Орел

Конечно, некоторые исследователи в XX и XXI веке считали причиной такого положения дел климат. Иные ссылались на солнечную активность или зеленых человечков. Ну и так далее. Откровенного бреда всегда хватало, как и попыток переложить ответственность со своих бед на чьи-то заботливые плечи. Бог и климат для этих целей подходили лучше всего, ибо никак не могли ответить на обвинения. Здесь же, на просторах сурового XIV века были видны совсем другие причины, за исправление которых Дмитрий и собирался взяться. Пусть даже и на отдельно взятой ферме. Пока, по крайней мере.

Итак — 'Московию' ожидала маленькая сельскохозяйственная революция.

К ней Государь начал готовиться еще весной 1360 года, когда снарядил первую бригаду селян-иммигрантов с юга для начала серьезных, но нехитрых подготовительных работ. Этим людям требовалось выкорчевать пни да камни с выбранных Дмитрием полей. Потом хоть немного подровнять их. Ну и 'прикормить' слегка, методично выкашивая траву, дабы та перепревала и не истощала почву, да нанося листья из леса по осени . Важно отметить, что поля брались уже брошенные, готовящиеся покрыться мелкими деревьями. То есть, с одной стороны немного отдохнувшие, а с другой — уже никому не нужные. Не знали в тех краях, что делать с полями, покрытыми крепким травяным ковром луговых трав.

Параллельно Дмитрий подключал детей к ручной селекции семенного фонда. Все покупаемое зерно просеивалось через сито для отбора самого крупного. А потом еще и вручную перебиралось. Долго и безумно скучно, но детишек, желающих сытно кушать, хватало, особенно среди селян . Голод не тетка.

Ну и, само собой, готовился инвентарь, необходимый для эффективного сельскохозяйственного труда. Новые колесные стальные плуги, сеялки, веялки, лопаты, косы, грабли и так далее, не говоря уже о транспортных средствах.

Имея о сельском хозяйстве очень смутное и отдаленное представление, Государь решил идти по пути доступному его техническому складу ума. А именно дорогой старой американской агротехники. В тех краях в середине XIX веке поступили просто и незамысловато, решив, за счет внедрения механизации и нормальных инструментов, резко повысить эффективность труда. И, как следствие, снизить удельную стоимость товара в человеко-часах, параллельно с увеличением распаханных площадей. Сказали — сделали. И объехали на кривой кобыле Российскую Империю, выдав в несколько раз более дешевое зерно . Механизированный труд на конной, а потом и на паровой тяге, легко растоптал ручные старания селян.

И вот, весной 1363 года началась первая в истории Европы посевная 'по новой моде'....

Запряженные волами стальные плуги шли уступом. Этакая вереница маленьких рогатых тракторов, прущих уверенным, энергичным шагом. При столь высоком темпе уставали волы довольно быстро. Но им имелась смена, и не одна. Уж чего-чего, а волов Дмитрию удалось к началу 1363 году прикупить изрядно.

Наблюдавшие за действом люди митрополита только ахали и искренне удивлялись тому, как быстро и добро вспахивается земля. Никогда еще на Руси ТАК быстро не пахали, ни на юге, ни на севере. Да и куда там сохе супротив хорошего стального плуга? Во много раз ускорилась вспашка, позволив обработать за время посевной четыреста гектаров пашни совершенно ничтожными силами. Да не просто вспахать, но и засеять с помощью новых механических сеялок. Ломких и ненадежных конструкций, но, полностью оправдавших все возложенные на них надежды. Они аккуратно закладывали зерна на нужную глубину с одинаковым интервалом и присыпали сверху землей. Так что птицам такой посев очень неудобен для пожирания. Да и лишнего ничего не просыпалось .

Собственно, зачем Государь сейчас отправился на ферму? Только за тем, чтобы поприсутствовать во время жатвы. Ведь именно тут было задумано применение еще одного ряда новинок из области 'конной механизации'. А именно упряжная жатка, для быстрого сбора колосков. И передвижная веялка, приводимая в действие опять-таки, или лошадью, или волом, или человеком в качестве наказания. Все эти 'государевы игрушки' едва успели изготовить к сроку, и Дмитрию очень хотелось посмотреть на их работу в полевых условиях. Да и на лица всем скептиков из своей сельскохозяйственной команды, которые уже изрядно растеряли свои сомнения после ударной посевной и очень добрых всходов. Но не сложилось.... В самый неподходящий момент прискакал гонец из Москвы с известием о том, что Государыня и Великая княгиня Анна Андреевна родила девочку.

А уже на подъезде к Москве встретился шурин, идущий медленной рысью в сопровождение десятерых кирасиров. То есть, и из Венеции гости пожаловали. Все к одному.

— Энрико! — Улыбнулся Дима, явно повеселев. Ведь одна новость была лучше другой. — Рад тебя видеть!

— А я-то как! — Радостно крикнул он, также расплываясь в улыбке от уха до уха.

— Как прошла твоя дорога?

— Спокойно и безмятежно.

— Что, даже генуэзцы не мешали?

— Попытались, — усмехнулся шурин. — Но я последовал твоему совету и собрал конвой, который не дал генуэзским галерам уйти в дельте Днепра. Они просто не ожидали такого количества кораблей. Поэтому дичь превратилась в охотника. В бой они вступать не решились — выбросились на берег и убежали. Да и то — едва успели. Мы захватили пять галер с гребцами, так и оставшихся сидеть прикованными к скамьям.

— А тебе они нужны? — Повел бровью Дмитрий, прикидывая численность крепких мужчин, что оттуда можно было бы перехватить. В условиях хронического дефицита рабочих рук — большое подспорье.

— Я специально упомянул, — подмигнул шурин. — Но они слегка отстали. Будут дня через три-четыре.

— Сколько их всего?

— Они тяжело пережили дорогу, не все дошли...

— Сколько?

— В Смоленске, когда я уезжал, их было шестьсот сорок три человека.

— Прекрасно! А какого она рода племени?

— Славяне, — пожал плечами Энрико. — Я потому и не стал от них избавляться, ибо обременительна толпа.

— Хорошо... — несколько нахмурившись, произнес Государь. — Ты все привез, что мы обговаривали? Много кораблей пришло? Где встали?

— Большинство остановились в Смоленске. Ольгерду он не подконтролен, но из его земель много желающих поторговать потянулось. По весне, по большой воде пойдем в Русское море. До тех пор станем торговать для отвода глаз. Сам понимаешь.

— Ко мне много людей ушло?

— Не очень. Но все оговоренное захватил, да с тройным запасом. Благо, что все твои запросы места много не занимают. Ну и золото с серебром в изрядном количестве. Кроме стали, которой мы готовы купить в любом количестве, нам нужны непромокаемые плащи и краситель.

— Это хорошо... очень хорошо...

— Со мной прибыло посольство.

— Так понравилась сталь?

— Не то слово. Сам понимаешь — у нас новая война на носу. Или ты думаешь, Генуя это все оставит без внимания?

— Они подарки привезли?

— Разумеется, — кивнул Энрико. — Как ты и просил. Мы и задержались только из-за твоих рукописей. Пришлось долго договариваться с монастырями.

— Ну что же... я ожидал чего-то подобного.

— И еще, — произнес, немного смутившись Энрико. — Со мной прибыла мама. Она хочет годик-другой пожить с тобой. Очень соскучилась по любимой дочке.

— Хм... — поперхнулся Дмитрий. — Теща?

— Она сейчас рядом с Анной. Не злись, — попытался ободрить Государя шурин. — Если бы не мама, то я бы никогда не поехал в эти края.

— Я не злюсь... просто... я не был готов к тому, чтобы вот так сразу встретится с тещей, — растерянно произнес Дима, явно нервничая.

— Она добрая и покладистая женщина. Вот увидишь — никаких проблем она тебе не создаст.

— А еще она упорная и очень активная... — буркнул Государь.

— Мы все несовершенны... — развел руками Энрико, с извиняющимся выражением на лице.

Глава 6

1363.08.22, Москва

— Как вам напиток? — С явным интересом осведомился Дмитрий, после того, как все его гости отпили немного банального капучино, сделанного буквально на коленке. Впрочем, учитывая, что в XIV веке кофе заваривали только арабы и пили его крепким и очень горьким, то капучино, даже плохо сделанный, выглядел откровенно бесподобно.

— Очень вкусно, — ответила за всех Франческа. И все остальные охотно закивали, даже мама Государя. Той было несколько неловко в компании со всеми итальянскими родственниками, но язык она уже знала хорошо. Почему неловко? Смущали они ее. Но не сильно. Несмотря на все негативные ожидания, теща очень старательно налаживала отношения со свекровью своей дочери. Собственно они втроем, в окружение четверых детишек, немало времени проводили вместе. В том числе и за разными играми, которых Дмитрий 'навыдумывал' великое множество.

Шахматы, шашки, нарды, нобили , лото, домино, ворон и даже монополия с бильярдом. Все это выглядело невероятным изобилием после откровенной голодовки. Поэтому к этой троице нередко присоединялись и иные гости, прибывшие с посольством в Москву, образуя своеобразный салон. Разумеется, Государь не мог этого пустить на самотек, и время от времени наведывался сам, дабы сыграть партию в какую-нибудь игру. А за ним и его окружение, оное хоть и было серьезно загружено делами, но нет-нет, да и выкрадывало время для посещения этого светского мероприятия. Или жен своих туда отправляло, дабы те составили компанию высокородной троице в юбках....

— Мне кажется, я даже знаю, откуда ты достал зерна для напитка, — чуть подумав, заметил Энрико.

— В том секрета нет. Мне их через Волгу с Каспия везут. Туда они попадают через земли магометан из далекой провинции Кафа, что располагается на юго-западном берегу Красного моря. Там они в дикости растут. Хотя, возможно, их где-то и выращивают уже, словно оливки или вишню.

— Выращивают, — кивнул шурин. — Мне рассказывали, что магометане ближнего Леванта держат деревья с мелкими красными плодами. Даже давали попробовать пожевать, дескать, в тех краях их жуют для бодрости.

— Или крепко заваривают.

— Да. Поэтому я и узнал их. Но если жевать зерно — это невкусно.

— Я поделюсь рецептом. Там ничего сложного нет. Разве что оно недешево.

— В Венеции найдутся люди, готовые платить немалые деньги за рецепт столь необычного, редкого и вкусного напитка.

— Хм. Тогда... может быть стоит не продавать рецепт, а открыть небольшое публичное заведение, в котором подавать кофе и что-нибудь к нему. Сладкие булочки, например. Этакое место для элитного отдыха только богатых людей, которые хотят посидеть в тишине, насладиться приятной музыкой и выпить вкусного напитка? Думаю, найти музыкантов будет несложно. А если захотите, то и так увлекшие вас игры предложите для увеселения. Дабы не скучно было.

— Это... это интересно, — охотно согласилась Франческа.

— И доходно. Ведь в него смогут ходить только состоятельные люди. За идею я хочу десятую часть прибыли.

— Церковную десятину? — Попыталась пошутить Франческа.

— Почему бы и нет? Я же вдохновляю своими идеями, — невозмутимо ответил Дмитрий, отчего шурин с тещей чуть не поперхнулись, мама смутилась, а жена усмехнулась. Уж кто-кто, а она уже привыкла к странной манере думать своего мужа. — И давайте уже перейдем к делу. Кофе и кофейня — вещь хорошая, но вас ведь что-то иное волнует?

— Ты прав, — кивнул Энрико. — Мы хотели бы просить для моего младшего брата лен в твоих землях.

— Вот как? — Наигранно выгнув бровь, произнес Государь. — В принципе, в том нет никакой сложности. Но я бы не советовал такое просить.

— Почему? — Оживилась, выйдя из задумчивости теща.

— Я планирую провести реформу, по которой вообще упразднить лены и прочие подобные вещи.

— Кхм... — в этот раз поперхнулись все, кроме Анны.

— Но почему? — Удивился Энрико.

— Потому что я хочу ввести старые добрые традиции ранней Империи на своих землях, — произнес Дмитрий и внимательно вгляделся в лица своих родичей. Не хватало только дяди, который вновь сидел послом в Рязани, и брата, что сидел в своем уделе под присмотром ряда жадных опекунов. Но с Иваном Дима мало контактировал. Не хватало времени, да и отношения с его регентами не складывались. Что же до традиций Империи, то Государь лукавил в какой-то мере. Но не сильно. Ибо стремился избавиться от очень опасной для благополучного развития государства сильной родовой знати.

— Ты хочешь упразднить боярство? — Тихо спросила мама.

— Да. Ибо от него страдает моя власть и благополучие народа, вверенного мне Всевышним. Пользу от бояр можно оценить через комичный образ. Представь. В одну повозку впрягли собаку, лебедя и щуку. Они никогда не смогут друг с другом договориться, потому, как собака захочет бежать по земле, лебедь — взлететь в небо, а щука — уплыть на глубину. Так и бояре. По отдельности они хороши. Но как только они собираются вместе, все дела начинаются биться в припадке. Ибо у каждого из них свой интерес, который они ставят выше общего.

— Но ведь они не пожелают просто так отступать, — тихо произнес Энрико.

— Все родовые бояре, что были в моих землях в основном либо сбежали, либо разгромлены во время прошлогодней войны. Противников этого преобразования не так много. А малое боярство я преобразую в служилый люд — дворян.

— А если кто не захочет?

— Им придется либо бросить все и бежать, либо умереть. Я уважаю право выбора.

— Ха! — Хохотнул шурин.

— Но даже те, кто пойдет ко мне в дворяне, не получит никаких земель в кормление. Только государево содержание за службу. Конечно, если они захотят купить себе поместье и передавать его по наследству — я не против такого дела. Но сам я никаких земель давать в лены и бенефиции не стану.

— Купят? — Переспросила Франческа.

— Ты правильно поняла мой намек. Я могу позволить твоему младшему сыну купить земли в моем государстве в свою собственность. А потом принять его к себе, возведя в дворяне.

— И много ты хочешь за землю? — Спросил Энрико.

— Все зависит от того, какую именно землю вы хотите купить. После прошлогодней кампании мои личные владения изрядно расширились. Ведь я забрал себе все конфискованные владения бояр, выступивших против меня. Есть из чего выбрать.

— Мне кажется, ты сам усложняешь свое положение, — после небольшой паузы, произнесла Франческа. — Да, бояре, как и иная родовая знать, действует только в своих интересах. Но как без нее обойтись? За ними воины, деньги, влияние.

— В моем государстве сложились уникальные обстоятельства, когда у них нет ни воинов, ни денег, ни влияния. Я даже войско набрал из простолюдинов да обедневших дружинников. Никто из них не испытывает теплых чувств и благожелательного трепета к боярам. Дружинники, что у меня собрались, бежали от беспросветной доли у соседей, где князья да бояре отбирали себе большую часть добычи. Их же даже в нормальный доспех не думали облачать, совершенно не ценя и уважая. А простолюдины... думаю, здесь не нужно пояснений.

— И как ты будешь все это делать?

— О! Я задумал очень интересную вещь. Милая, — обратился он к Анне, — ты не могла бы мне помочь?

— Конечно, — кивнула Государыня и неспешно удалилась в покои, благо, что в тесном, семейном кругу они засели кофе гонять, совсем недалеко.