Брошенная колония 2

— Где нашел? — завелся второй.

— Где нашел, там больше нет, — довольным голосом, полным превосходства, заявил удачливый.

Тут из подвала в вестибюль вышел третий, он тащил в руках стационарную батарею большой емкости, которая питала все бытовые заклинания дома.

— Мне тоже повезло, не меньше тридцати золотых стоит.

Тот, что остался ни с чем, плюнул им под ноги и, достав папиросу, прикурил. Игнат зло оскалился, его буквально захлестнула лютая ненависть к этим ублюдкам. Эти твари ходят по его разрушенному дому, шутят, берут его вещи, они посмели прикоснуться к оружию Деда. Видок прислонил винтовку к стене и, повернувшись к присевшей у него за спиной Кире, зашептал ей на ухо:

— Сейчас я их убью, на шум прибежит главарь, он — твоя забота, больше ни на что внимания не обращай, мне эта тварь нужна живой.

Магичка кивнула, она разглядела нездоровый блеск в глазах компаньона, в ее напарнике просыпалась сила, с которой ей не хотелось сталкиваться.

Демидов вытащил кинжал и, уточнив еще раз диспозицию, под ускорением рванул к троице мародеров. "Без пощады", — металась в голове егеря одинокая мысль.

Первым умер незадачливый, кинжал Игната пробил его насквозь в районе поясницы, а потом рванул вверх под ускорением, разваливая мародера до грудины. Лезвие наткнулось на ребра, и он поднажал, двоих приятелей покойного окатило фонтаном крови, они растерянно смотрели на уже мертвого напарника, который распадался на части, и на неожиданно возникшего перед ними мужика с безумным лицом. Больше они ничего сделать не успели. Первого Игнат убил похожим способом, развалив надвое грудную клетку до паха, тот заорал во всю глотку и рухнул на пол, суча ногами и захлебываясь кровью. Тот, что нашел пистолет и нож Деда, даже не успел удрать, он хотел что-то сказать, когда Игнат, обхватив ладонями голову, выдавил тому глаза, а потом резким рывком и неимоверным напряжением сил почти оторвал голову. Фарат торжествовал, это безумие перекинулось на Демидова, хотелось убивать, убивать все, что видишь, и егерь нашел врага, она стояла в дверях, находясь явно под впечатлением от увиденного, и даже рванулся к ней, когда что-то ударило его в грудь и сбило с ног...

Когда Игнат пришёл в себя, то обнаружил, что лежит на старом уцелевшем матрасе. Рядом сидела Кира, умудряющаяся сохранить вертикальное положение на сломанном табурете, у которого было только три ножки из четырех. А у стены стоял замерший главарь мародеров. Судя по отсутствующему выражению лица, он был под заклинанием.

— Оклемался?

Игнат кивнул и сел.

— Чем это ты меня так?

— Параличом. Я как увидела, что ты, обезумев, на меня кинулся, ну и шибанула тем, что заготовила для этого ушлепка, — она мотнула головой в сторону статуи у стены. — А его следующим, он как раз выскочил на крик, чуть не смылся, быстро в себя пришел, и как рванет к выходу, пришлось его арканом ловить, он у меня на автоматизме получается. А потом уже параличом добавила. Пока не скомандую, будет так стоять.

Игнат потер виски, голова раскалывалась, Фарат сидел тихо в коконе и делал вид, что его нет.

— И часто ты так на девушек кидаешься?

Игнат мотнул головой, от этого движения та закружилась.

— Обычно я отлично понимаю, кто друг, а кто враг. А тут башка отключилась, плюс Фарат помог с эмоциями, он так хорошо подпитался, что усилил их в десятки раз. Извиняться не буду, глупо это, если что подобное произойдет, смело глуши.

— Однако, — протянула магичка, — не ожидала, думала, сейчас каяться будешь. Читала я про такое в древних книгах, что еще со старой Земли прилетели, так вот, в одной была глава, посвящённая... — девушка нахмурилась, — а вспомнила, вроде как бресеками, а может, и нет.

— Берсерками, — поправил Игнат, — это воины, которые впадали в звериное бешенство во время битв, и рубились, не чувствуя ран.

— Точно, ты у нас, оказывается, Берсерк.

— Это проклятье всех егерей, дух внутри нас питается не только покидающими тело жизненной силой, но и болью, и эмоциями, и чем больше эмоций он получает от меня и от окружающих, тем больше возвращает. Кстати, поэтому о егерях ходит слава самых страстных любовников, наши "пассажиры" просто усиливают все, что испытываем мы и партнерши.

— Эта часть мне очень нравится, — улыбнувшись, заявила Кира, и фактически растопила неловкость произошедшего.

— Тоже самое относится и к бою, — продолжил Игнат, — многие егеря гибнут, поддавшись этой безумной ярости. Еще и поэтому наша работа считается чрезвычайно опасной. Но я все же прошу у тебя прощения. Правда, обещать, что подобное не повториться не могу.

— Извинения приняты, — легко согласилась Кира. — Что дальше?

— Дальше я встану, и допрошу этого урода, а потом мы будем искать руну, ее следы или указания на то, где она может быть.

Ничего интересного урод не рассказал, никаких редких и незнакомых рун мародёры не находили. Сторожье они грабят уже полторы недели после того, как князь Кай снял оцепление из постов дружинников. Вояки неплохо поживились, наплевав на приказ и разыскивая в развалинах ценности, несколько человек погибло. Но в городе еще много чего осталось. Руководил мародерами некто по кличке Барон. Сам в развалины не лез, на него работала крупная и крутая команда, плюс каждый, кто рыскал по пепелищу, обязан был платить ему долю, поскольку Барон объявил эту территорию своей и жестоко карает нарушивших это правило. Несколько раз сталкивались с нелюдями, но потеряли только двоих, а вот нелюдей успокоили штук пять.

— Ну что, надо осмотреть здание еще раз, много тут народу рыскало, но может, ты чего найдешь? — предложила Кира, игнорируя труп главаря мародеров, валяющегося в углу.

— Может, и найду, — ответил Игнат. — Слушай, а есть что-то более безболезненное? А то после твоего паралича башка раскалывается.

— А это тебе наказание, чтобы не кидался на слабых, беззащитных женщин. Ну, так и быть, коли я тебя простила, давай подлечу, — она легонько коснулась рукой его виска, ладонь вспыхнула зеленью заклинания, сразу стало лучше.

Игнат слегка склонился и быстро поцеловал ее в губы, после чего огляделся. Это была комната Деда, она располагалась рядом с его кабинетом, вернее, теперь она была совмещена с кабинетом, перегородка между ними отсутствовала. Потолка тоже не было, обвалился.

— С чего начнем? — спросила Кира.

— Отсюда и начнем.

Игнат, стараясь ступать осторожно, подошел к частично обугленному столу, ящики из него вывернули еще во время первого обыска, все бумаги валялись на полу, многие обгорели.

— Ты чувствуешь магию?

— Видок, а как ты думаешь? Конечно, чую, — чуть не рассмеявшись, заявила магичка. — Весь город фонит. Тут такая сила бушевала, что от земли и камней прет, словно они артефакты.

Демидов поморщился, как же он сразу об этом не подумал, так руну не найти. Надо идти по цепочке: Дед знал о тайнике, где лежала руна, значит, он ее оттуда забрал, но мог оставить подсказку.

— Подожди здесь, — попросил он. — Если кто сунется, или глуши, или убивай, в этом мертвом городе у нас друзей нет.

Кира кивнула. Игнат вскарабкался по остаткам лестницы на второй этаж. Его комната полностью лежала в руинах, дверь снесена с петель, вместо стены с окном, провал, из которого отлично видны руины соседнего дома. Пола тоже не было, только три потолочные балки, размочаленные и едва держащиеся в стене. Если прыгнуть на одну, затем на другую, то до тайника можно будет рукой достать.

— Кира, давай сюда, — позвал он.

Девушка не стала карабкаться по обломкам и совершать акробатические упражнения, а просто воспарила левитацией и приземлилась в шаге от него. Пол слегка затрещал, но выдержал.

— Без тебя не справлюсь, — произнес Игнат. — Можешь левитацией меня доставить к левому углу, что был ближе к окну, вон там трещина в стене?

— Только сапоги сними и куртку, они сильно мешать будут.

Игнат послушно выполнил просьбу.

— Не урони, а то там внизу осколков столько, все ноги изрежу.

— Не бойся, не уроню. А если уроню, так починю.

— Лучше не надо.

Заклинание подхватило Игната и, приподняв на полметра от пола, медленно понесло к указанному углу.

— Стоп, — крикнул он. — Давай на полметра назад и ближе к стене.

Кира послушно исполнила. Демидов достал кинжал и, нащупав тонкую, едва заметную щель, поддел фальшь-панель. Как он и ожидал, внутри пусто, кто-то явно обшаривал тайник и выгреб все. У Веревеи-Светаны было время обыскать все отделение, на нее пахали местные безопасники из "кулака", не зря же она прикидывалась их командиршей, и этот тайник они точно нашли. Игнат глянул вниз, разбитая обгоревшая мебель на обломках пола, ее тоже обыскали. Дед должен был что-то оставить, но где? И тут взгляд Демидова наткнулся на нацарапанный на внутренней панели рисунок — пара сапог, маленькие-маленькие, но узнаваемые. И пряжку серебряную старый егерь вырезал. Вот она — наводка. Дед забрал обувку Александра вместе с оружием и спрятал в тайник. А вот и осложнения — Демидов только знал, что он есть, но вот где и как открыть — без понятия.

— Милая, давай назад, есть подсказка.

Игнат обулся, надел куртку и вернулся обратно в кабинет Деда. Волшебница была уже внизу, левитировать у нее вышло гораздо быстрее, чем у него скакать по проваливающимся ступеням гуляющей лестницы.

— Тут в этом кабинете есть тайник, не такой, как ты видела в моей бывшей комнате, это должно быть что-то очень серьезное. А может, и не в кабинете, — добавил он.

"Фарат, — мысленно позвал он, — есть кто живой вокруг?".

"Нет", — пришел ответ через пару минут, которые Игнат посвятил разглядыванию кабинета.

Они потратили больше часа на поиски. Кира применила магию, Игнат простучал все стены, перевернул мебель, даже разгреб мусор с каменного пола. Все, что они нашли, был кошель с золотом, который Дед довольно хитро прикрепил к ножке стола.

— Нет тут ничего, — наконец, произнесла волшебница.

— Должен быть. Сергей Витальевич забрал у меня автомат и сапоги погибшего грабителя, который работал на Альберта Новина, то есть это должно было быть довольно вместительное место, а не просто щель в досках.

— Арина ничего тебе не сказала?

Игнат покачал головой.

— Не догадался спросить. А где бы ты устроила тайник, вместительный, так, чтобы чужой не нашел?

Кира задумалась.

— Уж точно не там, где это могут увидеть посторонние.

Она огляделась: выбитое окно, опалённая дыра в стене рядом, обзор с соседних зданий перекрывал всю комнату.

— Я бы не стала здесь делать тайник. Стены обычные, я их магией просветила, пол тоже, любая волшебница четвертой ступени справилась бы с этим. Тайник должен быть таким, чтобы магией его было не обнаружить.

Демидов задумался. То, что тайник в доме, это факт, но где сила не сможет ничего дать? Там, где она сталкивается с другой силой, главное чтобы была привычная и много.

— Кажется, я знаю где. Пошли в подвал, откуда тот шакал притащил батарею, магия ведь мешает магии.

Кира кивнула, подтверждая предположение.

Демидов снял с пояса покойного светильник и, активировав, первым спустился по лестнице. Каменные ступени почти не пострадали. Маленькая оружейка отделения, в которой хранилось пара винтовок, была пуста, похоже, ее обнесли еще ребята из "кулака", а может, вояки. Хотя они наверняка бы прихватили батарею, урод прав, большая батарея стоит от тридцати до пятидесяти чеканов, она питает бытовые заклинания по всему дому. Она мешает просветить то, что за ней.

Маленькая комната, у стены стеллаж, на котором в специальном пазу стаяла батарея.

— Давай, Кира, твой выход, надо каждый метр просветить.

— Не надо, — ответила девушка, спустя минуту, и указала на стену, — там прямо за стеллажом что-то отражает магию, слепое пятно метр на полтора. А вот как открыть, не знаю.

Игнат подошел ближе, осветил фронт работ. Конструкция привинчена к стене, причем болты внушительные, за минуту не отвернешь. Не вяжется, тайник должен быть доступен, это не постоянная закладка, которая может не понадобиться долгие годы. Игнат пошатал стойку, стоит намертво, потом внимательно осмотрел все вокруг, на полу с правой стороны от ножки царапины, только он затруднялся сказать, свежие они или нет. Это не следы лесовика читать.

— А что если? — он быстро взбежал по лестнице и забрал батарею, которую выронил мертвец.

Две минуты, и та уже заняла привычное место, и тут же активировалась самостоятельно.

— Есть изменения?

— Да, Видок, во-первых, активировались несколько бытовых заклинаний чуть выше, не скажу какие, не знаю, но похоже, остатки какой-то защитной системы, может быть, оповещения о вторжении, а во-вторых, пропал не просвечиваемый квадрат, я вижу только стену.

— Интересно, — пробормотал Демидов и стал ходить кругами вокруг да около.

— Давай я разнесу просто кусок стены заклинанием? — спустя десять минут, устав наблюдать за мельтешащим егерем, предложила Кира.

— А вдруг там что-то хрупкое, повредим и ничего не узнаем. Дед был не дурак, он не стал бы прятать руну тут, там наверняка подсказка. — Он снова пошатал стеллаж, тот, естественно, не шелохнулся. — Дед был слабым магиком шестой ступени, что если поискать чары? Кира, внимательно осмотри конструкцию, тут должно быть слабое заклинание.

Минуты тянулись и тянулись. Демидов даже не знал, что ждет его в тайнике, может быть, там пусто, а может быть, и руна.

— Есть! — неожиданно громко воскликнула девушка. — Есть тут заклинание, его отлично маскирует фонящая батарея. Вот тут и тут, если подать на них одновременно короткий импульс силы, то... — она, не спрашивая разрешения, ухватилась обеими руками за указанные места, после чего на мгновение сосредоточилась и потянула на себя стеллаж, который очень легко поддался, вытащив за собой кусок стены. — Готово, милый, принимай работу.

Игнат зашел справа и осмотрел открывшуюся внушительную нишу: несколько кошелей с деньгами и письмо, больше там ничего не было.

— Возьми деньги, — попросил Демидов.

Сам он, подойдя поближе к лампе, распечатал конверт, письмо было совсем коротким.

"Игнаша, если ты это читаешь, я мертв. Надеюсь, я погиб в бою, негоже егерю умирать иначе. Когда ты не вернулся, я достал находку из тайника и отправил туда, где ее могут защитить. Спеши домой, Стрелец ждет тебя, это проклятая игрушка у него. Но если все пойдет совсем плохо, спроси у чучела, где подвал. Прощай, Сынок, я верю, что ты вернешься и прочтешь это. Помяни меня, Сергея Витальевича Вяземского, прозвище Тесак".

Игнат поднес указательный палец к письму, и то мгновенно вспыхнуло, секунда и по подвалу разлетелся мелкий пепел. Демидов сцепил зубы до скрипа, ему и раньше хотелось найти и разорвать в клочья Веревею и ее хозяина, но сейчас его, наконец, догнала боль потери, раньше он даже не осознавал, насколько стал ему близок старый однорукий егерь. Хотелось крушить, ломать, выплеснуть все, что скопилось за этот проклятый месяц. Кира положила руку ему на плечо.

— Ты был ему очень дорог, — тихо произнесла она, — и мы обязательно отомстим.