Старая версия Pax Russian

— Хорошая мстя. А ты не боишься, что они выйдут на тебя через распространителей?

— Не, не боюсь, потому что криминалистики как таковой у них еще нет, как и прочих более-менее зрелых методов работы полиции и разведки. А распространители будут действовать всего сутки. Я хочу разослать экземпляры этой книги по персональным адресам. Всем профессорам, деятелям культуры, политикам и бизнесменам Европы. Ну и так по миру немного. В ту же Японию Тэнно. И рассылать экземпляры книги, исключительно на английском языке, станут из разных городов Европы, причем одновременно и так, чтобы посылка шла не меньше недели.

— Слушай, это не по яйцам лягнуть называется, — усмехнулся Аркадий. — Тут что пострашнее. Муаммар, пожалуй, такой книжкой и отомщен будет.

— И я о том. Камень в британский огород окажется увесистым и прекрасно ляжет на Портсмутский скандал. Но это так — затравка. — Произнес Гоша и поиграл бровями, передразнивая мультяшных злодеев. — Что ты можешь сказал о Греко-Османской войне 1897 года?

— Хм. Греки обделались там по полной программе. Сами войну спровоцировали и сами же ее проиграли. Причем быстро, за месяц, кажется.

— Все так, — кивнул Жорж. — А теперь важная деталь. В нашей сборке истории Османскую Империю укрепляли немцы с 1883 года, полностью реорганизовав им армию. Но зачем Берлину все это было нужно?

— Ясное дело, немцы рвались к Персидскому заливу.

— С одной стороны — да, я с тобой согласен. Нефть Персидского залива, плюс рынки сбыта Османской Империи. Но, как ты знаешь, преуспели они в этом очень посредственно. Даже железную дорогу Берлин-Багдад после Первой Мировой войны достраивали. Теперь ключевой вопрос — почему англичане им это позволили?

— Оу... — подвис Аркадий.

— Вот. Эту идею я до Бисмарка в личном письме и донес. По всей видимости англичане хотели таким образом с одной стороны противопоставить Германию России в ее ключевом, жизненно важном направлении политики. То есть, столкнуть лбами. Это — с одной стороны. А с другой — выставить Стамбул врагом 'цивилизованного человечества' и после разгрома коалицией Германии и ее союзников занять черноморские проливы уже вполне законно. Как тот же Гибралтар. Причем сами англичане ничем не рискуют, позволяя немцам вкладываться в совершенно туземную инфраструктуру Османской Империи. Та же железная дорога им и самим пригодиться, если ее те все же смогут построить.

— И что Бисмарк?

— Послал бы, но я сделал ему очень интересное встречное предложение. Помнишь я занимался скупкой акций Бакинских нефтепромыслов, в том числе бизнеса братьев Нобель?

— Да, конечно. Ты под это дело еще фунтов стерлингов солидно напечатал, чтобы представить приобретения как интервенцию англичан.

— Так вот. Я поделился сведениями о том, чем я владею в тех краях и предложил создать смешанный концерн из российского и германского капитала по добыче и переработке нефти. Причем со стороны России в совет директоров вхожу я, а со стороны Германии Вильгельм III и сын Бисмарка — Герберт. Плюс комплекс мер по защите и развитию этого концерна в специальных постановлениях как со стороны России, так и Германии.

— Но ведь это риск...

— Риск, но учитывая, что в Багдаде им вообще ничего не светит и, в целом, Бисмарк с моими выводами согласен, а тут отдача пойдет сразу в виде эшелонов с нефтью, то предложение выглядит очень соблазнительно.

— А что Нобели?

— Их я предложил оставить номинальными руководителями. В общем, предварительное согласие уже получено. Представители от BASF уже выехали в Баку для изысканий и оценочных работ с моими картами. А на днях приезжает делегация в Санкт-Петербург договариваться уже официально.

— Хм... и что, немцы уйдут из Османской Империи?

— Как только мы подпишем договор о создании совместного предприятия и включим в совет директоров Вильгельма и Герберта. Но нам и самим это выгодно. Месторождение нужно разрабатывать. А немцы, почувствовавшие запах прибыли, очень оживились. Бисмарк в переписке согласился со мной по поводу десятилетнего плана развития и пообещал привлечение инвестиций на сорок миллионов рублей. Кроме того, они начали переговоры о вхождение в проект акционерного общества 'Беломорканал', который уже добрался до Онежского озера и перегородил исток Свири мощной плотиной. Следующим шагом они хотят канал до Белого озера. То есть, прямой водный путь из Каспийского моря в Балтику. А это значит, что в тот же Киль и Данциг будут приходить каспийские нефтеналивные суда с дешевой и весьма неплохой нефтью.

— Сорок миллионов рублей?

— Да, в течение десяти лет, а также пять миллионов рублей инвестиций в 'Беломорканал' в течение двух лет. Похоже немцам понравилась наша рыбка.

— И что, Витте не гадит?

— Учитывая тот факт, что он залез в кресло министра финансов по моей проекции и в курсе того, какой компромат у меня на него есть, более управляемого и вменяемого министра еще поискать нужно. Ведь мужик то он, в целом, не глупый. Просто работал не на Россию в той истории.

— А не кинет?

— У него выбора нет. Был у меня с ним разговор по душам. В общем, он проникся и сдал мне своих старых... эм... инвесторов. Простых исполнителей просто зачистили, а вот с более солидными фигурантами уже работают куда как серьезно. По всем правилам.

— Хм... ну ладно. Дело твое. Хотя я бы с ним не связывался.

— Дело в том, что он много чего правильного делал в той истории. Другой вопрос, что играл не в интересах России. Но так его честолюбие и амбиции требовали самореализации, а никто кроме 'заклятых друзей' не желал ему помочь в этом благом деле, то.... Вот и получилось, что кто девочку платит, тот ее и танцует. Кроме того, вменяемых финансистов в России очень мало. Просто кот наплакал. Тем более таких талантливых и энергичных. Вот я и решил слегка вправить ему мозги, поставить несколько контуров контроля и позволить честно трудится. Сейчас, например, он готовит финансовую реформу по распоряжению моего отца. Только совсем другую. Я ведь ему целенаправленно ряд слегка акклиматизированных статей вручил, плюс устно раз десять встречался и многое проговаривал.

— Ну, хорошо. Допустим. Тебе виднее. Вернемся к Османской Империи. Я так и не понял, что ты решил сделать.

— Смотри. Дойчи отходят от дел. Так? Так. Но Османская Империя очень слаба. Как говаривал Том Додж , она не разваливается только потому, что ее птицы засрали. А ведь кому-то нужно держать проливы. Поэтому у англичан будет дилемма. Или самим лезть в этот хомут, подменяя немцев, или открыто оккупировать зону проливов. И я боюсь, что сейчас не то время, чтобы они открыто рисковали.

— Допустим. Впряглись они. И что дальше?

— А дальше Греция должна победить в той войне. Для мировой арены это останется в целом незамеченным, а вот у палаты лордов вызовет очень неприятные эмоции и ощущения. Спровоцирует новые разборки и так далее. И если книжка просто бьет по престижу англичан и леворадикальных течений, из-за которых выглядывают их ушки, то операция 'Перикл' ударит по их самым болезненным местам — кошельку и гордости. Особенно по гордости.

— Насколько я помню, у греков с армией тогда был полный бардак.

— Именно по этой причине я сделал принцу Георгу очень интересное предложение, которое понравилось его отцу. А именно предложил инвестировать в греческую промышленность довольную крупную сумму денег и помочь с армейской реформой. Мне не жалко. Деньги я себе еще напечатаю. Благо что, благодаря тебе, клише есть.

— И кто из наших поедет туда поднимать боеспособность?

— Пока еще не решил. Я планирую взять у них шефство над одним полком и полностью его переподготовить и оснастить. Если получиться — еще парочку возьму. Ну и так, военных поставок заранее сделаю.

— А сама война? Греки ведь ее начали спонтанно и сами, оказавшись агрессорами и зачинщиками.

— Слушай, неужели 1939 год тебя ничему не научил? Переоденем десяток бойцов в турецкую форму, учиним боевое столкновение на границе. Ну и...

— Ясно... Но как одним полком всю Османскую армию сдерживать или тем более разбить? Даже двумя-тремя.

— Там горные массивы. А у ребят будет в достатке горных пушек Барановского, которые фактически гаубицы малокалиберные. Ну и боеприпасов им отсыплю в достатке. Плюс, я думаю, нужно закупить у Максима его пулеметов. Штук десять-двадцать. Для обороны горных перевалов — шикарное решение. И методы применения в полевых сражениях раскрывать не придется. Сделаем грекам человеческую гвардию, распиарим ее, дескать, как триста спартанцев против всей армии Ксеркса сражались. Национальный подъем в Греции будет такой, что зашатаешься. Он и в реальности был очень приличный. Плюс проведем ночную атакую миноносцами на османский флот, который в той войне так и простоял на рейде в Дарданеллах. Массированный. То есть, отправим в атаку все, что есть. Даже броненосцы, которые по подсвеченным как новогодние елки кораблям противника в темноте постреляют. Ведь сразу прожектора зажгут...

— А буры?

— Я эту благую мысль, вместе с картой и сопроводительной документацией по месторождениям передал Бисмарку. Зная немцев я уверен, что они постараются не упустить такого шанса. Но это можно считать третьей частью мсти. Как раз к разгару Русско-Японской войны немцы с англичанами будут если не на ножах, то на вилках и скалках. Кроме того, я с Бисмарком поделился кое-какими мыслями о том, как новоиспеченные буры с истинно германской дисциплиной будут отстреливать в англичан. Ведь 'они убили Вилли!'

— Схема 'Вежливые люди'? — Усмехнулся Кривенко.

— Вроде того. Но скорее 'туристы'. Их уже сейчас начали готовить к боевым действиям в условиях поганого климата Южной Африки. Первые трехмесячные сборы на курортах Намибии запланирован на осень этого года.

— Да уж... — хмыкнул Аркадий. — Почти что картина маслом. Главное теперь, чтобы Императрица твоего папу уломала.

Глава 4

15 сентября 1890 года. Лондон. 37 St. James Street — клуб 'Уайтс'

— Полагаю, джентльмены, — начал Роберт Солсбери , — вы все уже прочли эту мерзопакостную книжку?

— Вы имеете в виду 'Бремя белого человека'? — Отозвался Артур Бальфур с усмешкой.

— Ее самую! Это какой же наглости и бесстыдства должен был достигнуть автор столь презренной брошюрки, чтобы посметь так юродствовать!

— А мне кажется, джентльмены, — совершенно серьезно отметил Джозеф Чемберлен , — что книга хоть и безумно злобная, но очень выгодная для нас.

— Чем же? — Удивился Роберт.

— Великобританию автор буквально смешивает с грязью, выставляя главными негодяями Европы. Пиратами, работорговцами и так далее. Да и по пуританам бьет так, что даже у меня они начинают вызывать отвращение. Но! И это важный момент. Он это делает только в начале книги. Потом, по мере продвижения, переключается на Новую Англию и собственно американских 'персонажей'. Да так, что даже самые скверные пуритане, пираты и работорговцы Старой Доброй Англии выглядят сущими агнцами. Поправьте мне, джентльмены, если я ошибаюсь в этом.

— И все так, Джозеф, какая нам с этого выгода?

— В том, что этот остряк — Муаммар — бьет не по нам, а по 'янки', то есть северным штатам САСШ. И удар этот носит колоссальную мощь. Сколько уголовных дел уже заведено в самих САСШ по итогам проверки материалов этой милой книжки? И ведь расчет был верен — конкуренты уже сейчас бросились топить друг друга, используя очень серьезные компроматы.

— А мы-то тут причем? — Удивился Артур. — Если автор пытался кинуть яблоко раздора в вашингтонский Конгресс, то зачем ему было нужно поливать помоями Великобританию?

— Помоями? — Улыбнулся Чемберлен. — Отнюдь. Этот Муаммар или кто там скрывается под этой личиной, просто привлекает наше внимание к проблеме вот таким экстравагантным способом. И вполне успешно, так как лично я очень сильно задумался. Нас по сути приглашают к новой партии.

— В каком смысле? — Чуть прищурившись, поинтересовался премьер-министр.

— Наша бывшая колония слишком уж быстро набирает силу и выглядит куда как опаснее старых противников в Европе. Что Германия, что Франция — кажутся невинными агнцами по сравнению с тем, что вырастает из САСШ буквально на наших глазах. У них и с сырьем, и с капиталами, и с рынками сбыта, и с производственными мощностями все довольно радужно. А главное — рядом нет ревнивого соседа, которого мы сможем на них натравить. Боюсь, что если все так пойдет и дальше, то нам нужно будет опасаться не союза двух-трех европейских морских держав, а выступления против нас одной лишь бывшей колонии.

— И вы верите этой книге?! — Удивленно воскликнул Солсбери.

— Я верю фактам, которые, как известно, вещь очень упрямая. — С легким металлом в голосе произнес Чемберлен. — Вряд ли я кого-то удивлю, если скажу, что, получив книгу был заинтригован и стал проверять все, до чего мог дотянуться. И вы знаете — ни слова лжи. Да, подача материала вызывает омерзение и о многом из того доброго и светлого, что несет миру Старая Добрая Англия, автор умолчал. Однако его обвинения базируются исключительно на фактах, причем, как в отношении нашей Родины, так и САСШ. Он просто вывернул наружу целые ворохи грязного белья и сделал довольно любопытные расчеты.

— Узнать бы, какая это сволочь так злобствует... — тихо прошипел один из престарелых джентльменов в углу.

— Боюсь, что в ближайшие годы нам это будет недоступно, — усмехнулся премьер-министр Великобритании.

— Кроме того, джентльмены, хочу обратить ваше внимание на то, — продолжил Джозеф, — что Муаммар Каддафи, назовем его так как ему хочется, смог буквально одной книгой сформировать международный клуб влиятельных людей. Как написал мне в письме мой старинный знакомый из Берлина, этот араб смог уязвить гордость самых уважаемых людей Империи, не выслав им экземпляра. Это очень интересный шаг.

— Может у него просто не хватило денег? — Предложил вариант Артур.

— Вы, дорогой друг, видимо не видели книги, — усмехнулся Чемберлен, делая тонкий намек на второсортность Бальфура. — Такой качественной печати и типографии еще поискать. Да и переплет выше всяких похвал. А иллюстрации, таблицы, графики? В общем — очень дорогая и качественно изготовленная книга, говорящая о том, что ее автор не только достаточно состоятелен, но и обладает доступом к самым современным типографиям. Что, безусловно, отбрасывает версии о каком-то там арабе. Пока я остановился на том, что этот кто-то из 'южан' пытается привлечь наше внимание к проблеме. Ведь автор прошелся по всем, кто сдал Юг. Была мысль о том, что это русский принц Джордж, но я отбросил ее. Ведь сам автор довольно болезненно ударил по наиболее прогрессивным слоям российского общества, с которыми принц Джордж активно контактирует.

— Может это уловка?

— Может быть... — кивнул Джозеф. — Но пока все указывает на кого-то из 'южан' из числа тех, что не смирились.

— Но где на Юге может быть такая хорошая типография? — Не унимался Артур. — По мне, так принц Джордж — это именно тот, кто мог это сделать.

— А у принца Джона? Я сравнил 'Хроники Средиземья' и 'Бремя Белого человека' — они напечатаны в разном оборудовании. Да, 'Хроники' тоже очень хорошо, но ощутимо хуже.