| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— ... К-Камина?
— Чего тебе?
— Спасибо тебе... за все...
И Йоко, в одно мгновение метнувшись к Камине, поцеловала того в небритую щеку, после чего пулей вылетела из палатки.
А Камина так и остался лежать, потирая поцелованную щеку, словно не веря в происходящее. Результатом его умозаключений явилась полная глубокой мысли и задумчивости, фраза
— Девушки...
* * *
Симон. Ускоряя время.
Последующие два дня оказались самыми унылыми и бесполезными в моей жизни. Даже в Дзихе мне всегда было чем заняться. Например откапывать неизвестно тогда шде закопанный Лаганн. А в этот раз все было еще хуже. Из лазарета меня не выпускали под страхом долгосрочной клизмы. На страже моего здоровья одновременно находились — Камина (который и сам оправлялся от своих многочисленныйх повреждений за последние две недли), Йоко (которая судя по всему просто-напросто забила на свои обязанности и постоянно торчала у нас, даже иногда ночуя в палате), и иногда заходивший Даяко. Время от времени приходил Лиирон плакалася о состоянии Гуррен-Лаганна, расск4азывал нам, какие мы идиоты, что решили подставиться под удар и что ему — лиирону теперь приходится день и ночь латать поврежденного ганмена.
Вот только вид у этого представителя Адептас Механикус
был довольный просто дрнельзя. Весь изамазнный в машинном масле, ну или что там использовали в ганмене, он все более походил на трушного настоящего механика, а не на существо неопределимого пола, которым он пытался казаться.
И в одном из таких разговоров Лиирон наконец-таки обозначил нашу дальнейшую цель.
— Я тут копался в ОС-и Гуррена и наткнулся на весьма интересную информацию, — и он что-то набрав на своем КПК развернул его в нашу сторону.
Мы с Каминой приоднялись со своих больничных коек, а Йоко буквально перелезла через Камину, чтобы рассмотреть получше. Учитывая, что ее верхние 90 лежали прямо на нем — непохоже, что ему не нравилось происходящее. Но ситуация не располагала к любованию женскими прелестями... пусть и весьма выдающимися.
А на небольшом экране Лиирона отображалась схематичная карта окрестностей Ритоны от которой шла длинная ломаная линия, уходившая куда-то весьма и весьма далеко.
— Что это? — недоумевала Йоко.
— Координаты возврата. Сами подумайте, если Гуррен принадлежал врагу, то он же должен был куда-то возвращаться? — Дождавшись нашего синхронного кивка, Лиирон продолжил: — Это и есть координаты их базы.
— Мы можем пойти и уничтожить их всех одним ударом! — загорелся энтузиазмом Камина, вскидывая сжатую в кулак руку.
Я прямо увидел мираж флага Гуррен Дана развевающийся на несуществуюшем ветру у негго за спиной.
— Ну, я лично сомневаюсь, что они послылают ВСЕХ ганменов с одной единственной базы. Так что скорее всего порт приписки Гуррена — что-то типа опорной базы, которую они используют для контроля над нами.
Лиирон внимательно посомтрел на меня. Внимательно и прищуренно.
— Здравая мысль. Тоже пытался понять, как они уммудряются контролировать такое пространство с помощью одной-единственной базы.
— Меня другое беспокоит. — я внимательно смотрел на карту, на ходу выстраивая теории, которые вполне могут работать.
— И что же?
— Если Гуррен принадлежал врагу, то не было бы естественно отслеживать своих ганменов чем-то вроде радиомаяка?
— Они и отслеживали. Я нашел несколько таких маяков вместе с дублирующей их системой питания и извлек из Гуррена.
А он хорош...
— Слушай, а ты сможешь наделать еще несколько таких маяков?
— Зачем?
— Ну, смотри сам. Противник не знает, что мы знаем о том, что в ганменах есть маяки по которым нас можно отследить. Это открывает целую плеяду возможностей по дезинформации противника. Мы можем наделать несколько таких маяков и потом раскидывать вдали от нашего пути. Или же мы можем идти по одному пути со включенными маяками, а потом резко отключив их и сменив направление — сбить возможных преследователей со следа.
Лиирон задумчиво хмыкнул.
— Может сработать. Еще подумаю об этом. Выздоравливайте.
И будущий главный ученый Гуррен Дана покинул нашу палату.
Мы даже не обсуждали наших планов с Каминой. Просто обмена взгялдами хватило для того, чтобы выставить решение на голосование и единогласно принять это само решение.
поэтому когда нас, спустя три дня после разговора с Лиироном выпустили из лазарета, мы единогласно высказали свое решние попытаться уничтожить мобильную базу противника. И как не странно — нас поддержали.
Хотя и это было понятно. Люди банально уставали. Уставали бояться завтрашнего дня, бояться не успеть, не дожить. И поэтому даже призрачный шанс на избавление от извечного врага и напасти они поддержали со всей горячностью.
На следующий день все охотники деревни, включая Йоко как отправились на охоту — нам хотели дать максимум возможных припасов. Техники в авральном режиме заканчивали ремонт Гуррен-Лаганна, который в отличии от оригинала разъединятся уже не спешил.
Что не могло не радовать.
А еще часть населения спешно собиралась в дорогу.
Я удивился осознав, что с нами отправится не Лиирон, да Йоко, а определенная часть жителей Ритоны — несколько медиков, повар, и целая куча техников, которые и будут обслуживать Гуррен-Лаганн. Но и это не выходило за рамки логики. Даже очень вписывалось в них. Все таки — Гуррен Лаганн — здоровенная пятнадцатиметровая махина, и обсуживать ее в одиночку (пусть и используя свих пауков, дронов, Лиирон вряд лм бы смог).
Так что наш поход предполагал быть гораздо более эпичным и многочисленным, чем был в оригинале.
Мы с Каминой без дела тоже не сидели. Братец занимался тем, что носился по всему Убежищу в поисках точильного станка, на котором можно было бы заточить его нежно оберегаемую катану.
Я же методично грабил склады.
Убежище Ритоны оказалось целым кладом для милитариста. Здесь было буквально все — начиная от боевых ножей (один я все-таки спер, чтобы припрятать в ножнах на левой голени), и заканчивая тяжеленными, но все же преносными ЗРК, похожими на сильно мутировавший "Стингер". Я молчу про такую мелочевку, как гранаты, взрывчатку и прочих полезных в деле нанесения добра и причинения справедливости вещей.
Под подозрительным взглядом интенданта ("Мальчик, зачем тебе столько тринитотолуола?"), я прихватил с собой в долгую поездку несколько ящиков различной взрывчатки, пару цинков с патронами и два автомата — дальний потомок серии Калашникова. "1301" — гласила вороненая гравирововка. Придирчиво окинув склад глазами прихватил пяток разгрузок, и пару наступательных гранат. О всякой мелочевке типа взрывателей, бикфортовых шнуров и прочей милой сердцу инженера утвари я даже не заикаюсь.
Мда, почувствовал себя Виктором Северовым... Но это я все о Киме, о Киме. Тут другой подход.
Дальше я долго и обстоятельно общался с Лиироном выпрашивая место под свой багаж. Выпросить удалось лишь использовав секретный прем "Глаза кота из Шрэка". Лиирон быстро сдался и ушел искать носовой платок, а я принялся размещать свои пожитки на "санках", которые мы вместе с Каминой будем тащить. Хотя эта штука больше походила на небольшую двухэтажную баржу, на которой и будут находиться все припасы и сопровождающие.
Так или иначе, вечером, на пятнадцатый день после выхода нас с Каминой на поверхность, мы покидали Ритону.
Я стоял на голове Гуррен-Лаганна и смотрел как от меха отводят последние ремонтные аппарели.
Ключ бур уже был в гнезде управления, и только ждал проворота.
Сквозь всегда распахутые ворота лился свет заходящего солнца. В оранжево-красном пламени заката словно горели верщины ущелья, создавая ощущение иллюзорного пожара.
Наконец, Лиирон закончивший давать последние указания кому-то из своих помощников среди тех, кто оставался в Ритоне поднял в воздух большой палец и я провернул ключ бур и схватился за ручки управления.
Гуррен-Лаганн с едва заметным подрагиванием ожил, и начал двигаться, повинуясь моим командам. Камина же тем временем прощался с людьми.
Стоя в окружении толпы он на своих плечах ощущал дружески похлопывания, принимал пожелания удачи и слушал хвалебные оды в свою честь. Он улыбался, и эта улыбка освещала все вокруг не хуже мощного фонарика.
Я смотрел на эту картину с легкой улыбкой.
Братец... все больше глядя на него, понимаю, что мне никогда не стать таким харизматичным и сльным лидером как он. Возможно, я смогу поддерживать в людских сердцах огонь. Но никогда не смогу разжечь это пламя из ничего. У меня нет той бешеной харизмы, нет храбрости переходящей в безумие. Нет... много чего нет.
Именно сейчас он фомирует тот Альнс, что позволит людям порвать около давно укрпеившегося рабства, разбить соббственные страхи, и пронзить эти чертовы Небеса!
Наконец Камина вырвался из людского клубка и направился в сторону медленно движимого вною меха. Ему вслед летели слова поддержки и поддерживающие крики.
Я же перевел свой взгляд на еще одну фигурку, что мнулась около Даяко и с тоской смотрела на нашу компания, которая медленно удалялась по ущелью вперед.
Но и она сорвалась в нашу сторону, стоило ей услышать слова Даяко, кооторый с пятнадцатиметровой высоту казался маленьким. Все идет как по нотам. Пока идет.
Я было уже уселся на пилотское кресло, и готовился захлопнуть бронестворки, но громкий хор голосов не дал мне этого сделать
— СИМОООООН!! УДАЧИ И ТЕБЕ!!!
Сильно удивленный я снова вылез из кабины, чтобы оглнуться и увидел людей, что с улыбками на все лицо глядят прямиком на меня и машут руками.
Я... не нашел ничего лучше, кроме как улыбнуться им в ответ и помахать рукой, не останавливая, впрочем мех — Камина уже уселся в кресло пилота. Так я и стоял, маша людям, что поверили в нас с Каминйо и доверили нам своей жизни. Стоял и махал до техе пор, пока поворот скал не скрыл их радостные лица от меня.
Только тогда я уселся в пилотское кресло. Шмыгнув носом я провел рукой по защипавшим было глазам, обнаружив там две мокрые дорожки.
Вот... слезу вышибли. Плохие люди. Я же крутой парень!! Крутые парни не плачут и не смотрят на взрыв! А я и на взрыв посмотрел и поплакал. Черт. Меня ж в клуб не возьмут.
Так. Отставить огорчения. Потом порасстраиваюсь. Пора начать очередной раунд игры в слова с одним лысым и бородатым товарищем. Он еще очень любит белые тоги.
Активировать Систему Гиперспиральной Связи
Идет установка связи...
— СНОВА ТЫ???!!
— Мне нужна твоя тога и ганмен. Но это потом, Сара далеко. Скажи, Лоргеном, как насчет отдать мне твою дочь, как там ее, Нию?
— Я не буду спрашивать, откуда это тебе известно. НО ЧТО ТЫ О СЕБЕ ВОЗОМНИЛ, ЧТО ТРЕБУЕШЬ ОТ МЕНЯ МОЮ ДОЧЬ ???!!
— Давай заключим пари? Я сообщаю тебе известную мне информацию, а если я смогу удивить тебя, то ты не будешь убивать дочь, а отдашь ее мне.
— Наглости тебе не занимать! Но твои поступки пока что достаточно веселят меня, чтобы я не прибивал тебя на месте. Говори.
— Насколько я знаю, время от времени у тебя во дворце появляются настоящие маленькие девочки, на вид совершенно неотличимые от человеческих. Учитывая, что ты вряд ли покидаешь дворец, а людей вообще не жалуешь, то детям у тебя взяться совершенно неоткуда. Можно было бы предположить, что ты их клонируешь и все такое, если бы я незнал пару других интесных фактов. Мне продолжать?
— Допустим. Ну и что ты еще напридумывал.
— Зная как один наш.... Общий знакомый, ну тот который говорит про абсолютное Отчаянье и все такое, любит контролировать... таких как мы с тобой, и для этого не чурается созданием... всякого. Так вот, я предположил, что эти милые девочки — и есть шпионы нашего общего знакомого, призванные копить и передавать сему замечательному субъекту информацию. Из этого предположения я сделал вывод, что ты даешь девочка скопить и передать минимальный объем информации, почле чего запираешь их в какой-то экранирующий контейнер и выкидываешь на помоку, где девочки благополучно играют в ящик. Я закончил. Твой ход.
— Не знаю, и не хочу знать как и при каких обстоятельствах ты познакомился с НИМ, но ты не познал Отчаянье. Тем интереснее будет сразиться с тобой. Зачем тебе она ?
— Чтобы активировать Систему, когда придет время.
— Ты псих.
— Я знаю. Но поверь, это единственный шанс победить. Но это дела дней еще не минувшего будущего. Но Спиральный, ты не забыл условия?
— Куда ?
— Когда придет время я тебе сообщу. А пока прощай.
— Прощай, последователь "Божественного ветра". Ты становишься все более и более интересным.
Конец связи
Я откинулся в кресле пилота, стирая со лба выступивший пот. Я выполнил еще одну часть плана. Осталось еще... много. Главное, чтоб Киттан поторопился.
Интерлюдия: Принцесса
Ния Теппелин. Первая Принцесса государства Зверолюдей.
Ние не спалось. В попытках заснуть она перепробовала все возможные позы, но сон к ней не шел. Было ли тому виной полнолуние или же просто ей не спалось, она знать не могла.
Отчаявшись в своих попытках отыскать свои сновидения, она лежала, откинувшись на груду подушек и смотрела в огромное панорамное окно, занимавшее всю стену ее немаленьких апартаментов.
А за окном, в своей величественной неспешности, медленно плыли облака укрывая горизонт сплошным бело-серым покрывалом. А над казавшимся бесконечным морем облаком расстилался необъятный океан неба с мириадами звезд сияющих на нем.
Ния приподняла руку, рассматривая как лунный свет отражается от ее белой, словно алебастр кожи.
Этот был мягким, не жгучим, каким было солнце. Он.. словно пытался успокоить её.
Она чуть отвела взгляд и посмотрела наверх. На звезды. В тот же миг она ощутила какую-то противоестественную тягу, жгучее желание, оказаться там... ближе к ним.
Это желание всегда было с нею. Всю ее жизнь. Необъяснимо и беспощадно сильно ее тянуло к звездам. Она пыталась найти этому рациональное объяснение, но каждый раз ее суждения разбивались о стену незнания.
Ния не знала действительно многого. Жизнь во дворце была действительно не так прекрасна и радужна, как могло показаться. Ей было разрешено передвигаться лишь в рамках определенной территории, которую составляли два изолированных этажа дворца, куда не было доступу никому кроме высших лиц государства и немногих слуг. Ни о каком посещении остальной столицы, не говоря уже о поверхности, речи и быть не могло
За всю свою жизнь Ния видела лишь десять-двенадцать разумных, включая своего отца, четырех маршалов, Дедушки и служанок, которые прислуживали отцу.
"Дедушка" — специально приставленный к ней зверолюд, который занимался ее обучением, воспитанием, содержанием... да вообще всем, что было с нею связано, был крайне молчалив. За все то время, что Ния себя помнила, он сказал едва ли три десятка фраз. Но это не мешало ей понимать и любить "Дедушку" как никого другого во дворце. Даже больше... чем отца.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
