Цели были поставлены, и теперь нам оставалось только их реализовать. Конструкцию автомобильного генератора я знал назубок и не раз перематывал сгоревшие обмотки на раритетных экземплярах, поэтому быстро набросал эскизы деталей. Мастерские на Томилином подворье уже заработали в полную силу, поэтому задержек с претворением в жизнь моих задумок не было. Однако во весь рост встала проблема с источником постоянного тока для электромагнитов статора. В 20 веке источником постоянного тока обычно являлся аккумулятор, но у меня не было исходных материалов. Если свинец имелся в наличии, то концентрированную серную кислоту еще делать не научились. Правда, было уже известно 'купоросное масло' (загрязненная различными примесями серная кислота), но такой продукт не годился для моих целей.

Простейшим решением этой проблемы мог стать так называемый 'вольтов столб' (первая химическая батарейка), но для ее изготовления требовался цинк, которого у меня не было. Любому ПТУшнику, который не бил баклуши на уроках и не считал ворон за окном, из курса школьной физики известно что 'вольтов столб' это стопка пластин цинка и меди, между которыми проложены прокладки из бумаги пропитанные уксусом. Если соединить несколько вольтовых столбов параллельно, то легко можно получить довольно мощный источник постоянного тока.

Дешевая посуда их латуни не была редкостью на новгородском торге, и я массово закупал латунный лом для изготовления гильз для патронов, но чистую латунь не встречал. Отсутствие латуни завело меня в тупик, и я уже не знал что предпринять, но положение спас случай.

Я взял за правило время от времени лично контролировать раздачу продовольствия, чтобы поднять свой рейтинг у новгородцев. Во время одной такой пиар акции я схватил за руку очередного вороватого идиота и заехал в разбойную избу, чтобы сдать его стражникам. Параллельно с этим богоугодным делом, я решил заскочить к Антипу Меликову, чтобы поговорить о делах.

Воеводы в кабинете не оказалось, и меня проводили в допросную комнату, где командир стражников собственноручно выбивал показания из фальшивомонетчика, привезшего в Новгород три пуда фальшивого серебра из Казани. Я взял в руки фальшивый дирхем, который оказалось несложно отличить от настоящего, и спросил Меликова:

— Этот тать совсем ума лишился, если решил на торгу такими дирхемами расплатиться? Тут любой дурак подмену заметит! Его не в холодную сажать надобно, а от дури лечить!

— Мы татя не на торгу взяли, а на постоялом дворе. Он браги напился и решил расплатиться с хозяином фальшивой деньгой, ну и попался. Стража обыскала его комнату и нашла там три пуда фальшивого серебра.

— А из чего фальшивые дирхемы сделаны?

— Это 'индское олово'. Его басурманские мастера в медь добавляют, чтобы посуду было легче выколачивать. Еще 'индское олово' фальшивым серебром кличут, но подделку легко отличить. Тать божится, что эти монеты его просили отвезти в Ганзу какому-то меднику, а расплатился он фальшивым серебром по пьяной лавочке.

Вот тут до меня дошло, что я стал обладателем трех пудов халявного цинка, за который был готов заплатить даже золотом! Я приказал срочно привести фальшивые дирхемы на Томилино подворье и отправился проверять свою догадку.

К счастью моя догадка оказалась абсолютно верной и проблема с источником постоянного тока была успешно разрешена. К 10 марта все подготовительные работы для демонстрации чудес были завершены, и пришло время приступать к репетициям пасхального шоу.

Глава 9.

Я уже рассказал о том, как развивались события в Новгороде после моего возвращения из Русы, но разъясняя технические аспекты будущих чудес, я упустил довольно важные политические моменты. Жизнь такого большого города как Новгород сложна и многопланова и очень большую роль в ней играет церковь. Строить наполеоновские планы может каждый, но самые замечательные планы еще нужно претворить в жизнь. После возвращения на Воеводский двор я в течение двух первых дней решал только самые неотложные задачи, чтобы не допустить вакуума власти и не позволить развалиться городскому хозяйству. Даже в средневековом городе ежедневно нужно вывозить мусор и дерьмо, убирать с улиц снег, а также следить за порядком — иначе наступит хаос. Только на третий день у меня, наконец, появилась свободное время, чтобы съездить в стрелецкую крепость, где в моих бывших покоях выздоравливал архиепископ Иона.

Пока я занимался новгородскими проблемами, крепостью рулил Акинфий Лесовик. Мой начальник штаба прекрасно справлялся с возложенными на него обязанностями и в мелочной опеке не нуждался, поэтому наш разговор продлился менее получаса. Стрелецкому полку требовалось срочное усиление, поэтому мы с Акинфием в основном обсуждали порядок набора новых рекрутов, а в повседневную жизнь крепости я решил не вмешиваться.

Решив вопросы с Акинфием, я навестил бабское войско, которым командовали Любава Жигарь и Мария испанская. Устраивать долгие посиделки я и здесь не стал, а просто приказал девушкам готовиться к переезду на Томилино подворье, а их ахи и охи пообещал выслушать уже в Новгороде. Моей новгородской усадьбе требовался серьезный ремонт и без женского пригляда здесь не обойтись. После нашего бегства из города усадьбу серьезно разграбили, поэтому требовалось приводить в порядок родовое гнездо, а кто лучше моих девушек может справиться с этой задачей?

Озадачив Любаву и Машку, я направился в покои архиепископа, чтобы лично доложить Ионе о произошедших событиях и ответить на вопросы. Гонцы, отправляемые мною в крепость, регулярно привозили письма от Пимена Горбатого, который состоял в няньках при владыке, поэтому я был в курсе состояния здоровья Ионы. Из писем Пимена следовало, что после спасения из плена архиепископ с трудом отходил из наркотической ломки и еще не полностью оправился от болезни. Как выяснилось на допросах Франса Шиммеля, немец опаивал владыку опиумной настойкой с какими-то добавками и тот плотно подсел на наркоту. Решать серьезные вопросы с больным человеком невозможно, поэтому я решил до поры не беспокоить старика и ждал, когда он придет в норму.

Чтобы не свалиться архиепископу как снег на голову я сначала нашел Пимена и обсудил с ним сложившуюся обстановку, а также предстоящие задачи. Секретарь владыки рассказал мне, что Иона пошел на поправку и уже встает с постели, но все еще очень слаб. Исходя из этого обстоятельства, моя встреча с владыкой не могла быть продолжительной, к томуже Пимен слезно умолял меня не загружать Иону сложными проблемами. Мы договорились, что я просто засвидетельствую архиепископу свое почтение и отвечу на вопросы, после чего меня повели на прием.

Когда мы вошли в покои владыки, то застали Иону сидящим за столом и просматривающего какие-то документы. Я перекрестился на образа в углу и, поклонившись, поздоровался с архиепископом:

— Будь здрав владыка! Я часом не помешал твоим трудам?

— Ну, наконец, дождался я тебя — князь Новгородский! Совсем недавно я тебе боярскую грамоту выправлял, а ты уже на княжеский престол глаз положил! Высоко Александр ты взлетел и боюсь, что забыл ты старика, а ведь клялся мне в верности, — с укоризной сказал Иона.

Произнесенная архиепископом фраза сразу расставила все на свои места, и я понял, что Пимен лукавил со мной, когда говорил о плохом самочувствии своего патрона. Иона, по всей видимости, давно оправился от болезни. Если судить по количеству бумаг лежащих на столе архиепископа, то он был в курсе событий происходящих в Новгороде и активно занимался перепиской.

— Виноват владыка, но дела не позволяли мне с тобой повидаться. Да и хворал ты, поэтому меня просили тебя не беспокоить. Как только появился свободный час, я сразу приехал тебя навестить. Владыка, в князья я не рвался, хотя княжить в Новгороде конечно почет великий, только господа новгородцы князей не раз пинком под зад с престола ссаживали. Сам ведаешь владыка, как меня Совет господ с Воеводского двора вышиб, после чего мою усадьбу горожане разграбили. Поэтому я прекрасно понимаю, какой тяжелый хомут на шее Новгородского князя висит. В князья меня новгородцы выкликнули, но сяду я на престол, только когда вся Новгородская земля со мной рядную грамоту подпишет. Сыт я уже по горло добротой господ новгородцев — 'Сегодня князь, а завтра слазь'!

— Успокойся Александр, я тебя не корю! Великое дело ты сделал для Новгорода, побив московского супостата! Знаю, что народ новгородский по своей воле тебя в князья выкликнул и всемерно поддержу это решение! Только не всем твое княжение будет по нраву. Рюриковичи и Литва станут всячески этому противиться и пойдут на все, чтобы сжить тебя со свету. Плохо, что в моей епархии много оказалось подсылов московских и предателей. Нужно чистить эти авгиевы конюшни да силенок у меня пока маловато. Церковная дружина предала своего владыку, а боярин Андрей Васильевич Морозов хоть и клянется в своей верности, но заперся в Павловом монастыре с дружиной и глаз оттуда не кажет. Я хотел его в крепость вызвать, только Пимен мне рассказал, что ты с боярином в ссоре и решил с этим разговором повременить. Что делать надумал князь?

— Владыка ты хорошо помнишь наш прошлый разговор?

— Помню. Пусть я и стар, но память мне пока не отшибло.

— Тогда сразу перейду к делу. Владыка тебе уже известно, что я послан на Русь 'Русской Церковью Иисуса Христа', которая предлагает тебе стать ее патриархом. В прошлый раз ты мне не поверил и сказал, что дашь ответ после победы над Иваном III. Московский князь уже давно мертвый в леднике лежит, и пришло время сказать свое слово!

Иона пристально посмотрел на меня и в очередной раз попытался увильнуть от прямого ответа, заявив:

— Такие дела Александр с наскока не решаются, а поэтому, сначала нужно все хорошенько обдумать. Туманны твои слова и непонятны, а архиепископ новгородский в ответе перед Господом за свою паству. Я всю свою жизнь боролся с ересью и отступничеством и всегда был крепок в вере христовой! Паписты меня златом осыпать обещали, если я Новгород в унию к Риму приведу, а ты мне предлагаешь отступиться от православия. Невозможно на такое решиться в одночасье!

— Владыка, все уже Господом предрешено, и быть тебе первым после Апостола Андрея Первозванного патриархом 'Русской Церкви Иисуса Христа'. Прими это как данность! Я прекрасно понимаю, что тобою владеет страх — ибо ты человек. Апостолы тоже отреклись от Иисуса, хотя знали что он сын божий. Даже ближайшие ученики Христа до конца не верили в его божественное происхождение, и только когда спаситель воскрес, раскаялись в своем неверии. Я тебе обещал, что Господь явит свои чудеса, чтобы христиане, перешедшие в лоно нашей церкви, знали, что они на верном пути. Поэтому владыке новгородскому первому предстоит увидеть эти чудеса. На Пасху ты примешь патриарший сан и возьмешь под свою руку Святую Русь.

— И когда Господь явит свои чудеса? — недоверчиво переспросил Иона.

— Через две седмицы в Софийский собор доставят свешенные реликвии, и Господь явит свою волю!

— Если все случится, так как ты обещаешь, то я возьму на себя крест патриаршества, но учти — балаганными фокусами ты меня не убедишь! Я много на своем веку повидал мошенников и меня на мякине не проведешь! — грозно заявил Иона и погрозил мне пальцем.

— Через две седмицы ты все сам все увидишь, поэтому не будем продолжать препирательства. Владыка мне нужно твое повеление, чтобы Пимен взял на себя подготовку к вашему переезду на Владычный двор. Софийский собор тоже нужно подготовить к приему свешенных реликвий, а посторонним людям о них знать до поры не след. Также необходимо проверить все помещения храма и приставить к делу верных людей, чтобы избежать нового заговора. Охранять Детинец и патриаршие палаты будут мои люди, а личных телохранителей владыки пусть Пимен наберет. Я после заговора церковной братии не доверяю, а Пимен знает всю подноготную служителей церкви и на этот раз промашки не допустит.

— Быть посему! Пимен слушайся Александра как меня самого и чтобы ему ни в чем не было отказа! — приказал секретарю Иона.

— Будет исполнено владыка, — смиренно ответил монах.

На этом мой разговор с Ионой завершился, и мы с Пименом покинули покои архиепископа.

Чтобы не откладывать важный разговор в долгий ящик, я уединился с секретарем архиепископа в его комнате, и доходчиво ему разъяснил, что сидеть на двух стульях опасно для здоровья и лучше ему со мной не хитрить. Иона вскоре станет патриархом, а Пимен его правой рукой, поэтому предстоит очень серьезная работа, которая мелких интриг не терпит. Секретарь владыки проникся важностью поставленных перед ним задач и поклялся, что полностью на моей стороне и больше подковерных интриг не будет.

Обговорив условия сотрудничества, мы перешли к деталям и просидели до позднего вечера, за составлением плана подготовки Владычного двора и Софийского собора к пасхальным праздникам. Всех вопросов, конечно, мы не решили, но основные этапы работ обговорили подробно.

Утром следующего дня я вернулся в Новгород и снова с головой окунулся в работу. После аудиенции у владыки наступила полная ясность с отношением Ионы к патриаршеству, поэтому мне оставалось только не облажаться с чудесами. Первым делом я вызвал к себе Мефодия Расстригу, который в данный момент командовал попами на владычном дворе и приказал ему связаться с Пименом Горбатым. Расстрига уже набрал среди послушников новгородских монастырей первую сотню иноков 'Русской Церкви Иисуса Христа', которых я лично крестил в новую веру. По существу Мефодий набрал для меня банду опричников, которые готовы были порвать любого по моему приказу и подчинялись лично Расстриге.

Мефодий был в курсе моих планов, так как вел всю мою бумажную работу, а поэтому лишних вопросов не задавал и сразу отправился гонять своих черноризников. Расстрига за последнее время сильно изменился и из богобоязненного паренька превратился молодого волчару, которому палец в рот не клади — откусит руку по локоть! Именно из такой решительной молодежи вырастают Наполеоны и Александры Македонские, которым по плечу управлять целым миром.

Каждому известно, что когда ты бездельничаешь, время ползет словно улитка, а станешь горбатиться с утра до вечера, то оно летит со страшной скоростью! И вот наступило 5 апреля — день, когда Софийский собор был полностью подготовлен к обещанным мной чудесам.

Россия она и есть Россия, где — 'обещать еще не значит жениться', а озвученные сроки выполнения обещаний весьма приблизительны. По этой прострой причине, обещанный срок в две недели давно уже миновал, и Иона начал всерьез беспокоиться, что его нагло обманули. Поначалу я кормил владыку 'завтраками', а затем просто стал от него бегать.

Однако все, в конце концов, благополучно закончилось, и 5 апреля 1464 года Детинец был закрыт для посещения, после чего Иона был приглашен в Софийский собор на презентацию чудес. Пасхальная служба мероприятие сложное и продолжительное, причем ритуал расписан буквально поминутно. Проходит пасхальное богослужение от полуночи до рассвета и в нем участвует много служителей церкви, поэтому владыку сопровождали полтора десятка священников, которым предстояло вести пасхальную службу. Я намеревался провести предварительный прогон намеченных на Пасху чудес, чтобы в дальнейшем избежать различных накладок.