— А вы не имеете права творить то, что вы делаете сейчас.— Я никогда не видела Гарика в таком гневе.— Вы знаете, каких трудов нам с Львом Борисовичем стоило убрать ее подальше? И что теперь? Где твои мозги? -Это уже было обращено ко мне.— Ты опять увидела смазливую мордашку и готова идти на любые жертвы?

— А ты, Кир?! Ну этому на всех пофиг, Маша— просто дура, которая ведется на мужиков, -накинулся на Кира Гарик. — Но ты то— нормальный парень ! Такого я от тебя не ожидал. Как ты мог позволить втянуть тебя в это?

— Ты предлагаешь мне отказаться ? Пусть участвует без адекватной подготовки ? -спокойно спросил Кир.— Успокойся, пожалуйста.

Удивительно, но Кир влиял не только на меня, его настроение распространилось и на Гарика. Во всяком случае, рядом с Долинским больше не падали стулья, он спокойно сел рядом со мной.

-Чего ты там говорил про Льва Борисовича и план?— Потребовала я у него объяснений.

— Ничего, — огрызнулся Гарик, — я очень вовремя чухнул, к чему ведут эти странные совпадения— Пушкинский, метро, ну и потом меня тоже, пару раз побили. При этом я проверял надомников и знал, что эти списки очень нужны кое-кому, соответственно, на меня будут давить. Мне то пох, а вот ты — существо в крайней степени тупое и беспомощное, и эти суки сразу начнут воздействовать на меня через тебя. Антоху— то они очень сильно избили — пока ты там с Чарльзом тоннели рыла. Ну и пришлось придумывать, как бы сделать так, чтобы ты свалила сама и про тебя бы все забыли. Классно же придумали. Повелась как миленькая. Я хотя бы дышал спокойно, знал ,что твоя задница в безопасности, и тут я узнаю, что ты собираешься совершить очередной суицид, и опять под благотворным влиянием хранителя.

— Поэтому, ты нарушил все мыслимые и немыслимые правила? Ты думаешь, она тебя послушает? И ты думаешь оно того стоило, учитывая, те наказания, что тебя ждут?— поинтересовался Чарльз.

— Чарльз, -начала было я. Я еще немножко не очухалась от гариковских откровений и пыталась свести мысли и чувства в кучу.

-Знаете, Чарльз, я вам честно скажу, после того что я пережил увидев Машкин взгляд, и после того как она уехала, мне глубоко пофиг, что вы там еще устроите.

-Тебе то— да, но Мария ,явно не захочет, чтобы у тебя были неприятности. Однако согласившись и достойно справившись с заданием, она в общем то не только сможет снять с тебя все эти проблемы, но плюс еще и получит право видеться с тобой и с вами всеми без последствий для обоих сторон, даже официально не работая у нас. Как тебе такой вариант развития событий?

Я молчала, все происходило слишком быстро. Молчал Кир. Молчал Гарик.

-Подождите,— внезапно сказал Гарик,— информацию про Машу, мне слила Светочка. По большому секрету. Но информацию Светочке слили вы. Вы прекрасно знали, как я себя поведу, и знали, что я ломанусь сюда и у меня будут неприятности и это очередной повод, чтобы заставить ее согласиться, вы— поганый..., -Гарик собрался кинуться было на Чарльза с кулаками, но Кир успел схватить его за шкирку и усадить на место.

— Спокойно, Игорь . Чарльз?— он вопросительно посмотрел на хранителя.

Но последний лишь пожал плечами, всем своим видом ,выражая, что у нас есть полное право думать так, как мы хотим.

— У вас есть немножко времени поговорить, да и то, потому, что у меня хорошее настроение. Сидеть тут, никуда не уходить. Я буду неподалеку, следить, чтобы вы не наделали глупостей. Долинский и так уже наворотил дел, явившись сюда. Ты не подумал, что ставишь под угрозу все наше задание. Ты— товарищ довольно известный в определенных кругах, и если кто-нибудь из машинных настоящих коллег заметит тебя, и доложит начальству— то ей оторвут башку в прямом смысле. Ты думаешь, это сильно поможет тебе? Так что идите— ка в самый дальний угол, за ширму, благо там свободный столик, и у вас есть час. Все понятно? И тебе, не обязательно ненавидеть меня меньше, Долинской. Твои эмоции меня очень забавляют.

Гарик сграбастал меня за шиворот и весьма бесцеремонно поволок в угол, где некоторое время всячески меня тискал, потом безуспешно пытался отодрать меня от себя, после того как он видите ли уже наобнимался, а мне все еще не верилось, что вот он, Долинский, живой, своей собственной персоной.

-Ты мне скажи, балда, ты эдакая, -моему напарнику наконец— таки удалось меня усадить напротив себя,— ну, с какого перепою ты это делаешь ? А? Ты понимаешь, что тебя убьют? Или покалечат в лучшем случае, тебе это зачем? — Он внезапно погладил меня по голове.

— Эээ, — я запнулась смущенная его внезапной лаской,— нуу... Мне подробно объяснили, чем чреваты последствия нахождения этих существ тут. Очень подробно описали.

— Маш, а если вместо Кира тебе бы сейчас предложили другого инструктора?— тихо спросил меня Гарик, -ты бы согласилась также быстро?

Я открыла рот, чтобы возмущенно возразить, а потом молча его закрыла. Гарик знал меня как никто другой.

— Может, не так быстро,— трепыхнулась я,— но все равно бы согласилась.

-Согласилась бы она, -проворчал Гарик, ласково пихнув меня.— Ладно, этот хоть не вампир.

Я неразборчиво что-то пробурчала в ответ, так как не знала ,имею ли я право посвящать Долинского в подробности родословной моего тренера.

-Кстати, — мне нужно было выяснить один снова ставшим актуальный вопрос,— все мои друзья вампиры. Это моя заслуга или все-таки твоя?

-Да, твоя, конечно, господи! Делать вот, мне больше нечего, как к тебе мужиков приманивать, тем более за деньги. Хотя, до меня только что дошло, что на тебе реально можно было заработать денег, а не поить всех этих красавцев твоей кровью бесплатно. Слушай, Мах, ничего еще не поздно. Давай замутим бизнес, а? Я к тебе сюда присылаю парней, у вас секс, кровь, деньги поровну. Понял, заткнулся, не дурак,— все это Гарик выпалил на одном дыхании, и замолчал, увидев мой взгляд.

После этого, я пыталась выяснить как Игорь жил все это время без меня, на что мне объяснили, что к его огромному удивлению, остальные напарники оказались гораздо хуже.

— Я долго ломал себе голову, ты ж вроде ужас же, а остальные умудряются тупить еще больше, что в принципе невозможно. Потом до меня дошло почему. Ты, под моим чутким руководством ,стала почти идеальной, насколько это вообще возможно при твоей низкой способности к обучаемости, а тратить время на других, мне было в этот раз в лом, -объяснил он мне, и глубоко затянувшись задумался.

Я внимательно посмотрела на своего напарника. Он выглядел очень изнуренным и осунувшимся, под глазами залегли темные круги. Товарищ Долинский обзавелся и парой новых шрамов.

— Что у вас там происходит?— серьезно спросила я.— Неужели оно того стоило того? Неужели это стоило того , чтобы разбить мне сердце? А? Ты знаешь вообще, что я пережила?

-Знаю, -спокойно сказал Гарик,— ты не знаешь, что пережил я. И да, оно того стоило. Я очень долго об этом думал, но когда увидел тебя мучающейся от боли— то вопрос был решен: лучше ты будешь живой меня ненавидеть, чем мертвой любить .

— Неужели все так плохо?

— Может быть и не так, -пожал плечами Гарик,— но лишний раз, перестраховаться никогда не мешает. У нас все жестче и жестче с каждым днем. Здесь в любом случае безопаснее. Было бы, Гарик помолчал, -если бы ты не была такой дурой!— взвился он опять.

Оставшееся время, мы посветили любому занятию Гарика— обсуждению моих недостатков и его достоинств. И я была почти готова поверить, в то, что он специально примчался в такую даль, чтобы высказать мне все это, если бы он не держал меня за руку все это время.

— Ваше время истекло, -нашу идиллию прервал Чарльз, -все, Долинский, вали отсюда и если я узнаю, что вы еще встречались без моего ведома, у вас будут большие неприятности. Не надо мне говорить, что тебе все равно , а Маше— пофиг, перед тем что ее ждет. Ты же знаешь, я могу качественно испортить вам жизнь, например ,вот так.

Чарльз улыбнулся, и меня захлестнула такая нечеловеческая депрессия, что в тот же момент, единственное, о чем я мечтала, это влезть в петлю. Судя по выражению лица Гарика, его накрыло той же волной.

— Это только цветочки, вы поняли мальчики— девочки? Все, быстро прощайтесь. Долинский, ты быстро в аэропорт . Ты — домой отсыпаться. Я сделаю так, чтобы у тебя была минимальная занятость на работе, и ты все время ты могла посвятить тренировкам. Ясно?

Если вы думаете, что наше прощание было нежным и полным слез, то вы ошибаетесь. Меня быстро сграбастали в объятья, после чего дали подзатыльник.

-Постарайся остаться здоровой, — Гарик сделал паузу, — или хотя бы живой.

— Не волнуйся, Игорь, я за ней присмотрю,— сказал Кир.

— Ты уже присмотрел, — Гарик покачал головой и захлопнул дверь.

На следующий день, Карл вызвал меня к себе в кабинет. Он был очень расстроен.

-Маша, сегодня к нам пришло распоряжение из головного офиса о сокращении всех, кто работает у нас меньше полугода. У нас в офисе под эту статью попадаете только вы.

— Вы меня увольняете? — В моем тоне скользило неприкрытое удивление.

-Нет, Маша, вы мне нужны, и я не могу и не хочу вас уволить. Мне без вас никак нельзя, а согласно нашим правилам, уволенный сотрудник не имеет права видеться с коллегами. Поэтому мы сделаем так: я оставляю вас на минимальной ставке, просто мне нужно, чтобы вы продолжали анализировать ту сеть, в которой вы зарегистрировались, отсматривали перемещения вампиров и отсылали мне эту информацию. В зарплате вы конечно потеряете, но учитывая количество времени, которое вы будете тратить на работу, оплата будет более чем щедрой. И я твердо уверен, что это лишь временная мера. Через некоторое время, вы вернетесь сюда, и если не передумаете, и мы с вами останемся единомышленниками, весьма вероятно, что вернетесь на более высокую должность.

Если вы держаться меня со мной, получите много денег— и станете начальником— был подтекст данного сообщения. Естественно мне не оставалось ничего кроме как согласиться.

А на следующий день, у нас начались действительно серьезные тренировки с Киром.

Я не знаю, дорогие мои читатели, готовились ли вы когда-нибудь к соревнованиям, в которых одни люди бьют других. В общем то, это можно описать одним словом: больно. Ну, или двумя. Очень больно.

Вам больно кода вас бьют. Вам больно когда бьете вы, потому что когда вам удается, то внезапно выясняется, что это— жестко.

Кир четко дозировал силу ударов, однако по сравнению с тем, что было еще пару недель назад, доза эта увеличилась на порядок. И если раньше, когда я пропускала удар, у меня было время поныть, и поойойойкать, то сейчас, когда я попробовала схватиться от боли за локоть, мне прилетел второй удар в голову, ничуть не хуже первого, а когда я схватилась за голову, то меня подсечкой отправили на землю.

-У тебя больше нет времени на боль,— сказал, Кир поднимая меня с земли,— твоя реакция может стоить тебе...

-Жизни? -Я , в который раз, попыталась нагнести обстановку.

— Очень дорого, — Кир как обычно не повелся на мою провокацию, — продолжаем тренировку.

И мы продолжили.

Через три дня, я была одним сплошным синяком и комком нервов, потому что любое прикосновение вызывало боль, а когда у вас что-то все время болит, и вы не можете двигаться, потому, что в вашем теле успешно сочетается мышечная боль и боль от ударов, то сложно говорить о внутренней гармонии, о которой мне постоянно талдычил Кир,

Еще одной проблемой было присутствие безусловных рефлексов, которые работали. А это значило, что когда на вас летел здоровый амбал, и махал перед лицом кулаками, то вместо того чтобы уклоняться, ставить блоки и всячески действовать, мои глаза зажмуривались ,я выставляла руки перед собой и действовала наугад. Такие мысли не приходят в голову, когда вы смотрите фильмы в которых товарищи бьют друг другу морды. Вы не понимаете, что это настоящее чудо: люди с открытыми глазами смотрят на то, как к ним в лицо летит удар.

Через пару недель, после очередной тренировки, потихоньку улизнув от Кира после очередной тренировки , чтобы он не увидел, как я реву, я отправилась в свою любимую кофейню, заказала себе тортик и кофе, и глубоко ушла в свои думы, как вдруг услышала звук плюхающегося перед собой тела.

-Что грустим?— передо мной сидел человек, которого здесь в принципе быть не должно было по многим причинам, и в первую очередь, из-за возможных последствий.

-Долинский, ты, что здесь делаешь? — у меня получилось одновременно сочетать в голове радость изумление и угрозу, при этом я успела метнуться из своего кресла к нему на шею,— если об этом узнают, нам обоим оторвут башку. Что будет, если Чарльз выяснит?

— Да пошел он на..— Гарик прервал сам себя,— не узнает, я все подстроил так, утром прилетел самолетом, улечу через три часа, никто и не заметит, что меня не было. Мах, я не могу, истосковался весь.

-Долинский, проявление эмоций вообще не твое амплуа.

Игорь огрызнулся в ответ, я огрызнулась на него. Так мы и препирались на все возможные темы следующие два часа, после чего Гарик умчался точно также стремительно как и примчался, а я задумалась, прикидывая ,действительно ли Гарик смог провести Чарльза.

Как выяснилось на следующий день — не смог — когда я открыла глаза, я захотела умереть, сразу же. Навалившаяся на меня депрессия была сродни великой депрессии конца двадцатых годов в Америке, только немножко сильнее. Я вылезла из постели, с трудом сдерживая слезы, медленно добрела до ванной, и там разрыдалась. Весь последующий день схема моего существования была такой же: брожение по дому, слезы, истерика, и так по кругу. На тренировку я отправилась исключительно из-за того, что за мной заехал Кир. Главное, я совершенно не могла понять, что происходит, с чего это у меня глаза на мокром месте. Угрозы Чарльза совершенно вылетели у меня из головы.

-С тобой все в порядке, — Кир внимательно посмотрел на меня. Я кое— как кивнула.

Первые минут 10 я еще держалась и делала хорошую мину при плохой игре, но уже после первого сильного удара, упала на колени и разревелась. Мой ничего не понимающий тренер пытался выяснить, что происходит, но боюсь, мой набор всхлипываний и вздрагиваний ничего объяснить ему не мог, поэтому он поступил очень мудро. Обнял меня, надеясь, что я проревусь. Ха! Не тут— то было. Разверзшиеся хляби были не останавливаемы, и я не знаю, чем бы все это закончилось, если бы он не положил мне руку на голову, чтобы меня погладить, и его как будто бы током ударило.

— Маша, что произошло? Что было необычного со вчерашнего дня? Что ты делала? Кого ты видела?

— Н-н-ничегоооо н-н-еобычн-н-ого, — икая выдавила я из себя.

-То, что происходит с тобой не случайно, я должен понять, — он меня легко потряс, -Мааш!

-Долинский вчера приезжал, и-и-и— ...

Кир мгновенно набрал номер на мобильном.

-Чарльз, — начал он без всякого приветствия,— если вы сейчас не прекратите это, я отказываюсь продолжать сотрудничать с вами впредь вообще по любому поводу. Наказания за нарушения должны быть адекватны и направлены на нарушителя. Нет, это не ее вина. Чарльз, я все сказал. Да, обязательно.— Кир начал набирать еще один номер, а меня внезапно отпустило, и я почувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Все-таки самое большое счастье, это когда тебе сначала было очень плохо, а потом это плохо перестало быть.