Архивраг. Книга первая. Начало Игры.

Высказав всем богам проклятья, Меткий сбросил одно сообщение в шифрованном виде Барсуку, а второе сталкеру по прозвищу Цезарь, где сжато, но ясно изложил суть проблемы. Если первый узнает, то обязательно доложит своему начальству и долговцы, можно быть уверенным, вышлют людей на помощь или перенаправят туда ближайшую группу, которая находится в рейде. Второй же, Цезарь — один из ветеранов Зоны, хорошо знает Косматого и не бросит старого друга в беде. Вопрос заключался в том, находился ли он на базе и не пошел ли вместе с Големом. Если да, тогда придется слать сообщение кому-то другому.

"Что же там случилось, — думал Меткий, пробегая в быстром темпе дорогу с потрескавшимся асфальтом, — если почти весь отряд выкосило? Новый вид? Не исключено, шибко много их развелось. Главное продержись, Косматый".

Ответы от адресатов пришел незамедлительно. В них говорилось приблизительно одинаковое, но группа долговцев, судя по сообщению Барсука, прибудет скорее, так как находится не далеко от Рыжего Леса. По расчетам Меткого он сможет успеть прибыть на место приблизительно на полчаса раньше остальных. До района крушения, где сейчас находился ветеран Зоны, предстояло пройти километра четыре-четыре с половиной, но как оно чаще всего бывает, путь будет длиннее. У сталкеров даже имелась такая примета, когда планируешь маршрут рейда, умножай его расстояние на два и, практически всегда такой подход срабатывал. Теперь же, обходя множество низкорослых деревьев, если эти образования можно так назвать, примета снова полностью подтверждалась.

Вся Зона погрузилась в объятья наступавшей непроглядной ночи. Активировав на шлеме ноктовизор, Меткий напрягся и виною всему были инстинкты. Ночь — это время неизведанного, скрытого от глаз, а значит потенциально опасного. Когда человек идет домой, то невольно старается быстрее пройти самые темные места и не только из желания не провалиться в канализационный люк, потому что кто-то сдал его железную крышку на металлолом. Ночью ощущается угроза, ибо неизвестная опасность может быть скрыта за углом, но если во внешнем мире это, как правило, страх иррациональный, то в Зоне он приобретает буквальный смысл. Даже подготовленному и опытному ходоку не просто справиться со своими эмоциями, неизбежно стремившиеся вылезти из-под сознания, взять верх над разумом и только немалым усилием воли можно вновь обрести самоконтроль. Разница заключалась в том, что если в других местах с ярко выраженной девальвацией человеческой жизни часто можно ожидать опасность, то так или иначе она будет знакома. Практически в девяноста девяти процентах случаев ею является человек, но в Зоне все по-другому. Да, человек, как правило, остался главной угрозой, поскольку обладает интеллектом и действует, следуя своим интересам и лишь в определенной степени своим инстинктам. Мутанты, чаще всего, обладают только последней формой поведения, а потому могут быть опасны исключительно в голодном состоянии, когда человек заходит на их территорию или представляет для них непосредственную угрозу. Но в Зоне есть такие вещи, которые ни то что объяснить, описать нельзя и именно их подсознательно человек более всего боится, не ведая их природы. Они вытаскивают наружу дремучие страхи, которые люди старательно пытались в себе придушить во время своего социально-технологического развития. Сам Меткий замечал, что даже прикладывание всех сил для удержания себя в руках бывает не достаточным и не раз он становился свидетелем того, когда опытные сталкеры дрогли, хотя винить их за это не стоило.

Что-то подобное и ощущал сейчас сталкер. Отогнув ржавую колючую проволоку, он пролез между её рядами, выйдя на пространство, где чуть вдали одиноко стояли два заброшенных покосившихся дома. За ними начиналась новая лесополоса, состоявшая из высоких скрюченных деревьев и напоминавшая высоченную черную стену, вид которой убивал всякое чувство оптимизма. Пройдя мимо предупреждающего знака опасности — треугольника с изображением в центре символа радиации, Меткий достал дозиметр, который упорно не издавал тревожного звука. Дело было не в том, что здесь уровень радиации оказался низким, как раз наоборот, просто со времени первой аварии прошло уже тридцать лет и тогда нынешний фон считался высоким, но сейчас же он не превышал допустимых значений, которые давно пересмотрели. Естественно, в сторону более высоких доз.

Преодолеть расстояние Меткому удалось достаточно быстро. Оставаться на открытом пространстве становилось крайне небезопасно, тем более он услышал далекий вой, принадлежавший, несомненно, стаи псевдособак. У этих тварей имелся поистине фантастический нюх, превосходивший даже медвежий, считающийся одним из лучших среди зверей-немутантов, а значит, стоило прибавить шагу. При этом нужно всегда помнить крылатое выражение римского императора Октавиана Августа "спеши не торопясь", очень точно отображавшее правило хода в Зоне, которому Меткий старался следовать. Войдя в уродливый лес, пришлось изрядно постараться не упасть в здешних неровностях и не споткнуться во множестве обломанных веток, лежавших на раскисшей земле. Направление сталкер сохранил верное, что подтверждал встроенный компас, четко указывая на северо-запад. Прикинув, ходок определил прошедшее расстояние не более чем в три с половиной километра, следовательно, оставалось идти совсем недалеко. Среди хаоса из мёртвой растительности, засохшей, с болезненным видом от постоянного недостатка света, пробираться оказалось весьма трудно. Правда, периодически просматривались звериные тропы, оставленные обитателями аномальной экосистемы в поисках чего-нибудь съедобного, а то и просто скрываясь в труднопроходимых зарослях от хищников, коими так богата Зона.

Достав детектор из разгрузки, Меткий проверил дальнейший путь на наличие каких-нибудь сюрпризов в виде трамплина или гравиконцентрата. Если последнюю заметить можно достаточно просто — по деформированной растительности и предметам, раздавленными в тень, то в первом случае всё несколько сложнее. Трамплин — аномалия с обратным вектором силы тяготения умноженным в сотни раз и коль невнимательный путник попадет в него, то улетит метров на четыреста в воздух, со всеми последствиями. Хорошо когда что-нибудь растет рядом, а сама аномалия не очень мощная, тогда тоже дерево, оказавшееся в её центре, будет иметь сломанные ветви направленные строго вверх. Корневая система не даст ему оторваться от земли и если увидели нечто подобное, то это верный знак того, чтобы обойти десятой дорогой такой участок. Сколько не пытались светила научной мысли понять, как же действует эта причуда мироздания, но никаких результатов, кроме испорченных нервов и разрушенных гипотез её изучение не дало.

Впереди показались поваленные деревья и Меткий поспешил к ним, стараясь избегать неровностей земли под ногами. Лавировать между стволами леса пришлось не долго и несколькими минутами позже ему предстал мрачный вид. Часть растительности была сломана, будто по ней проехал каток, а метрах в сорока дальше стали попадаться обломки какой-то техники. Приблизившись к одному из них, сталкер подобрал его в руки и внимательно осмотрел. Не оставалось никаких сомнений: это и есть место падения летательного аппарата, а искореженный кусок обшивки подтверждал данное предположение. Сталкер отложил его в сторону и отправился в направлении, куда повалились сломанные деревья, обходя разбросанные вокруг крупные обломки.

"Значит, это действительно самолет, как и говорил Косматый, — подумал Меткий, — но тогда чей он? Гражданский, сбившийся с курса и попавший в воздушную аномалию? Возможно, но маловероятно. Зона стала бесполетной для таких воздушных суден еще в первую неделю после катастрофы, а все ближайшие лётные маршруты прокладывались за десятки километров от неё. Значит он либо военный или специальный. Тогда чей? Наших или натовцев? Надо собрать больше информации и... оставаться на стороже. Существо может быть где-то рядом"

Чем дальше сталкер шёл по серой промокшей земле, тем больше частей самолёта свидетельствовало о недавней трагедии. Вот ещё одна двухметрового размера — кусок фюзеляжа, разорванный от страшного удара о поверхность земли, указывал на сомнительную возможность выживания кого-либо из экипажа. И вот, в дали, стал виден огонь и дым, поднимавшийся над уцелевшей и самой большой частью фюзеляжа белого цвета, разломанного пополам. Меткий предположил, что, скорее всего, произошло возгорание топлива в кессонных баках расположенных в крыльях самолета. Дальнейший осмотр подтвердил эти догадки, но целая гора обломков разных форм и размеров, оторванные шасси и другие части самолета, не уцелевшие после удара, делали сомнительным любую возможность выживания хоть кого-либо в этом падении. Вызывать Косматого сталкер не стал, решив избежать внимания здешнего обитателя, который уже лишил жизни многих ходоков.

"Кстати, а где тела?"

Действительно, за все время поисков он не нашёл ни единого трупа, а ведь их должно быть немало, поскольку на борту находился летный состав экипажа, не говоря об отсутствии тел людей из группы Голема. Меткий приноровился издавать минимум звуков и продвигался как можно осторожней, внимательно смотря под ноги. Пройдя мимо разбросанных останков самолета, он наткнулся на странное образование в земле. Через ноктовизор его взору предстала гора вырытой почвы, в метр высотой. Точнее, ею была груда земли, лежавшая вокруг достаточно широкой ямы, уходившей куда-то далеко под землю. С противоположной стороны ходок заметил борозду, тянущуюся по мокрой земле прямо к яме. Меткий сглотнул. Смутные предположения, закравшиеся в его сознание на некоторое время, теперь всецело завладели им. Обойдя ни то нору, ни то ход, сталкер пошел вдоль борозды, всматриваясь в детали. Среди мелких веток, сломанных сильным ветром, он увидел потёки, в которых можно заподозрить кровь и, хотя через прибор ночного видения различить красный цвет не представлялось возможным, Меткому не хотелось выключать его и воспользоваться тактическим фонарем, небезосновательно полагая, что свет может привлечь внимание хищников. Однако вид крови на земле, хоть и впитавшейся, а кое-где и смытой мелким дождем, был хорошо знаком опытному сталкеру и он мог поклясться, что здесь кого-то волокли. Ещё немного пройдя вперёд, на поверхности черной почвы она заметил следы, которые, поначалу, не обратили на себя внимания. Однако ходок не смог опознать в них известных ему мутантов даже после тщательного изучения. Их обладатель имел внушительные когти и вместе с ними общая длина следов достигала порядка пятидесяти сантиметров, а их глубина говорила о немалой массе тела, которой обладал неизвестный зверь. По мере продвижения и осмотра следов все четче складывалась картина внешнего облика существа. Скорее всего зверь четвероногий, причем следы передних конечностей превосходили задние. Следовательно, на них и больше всего полагался обладатель отпечатков, причем судя по их расположению, выходило, что их хозяин не сильно торопился или скорость его передвижения была незначительной. Это смотрелось вполне вероятно, поскольку размер следов говорил о немалых габаритах существа. Характер самой борозды не давал точного представления о причине ее образования. Возможно ее оставило само животное, которое передвигалось ползком и волокло свое брюхо по земле, или тем, кого оно тащило в свою нору. Ответ нашелся быстро, когда, проделав ещё с десяток шагов, Меткий обнаружил в грязи чёткие следы человеческих рук. Воображение вмиг нарисовало жуткие образы, в которых нечто чудовищное тащило вольного бродягу куда-то по землю, а его предсмертный крик, огласивший округу, возник в голове столь ясно, будто Меткий лично слышал последний возглас бедолаги. Теперь опасность представилась абсолютно реальной. Если некоторое время назад, сознание отказывалось до конца воспринимать действительность со всей её ужасающей сутью, стараясь найти более приемлемые объяснения пропажи отряда сталкеров, то теперь убедительные факты заставили принять её такой, какова она есть на самом деле. Сталкер почувствовал учащение пульса, отдававшегося в висках ритмичным стуком, и захотелось научиться не дышать, чтобы неведомая угроза не учуяла легкий, едва доносимый шум воздуха, проходящий через фильтр противогаза.

"Где же они все?"

Чуть в стороне в поле зрения попал чей-то рюкзак, с разорванными лямками и испачканный грязью, но Меткий не стал на него отвлекаться и продолжил идти вдоль широкой борозды. Она закончилась примерно через пятнадцать метров, возле внушительных размеров обломка крыла, которое, видимо, при падении развалилось на несколько частей. Теперь было заметно множество следов, явно принадлежавших людям. Они беспорядочно располагались на значительной площади и это говорило о том, что здесь не так давно царила, если не паника, то как минимум растерянность. Данная версия казалась правдоподобной, поскольку, судя из обилия гильз, оставленных повсюду на земле, состояние, в котором пребывал отряд, было близким к страху, граничившим с ужасом. Но что могло напугать стольких опытных ходоков, для которых понятия "опасность" и "смерть" стали неотъемлемой частью образа жизни? Обойдя обрубок белого крыла, Меткий нашёл два автомата, лежавших недалеко друг от друга. Ими оказались "калаши" сто четвертой модели, но совершенно не известно, кому они принадлежали. Высматривая возможные тела или даже кого-то из уцелевших, Меткий старался реконструировать в уме события, развернувшиеся здесь. Выходило, нападение неизвестной формы жизни произошло после осмотра останков самолета отрядом Голема. Наверняка бывалые сталкеры предварительно изучили с почтительного расстояния место крушения летательного аппарата при помощи оптики и, удостоверившись в безопасности конечного пункта назначения, решили познакомиться с ним поближе. Далее с ними уже возле разбитого самолета в некий момент случилось нечто, ставшее причиной гибели почти всего отряда. Причем, судя по фактам, включая стрельбу, с использованием значительного количества боеприпасов и множеству следов, оставленных сталкерами, вырисовывалась картина неожиданного нападения, причем ни с чем подобным им не приходилось сталкиваться.

"Но кем они были атакованы?"

Размышления Меткого прервал звук, отдаленно напоминавший стон. Подождав несколько секунд, дабы убедиться, что ему не померещилось, он вновь услышал звук, когда тот повторился. Определив приблизительное направление, ходок осторожно последовал в сторону, где мог находиться источник стона и, пройдя мимо срубленных невысоких деревьев, он вышел к основной части фюзеляжа самолета. Сквозь слой грязи Меткий все же сумел разглядеть его бортовой номер — "сорок восемь", после чего, пробрался между груд хлама, в который превратилась вывороченная наружу электронная начинка самолёта и подошёл к проломанной части корпуса. В нём зияла здоровенная дыра, в которую взрослый человек мог пройти, не нагибаясь. Оглянувшись назад — не крадется ли кто? — Меткий с величайшими предосторожностями посмотрел внутрь развороченного корпуса. Там, из-за кучи изувеченного железа, оборванных проводов и мешанины из развороченных деталей оборудования, обнаружить кого-либо казалось делом крайне непростым. Собравшись с духом, Меткий забрался вглубь с целью более тщательного обследования внутренностей самолета. Переступив через край обшивки, сталкер встал на кусок корпуса, непонятно каким образом оказавшимся внутри самолета и в этот момент из-под него донесся сдавленный стон, который он слышал ранее. Меткий слез и, сложив телескопический приклад, левой рукой начал приподнимать шмат обшивки. Это оказалось не легким делом, поскольку он обладал немалым весом, но все же поднапрягшись, сталкеру удалось немного сдвинуть его. Какого же было удивление и одновременно радость Меткого, когда под грудой уже бесполезного углеродного композита показалось лицо Косматого. На нём отсутствовал шлем, а глаза оказались закрыты, однако, ощутив присутствие рядом кого-то ещё, матёрый бродяга начал приходить в себя.