Сёши

Ясно. Доигрался с Узумаки.

— Когда выпишут?

Растерянная девица не сразу собралась с мыслями.

— А... э-э... да мы только вас ждали, Хатаке-сан. Сёши-чан уже здоров, просто он сказал, что никого из взрослых нет дома. И мы решили дождаться...

— Спасибо за заботу, — я вернул карту на место. — Выписывайте.

Сестра побежала за врачом, а мелкий зарылся в шкаф и торопливо стягивал больничное. Лицо пасмурное — явно думает, что буду отчитывать. По-хорошему надо бы, совсем ведь разбойником растёт. С другой стороны, жизнь не идет, как нам хочется. Здоров — уже хорошо. Пусть сам делает выводы из полученных синяков.

По дороге домой, убедившись, что воспитание откладывается, мелкий повеселел и высыпал на меня подробности происшествия.

Спрашивается, и какого чёрта АНБУ ловили ворон?! В общественных местах за джинчурики должны присматривать постоянно. Именно для предупреждения подобных случаев. Пока воля Узумаки мала, чакра биджу будет рваться из него при любых переживаниях. Вся надежда на то, что со временем он научится контролировать себя и своего монстра.

— Какаши-сан, а можно узнать, как там Наруто? Мне никто ничего не говорит, а он, наверное, расстроился.

— Всё равно хочешь с ним общаться?

— Да ладно! Подумаешь, шишка! Я не обиделся.

Ну Сёши хотя бы последовательный.

Пока я отскребал с себя копоть и отмокал в офуро, мелкий побежал готовить. По его словам, еда в госпитале была "в меру отвратительной". Через час меня дожидались крохотные паровые пирожки с мясом, прозрачный рыбный суп, салат, тяхан и море соусов.

Вкусно. Особенно после походной сухомятки. Если сын не захочет учится на шиноби — всегда сможет открыть кайсэки. От желающих поесть отбоя не будет.

Такая мысль посещала меня не впервые и не могу сказать, чтобы радовала. Мелкий — умница. И я уже сейчас вижу его прекрасные способности к управлению чакрой. Вот только, помимо физического состояния и контроля энергии, для шиноби не менее важным считается склад личности. Прежде чем принести присягу и начать обучение, претенденты проходят подготовку и обязательные проверки. Непригодных отсеивают. Многие дети не смогли бы завершить обучение именно в силу неподходящих душевных качеств.

За примером не зачем далеко ходить — моя родня из Куса-но-Куни и слышать ничего не хотела про путь шиноби, притом, что нужные способности имелись у каждого второго. Я пока надеялся, что Сёши выберет фамильное ремесло и захочет пройти отбор, но слишком уж он добросердечный. Принуждать силой — глупо, а любые поучения, упражнения и тренировки смогут внести в его характер лишь незначительные изменения. Если сын не приложит сознательных усилий, ему светит профессия мастера печатей или какого-нибудь исследователя...

Впрочем, мне толком неизвестно, чем занималась его прежняя семья. Возможно, он захочет совершенствовать свою бывшую профессию? Раньше я избегал расспрашивать — мелкий заметно грустнел, вспоминая прошлое, но в последнее время он вроде бы перестал хандрить по этому поводу.

— Сёши, а чем занималась твоя семья? Садами?

— Нет, — сын удивлённо помотал головой, — они врачи. Это я... такой. Мне важно, чтобы было красиво. Вот и выбрал растения. Я там несколько лесов посадил. Так здорово! Ну, что они живые, растут...

Да, это мне понятно. Желание оставить что-нибудь после себя. Лес — хорошая память.

— А готовка?

— Просто нравится. Хотите ещё чего-нибудь?

Уж точно не сейчас. Я отмылся, наелся — теперь бы поспать.

Заварив свежий чай, малыш помялся и сообщил:

— Какаши-сан, а помните, мне плохо было с утра? Я узнал, почему так... — он замолчал, неуверенный в моём интересе.

Пришлось поощрительно кивнуть.

— Это такой способ чувствовать людей вокруг. Через землю.

Да ну?! Канчи!

Сонливость как рукой сняло. Неужели восприятие чакры подобное тому, что было у Нидаймё и Йондаймё?!

— Подробнее!

— Ну, я сначала неправильно делал, и поэтому меня мутило. А потом вспомнил упражнение подходящее, и всё получилось. Когда неподвижно стоишь на земле или трогаешь её руками, то можно узнать, есть ли люди вокруг тебя...

О-бал-деть!

Сенджу невероятны! Мелкий ведь даже не владеет изменением природного свойства! Думаю, это врожденный дар Нидаймё, если пробудился в таком раннем возрасте.

— Так вот, — не обращая внимания на моё изумление, сын продолжил, — в парке, где мы играли с Наруто, там какая-то штуковина непонятная под землёй. Я её почуял... ну, когда упал.

Поспать не получилось. Упрямый ребёнок тормошил меня до тех пор, пока я не согласился посмотреть, что же такое зарыто в парке. Сёши был уверен, что это старинный клад и искать его следует в строжайшей тайне. Я изрядно повеселился про себя, но в целом его инстинкты мне нравились. Скрытность — один из путей шиноби. Открывшиеся способности канчи тоже достойный повод делать подарки. А то, что область чувствительности у мелкого небольшая, так ведь это пока.

Ох, чувствую, не бывать моему сыну поваром, даже если очень захочет!

В сумерках мы ушли из дома шуншином и, прячась, добрались до нужного парка. Не самое посещаемое местечко. Даже освещения нет. И выглядит почти как лес. Понятно, почему детвора из приюта здесь играет, а влюблённые парочки не ходят. Кому, кроме ребятни, понравится продираться сквозь разросшиеся кусты?

Через пару минут малыш вывел меня на полянку.

— Ну и как? Нашёл свою "непонятную штуку"?

— Ага! Тут.

Подобрав тонкую ветку, он разломал её на несколько частей и воткнул в землю. Колышки образовали неровный овал примерно три кэна в поперечнике.

— Большая, — сам я ничего особенного не ощущал, — и насколько глубоко?

Мелкий прикинул и отмерил в шагах. Получилось чуть меньше шести хиро (хиро — мера глубины, равная 1,81 м). Ну, ни... чего себе! Неплохое чутьё. Очень впечатляет. Мне становилось интересно. Хотя бы потому, что в этом месте с гарантией не должно быть ничего особенного.

Пять лет назад поблизости стоял дом Намиказе Минато. После нападения Кьюби его поместье одно-единственное уцелело во всём районе. Защитные барьеры выдержали удар хвостатого, но не устояли перед упорством шиноби. Я слышал, что строения разобрали практически полностью и перерыли всю округу. Сомнительно, что какой-то тайник мог ускользнуть от внимания АНБУ.

История вышла некрасивая, но тогда спасали выживших и не обращали внимания на деревяшки. Третий отговорился необходимостью, дело забылось, а дома здесь так и не восстановили — устроили парк.

Что ж там такое? Рискнуть и поглядеть?

— Сёши, следи! Если кто-то появится, дважды стукни по земле!

— Э? — мелкий поспешно плюхнулся на траву и прижал ладони к земле. — Стукну!

Высвобождение Земли: Скрытое движение!

Вниз под землю.

Неслабо же тут разрослось! Местами пришлось рвать сплошное переплетение древесных корней, но я добрался-таки до указанной глубины. Камень. Большой плавных очертаний булыжник едва заметно покусывал пальцы при касании. Очень знакомо. Как действующая фуин.

Я выбрался наверх отдышаться.

— Ты был прав. Там что-то необычное.

— Угум, — Сёши наблюдал за округой и не отвлекался.

Ну, раз уж у нас полноценная секретная миссия, то мне не стоит применять сильные дзютсу. Все серьёзные всплески чакры, произошедшие внутри следящего барьера Конохи, но вне тренировочных полигонов, обязательно регистрируются. Так что будем действовать аккуратно — никакого Движения Грунта и тому подобных изменений рельефа.

Снова вниз!

Камень явно имел полость. Меня так разобрало любопытство, что я почти забыл про осторожность. Облапав каждую пядь загадочного булыжника, выяснил, что нижняя сторона на ощупь совершенно инертна. Пойдёт! Подобрался снизу и напитанным чакрой клинком потихоньку, слой за слоем, принялся откалывать кусочки. Наконец, остриё провалилось в пустоту... и ничего не произошло.

А вот теперь нужна мышь или крыса.

Ещё некоторое время заняла ловля подходящего зверька и закидывание его в дыру. Я слушал, как он там возится, и осторожно расширял вход. Вскоре отверстие стало достаточным, чтобы заглянуть самому. Воздух внутри был немного затхлым, но пригодным для дыхания, без особых запахов.

Шарингану свет не требовался — хватало чакры. В бледном мерцающем свечении я разглядывал крохотную комнатушку, знаки и линии, покрывающие стены. Очень знакомые знаки. Сенсей показывал. Работающие по принципу стихийных дзютсу, наподобие Тюрьмы Камня, эти фуин поглощают чакру объекта, попавшего внутрь, и за счет неё поддерживают целостность оболочки. Удачный тайник. Думаю, даже Хьюга увидел бы только безжизненный и монолитный обломок скалы, каких полно в этих местах. Надо и себе соорудить что-нибудь эдакое. Зря не находил времени подучить фуиндзютсу. Пригодится.

В центре комнаты на шнурке висел кунай учителя, а прямо под ним угнездился небольшой ящик. Я присмотрелся: энергию испускало его содержимое. Тёмную поверхность шкатулки обильно украшали печати, но сила в них давно истаяла, так что сейчас это просто коробка. Незапертая.

Крышка легла на пол.

Внутри на подушке покоился зеркально отполированный металлический диск. Рядом пристроился скрученный лист бумаги и, конечно, первым делом, я схватился за него. Несколько лет пролежав в потоке чакры, бумага на ощупь напоминала жесть.

Глава 7

Выполнение некоторых видов работ и заданий само по себе приносит удовлетворение. По своей природе они являются интересными и приятными для определенных людей.

Адриан Фурнам

Сёши и полицейский патруль

Приложив руки к почве, я следил за Какаши.

Движения под землей отдавались в ладони тягучими толчками, совсем не так, как если бы он ходил по поверхности. Иногда шевеление замирало, но я всё равно чувствовал его присутствие... Такое прикольное дзютсу это плаванье в земле! Хатаке погружался совершенно беззвучно, и трава смыкалась над его макушкой плавно-плавно. Настоящая магия! Тоже такую хочу.

Упс! Увлёкшись наблюдением за подземной жизнью, я едва не проворонил появление новых действующих лиц. К нашей полянке приближалась парочка незнакомцев.

Пум-пум! Кулаком по земле. Надеюсь, это достаточно сильно?

— Та-ак. И кто-о тут у нас? — подошедший человек странно растягивал слова, из-за чего интонация получалась непонятная, то ли насмешливая, то ли добродушная.

Что ему надо? Сижу, никого не трогаю.

Судя по силуэту, это шиноби (видно характерные плечи и ворот жилета), но лица в темноте не разберёшь. Для гопника голос слишком взрослый. Может, грабитель?

Второй незнакомец подозрительно тёрся за деревом, не приближаясь. А если это женщина? И она смущается, потому что я им мешаю обжиматься...

Да пофиг кто! На дебильный вопрос не стану отвечать из принципа.

— И что такой маленький мальчик делает тут один?

Вот докопался! Бывают же такие люди приставучие.

— Я гуляю.

— А твоя мама разрешает тебе гулять одному так поздно? — мужик не унимался.

— Нет.

Давай-давай, поразводи сюси-пуси! Какаши уже у тебя под ногами. Щас выпрыгнет и надаёт по щам! Или превратит тебя в торчащую голову, как в мульте...

Интересно, а под землёй слышно, о чём мы тут болтаем?

— Ай-ай! Разве можно так расстраивать свою мамочку? Давай-ка дядя-полицейский отведёт тебя домой.

Фу-ух... блин!.. Так это полиция. А я-то гадаю, чего им надо. Нет, чтобы сразу представиться?!

Земля подо мной еле заметно дрогнула. Ага, понял! Хатаке не хочет вылезать и светиться перед чужаками без крайней причины.

— Хорошо. Идёмте, полицейский-сан.

Похоже, его напарнику надоело прикидываться ветошью, потому что он вышел из-за дерева и принялся наводить порядки.

— Назови себя! И покажи свой жетон!

— Ну зачем так строго, Инаби-сан? — вступился за меня добродушный. — Он же совсем малыш.

На меня аж родным повеяло — старое кино "Добрый и злой полицейский" снова на наших экранах. А допрос и предложение чистосердечного признания будут?

— Меня зовут Хатаке Сёши.

— Тебе не следует ходить одному так поздно! — сурово провозгласил "Злой", изучив мой жетон в свете фонарика.

Я благоразумно смолчал.

Опять за рыбу гроши. Ведите уж домой, раз подписались!

Самое смешное, что парочка японских городовых честно довела меня до ворот и сдала прямо в руки Какаши. Хитрый папуля забежал вперёд, переоделся в домашнее и теперь делал вид, что исключительно благодарен за возвращение блудного сына. Полицейским явно хотелось пристыдить и заклеймить его, как никудышного родителя, но Хатаке технично вырулил разговор на то, что детям пора спать и вышвырнул незваных гостей.

Хатаке Какаши, Сёши и секретное послание

Согласно всем писаным и неписаным правилам, я был обязан немедленно сообщить о находке, как только обнаружил работающую печать, и ни в коем случае не пытаться самостоятельно проникнуть внутрь камня, но нелюбопытный шиноби — небылица. Поэтому, вместо доклада начальству, я и мелкий продолжили идти по пути скрытности.

Мы спустились в одну из подземных комнат, заваленных пыльным старьем. Я последовательно поставил охранный, искажающий и следящий барьеры, после чего проверил комнату на присутствие посторонних источников чакры. Сёши изнывал от нетерпения, но под руку не лез. Наконец, при свете фонарей, словно два заправских негодяя, мы развернули вынутый из тайника клочок бумаги. Забрать металлический диск я не решился.

Сын оказался прав. Клад определённо присутствовал, вот только не в парке.

Удивительно жёсткая бумага несла послание. Письмо, адресованное Дорогой девочке Узумаки Кушине и выдержанное в духе последней воли умирающего. С подзабытыми старомодными оборотами женский почерк писал о неком наследии двух семей. Сосредоточии знаний, к которому ей следует приобщиться, прежде чем наступит время передать биджу новому джинчурики... Подписи не было, но автор угадывался.

Десять против одного — написано супругой первого Хокаге!

Ровные строки покрывали едва четверть листа, всё остальное место занимала карта. Я успел несколько раз перечесть недлинное наставление, пока Сёши вникал в непривычное начертание знаков. Малыш то и дело дёргал меня за рукав, встречая незнакомые слова, но всё-таки справился со сложным текстом.

Из письма получалось, что хранилось упомянутое наследие не где-нибудь, а в Узушиогакуре (согласно договору) и прикоснуться к древней святыне мог лишь кровный наследник одного из двух кланов (Узумаки или Сенджу, соответственно).

Обязанности охраны сокровища лежали на главе семьи Узумаки, к нему и следовало обратиться за помощью. Небрежно вычерченная карта прикладывалась, что называется, на всякий случай. Проход к знаниям начинался в молитвенном павильоне какого-то большого храма, и уходил глубоко под землю. Некоторые пометки были мне непонятны, подписи тоже не радовали. Судя по ним, доступ к потаённому стерегла недремлющая стража и запирали Ключи, один из которых передавался в пользование новой джинчурики Кьюби. Надеюсь, это тот самый диск, потому что ничего другого в шкатулке не было.