошептала Лирейна.

— Нет, я решительно не понимаю, за что мне такое наказание. У всех ученики, как ученики, но только моему в равной степени достались одновременно слабоумие и отвага!

Мы возвращались в город. Ирьян, обычно спокойный и философствующий, сейчас кипел от негодования.

— Да, мастер Тэйрин. Не извольте беспокоиться, мастер Тэйрин. Мы все сделаем! — передразнивая меня, елейным голосом произнес он. — Как и самое главное где мы будем искать мага, который видимо, не хочет быть найденным? А если он сгинул давно?

— Тебя никто не заставлял идти с нами. — Буркнул я.

— Да? Неужели? — эльф остановился, и обернулся ко мне. Он был очень зол.

— Послушай меня, о мой глупый ученик! После того, как ты вытащил меня из крепости, а я взялся тебя учить, мы с тобой идем одной дорогой. Ану белорэ дела'на, ученик. И все авантюры, в которые ты ввязываешься, это и моя головная боль тоже. Запомни! — Он развернулся и опять зашагал в сторону столицы.

— Нет, ну подумать только! Нестабильная волшебница, чернокнижница-первогодка, воин-недоучка и его учитель! Превосходно!

Он шел, разглагольствуя и жестикулируя, а меня, что называетсья, 'осенило': 'маг, чернокнижник, два воина'. Я встал, как вкопанный. Шестеренки вставали на место со скрипом, вроде их давно не смазывали. 'Маг, чернокнижник, два воина. Чего-то не хватает'.

— Ирьян. — Позвал я негромко.

'Два бойца ближнего боя, два — дальнего. Ну, же, блин!'

— И жили они быстро, ярко, но недолго. — Он меня явно не слышал.

— Ирьян! — повысил громкость я.

'Танк и три бойца. Тугодум. Кого не хватает?'

— На протяжении веков конечный удел героев был такой же, как и у обычных людей. Все они умерли и постепенно стёрлись из памяти. Мы не совсем обычные люди, мы — отважные идиоты, а до героев нам вообще далеко. Нас забудут, как только мы выйдем за эти демоновы ворота!

— ИРЬЯН! — в конце-концов рявкнул я.

— ДА!

— Нам нужен лекарь.

— Что... Кто? — мне наконец-то удалось его удивить.

— Лекарь. Тот, кто будет нас лечить в бою. Жрец или паладин, без разницы, но жрец — лучше. — Словно малому ребенку объяснил я.

Ирьян пожевал губами.

— Это мне понятно. Но кто может быть настолько больной на голову, чтобы пойти с нами?

Обычно спокойная, Верховная жрица Лорена была в ярости.

— Жу! Сколько воинов к тебе обратились сегодня?

Пандаренка, приложив палец к губам, сделала вид, что задумалась.

— М-м-м... Никто, все здоровы. — И добавила тихо: — Были.

— А вчера? — Белея от ярости, спросила Лорена.

— М-м-м... кажеться, трое. Или четверо? Не помню. — Она пожала плечами.

— А сколько было позавчера, в твой первый день?

Это заставило Жу задуматься, и прикусить коготь на лапке.

— Не помню. Много! — улыбнувшись, выкрутилась она.

— Двадцать восемь человек. Двадцать восемь, Жу! И все они нажаловались на тебя начальнику патруля, а тот — сделал выговор мне. МНЕ! Тебе хоть немного стыдно?

Маленькая пандаренка, стоявшая перед ней, казалось не испытывала ни малейших угрызений совести. Более того, она кажеться даже не знала, что это такое.

— Но я же их всех вылечила? — решила закосить под дурочку Жу.

— Вылечила? — взвыла Лорена. — Это так теперь называется? Вылечила! Кашель и жар — слабительным! Простую головную боль от похмелья — сильнейшим обезболивающим! И это — только последние случаи! Я не буду здесь перечислять все то, что случилось позавчера! — под конец Верховная уже кричала.

— Ну так вы же мне способности заблокировали, вот и лечила, чем могла. — С виноватым видом развела руками пандаренка.

— Да если тебе еще и целительную магию вернуть, ты весь патруль небоеспособным сделаешь! — задохнулась от бешенства Лорена.

— Кхм-Кхм. Я прошу прощения, что так поздно, Верховная, но нам нужна Ваша помощь. — Послышался мужской голос от входа.

— Кого там еще принесло... Ой! Что привело вас сюда, странники? — Начала было, но быстро поправилась Верховная.

— Нам в отряд нужен лекарь, достаточно квалифицированный и готовый ко всему. — опередил я открывшего было рот Ирьяна.

Тот постоял немного с открытой челюстью, потом со стуком вернул ее на место. Верховная жрица поджала губы.

— С какой целью поход? И почему это не может подождать до утра?

— Мы немного торопимся, задание довольно щекотливое, да и время поджимает. — Подал голос мой учитель.

— Я не могу разбрасываться послушниками направо и налево, тем более, не зная цели похода.

— Вы знаете семейство Лесного Ветра? — спросил я.

— Да, знаю. — Уже спокойно ответила жрица. — Что с ними?

— Их дочери нужна помощь, они наняли нас. В отряд нужен лекарь. Возможно, его услуги не понадобятся, но лучше с ним, чем без него.

Верховная жрица постояла немного, задумавшись, потом покачала головой.

— К сожалению, у меня нет сейчас никого свободного.

— Жаль... Тогда нам придется идти к паладинам.

Пандаренка фыркнула.

— Что смешного, Жу? — Спросила ее Лорейн.

— Так они же поголовно больны. — Хихикнула та.

— И чем же? — подняла бровь Лорена.

— Арзелитом головного мозга.

— Чем-чем? — глаза Верховной жрицы, казалось, вылезли на лоб.

— Арзелитом. Болячка такая, в основном у паладинов. Поражает нервные клетки, влияя на поведение, — невинно хлопая глазками, ответила пандаренка.

— И в чем это выражается? — заинтересовался я.

— Да так. В героическом самоубийстве об толпу врагов, желательно с разбега, издавая воинственный клич, что-то вроде 'Во имя Света!'. Смертность — сто из ста. Не лечиться. — объяснила Жу, пожав плечиком.

Верховная. слушая эту чушь, потеряла дар речи. Открывая и закрывая рот, как рыба, она наконец выдохнула:

— Ну все, послушница. Ты допрыгалась!

— Да я же что? Я ничего! Вон, отважный воин заинтересовался, я пояснила. — развела руками жрица.

— Прошу прощения Верховная. У вас точно никого нет? — спросил я, с трудом пряча улыбку: пандаренка начала мне нравится, и с каждой минутой все больше.

— Господа! У меня совершенно точно сейчас нет никого, кто бы вам подошел. Я абсолютно уверена, что...

— Жу Сюи. Позывной — 'Рыжая Вредина'. Ветеран Расколотых Островов. Награды за кампании в Штормхейме и Азсуне. Уволена по причине... Эм. Хм. 'Не может отличить ногу от туловища'. Что это за бред?

Пандаренка виновато покрутила носком по полу, стрельнув глазами в сторону Ирьяна. Тот, пока Верховная была занята, тихо проскользнул к столу и всмотрелся в раскрытую папку.

— Жу Сюи — это ты, верно? — указал пальцем он на плюшевую.

— Ну я, да.

— Она наказана, и никуда не пойдет.

— Оклад — два золотых в день. И в церковь — десять, сразу. — Брякнул я.

Верховная прищурилась. У пандаренки, стоявшей немного в стороне от нее, блеснули глаза.

— Я понимаю вас, но... она же вас не лечить будет, а калечить!

— Ух ты, — раздалось от стола. — А жрица-то боевая! Как ты пятерых высших демонов прибить умудрилась?

— Не знаааю. — Протянула та. — Сами приползли и убились. — В ее глазах прыгали бесенята.

— Пять золотых в день. И двадцать — в казну церкви.

— Сто! — вырвалось у Верховной.

И начался торг.

Глава 12. Поиски мага

Рыцарь смерти стоял на пригорке и смотрел, как пошли прахом все потуги восстановления Андорала. Воины альянса еще пытались сдержать натиск мертвых, но их было слишком много.

— Пора уходить, Горан. Мы не удержим город.

Маг, стоявший рядом с ним, стиснул зубы.

— Тассариан! Первый раз я сбежал, когда был слаб. Второго раза не будет.

— Я понимаю тебя, однако, мы даже не успеем забрать павших. Если задержимся еще хоть немного, пополним армию Плети.

Маг, до боли сжав кулаки, смотрел, как полчища нежити валом накатывались на установленные баррикады. Пока что их удавалось сдерживать, но издалека уже виднелись остроконечные колпаки личей. Еще немного, и...

— Забирай людей. Отводи их к Гробнице Утера.

— А ты?

— Я постою здесь.

— Не делай того, о чем потом даже не сможешь пожалеть, Горан.

— За меня не волнуйся. Уводи людей. Тассариан, пожав плечами, поднес к губам рог, и над умирающим городом пронесся тоскливый вой. Протрубив, он спустился с пригорка, вскочил на костяного коня, и галопом поскакал к мосту. Маг остался на пригорке. Он смотрел, как его родной город снова заполняли полчища мертвых. Все, что он сделал оказалось тщетно. Победа над верховными личами, срыв планов Сильваны... ничего не помогло. Он стоял, и смотрел, как маги, смешавшись с воинами, телепортировали их за мост, подальше от участи, которая была хуже смерти. Он стоял, и смотрел, а в глазах его пылал огонь сгоравших домов.