| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Она будет жить, — сообщил комлинк голосом Тикхо. — Она хорошо реагирует на бакту, и ее выпустят через день, может даже раньше.
— Отлично, — обрадовался Ведж. — Пусть медики уяснят, что должны сообщить мне, когда соберутся ее выпускать. Я хочу, чтобы, когда она придет в себя, рядом было знакомое лицо.
— Сделаю.
— И возвращайся сюда. У нас еще много дел.
— Ты когда-нибудь думаешь о сне, босс?
Ведж усмехнулся:
— А что это такое?
— Это как будто тебя оглушили, и ты плаваешь без сознания в бакте, а когда заканчиваешь, чувствуешь себя лучше, чем до того.
— Звучит неплохо. Когда-нибудь я подумаю об этом. Сообщи, когда приземлишься, — Ведж спрятал комлинк и вновь взглянул на флат-экран меню. Изображения блюд плыли по краю экрана, а в центре шла запись жестокого поединка на бласт-мечах. Как они могут что-то есть, глядя на этот кошмар…
Хобби мрачно поглядел на него.
— Ты сказал, у нас еще много дел.
Ведж кивнул.
— И что мы собираемся делать?
— Мы собираемся свергнуть имперского адмирала.
— О, — заявил Хобби. — Это нетрудно. Пока ты занимаешься этим, почему бы нам с Уэсом не пробраться контрабандой на борт «Истязателя» и не забросать его камнями?
Ведж вновь засмеялся.
— С нужными инструментами — скажем, ста тысячами эвоков и месяцем на подготовку — вы могли бы добиться успеха. Но пока у нас есть инструменты только для того, чтоб свергнуть нашего Имперского адмирала
— Какие инструменты?
— Зрелость Уэса, твой оптимизм и мои дипломатические навыки.
Хобби закрыл лицо руками
— Мы обречены!
Хотя Ведж забрал из квартиры более мощный комлинк, настроен тот был на самую слабую мощность — чтобы сигнал нельзя было отследить ни с «Истязателя», ни даже из соседнего города. Каждые полчаса один из пилотов Красного звена посылал сообщение адмиралу Рогриссу.
Вскоре после того, как солнце Адумара закатилось, Антиллес получил наконец ответ и час спустя в одиночестве стоял на краю огромной площади на другом конце Картанна. Это была не та площадь, на которую они приземлялись, но ее родная сестра. Те же огромные флат-экраны по краям, тот же фонтан в центре. Хотя нет, не тот же. От нечего делать Антиллес принялся разглядывать образец местного искусства. В центре фонтана располагался круглый остров материала, подобного дюракриту, поддерживающий металлическую скульптуру, изображающую ператора в его молодые годы. Правитель в форме пилота Клинка-32 махал толпе, которой сейчас на площади не было, и поэтому выглядел довольно глупо. Сзади его окружили семь грибообразных облаков взрывов. Ведж решил, что они символизируют семь пройденных военных кампаний или бомбежек.
Долго скучать Антиллесу не дали. Два темных силуэта двинулись к нему с противоположной стороны площади. Один, высокий, остановился поблизости фонтана, другой нетвердой походкой направился к Веджу. Довольно скоро лунный свет высветил лицо адмирала.
Ведж прикусил язык, сдерживая рвущиеся комментарии. Со времени их встречи Рогрисс изменился сильно и не к лучшему. Не слишком уместное веселье и беззаботность, неуверенная походка и движения — он был пьян, как новобранец в своей первой увольнительной. И что-то изменилось в его лице. Ведж не раз видел подобные перемены, но где?.. Да в собственной же эскадрилье, балбес! Когда молодой самоуверенный пилот проигрывает сражение, но остается жив — и начинает понимать, что и он не бессмертен…
Ведж кивнул на замершую у фонтана фигуру.
— Ваш телохранитель? Имперец или из местных?
— Верный сын Империи, — весело отозвался Рогрисс. — Будет защищать меня и явится свидетелем вашей попытки дачи взятки.
— Взятки? — Ведж улыбнулся и покачал головой. — Боюсь, что я здесь с пустыми руками.
— О, вы столь же квалифицированный шпион, как и дипломат. Неужели вы мне не предложите власть, заработок, благодарность Альянса мятежников, если я предам то, чему искренне служил дольше, чем вы живете? Я разочарован, мой мальчик.
— Нет, все это — для настоящих шпионов. Я только пилот, — Ведж перестал улыбаться. — Но я действительно собираюсь кое-что вам предложить. Выход.
Рогрисс смеялся.
— Выход куда? На пенсию?
— Выход из вашей дилеммы. Послушайте минуту, адмирал. Мне не нужно, чтоб вы подтвердили мои слова, мне не нужно от вас никакой информации, ничего. Но я хочу чтоб вы меня выслушали.
Рогрисс задумался, кивнул.
— Очевидно, лучший для вас выход — если Адумар примкнет к Империи.
Адмирал снова рассмеялся:
— Спасибо, что заметили. Вы говорите, как настоящий дипломат.
— Лучший — не потому, что это ваша миссия, а потому, что альтернатива будет означать вашу гибель. Вероятно, смерть. Думаю даже, самоубийство.
Рогрисс не отвечал. Он поднял бровь, изображая удивление, и ждал.
— Потому что, если Адумар договорится с нами, вы обязаны связаться с вашим начальством, несмотря на вашу клятву адумарцам. А начальство пошлет флот вторжения. Адумар будет разрушен до основания, здесь камня на камне не оставят. И то же самое произойдет с вашей честью. Она будет также разрушена. Так же невосполнимо.
— Знаешь что, Антиллес…
— Нет, вы слушайте, Рогрисс. Мы с вами в одном положении. Можно играть по правилам, выполнить приказы — и потерять все. Или рискнуть и, возможно, потерять все — кроме нашего слова. Слово — единственная вещь, которую никто не может забрать у нас, если не отдадим его сами. Так что я хочу сказать — вы не должны предавать свою честь. Вы не должны нарушать ваше слово. А если ваш мир не отвернется от вас, потому что вы решили сохранить честь, вы всегда можете прийти к нам, а не возвращаться домой и принимать наказание.
— Вы нелепы, Антиллес!
— Мне это уже говорили.
Рогрисс отвернулся… но не двинулся с места. После секундного колебания он обернулся назад.
— Гипотетически… Если б то, что вы наговорили, было верным… Если я последую вашему совету, мои дети никогда меня не поймут.
— Вы их вырастили похожими на вас? Ум, сухость, подозрительность?
Адмирал улыбнулся, обнажив зубы.
— Я бы выразился другими словами. Но — да.
— Тогда они не будут верить тому, что им скажут только потому, что им говорит это важная шишка. Если мои подозрения о ваших приказах верны, если вы, не выполнив их, вернетесь домой, вас казнят, не дав возможности даже попрощаться с детьми. С другой стороны, если вы отправитесь к нам, наше разведуправление может отправить им сообщения… или даже я попробую договориться о личной встрече для вас. Вы сможете объяснить сыну и дочери причины своих поступков. Даже дать шанс им присоединиться к Новой Республике, если они захотят, конечно.
— Нет, Антиллес, — Рогрисс пожал плечами. — Это фантастика.
Ведж протянул ему инфочип.
— Здесь — моя чрезвычайная контактная частота. Вы сможете связаться со мной в любое время. Даже если захотите только позлорадствовать.
Рогрисс взял инфочип.
— Не могу удержаться от возможности позлорадствовать.
— Чего еще ждать от Имперского адмирала? — философски пробормотал Антиллес.
— До свиданья, генерал.
— Доброй ночи, адмирал.
Ведж задумчиво смотрел вслед Рогриссу. Он шел медленней, но, казалось, более уверено. Давило ли на него предложение Антиллеса или напоминание о стоящей перед ним дилемме? Или он просто успокоился? Ведж не знал.
Пилоты уже ложились спать, когда на датапады пришло сообщение от Томера. Ператор назначал новое собрание для решения вопроса мирового правительства в его дворце следующим вечером.
День пилоты провели как обычно — в своей «летной школе». Вызовы, поединки, демонстрация умений… Желающих состязаться сегодня было на удивление немного — и Красное звено просто наслаждалась полетом…
Сегодня около базы не собралось толпы, никто не кричал, не пытался всучить подарки и проводить до квартиры, только несколько особо преданных поклонников слонялись у ворот. Сегодня не было Черисс, чтоб рассказать, как летали имперские пилоты, сколько приняли вызовов и сколько еще людей убили. Поездка назад в город прошла тихо и спокойно.
— Нас все бросили, — пожаловался Янсон. Он перегнулся через перила и рассматривал улицу. — Мы сделали так, что нас все ненавидят.
Тикхо улыбнулся уголком рта.
— Мне казалось, ты добиваешься этого всю жизнь.
— Ты прав, — Янсон выпрямился. — Чем я недоволен? Нет, стой — они не поставили нам памятники, чтоб закидать гнилыми фруктами.
— У них еще будет возможность, — успокоил его Хобби.
К ночи вновь пришлось натянуть парадную форму. Пилоты скрипели зубами и бросали на Веджа недобрые взгляды. Настроение улучшилось, только когда они вошли в Приемный зал Внешнего Двора Картанна и увидели имперцев, резко выделявшихся из толпы унылой серостью парадной формы.
— Они повторяют за нами! — заразительно смеялся Янсон. — Я держал пари, что им нужно подать пример? Что, правда глаза колет? — спросил он генерала, который был довольно далеко и не мог слышать слов Янсона, но заранее хмурился.
Томер присоединился к ним.
— Назревает война, — сказал он самым печальным голосом. — И нет возможности ее остановить.
— Томер, прекратите цирк, — поморщился Ведж. — Перед кем вы притворяетесь? Может, вы и жалеете о войне… чуть-чуть… но она прекрасно вписывается в ваши планы.
— Мои планы? — смутился дипломат. — Генерал, вы что-то путаете…
— Я же сказал, хватит! — в голосе Антиллеса зазвучал металл. Его безмерно раздражали бесконечные увертки Томера, а его цинизм и вовсе приводил в бешенство. — Мне все известно. Вас назначили главой региональной разведки, дали задачу добиться присоединения Адумара к Новой Республике.
— Я только дипломат… — попытался возразить Томер, но наткнулся на ледяной взгляд Антиллеса и подавился окончанием фразы.
— Вы неплохо справлялись со своей задачей, правители наций уже начали подумывать о создании мирового правительства, когда случилось непредвиденное. Адумарцы потребовали к себе знаменитых пилотов, и вам пришлось вызвать сюда нас. Вы надеялись, что мы будем летать, услаждая публику, а вы спокойно займетесь делом. Но все пошло наперекосяк, потому что вместе с нами прилетели имперцы, — Антиллес сам не до конца понимал, зачем он все это говорит. Просто ему до такой степени надоело, что его держат за глупого кутенка, неспособного сложить два и два… — И тогда вы испугались. Вы перепугались до смерти, Томер. Вы решили, что импы быстро завоюют сердца адумарцев, сыграв на их любви к кровавым схваткам и смерти в бою. И вы решили ускорить события. Создать мировое правительство самым быстрым способом — завоеванием. Готов спорить на последнюю кредитку, что именно вы подкинули эту идею ператору. Вы знали, что он не сможет противостоять такому соблазну. Дарпен, мы ругались с вами из-за десятка поединков, а теперь вы решили, что вправе бросить сотни и тысячи жизней на алтарь своей карьеры!..
— Вы слишком мрачно смотрите на мир, генерал, — казалось, Томер ошеломлен его неожиданным натиском. — Я действую во благо Новой Республики. Если я выиграю…
— А вы должны выиграть, Томер, — прищурился Ведж. Он чувствовал даже некоторое удовлетворение — Дарпен не отрицал больше свою принадлежность к разведке. — Вас спасет только успешное выполнение задания. Вам никогда не объяснить генералу Кракену самовольное изменение планов. Кракен никогда бы на такое не пошел. Вот почему вы не получили подтверждения на свой приказ — вы просто не посылали запроса — хотя вам очень хотелось заставить меня играть по вашим правилам! — Антиллес вновь вскипел, вспомнив, как он переживал из-за этого дурацкого приказа. — Поэтому вы установили контроль коммуникаций — чтоб никакая лишняя информация не дошла до Кракена. Успех на Адумаре — или полный провал, так, Томер? Не так. Ваша карьера полетит в реактор в любом случае. Глава государства рассмотрит ваши действия и решит, что вы военный преступник, а не успешный дипломат!..
Томер смотрел на него, явно что-то обдумывая.
— Возможно, вы могли бы мне помочь… Вы могли бы представить вещи в более выгодном свете…
— Возможно, я мог бы помочь… Если б вы были откровенны со мной с самого начала. Если б не пытались меня использовать. Если б не решили развязать войну ради своей карьеры. Томер, из-за вас погибнут невинные люди! И после этого вы надеетесь, что я мог бы вам помочь?!
— После этого… Нет, не могли бы. Успокойтесь, генерал. Ператор.
Все, как по команде, повернули головы. Ператор вступил в залу, сияя золотом платья и царственной улыбкой. Свита обступала его со всех сторон, подобно живому щиту. Ведж успел помахать рукой Халлис, которая кружила вокруг правителя, подбираясь настолько близко, насколько позволяла охрана, когда ператор заговорил. Голос, разнесшийся по залу, был явно усилен аппаратурой, но флат-экраны оставались скрыты гобеленами, и Антиллес решил, что вещания на всю планету сегодня не предвидится.
— Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие. С болью и скорбью сообщаю вам, что светлое будущее нашего мира под угрозой. Несознательные правители нескольких наций ради собственных амбиций решили воспрепятствовать становлению Великого Адумара! Конфедерация Йедагон и Халбегардия бросили нам вызов… Нет, не нам, не Картанну — всей планете! Их вероломные действия имеют целью помешать нашим отношениям с другими мирами, оставить Адумар слабой, разобщенной планетой, сделать нас легким объектом для завоевания извне! И поэтому я вынужден лишить Халбегардию и Йедагон нашей защиты… И объявить их объектами миротворческих действий. Мы никому не позволим помешать наступлению Золотого Века Адумара!
Толпа жарко зааплодировала. Вдохновляющая речь, признал Ведж. Не знай он, как обстоят дела на самом деле, сам бы поверил… Он поймал себя на том, что почти не видит в толпе иностранных сановников. Либо сидят под арестом, либо со всех ног летят в свои страны… Первое вероятнее, хотя хочется верить во второе…
Ператор поднял руку, и овации утихли.
— Пилоты-герои Империи и Новой Республики! Не будете ли вы столь любезны приблизиться?
Ведж постарался придать лицу соответствующее случаю выражение и повел пилотов вперед. Справа от них с военной четкость построились имперцы. Толпа расступилась, пропуская их, и обе группы почтительно замерли в трех метрах от ператора.
Правитель улыбнулся им теплой, полной одобрения улыбкой.
— Вы — лучшие пилоты, ступавшие на землю Адумара. Вы подарили нам много чести, продемонстрировав свое искусство. Но вы делали это в обстоятельствах, отличных от тех, которые вас прославили. Я хочу исправить это упущение. В этот важный для Адумара момент я прошу вас стать ведущим оружием Вооруженных сил Картанна, обратить свою мощь против наших врагов и в полной мере продемонстрировать нам ваши таланты и вашу честь.
Турр Феннир ответил без промедления, его голос был столь же теплым и глубоким, как у ператора.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
