"Нед. Перекресток судеб"

Они еще не прошли и полдороги, когда их встретили двое Теней — Хелда и еще одна девушка, видевшие, как Гира выходит на улицу, и понявшие — зачем. Они подхватили Неда и последующее передвижение сделалось гораздо быстрее.

Следующий час Нед запомнил плохо — его мутило, голова кружилась, он будто плавал в пространстве, а над ним нависали огромные головы, в которых он узнавал то Гиру, то Хелду, то других девушек охраны.

Его раздели, не обращая внимания на вялые попытки сопротивления, усадили в здоровенное корыто и начали поливать горячей водой, вертя как куклу из стороны в сторону. В корыте он совсем расслабился и уснул, похрапывая и не обращая внимания на своих 'мучительниц'. Неда вынули из корыта, насухо вытерли и не обращая внимания на смешки Харалда и близнецов, проснувшихся и наблюдавших за процедурой как за представлением комедиантов, отнесли на лежанку в дальнем, почетном углу возле печи, накрыли меховым одеялом и только после этого в доме стало тихо — если не считать завывания ветра где-то над головой, да гула пламени в печи, уничтожавшей странные серые камни, которые горели не хуже, чем дрова.

Нед спал как убитый, и скоро его организм почти полностью восстановился, уничтожив одурящий напиток, отравивший организм. Через два часа Нед уже спал как обычно — как спит усталый человек, отмахавший несколько ли по рыхлому снегу под ураганным ветром и страшным морозом, превращающим в ледышку даже плевок.

Ночью ему приснилось, что он лежит рядом с Амелой. Во сне она почему-то летала, обнаженная, прекрасная, какой он запомнил ее в последнюю ночь. Амела смеялась, грозила ему пальцем, а потом...опустилась на лежанку, спрятавшись под одеялом и прижавшись к боку Неда упругим, горячим телом. Неду до воя захотелось ее обнять, прижать к себе...она будто почувствовала это, обхватила его руками и ногами...и все случилось. Ему было очень хорошо, но страшно хотелось спать. И Нед забылся — уже без снов, без видений.

* * *

Гира тихо лежала рядом с Недом, боясь шевельнуться. Рука любовника лежала на ее груди, едва прикрытой тонкой тканью рубахи, задранной до пояса. Несколько минут назад она с трудом сдерживала стоны, страстно вжимаясь в Неда, прижимаясь к нему всем телом, будто пытаясь вобрать его в себя без остатка, наслаждаясь каждым мгновением случайной близости...ведь когда еще доведется? То, что эта близость случайна, было ясно с самого начала. Нед до сих пор не отошел от выпивки, Гира чувствовала его опьянение, чувствовала, как его мозг с трудом осознает действительность — она и сама-то была как в тумане, получая через магическую связь волны опьянения. Впрочем — не такие сильные, одуряющие, как это можно было бы ожидать. Как это было раньше. Может она научилась блокировать ощущения? Скорее всего — это Нед каким-то образом научился притуплять свои ощущения, не передавая их девушке. При его способностях немудрено...

Хотя — многое из того, что он чувствовал сегодня, Гира ощущала во всей красе — как будто это не он выпивал, а девушка сидела рядом с ним за столом и поднимала кружку за кружкой.

Почувствовала она и его растерянность, когда Нед не мог найти дорогу домой и стоял между домами на обжигающем, пронизывающем ветру.

После того, как Неда положили под одеяло, девушка выждала время, дождалась, когда в доме все затихнет, и тихонько прокралась к Неду под бок. Будто ожидая этого, Нед с готовностью принял ее в объятья и не просыпаясь овладел Гирой — так страстно, так сладко — как она всегда и мечтала. Даже не поняв, что переспал со своей 'обидчицей'. Впрочем — так ли это? Может и понимал, но мозг, расторможенный алкоголем и долгим воздержанием не выдержал напора страсти...

Да, вероятно завтра ей достанется за то, что она без спросу влезла в его постель и соблазнила своего партнера, но...это будет завтра. А сегодня — ее ночь. Ну — пусть не ночь, пусть полчаса — но все ее!

Никогда ей не было так хорошо, так сладко — к своим ощущениям от соития с мужчиной, она одновременно ощущала страсть, наслаждение Неда, и ее удовольствие было помножено в несколько раз! После такого, как сегодня — ей точно никто не нужен. Ни мужчины, ни женщины...

С тех пор, как Гира связала себя с Недом магическими узами, она не знала покоя, думая, переживая — правильно ли она сделала? А еще — что будет впереди? Что будет с ней? Что будет с Недом?

Конечно, она понимала то, что совершенное ей нехорошо. И что Нед должен сейчас ее ненавидеть. Должен...но не ненавидел. И злился от того, что хотел ее, желал ее, и больше всего — от того, что Гира знала об этом. Теперь скрыть от нее что-то было невозможно — все эмоции, желания, чувства, ощущения — все, чем жил Нед было для нее таким же, как если бы это были ее эмоции и желания.

Честно сказать — она сама не ожидала такого эффекта. Ну да, знала — будет связана, будет ощущать эмоции, но это казалось таким забавным, таким нестрашным. И только по прошествии времени, Гира поняла, что она натворила. Вот только уже было поздно.

Нед шевельнулся, и девушка замерла, крепко сжав губы. Рука Неда шевельнулась и переместилась на голое бедро Гиры, где и замерла, погладив ее бархатную кожу, покрывшуюся мурашками от ласки сильной руки. Нед улыбался во сне — похоже, что ему что-то приснилось, и Гира тихонько вздохнула — вряд ли ему приснилась она. Скорее всего — одна из его женщин.

Девушка не раз думала о том — как встретят ее Амела и Санда? Убить, конечно, не убьют — это все равно, как если бы они убили Неда, но что Гира им скажет? Как вообще сложатся отношения?

Неожиданно для себя Гира улыбнулась — вот это Нед нажил проблем! Впрочем — многие из мужчин были бы счастливы попасть в такие ласковые сети. Разве Нед иной? Ведь все, что от него требуется — позволить себя любить. А они, женщины, уж как-нибудь между собой договорятся. Мужчины всегда думают, что они правят миром...а разве так?

Хихикнув, Гира закрыла глаза отдалась объятьям бога сна, навевающего спящему человеку мечты и видения будущего. В конце концов — она ведь провидица, и знает, что все будет хорошо. По крайней мере — с Недом и с ней, Гирой.

Глава 7

Десять дней прошли в пьяном угаре. Нед никогда в жизни столько не пил. Действительно, у ардов, закрытых в тесном пространстве подземных домов, не было никакого развлечения, кроме как есть и пить, есть и пить, есть и пить. Ну и все с этим связанное — балладер, который сорвал голос, в который раз выкрикивая очередную порцию длинных, душещипательных песен, к десятому дню слег с горячкой и потерял голос, собутыльники Неда и Лапы десятки раз передрались, потеряв немало зубов и поломав немало носов.

А метель все не кончалась, и не кончалась.

Нед приходил в 'свой' дом, падал в заботливые руки женщин, отпаивающих его травяными отварами, благо что и с собой, и у местных ардов травы было предостаточно, в том числе и той, что помогает от похмелья, и засыпал на лежанке возле печи.

На второй день к пиру присоединилась и мужская половина каравана путешественников, но долго пьянствовать они не смогли, быстро сбежали к себе, под пренебрежительные замечания местных. Так что Неду пришлось отдуваться за всех.

С ним вместе страдала и Гира — она пусть и в уменьшенном объеме, но чувствовала все, что испытывал от этой бесконечной пьянки Нед, и целыми днями страдала, валяясь на лежанке и мучаясь похмельем. Помогал Игар, который лечил и Неда, и Гиру, снимая похмелье, восстанавливая их организмы — насколько это было возможно.

Ночью Гира так и спала с Недом — иногда просто спала, иногда они занимались любовью. На этот факт никто из спутников уже не обращал внимания, вроде как так и должно быть. А может и действительно так должно было быть? Что предопределено, того не изменишь — Нед это знал наверняка. Впрочем — как и все люди.

Нед немного смягчился по отношению к девушке — ну в самом деле, глупо было бы относиться к ней как к врагу, когда знаешь вкус ее губ, знаешь, как сладко тихонько стонет она под тобой в тишине подземного дома, чувствуешь, как трепещет ее тело, откликаясь на твою страсть...

Часто, ночью, они тихонько разговаривали, лежа под меховым одеялом, накрывшись с головой, чтобы никто не мешал беседе и они никому не мешали спать. Когда спишь, время идет быстрее, а теперь это время было таким длинным, таким тягучим, что без помощи бога сна бороться с ним было почти невозможно.

Как однажды пошутил Харалд, впору принять кальдрану, уснуть и проспать до весны, чтобы этот проклятый снег, засыпавший их с головой наконец-то растаял и выпустил из своих злобных объятий.

Во время долгих разговоров, Гира рассказала ему о своей жизни, о том, как пробивалась наверх, о том, как училась в агаре, где никто не воспринимал женщин всерьез.

Даже когда она начала выказывать недюжинные способности, превосходящие способности большинства — если не всех учеников — все равно никто не прочил ей большого будущего. Ну — магиня, ну — провидица, и что такого?

Более того, когда узнали, что она провидица, ее стали бояться и ненавидеть — неприятно вдруг узнать, что ты на следующей неделе разобьешь себе голову, свалившись с лошади. Или что твоя жена родит не мальчика, как ты ожидал, а двух девочек. Или то, что ты, отправившись к любовнице, будешь застигнут ее мужем и бит до посинения, а твоя жена выкинет тебя из дома, узнав об измене. И ты ведь ничего не сможешь сделать, потому что ее папа богатый купец, и у него великолепная команда здоровенных грузчиков, способных вышибить дурь из любого, кто обидит его дочь.

Поползли слухи о том, что она насылает неудачи, проклятия, и от Гиры отшатнулись многие. Многие — но не все. Теперь — к ней потянулись те, кто хотел напустить на соперников неудачу и наслать проклятие. Они приходили темными вечерами, под капюшонами и вуалями, по тупости своей забыв спрятать фамильные гербы. Эти типы просили навести порчу на недругов, а когда Гира отказывала — грозились карами. Впрочем — у них не хватало духу причинить что-то серьезное грозной магине — а вдруг прознает?

А ведь ей тогда было всего пятнадцать лет Девчонка совсем — зеленая, да, но...не глупая. Раз она осталась одна, раз у нее нет защитника, помощника, нет никого, кто ее защитит — значит это нужно делать самой.

И тогда Гира стала распускать слухи о том, что трогать ее опасно. Придумывала страшные истории, как кто-то попытался кинуть камень в ее дом, и после этого рука бросавшего отсохла, превратившись в сухую ветку. А потом — весь бросавший превратился в сухое дерево перед домом магини. (Она ночью вкопала перед воротами дома срубленное заранее сухое деревце, нарядив его в мужскую одежду.)

Рассказывая Неду — хихикала, уткнувшись в ухо. Поверили или нет, но после установки пугала, открыто против нее уже никто не выступал, и лишь когда она шла на рынок за продуктами, злобно бурчали вслед, следя, чтобы магиня не слышала.

Впрочем — скоро ходить на рынок самой ей уже не приходилось — магиня разбогатела и наняла прислугу. Неожиданно Гира получила довольно обширную практику. Увы — ничего хорошего, кроме потока денег, в этом не было.

Аборты. Сколько она сделала абортов — сама сбилась со счету. С горечью говорила Неду, что скорее всего отправится не на небеса, а в преисподнюю, за то, что убивала неродившихся детей.

К Гире отправлялись все дворянки, 'залетевшие' от своих любовников и не желавшие, чтобы кто-то знал о их 'интересном положении', и уж точно не желавшие, чтобы об этом узнал муж. Почему к ней? Во-первых магов-женщин больше не было. Если только полуграмотные лекарки с их порошочками, повитухи с грязными щипцами, после использования которых женщины могли умереть за считанные дни. После посещения Гиры 'вылеченные' от беременности уходили так, как будто никогда и не было никакой операции, и не было никакого зародыша.

Магия могла делать чудеса — на то она и магия. Правда для этого надо было владеть магией на уровне десятом, не меньше. А еще — знать запретные заклинания. А Гира их знала, получив доступ к библиотеке агары. Как получила? Не совсем легко...

Это был ее первый мужчина — лысоватый, пятидесятилетний маг-хранитель библиотеки. Почему она отдалась ему? Почему именно он стал первым, кто овладел ее прекрасным, желанным телом? Может — из чувства протеста, против того, что все в ней видели именно этот желанный, прекрасный кусок мяса — 'да не достанусь я никому!'. Пусть меня трахает этот старикан! Назло всем!

А может — она знала, как много в ее жизни будут значить знания, которые ей даст только эта, запретная часть библиотеки — ведь она провидица, в конце-то концов! И она видела в своих туманных снах, в туманных картинках, что ей НУЖНО быть в этой библиотеке, и ей НУЖНО знать все заклинания, запретные, древние, страшные и не очень — если она хочет выбраться, всплыть со дна наверх, туда, где ее будет ожидать ослепительное, яркое будущее. А то, что оно должно ее ожидать — Гира знала наверняка. Разве могло быть иначе?

Первый раз Гира увидела Неда в своих видениях еще тогда, когда ей было лет десять. Видения приходили нежданно, негаданно — она могла в этот момент есть, или сидеть на горшке, но вдруг пространство мутнело, в ушах возникал звон, в животе тошнота...и плыли картинки.

Первое, что она тогда увидела — младенца, на берегу бушующего моря — она в тот момент сама была этим младенцем, и чьи-то чужие руки подняли ее — сверток-младенца, и грубый, хриплый голос сказал: 'Глянь, ардский выкормыш'!

Гира долго гадала, чтобы это значило, но так и не поняла значения видения, как ни старалась.

Второе видение пришло тогда, когда она о первом уже и позабыла, отбросив его, как что-то ненужное, случайное, совсем не пригодившееся в жизни. Ей привиделся берег моря, белый песок, покрытый круглой галькой, море, набегающее на этот берег и юноша, обнаженный, прекрасный, гибкий и стройный, как молодое деревце. Он счастливо смеялся, легкими прыжками проносясь вдоль прибоя и отбрасывая ногами сверкающий песок. За ним неслась собака, заливисто лая и улыбаясь во все белоснежные зубы. Псина изображала, как хочет ухватит парнишку за ногу, и он смеялся еще пуще, беззаботный, легкий, как морской ветер.

Гира в это время как раз сидела в ванне, натирая мыльной пеной тело, залапанное липкими руками библиотекаря, и когда очнулась от видения, начала тихо плакать, печалясь о своей несчастной жизни.

Потом, вспоминая предвидение, она решила, что это ее душа протестует против того, что она отдается плешивому старику, платя телом за знания — вот и привиделся ей этот прекрасный юноша. Хочется юношу — получила плешивого старика.

Следующий раз Нед привиделся ей уже тогда, когда ей было лет двадцать.

Это видение она поняла только теперь — чудовище, огромное, клыкастое, с громадными желтыми глазами перечеркнутыми вертикальными зрачками — на его фоне Нед — в обычной одежде, мало похожий на того беззаботного мальчугана на берегу моря, но все-таки похожий — она знала точно, что это он. И откуда-то знала, что это еще и тот младенец у бушующих волн.

После видения с чудовищем, Гира стала видеть Неда регулярно — раз в год, в полгода, это самое меньшее. К тому времени она уже могла вызывать видения искусственно, но делала это для себя редко, так как после такого вызова некоторое время ее тошнило, болела голова, как после тяжкого похмелья. Впрочем, и немудрено — для вызова видения использовалось снадобье, в состав которого входили грибы, собираемые где-то на северном побережье. Она скупала их у лекариц-травниц, платя полновесными серебряниками — грибы стоили недешево, их любили использовать всякие извращенцы. Кроме видений, грибы вызывали приток любовного желания — и у мужчин, и у женщин. В малых дозах, конечно. В больших дозах — паралич и смерть — что случалось, и нередко. Кстати — это было еще одним обстоятельством, из-за которого Гира не желала лишний раз использовать эти грибы — нет, не то обстоятельство, что после них несколько часов ты будешь лезть на стенку, желая мужчину. С этим как раз проблем не было — только щелкни пальцами и выстроится очередь из желающих удовлетворить красивую магиню. Нет. Совсем другое. Не рассчитаешь дозу — кто тебя будет спасать? Против яда этих грибов не помогали никакие снадобья — только магия, и то — высших уровней.