Волчица и пряность. Том 3

И Марк, наконец, широко улыбнулся, однако Лоуренс ответил с отсутствующим видом:

— Мне передали подписанный брачный договор. Разумеется, с Амати.

Сверкнув глазами, Марк погладил бороду с таким видом, будто он затронул неловкую тему.

При виде этого Лоуренс ощутил, будто груз, давивший ему на плечи, стал немного легче.

— Если бы ничего не произошло, то и с уверенностью ничего не случилось. Но что-то произошло.

— Это, наверное, случилось после того, как ты пришёл ко мне и вернулся назад. Вытяни руку — дальше неё мир покрыт мраком... И всё же, пока у тебя есть надежда, ты будешь бежать вперёд. Почему-то это так, — Марк сделал неопределённое движение головой, выпятил нижнюю губу и вздохнул. — Необыкновенная, я сразу так подумал, но чтобы пойти на что-то настолько смелое... Что ж, насчёт тебя, какие-то мысли у тебя ещё есть?

— Да пока только обратиться к господину Батосу, чтобы переговорить.

— Господин Батос, значит. Собираешься переговорить с той женщиной, должно быть, — негромко, словно сам себе произнёс Марк.

— С той женщиной? — переспросил Лоуренс, услышав Марка.

— А? Я думал, ты попросишь ту женщину рассказать тебе про север. Она летописец. Ты не встречался с ней?

— Если ты про госпожу Диану, я с ней встречался, но не вижу, как она может быть связана с этой ситуацией.

— Если не боишься возможных последствий, то, я думаю, ты мог бы пойти к той женщине и переговорить.

— Ладно, что ты имеешь в виду?

После вопроса Лоуренса Марк осторожно посмотрел по сторонам и чуть приглушённо ответил:

— Эта женщина заправляет в северной части города. Можно сказать, что она является лицом для связи с алхимиками. В городе полагают, что именно из-за этой женщины алхимики, которых по тем или иным причинам преследовали, собрались в этом месте. Однако подробности знают только городской аристократ и главы гильдий и цехов ремесленников.

Марк глотнул эля и продолжил:

— Первое, о чём бы подумал каждый в этом городе, так это то, что у алхимиков есть пирит. Однако, чтобы вести дела в городе без лишнего шума, люди не должны быть вовлечены в дела с алхимиками. Вон, господин Батос редко с кем имеет дела из-за связей с алхимиками. Не потому что не хочет, а просто не может. Но если не бояться последствий, появляется возможность попросить господина Батоса о встрече с той женщиной.

Трудно было определить степень правдивости этой странной истории, но врать Марку никакой пользы не было.

— Возможно, стоит попробовать, учитывая сложившееся положение. Ведь твой зад уже горит, разве нет?

Звучало это неприятно, но дела у Лоуренса после непредвиденного отказа Марка обстояли неважно.

— Я рад, что в этом городе ты доверился мне, но это немногое — всё, что я могу сделать, — добавил Марк.

— Нет, ты мне помог. Я чуть не упустил очень важную возможность.

К тому же Лоуренс и сам считал, что для Марка было очень разумно отказаться от его просьбы. Он был странствующим торговцем, а Марк — городским. Они занимали разное положение, и разница в том, что каждый из них мог, а что не мог себе позволить сделать, была огромной.

— Я отказал тебе в помощи... но желаю тебе удачи, — произнёс Марк.

На сей раз Лоуренс сумел улыбнуться.

— Я кое-что узнал. Одно это многого стоит, — ответил он и ответил без какого-либо сарказма.

Отныне, ведя переговоры с городскими торговцами, он сможет учитывать то, что сегодня узнал. Он не кривил душой, говоря, что узнал то, что стоит многого.

Однако Марк после этих слов снова начал поглаживать свою бороду. Затем поморщился и стал смотреть в сторону.

— Я не могу что-то сделать явно, но хотя бы смогу пошептаться о денежном положении других торговцев, — заметив удивление Лоуренса, Марк прикрыл глаза. — Приходи позже. По крайней мере, указать тебе на нескольких, кто мог купить пирит, я смогу.

— Это действительно мне поможет, — с искренней благодарностью ответил Лоуренс.

Обезоруженный этой искренностью, Марк расхохотался.

— Глядя на такое лицо, какое оно сейчас у тебя, — сказал он сквозь смех, — я могу легко поверить, что такая девушка, как твоя спутница, могла выкинуть что-нибудь подобное.

— Что ты имеешь в виду?..

— Так, ничего. Если ты торговец, тебе надо думать только о торговле.

Лоуренсу хотелось всё же узнать у смеявшегося Марка, на что тот намекал, но сейчас нужно было сосредоточить все мысли на Батосе и Диане.

— Ладно, приложи все силы, удачи.

— А... Да.

Лоуренс испытывал сложные чувства, но если он собрался с кем-то поговорить, то ему следовало с этим поторопиться. И потому он ещё раз поблагодарил Марка и не мешкая покинул его лавку.

Однако по дороге ему в голову пришло, что расхожее мнение о странствующих торговцах как о людях, не способных на дружбу, возможно, является ошибочным.

Перво-наперво Лоуренс пошёл в отделение своей гильдии. У него было две задачи. Первая — узнать, нет ли запаса пирита у Батоса, также у него могли быть какие-то ещё соображения насчёт пирита. А вторая — опять попросить его стать посредником между Лоуренсом и Дианой.

Правда, Лоуренс помнил, что способ Амати добыть деньги, перепродавая пирит, не вызвала одобрения у Батоса. Батос был торговцем, доставлявшим драгоценные камни и металлы из горнодобывающих мест по трудным и опасным путям, и такая игра на ценах при перепродаже пирита могла выглядеть для него недостойной, грязной. И всё же Лоуренс должен был к нему идти, даже если казалось невозможным с ним договориться.

Праздник, всё ещё продолжавшийся на улицах, с приближением к полуночи приобрёл вид беспорядков, почти бунта в городе, и Лоуренс предпочёл двигаться не по главным улицам, а переулками.

Добравшись, наконец, до улицы, где размещались различные гильдии, Лоуренс увидел, что перед каждой из них был разожжён костёр, множество людей танцевало, собравшись в круг. Время от времени люди у входов в гильдии поднимали мечи, сопровождая это неуклюжими танцевальными движениями, вероятно, гулянье в гильдиях старалось следовать ходу праздника.

Пробираясь сквозь людскую толчею, Лоуренс проскользнул в зал отделения торговой гильдии Роэн, прежде чем его окликнул кто-либо из членов гильдии, болтавшихся и выпивавших у входа.

Судя по всему, вход разделял гулявших на тех, кто хотел праздновать шумно, они были снаружи, и тех, кто предпочитал неспешно попивать за спокойной беседой, эти занимали зал отделения, мягко освещённый настенными лампами, заправленных рыбьим жиром и оттого распространявшим неповторимый запах.

Некоторые, заметив Лоуренса, с любопытством уставились на него, однако большинство больше интересовало содержимое их кружек.

Сам же Лоуренс, окинув взглядом зал, увидел того, кого искал, и направился прямо к его столику. За столиком собралось несколько торговцев в возрасте, один из них в тусклом свете лампы походил на отшельника.

Ги Батос.

— Прошу прощения за беспокойство, — скромно, намного тише общего гомона обратился Лоуренс.

Похоже, торговцы за столиком сразу поняли, кто был ему нужен, они, продолжая пить, молча посмотрели на Батоса. А тот, напротив, мягко улыбнулся и спросил:

— Привет, господин Лоуренс, что случилось?

— Прости, что это так внезапно, но мне нужно было зайти и переговорить с тобой.

— Переговорить по торговым делам?

С небольшой заминкой Лоуренс кивнул.

— Тогда отойдём немного в сторону, — предложил Батос. — Я не хочу, чтобы вы слышали, как я зарабатываю деньги.

Последние слова были обращены остальным торговцам, сидевшим за тем же столиком. Те со смехом чуть приподняли свои кружки, словно поддержали решение Батоса.

Батос тут же направился вглубь зала отделения гильдии, Лоуренс, потупившись, последовал за ним. Они прошли по коридору к торговому залу, оставив позади запах вина с элем и болтовню собравшихся. Пустой коридор напомнил Лоуренсу тёмный переулок, в который с главной улицы проникали лишь слабые отблески и отголоски праздника.

Батос остановился и повернулся к Лоуренсу.

— Ну, тебе что-то надо? — перешёл он сразу к делу, и его вопрос попал в точку.

— Да. В общем, я хочу купить пирит и подыскиваю сейчас, у кого мог быть его запас, но я подумал, что у тебя, господин Батос, могут быть соображения на этот счёт.

— Пирит?

— Да.

У Батоса глаза были тёмно-синими, почти чёрными. В тускло-жёлтом свете ламп они казались серыми. Эти глаза сейчас смотрели Лоуренсу в лицо.

— Что ты думаешь по этому поводу? — спросил Лоуренс.

Батос, вздохнув, потёр края глаз.

— Господин Лоуренс.

— Да.

— Я сообщил тебе подсказку о плане господина Амати, помнишь?

Лоуренс немедленно кивнул. Конечно, он помнил.

— Кроме того, я ещё помню, — ответил он, — что Диана, кажется, ненавидит торговые разговоры.

Палец Батоса замер у края глаза, впервые его взгляд, обращённый на Лоуренса, стал взглядом торговца. Взгляд странствующего торговца, устремлявшегося навстречу суровому миру торговли, и задающегося вопросом не 'как побольше заработать', а 'как безопаснее всего доставить товар до места'. Взгляд Батоса напоминал сейчас волчий, в нём не было сочувствия.

— Вероятно, ты рассчитываешь на запасы алхимиков.

— Ты сразу заговорил о них, это поможет делу. Однако я слышал, что эти дела не ведутся без госпожи Дианы. Вот почему я пришёл за содействием к тебе, господин Батос.

Лоуренс помнил те дни, когда он только-только начинал свою деятельность и без какого-либо опыта поспешно и настойчиво ввязывался в переговоры, стремясь заключить новые сделки.

Глаза Батоса не без некоторого удивления широко открылись, потом прищурились.

— Несмотря на то, что ты так много знаешь, ты всё равно пытаешься предложить продать тебе пирит — это не потому ли, что этот товар настолько прибыльный?

— Нет, не потому.

— Хорошо... Хочешь узнать свою судьбу или вылечиться от всех болезней, как об этом болтают?

Батос спрашивал с улыбкой, он словно пытался успокоить раскапризничавшегося внука, вероятно, в этом состояла его тонкая насмешка над Лоуренсом.

Однако Лоуренс, конечно, не стал на это злиться и отвечать поспешно.

Торговцем может быть лишь тот, кто следит за постоянным колебанием чаш весов и всегда готов пойти на всё ради своей выгоды.

— Я действую ради своей выгоды, — произнёс Лоуренс. — Не стану этого отрицать.

Батос не шевельнулся, лишь чуть дрогнули его веки.

Если он сейчас отказал бы Лоуренсу, исчезла бы хорошая возможность получить пирит из больших запасов алхимиков. Нынешний Лоуренс был готов терпеть, потому что не мог себе позволить упустить такую возможность.

— Но я не пытаюсь получить доход от роста цены на пирит. Это более... Тут более глубокая причина.

Лоуренса не перебивали, и он воспринял это как сигнал продолжить.

— Ты торговец, господин Батос, тебе, наверное, не раз сталкиваться с ситуацией, когда груз, который ты несёшь на спине, чуть не падает в пропасть?

Молчание.

— Когда повозка увязает в грязи, ты взвешиваешь, пытаться ли её вытащить или её стоит бросить. Взвешиваешь стоимость доставки груза, прибыль, наличные деньги, сроки, вознаграждение за оказание тебе помощи. И ещё опасность быть обнаруженным лихими людьми, пока ты прохлаждаешься в ожидании помощи. В общем, учитываешь всё это, решая, бросать груз или нет.

— Значит, сейчас такое положение, — медленно проговорил Батос.

— Верно.

Взгляд того, кто способен увидеть, что впереди по пути, когда дорога в тумане.

Идя десятилетиями одними и теми же тропами, Батос увлёкся историями Дианы, повествовавших о давно минувших временах, увлёкся, потому что хотел увидеть то, что не мог встретить на своих тропах.

Его взгляд легко бы различил ложь торговца.

Однако Лоуренс не боялся. Потому что в его словах не было лжи.

— Я не хочу потерять свой груз. Ради возвращения его на повозку я готов стараться изо всех сил.

Наверное, надо было не быть Батосом, чтобы не догадаться, о каком грузе шла речь. Тем не менее Батос медленно закрыл глаза и продолжал просто молча стоять перед Лоуренсом.

Возможно, Лоуренс должен был сказать что-то ещё, возобновить свой натиск в надежде убедить Батоса.

Доносившийся сзади гомон праздновавших торговцев казался издевательским. А время, которого и так было в обрез, уходила, как вода между пальцев.

Лоуренс начал набирать воздух в лёгкие для новых слов. Но когда слова уже были готовы вылететь изо рта, остановил себя.

Он вспомнил слова своего учителя: 'Терпеливое ожидание — главный закон для просящего'.

— Я ждал именно этого, — сказал тогда с лёгкой улыбкой Батос. — Как бы мало ни оставалось времени, хороший торговец должен терпеливо ждать.

Это была проверка, — понял Лоуренс, ощущая, как холодный пот стекал по его спине.

— Однако я в своё время оказался более нетерпеливым.

— В каком...

— А, да, пирита у меня самого нет. Но, думаю, он мог бы найтись у алхимиков.

— В таком случае...

Батос слегка кивнул и сказал:

— 'Я пришёл купить коробку белых перьев', — скажи так, и я думаю, это пройдёт. Остальное будет зависеть от тебя, господин Лоуренс. Попытайся уговорить сестрицу. Вполне возможно, что ещё никто не приходил к ней покупать пирит, мне думается.

— Большое спасибо. Моя благодарность...

— Расскажешь мне пару старых сказаний — и прекрасно. Как, сойду я за последователя сестрицы?

И Батос рассмеялся беззаботно, как ребёнок. Лоуренс присоединился к нему.

— Непонятно, когда сестрица спит, так что ты, вероятно, мог бы пойти прямо сейчас. Если готов, тебе надо поторопиться. Время — деньги, сам знаешь, — и Батос указал пальцем на заднюю часть отделения гильдии. — Если выйдешь в заднюю дверь, сможешь уйти без лишнего приставания всяких любопытных.

Лоуренс, поблагодарив Батоса, пошёл по коридору к указанному выходу, на полпути он обернулся и увидел, что Батос с улыбкой смотрит ему вслед. Торговец драгоценными камнями и металлами, стоявший спиной к свету, показался Лоуренсу чем-то похожим на его учителя.

Покинув отделение гильдии, Лоуренс побежал на север и вскоре наткнулся на каменную стену. Правда, он не сразу нашёл дверь, ему пришлось ещё пробежаться вдоль стены, пока ему не удалось прошмыгнуть через вход с плохо пригнанной дверью. Освещения по ту сторону стены, конечно, не было, но вскоре глаза Лоуренса привыкли к темноте, кроме того, странствующему торговцу, проводящему много времени в дороге, темнота была не страшна. Правда, просачивавшийся из щелей покосившихся дверей свет, таинственные крики кошек и хлопанье птичьих крыльев производили во мраке несравнимо более жуткое впечатление, чем при свете дня. Если бы не особенная способность странствующих торговцев находить дорогу в те места, где они однажды уже побывали, Лоуренс мог бы заблудиться и в испуге сбежать.

Достигнув, наконец, дома Дианы, он испытал искреннее облегчение. К нему пришло ощущение безопасности, примерно такое же Лоуренс ощутил как-то, добравшись через жуткий лес до дома знакомого дровосека.