Мета-игрок

— У меня только один вопрос — разве роботов достаточно, чтобы всю канализацию перекрыть?

— Найдём, мистер Аллен. На складах Аргуса осталось много неликвида, увы, электроника быстро устаревает, около пятисот робо-бомб мы сможем обеспечить.

— А как они будут принимать сигнал под землёй?

— Тоже хороший вопрос. Примут, они расчитаны на это. Ещё вопросы?

Ну правда, а что они думали? Что я полезу своими чистыми ножками и белыми ручками в дерьмище коллекторов под централ-сити? Пусть Аргус бегают, им за это деньги платят. А мне просто стрёмно от того, что где-то под моим домом может сидеть мета-горилла. Если бы Уоллер и ей подобные просто нормально делали свою работу, шустро и принимая взвешенные и логичные решения, а не наслаждались тем, какие они патриоты, то ситуации бы не возникло. Ну и за державу обидно — мы им налоги платим, они сливают миллиарды во всякие тупые проекты с гориллами, а в итоге — в нужник зайти теперь страшно...

* * *

Кто бы мог подумать — Гродд сделает свой ход раньше нас. Вернее, он не сделал ход — его сделали придурки из Старлабс. Мы приехали в лабораторию уже ближе ко второму часу ночи, там обнаружился Циско и Кэйтлин. Я зашёл следом за Барри и Джо. Барри привычно прошёл по паре коридоров.

— Народ, мы вернулись, — Барри взмахнул рукой.

Циско Рамон сидел за столом и смотрел в стенку, Кэйтлин Сноу отвела взгляд.

— Да что произошло? — Джо Уэст вылез таки, — что случилось?

Кэйтлин нехотя заговорила:

— Видишь ли, Циско, он...

— Не надо, — прервал её Рамон, — я сплоховал.

— Что? — Барри уже устал и валился с ног, да и Джо тоже, а тут ещё не добавляли радости обстоятельства, — что случилось?

— Мы с Айрис полезли в канализацию.

— Что? — громко вскрикнул Уэст, — что вы сделали?

Я только прикрыл глаза. Рамон выглядел подавленным, как и его подруга Сноу. Циско прикрыл лицо руками.

Я же только прошёл внутрь, осмотрелся. Тут как-то... стрёмно. Ну правда, для научной организации планировка ещё куда ни шло, но судя по тому, как обеспечена безопасность, старлабс — это проходной двор.

Рамон повторил:

— Мы пошли вниз.

— Это я уже слышал. Где Айрис?

— Гродд схватил её.

Джо устало свалился в кресло, Барри всполошился. Не на шутку. А я не удержался, чтобы не съязвить:

— Да кто бы мог подумать — а я то думал, горилла-мутант-менталист будет вас угощать бананами! Странно, что человек с твоим уровнем интеллекта делает в научной организации. Разве что придумывает прозвища... — хмыкнул я.

— Тони, не надо, — остановил было меня Барри. Но куда там!

— Что не надо? Думать головой? Парень, который не может в нос дать обидчику и журналистка, которая тяжелее пера ничего в жизни не держала, никаких боевых и научных навыков, никакого оружия. Как маленькие дети. Барри удержался от идиотизма, так нашлись идиоты, — раздражение унять было сложно, — я разработал семь долбанных планов, как уничтожить врага, при этом не спускаясь в канализацию и не попадая под его способности, и вы умудрились одной детской выходкой похерить всё. Гении! Детство в задницах заиграло!

— А ты что здесь вообще делаешь? — вскинулся Рамон, — мы и без тебя справимся.

— О, я вижу. Я уже обо всём договорился, вам оставалось бы только сидеть и смотреть, как вашу гориллу уничтожают. Я уже со всем справился — и тут в самый ответственный момент — человеческая глупость всё уничтожает... — я прошёлся рядом с Рамоном, — похоже, я ошибался насчёт твоего ума. Чего ты ожидал? И зачем потащил с собой девочку?

— Она сама вызвалась.

— Ах, да, — я хмыкнул, — Джо, у тебя было мало времени, чтобы воспитывать детей. И, похоже, Айрис нужно заняться твоему ремню. Это самый глупый, безответственный, нелогичный и бессмысленный поступок, который я только в жизни видел.

— Хватит, я и так знаю, что облажался, — Рамон сменил гнев на раскаяние.

— Нет, Циско, ты не облажался. Облажался — это когда не сумел выполнить план, а у тебя план какой был? Спуститься вниз и угостить гориллу-мутанта бананами, или взять у него интервью? Это называется подвёл всех, причём так, что хоть премию выдавай — первоклассный придурок года!

— Что ты так взъелся? — возмутился Барри.

— А ты догадайся? — опять это раздражение и показушная артистичность. Не умею я быть тактичным, даже сейчас переигрываю нарочно, гротескно, — дай подумать, через пару часов в канализацию централ-сити запустят множество роботов, обвешанных взрывчаткой с токсичными осколками, которые будут носиться по всей канализации и перекроют все пути для Гродда? Может быть, поэтому? Все входы и выходы из канализации, через которые сможет выйти горилла перекроют оперативники и бронетехника, с приказом стрелять на поражение из крупнокалиберных пулемётов, а в коллекторы будет подан углекислый газ и дым, который заставит обезьяну задыхаться и бежать прочь, напороться на одного из роботов-камикадзе и сдохнуть, фаршированную химическим оружием как рождественская утка — яблоками! — я был в бешенстве, — а теперь этот милый план, который я разработал и запустил так, что осталось только взять ведёрко поп-корна и смотреть, как его выполняют миньончики из аргуса, провалился с треском, и кто-то должен будет лезть к этой факинговой обезьяне в эту факинговую канализацию, и по колено в дерьме изображать из себя рыцаря в сияющих доспехах, спасающего факинговую принцессу! Рамон, больше никаких самостоятельных действий. Иначе я тебя удавлю, просто из уважения к здравому смыслу.

Циско выслушал мой план, мрачнея на глазах. Ну правда, неужели так трудно подумать головой, хоть чуть-чуть? Хотя бы минуточку. Хотя бы если называешь себя гением, пересилить свою тупость на мгновение? Нет.

Я взял телефон и набрал номер генерала Льюиса.

— Планы изменились, — стоило льюису взять трубку, сказал я, — горилла взяла заложника. Увы, нам приходится считаться с интересами наших союзников.

— Что нам делать?

— Используем роботов, чтобы перекрыть все выходы из канализации. Людей в зону конфликта не подпускать, только дистанционные средства. Рекомендую заминировать выходы из канализации, через которые тварь может сбежать — это семнадцать выходов по всему городу. Остальной план в силе — стережём. Нам нужны сутки, если заложника не освободим — подорвём эту тварь.

— Хорошо.

Я положил трубку.

— Если что — я не шутил, — посмотрел на остальных, которые были мрачными.

— Я не знал, что ты работаешь на аргус, — заметил Барри.

— Я? Это аргус работает на меня, разве не видишь? — выгнул бровь, — а теперь все отправляются спать!

Я двинулся в сторону уголка Кэйтлин и взял оттуда инъектор, несколько ампул с мощным снотворным, набрал ампулу на десять кубиков и прежде, чем Кэйтлин успела что-то заметить — всадил ей иглу в шею.

— Эй... — Барри вскочил.

— Что? Вам нужно отдохнуть, а заснуть без успокаивающего вы не успеете, — я легко подхватил девушку и уложил её на операционный стол, — а теперь всем баиньки!

Я знаю, что моё поведение с точки зрения рядового обывателя, тупого и ограниченного, выглядит как циничное, злостное, асоциальное и социопатическое. Здесь все просто любители, они живут на эмоциях, как дружная семья, не мешают друг другу и вообще... один я — профессионал, максимально быстро иду к цели. Хотя я вообще не из их области.

Циско хотел отбрыкаться от инъекции, но получил свой кубик успокаивающего и свалился спать, следующим был Джо, он подставился под укол сам. Мы остались вдвоём с Барри.

— А ты?

— На тебя инъекция не должна подействовать, если мои наблюдения верны. А мне она не нужна — я хорошо высплюсь.

— Как ты можешь спать, когда...

— Когда что, Аллен? Когда я целый день калибровал сраные репульсоры, усталым и избитым вернулся домой, потом придумывал гениальный план поимки гродда, а какой-то чмырь его похерил? Я не из вашей дружной компании, я просто добиваюсь цели, и избавь меня от этих своих... эмоций! В два часа ночи мы ничего не решим, нужно хорошо отдохнуть, хотя бы шесть часов, и у нас останется достаточно времени, чтобы разработать новый план. Хватит полагаться только на свою силу.

* * *

Знаете, в чём главная сложность суперкомпьютера? Главная сложность суперкомпьютера — в передаче данных. Да, а не в процессорах — процессоры стоят и гудят. Наверное, простому человеку было бы сложно понять масштаб суперкомпьютера — я поясню для несведущих читателей, что объём их жёстких дисков, в пару-тройку терабайт, в суперкомпьютере это как килобайты для бытового компьютера, они летают туда-сюда, мгновенно. Но если задуматься ещё глубже — дело конечно же не в объёме накопителей и хранилищ данных, дело в процессоре и способности мгновенно обрабатывать данные. Колоссальные объёмы данных. Скажем, сосканировать лица с сотни тысяч видеозаписей, сопоставить их с сигнатурами в личных делах полиции и прочих служб. В этом деле главный инструмент, главная мощь — это смартфоны с опознаванием лица.

Да, благодаря тому, что народ в последние пару лет, поблагодарим за это Аргус, искренне думает, что смартфоны с опознаванием лица нужны только для их безопасности, у меня была возможность следить за всеми. Люди сами создавали себе аккаунты, сообщали всё, что мне нужно, своё имя и сигнатуру лиц, мне оставалось только сопоставить их с фотографиями в облачных хранилищах и всё — я мог найти абсолютно любого человека. Но для этого нужна была чудовищная вычислительная мощь.

Суперкомпьютер — это не только разновидность бытового компьютера, но мощнее. Он не был шустрее в плане использования операционки. Он мог подключать вычислительные мощности для конкретных процессов, с помощью специальных программ. Способы его использования напрямую были связаны с программами. Математические. Физическое моделирование, аэро и гидродинамика, статистический анализ большого количества показателей. В общем, суперкомпьютер — это вещь абсолютно бесполезная для тех, кто не знает, чем его нагрузить. Я знал, чем мне нагрузить мой суперкомпьютер...

* * *

*

12 часов спустя.

* * *

*

Золотая молния в командном центре старлабс была очень уж характерна для Барри Аллена. Тем временем я сидел около стола, слева от меня стояло блюдце с кусочками сыра, а передо мной — клетка с маленькой мышкой. Да, маленькой мышкой в маленькой мышиной шапочке, моя мышка кушала кусочки сыра, которыми я её кормил. Хороший, дорогой сыр.

— Кушай моя хорошая, — я сунул ещё один сырный кубик.

— Что произошло? — Барри был громким, как и вошедшие в лабораторию Циско и Кэйтлин, а с ними ужасно злой Джо Уэст. Они тут же начали говорить все вместе. Я же абстрагировался.

— Прости, Барри.

— Что? — Аллен уже оделся в свой дурацкий костюм.

— Я был груб с тобой. У меня есть много слабостей, одна из них — увлечённость работой. Ну и мы совершенно разные. Я социопат, мне на людей плевать. Есть только дело, цель, и она должна быть достигнута. Порой я забываю, что у меня есть друзья, а у них свои чувства. Прости.

— Что ты сделал? — Аллен приблизился ко мне с недобрыми намерениями.

— Тссс, — я приложил палец к губам, — во-первых ты напугаешь микки мауса, во-вторых — разбудишь Айрис.

— Айрис? — Барри огляделся, девушка лежала на диване и сладко спала, укрытая одеялом, — боже, Айрис... — и бросился к ней.

Вот всегда так. Циско Рамон спросил:

— Да что здесь нахрен вообще происходит? Энтони, какого хрена ты творишь?

— разве не видно, — я улыбнулся ему, — выдаю премию сотруднику года. Познакомься, это микки, и он в отличие от тебя, победил гродда. Так ведь, мой маленький мыш?

Микки жрал сыр и молчал.

Зато Кэйтлин заметила изменение в обстановке.

— А это что за хрень? — она обратила внимание на стоящую рядом броню.

— О, это мой костюмчик для похода в канализацию. Мне пришлось расхлёбывать ваши проблемы, усыпив вас на время, потому что толку от вас было немного. Откровенно говоря, вы мешались бы мне под ногами.

Рамона это оскорбило:

— Ты вламываешься сюда...

— Не вламываюсь, а прихожу, и расхлёбываю результаты ваших ошибок. Начиная с того, что вы не усыпили лабораторный образец неудачного эксперимента и заканчивая тем, что ты, Рамон, полез в канализацию с Айрис.

— Сколько можно мне это вспоминать? — развёл он руками, — я же извинился.

— Ты сам это вспоминаешь. Просто в контексте того, что я здесь делаю.

Я откинулся на спинку кресла, бросив пару кусочков сыра в клетку, — позволь пояснить, что произошло. Я ввёл вам дозу снотворного, как раз на двенадцать часов крепкого сна. Ровно столько, сколько мне было нужно, чтобы спасти Айрис и разобраться с гроддом. Сразу после этого я поехал домой, где занялся разработкой оружия против гориллы. Да, вот Микки не даст соврать — я вживил ему пару электродов, установил ретрансляторы и резонаторы мозговых волн, усилители и ещё некоторые приборы, назначение которых трудно объяснить словами. Мозговые волны Микки, после их усиления в десятки тысяч раз с помощью результатов ваших экспериментов, создали резонанс с мозгом Гродда, что и вызвало у обезьяны тошноту, головокружение, помутнение рассудка, обморок. После чего я пристрелил обезьяну, расчленил её и её вытащили из канализации в мешках для трупов — гражданским сказали. Что ликвидировали стаю бродячих собак, забравшихся в канализацию. Ничего необычного, верно? — вздёрнул бровь, — после чего осталось дело за малым — ввести пострадавшей то же снотворное, что и вам и вытащить её на поверхность, а тело обезьяны сжечь.

Рамон тряхнул головой:

— Но как? Ведь чтобы разработать такое нужно больше, чем двенадцать часов.

— Я управился за три, — улыбнулся немного натянуто, — я понимаю, за что лже-уэллс ценил тебя, Рамон. У тебя необычное мышление, брендовое, символьное, и по сравнению с заурядными личностями, ты технический гений. Но я не заурядная личность, мистер Рамон.

Циско сел в соседнее кресло:

— С гроддом разобрались.

— Я разобрался. И заметь, я сделал это не ради вас — мне было противно от того, что по канализации уже полгода бегает горилла-телепат.

— Да, да, — он отмахнулся, — ты прекрасно справился.

— Это всё микки, — я подвинул к нему клетку с мышем, — отличный генератор примитивных мозговых волн.

— Что, всё было так просто? — спросила Кэйтлин.

— Я люблю сложности, но не глупости. Кратчайший путь к цели — прямой, он искривляется от необходимости следовать чужим интересам, и чем больше интересов ты учитываешь, тем больше путь, тем меньше шансов на успех. Так что теперь вы собираетесь делать?

Циско Рамон прикрыл лицо руками:

— Для начала, давай просто познакомимся. Мы так и не представлены друг другу. Я Франциско Рамон, а это моя коллега по Стар Лабс Кэйтлин Сноу, — представил он девушку. Та махнула рукой, мол, привет.

— Энтони Хьюз, — слегка и не слишком убедительно улыбнулся я, — лже-уэллс меня тоже напрягает. Он очень опасен, и прежде всего тем, что обладает не заурядным умом. Он умён, хитёр, расчётлив... именно поэтому я презрел опасность и пришёл сюда.