— Как тебе тверской природник? — Витек деловито поворошил угли в поисках картошки, выкатил несколько штук. — У вас концерты часто бывают?
— Природник что надо! А у нас в последнее время дурачок один все концерты портит.
— Как это? — удивился Макс.
— Да есть там у нас один крендель, всех уже достал. Все с Патриотами борется. Поляк он вроде или болгарин...
— Одно слово — румын, — процитировала Аня фразу из известного фильма.
— Хрен знает, дед у него эсэсовцем был, вот и он туда же. Русских ненавидит так, что скины отдыхают. Но обставляет это так, что вроде как борется с "Патриотами России".
— А чего с ними бороться-то? — не понял Андрей. — Безобидная вполне организация. Я сам на истфаке учился, так они нам, помнится, грант давали на проект по поиску заброшенных монастырей, чтобы их восстанавливать потом.
— Точно-точно, они еще фабрику народных промыслов открыли и инвалидов трудоустраивали, — поддержала его Рита, — там моя бывшая одногрупница работала, недолго правда... Лера Нежина.
— Безногая? — Макс округлил глаза. — Супермодель?
— Безногая, — оживился Витек, и вся компания как по команде прыснула со смеха, — супермодель?!
— Она, — гордо заявила Рита, — моя одногрупница. А теперь на всех рекламах своими ногами железными сверкает. Молодец девчонка! А тебя, Витек, я с ней обязательно познакомлю!
— Кажется, наш Ногофоб нашел женщину своей мечты, — давясь от смеха, резюмировал Макс.
— Ну, ему придется хорошо постараться, чтоб ее завоевать, — серьезным тоном сказала Рита, хотя веселые чертики так и бегали в ее глазах. — У нее кавалеров хватает.
— Так чего там ваш потомственный эсэсовец натворил-то? — напомнил панку Андрей.
— Да бред всякий. Сам концерты устраивает и сам их срывает, вроде как это "Патриоты России" делают. Последний раз он с теткой одной из этих ведьм вырядились в кокошники и медвежьи шкуры, чтобы никто не узнал и с криком: "Мы — русские патриоты!" закидали дымковскими игрушками какую-то приезжую группу. Смех один!
— Жесть! — Аня покачала головой. — Весело у вас там, в Омске. У нас тоже придурок один был, все церкви сжечь пытался, а теперь говорят, пропал он вроде бы.
— Яр, мы тебя с огнивом ждем, а ты тут картошку хаваешь, — к костру подошел низкорослый паренек-эмо и хипповатого вида высокая и худая девочка в длинной зеленой юбке, из-под которой едва выглядывали пальцы ног, обутых во вьетнамки.
— Привет! — махнули им Рита и Макс. — И вы тут?
— Конечно тут, разве можно такое пропускать, — эмо сделал страшное лицо, — вы новости-то слыхали?
— Какие?
— Про Яшку-сатаниста, знаете, наверное, его?
— Кто ж не знает! — скривился Макс. — А это наш местный дурачок, церкви все жжет, — пояснил он специально для омича Ярослава.
— Я бы сказала, весьма буйный сумасшедший, — добавила Аня.
— Так вот он, — эмо сделал еще более страшное и торжественное лицо, — в монастырь ушел!
— Чего? Обкурился, что ли? — недоверчиво фыркнул Макс
— Ни фига, он пропал тут недавно, с милицией искали, найти не могли! А потом его монахи в реке выловили! Седого и без ноги. В смысле, вот посюда, — эмо провел ладонью по своей щиколотке, но тут же суеверно сдул и сплюнул. — Так вот, он там у них в монастыре и остался. За ним родители приезжали и милиция, а он из монастыря ни в какую, в келье сидит и никуда не выходит. Напуган он был страшно, говорят...
— Кто говорит-то?
— Сестра его, она с родителями приезжала. Седой весь, говорит, и глаза такие вытаращенные, словно самого черта увидал. Вот и сбылася мечта идиота, то есть сатаниста, блин...
— Бывает же такое, — поежилась Рита.
— Да байки все это, — фыркнула Аня, поглядев вслед удаляющимся панку Ярославу, эмо и девушке-хиппи, — земля слухами, как говорится... Ай, — вскрикнула она, поднимаясь с земли и припав на ногу, — блин, как болит...
— Что с тобой, — Андрей заботливо поддержал ее, — отсидела?
— Да нет! Позавчера с восточными танцами выступали в "Неофизике", там здание офисное и зал концертный на последнем этаже, а раздевалка на первом. Так я босиком там по лестницам и лифтам набегалась, а там вам не природник, там пыль строительная, пепел сигаретный и вообще сплошная дрянь, у меня ноги сначала зудели страшно, потом потрескались и вся эта пакость в ранки забилась. Я вечером и мыла, и мазями всякими мазала — бесполезно...
— Аня! — Витек посмотрел на нее укоризненно. — Я ж всегда говорю — босиком бегать где попало вредно. Я тебе тапки зачем на днюху дарил?
Компания так и покатилась со смеху, собственно ничего особо смешного в этой истории не было — Витек действительно презентовал Ане на день рождения какие-то оригинальные, но очень удобные тапки.
— Ну, в следующий раз дари не тапки, а чешки. В тапках не побегаешь, — отшутилась Аня, снова присев у костра. — Я, конечно, босиком люблю пробежаться и танцую постоянно, но это жесть... Аська вернулась! — заорала она, завидев подругу с компанией москвичей, вышагивающих по тропинке, стараясь не наступать на шишки.
Тверь, микрорайон "Ж", ул. Заднепроходная, съемная квартира Бориса.
Нога... Нога была прекрасна и совершенна. В нее можно было смотреться, как в зеркало. Она переливалась в свете ламп и гордо попирала ковролин на полу. Хромированные связки проводков тянулись от пяток к икрам, заменяя сухожилия, и шарниры, которые были вместо суставов, отражали по стенам световых зайчиков... Алена пришла в себя уже дома. Она даже не помнила, как пулей вылетела из агентства, как опрометью вскочила в маршрутку и, чуть не проехав свою остановку, выскочила из нее и кинулась к дому. Она на секунду притормозила у ларька, где пара добродушных панков предложили ей угоститься с ними пивом, но, вспомнив строгое лицо Аллы, сдержалась. "Никаких сигарет и никакого пива", — прошептала она себе.
— Где это вас так долго носило, милостивая госпожа, — Борис открыл дверь, пропуская ее внутрь, — да на вас лица нет. Что, местные "ограниченные" донимали?
— М... — Алена как немая помотала головой.
— Так что же произошло? — не отставал Борис.
— Я... я ходила в одно агентство, модельное...
— Модельное? — Борис поморщился, а из комнаты выглянула недоумевающая Катя.
— Ну...оно не совсем обычное, их интересуют всякие необычные модели, с тату... пирсингом и все такое, в общем, ищут неформат.
— А ты их, наверное, своими ножками привлекла? — Борис самодовольно улыбнулся.
— Ага, — с ходу соврала Алена, — именно ими!
— И как перспективы? — Катя не совсем поверила Алене, по ее представлениям модельные агенства были заведениями весьма гламурными и строго консервативными относительно своих предпочтений, и босая девушка со шрамом вряд ли могла их заинтересовать, хотя, этот непонятный город хранил слишком много тайн...
— Не знаю еще, — уклончиво ответила Алена, принимаясь обновлять педикюр. Закончив красить ногти, игриво пошевелила пальчиками. Настоящий френч, смотрится супер. Все парни будут в восторге. — Борис, ты заказал такси?
— Какое такси? — Борис был явно не в духе. Звонил хозяин квартиры, спрашивал про оплату. А денег едва хватало, если за квартиру отдать, то жить-то на что? Филипп после их ссоры им ни копейки больше не дал. Девчонки совсем обнаглели, привыкли в Барнауле к хорошей жизни: рестораны, клубы, дорогие шмотки, сигареты, солярии-маникюры... На работу Борис честно пытался устроиться, рассылал свое резюме по фирмам, но собеседования нещадно проваливал. Черт бы побрал эту стрессовую методику, каждый раз его выводили из себя кадровички своими тупыми вопросами. И все эти мымры с испорченными узкой гламурной обувью ступнями считают себя вправе отказать ему, такому талантливому психологу. Надо будет подолжить пробовать себя в роли фотографа, даром что ли девчонки свой хлеб жрут, пускай за дело возьмутся.
— Обычное. Мы же едем на этот, как его... Природник.
— Какой к черту природник?
— На реке какой-то местной. Как ее... Орша.
— Тем более, мне Денис уже отписал, — встряла в беседу Катя. — Они приедут, будут мастер-класс хождения по стеклам и углям показывать.
— Этот московский выскочка? Да уж, посмотрю я, как они ходят! Куда ехать-то и на чем?
— Не знаю, ты же такси обещал...
Борис со злостью глянул на нее.
— Мало ли, что я обещал! Сколько я могу вас уже кормить, дармоедки! Привыкли на мерсах ездить и кенгуру под майонезом жрать, извольте-ка по старинке, пешочком! А куда ехать-то? Звоните этой Асе, пусть она объяснит.
Алена усмехнулась.
— Звони сам, у меня телефон в минусе. Хорош мужчина, даже на телефон денег дать жмотится!
— Ты тут еще поговори! Забыла, как я вас из дерьма вытащил! Ты бы ваще жила со своей уродливой ногой, и никто бы на тебя не взглянул, а так моделью работала, сиськами крутила перед мужиками, они тебе ножки лизать готовы были!
Аленка взъярилась:
— Вот! Если бы не ты, старый идиот, мы бы не сидели в этой халупе, у меня бы сейчас все было! Деньги, цацки, мужики, и уж помоложе и покруче тебя, старый ты импотент!
Борис решил утихомирить разбушевавшуюся девушку так же, как он когда-то поступил с Катей — он протянул руку к ее лифчику, собираясь его содрать, но получил по руке.
— Что, только и можешь, что лифаки сдирать, педофил? Да я сама щас сниму, и че ты мне сделаешь? Ты ж импотент! — Аленка резким движением расстегнула петлю и швырнула бюстгальтером в Бориса, причем дамский интимный предмет повис у Бориса на плече. Аленка взяла свою внушительную грудь в ладони, словно предлагая Борису. — Ну, зырь! И че? Ну?
Борис ошалел от такого явного неповиновения, оглянулся на Катю, словно ища у нее поддержки. Но ту ссора похоже лишь позабавила, она явно одобрительно смотрела на Алену и сосредоточено строчила кому-то смс.
— Простите, девочки, — сказал Борис, выдержав паузу. — Я человек прямой, грубый даже, просто сейчас у меня не легкие времена. Нам надо снова поработать вместе, еще немного, и денежки потекут к нам рекой. Вы же не против стать моделями? У нас будет свое модельное агентство, вы станете знаменитыми. Ваши ножки... О, ваши ножки принесут нам целое состояние, если вы будете меня слушаться. У меня за плечами такой опыт, до которого вам расти и расти.
Алена стояла, скрестив руки на груди. Модельное агентство? Звучит заманчиво. Конечно, ей уже предложила сниматься Алла, но там еще неизвестно, будут ли хорошие деньги, странные там все, особенно эта, с металлическими ногами. Да еще и запрет на пиво и сигареты... Как будто так легко бросить курить! Борис хоть и мудак порядочный, но все-таки свой и таких глупых запретов не ставит. Да и проще с ним, понятней как-то. Сунь под нос ногу, и все просто. А Алла... В этом городе всем плевать на босоногость. Здесь, похоже, на все всем плевать.
— Ну давайте не будем ссориться, — продолжал тем временем Борис. -Катюшенька, позвони, пожалуйста, Анастасии, пусть дорогу объяснит.
— Сейчас, — Катя закончила писать очередное смс, набрала номер.
Борис взял у нее трубку, сделал любезное выражение лица, но гудки затягивались. Наконец, когда он уже потерял терпение, на том конце ответили:
— Ал..
— Анастасия, это возмутительно с вашей стороны, — рявкнул Борис, брызнув на стоящую рядом Катю капельками слюны, — то, что вы ходите босиком, не дает вам привилегий заставлять ждать, пока вы соизволите ответить! Я вам, знаете ли, не влюбленный мальчик, такие фокусы проделывайте с сопляками вашего возраста!
— А, вы наверное, Борис? — ответила трубка незнакомым женским голосом. — Очень приятно, Аня. Ася забыла телефон, она поехала встречать наших московских гостей и скоро вернется. А где вы, Алена и Катя?
Борис выдохнул. Черт, наверняка подруга ей все это передаст! Тогда прощай, новая модель!
— Мадемуазель, мильпардон, не соблаговолите ли вы передать мадемуазель Анастасии, что мы уже собираемся приехать? Если вы будете так любезны, что подскажете дорогу.
— Ну, вам надо сесть на единичку, доехать до конечной, можно еще шестым трамваем, но там идти... Короче, идете прямо до указателя, а потом по стрелкам дойдете, там уже музыка вовсю рубит.
Девчонки и Борис, втайне мечтая о такси, начали свой трудный, с двумя пересадками, путь на тверской природник.
Глава 11. Демоны и ангелы Бориса
Дорога на Савватьево, 14-й км. Берег реки Орша.
Мы любили танцевать —
Босиком на битом стекле.
Умели плавать в соляной кислоте
И ходить по тонкому льду —
В своем родном Катманду.
Крематорий "Катманду".
После знакомства москвичей и "местных", угостившись шашлыком и немного отдохнув, компания решила приступить непосредственно к стекло— и углехождению. Иван вышел в центр кружка, который образовали московские босоходы, Ден с Ирмой, Ася и ее тверские друзья, а также любопытствующий народ. Вытащив из полиэтиленового пакета мешочек, собственно содержащий стекла, Иван аккуратно, чтобы осколки не упали мимо, высыпал их на небольшое полотенце. Образовавшаяся кучка явно не впечатляла размерами — ее едва ли хватило бы, чтобы встать двумя ногами. Ден, заметив это, обратился к собравшимся:
— Ну не из Москвы же нам было стекло тащить. Давайте догонимся местной стеклотарой.
С этими словами парень стремительно помчался в сторону ближайшего большого скопления палаток, рядом с которым уже успела образоваться куча бутылок. За ним последовали Ирма, Ася, Аня и несколько тверских панков.
Через несколько минут рядом с Иваном уже возвышалась гора пустых бутылок. Он отобрал из них самые чистые и сухие. Орудуя топором, толстяк привычно крошил стекло, равномерно распределяя его в сверкающую на солнце дорожку. Закончив приготовления, он обратился к зрителям и, как он надеялся, участникам его шоу:
— Итак, тут нет ничего сложного. Аккуратно, как тряпочку, мягко ставите ногу.
Ден взвел свой агрегат и принялся снимать Ивана, зрителей и вообще все, происходящее вокруг.
— увствуете острое — чуть меняете положение, пока не добьетесь устойчивости.
С этими словами Иван под восторженными взглядами Игоря и Севы не спеша прошел дорожку, стряхнув в конце мелкие осколки стекла со своих массивных пяток.
— Главное, после этого ножки аккуратно о полотенце обтереть, чтоб не прилипли осколки.
Следом двинулся Сева, осторожно передвигая своими худощавыми ногами, словно робот из старинных фильмов.
Иван победным взглядом обвел собравшихся.
Не говоря ни слова к стеклянной дорожке подошла Ирма. Без лишних вступлений она прошла по стеклу легко и быстро, словно у нее под ногами была мягкая травка, а не бутылочное крошево. Уже встав обратно в кружок, девушка объяснила:
— Я когда занималась йогой, на стекле в самом начале тренировалась. Вообще, это очень легко, тут важно просто преодолеть страх. А потом мы сидели на досках с гвоздями. Это уже куда сложнее, тут полный контроль над телом нужен.
