Молодые Боги

Звук шагов, отзвуки шелеста одежды — нежданные гости подошли к балконному парапету.

— О чем ты хотела поговорить?

Негромкий голос моей супруги явно подрагивал от сдерживаемого напряжения.

Послышался тяжелый вздох — как будто взрослый человек собирается с мыслями — прежде чем объяснить ребенку очень важную, но элементарную вещь. Я тоже перевел дыхание — не так звучно.

— Юля.

— Семнадцать лет как Юля, — в резковатом ответе чувствовалось раздражение и погашенная обида — видимо, это не первый серьезный разговор за сегодня.

— Взрослой уже стала? — тон вопроса был вызывающим.

— Может и стала.

— Поссориться хочешь?

— Жень, о чем ты хотела поговорить?

Еще один тяжелый вздох. И небольшая пауза. "Раз, два, три..." — начал я считать про себя. Десять секунд — Дженни явно нервничала, раз ей потребовалось столько времени, чтобы привести мысли в порядок. Но когда она заговорила, тон уже не был таким колючим.

— Юля, я хотела поговорить об этом твоем колхознике.

— И что о нем говорить? Все ведь уже решили.

В другой ситуации я бы наверняка почувствовал шквал эмоций от услышанного — но сейчас был занят тем, что облачался в доспех духа. Как умел, не зная принципа, — ведь, возможно, мне предстояло провисеть здесь немало.

— Юльчик, понимаю, что неприятно и обидно. Но учитывая твое влияние на отца, я боюсь...

— Жень, мне кажется, не стоит обсуждать подобные вопросы в таком месте.

— В каком?

— В незащищенном, — в голосе Юлии послушались нотки удивления.

— Да брось ты, — фыркнула Дженни. — Как будто кто-то на крыше сидит и подслушивает. Или снизу висит, посмотри.

— А вдруг?

Небольшая пауза, эхо отзвуков движения — видимо, Юля действительно перегнулась через парапет — там, где стояла. Приближающийся звук шагов — и она, пока я судорожно думал, что делать, уже подошла к боковому ограждению. Миг — и наши взгляды встретились.

Коротко выругавшись от неожиданности, Юля вздрогнула, едва не отпрянув от ограждения, но тут в ее взгляде появилось узнавание.

— Что там? — удивленно воскликнула Дженни, подбегая к парапету.

Любовь и ненависть

— Ты чего? — Дженни, судя по звукам, так же перегнулась через парапет.

— Мизинец ушибла, — ответила Юлия, натурально зашипев от боли.

— Как ты так?

— Да не знаю. Жень, давай в Цитадель ко мне, там и пообщаемся.

— Ну, как скажешь. А на вечеринку оставаться не хочешь?

— Ты же знаешь, что я не люблю это [действо], — вновь не совсем куртуазно выразилась Юлия.

Один за другим раздались два резких вакуумных звука открываемых порталов — и воцарилась тишина.

Я остался висеть под балконом, размышляя о том, как работает доспех духа. Распластавшись горизонтально — подобно пауку — удерживал вес своего тела лишь на пальцах левой руки, носками упираясь в стену. Поза не доставляла особых неудобств, но вот каким образом выбираться, представлял не очень.

— Эй! — окликнул шепотом, когда почувствовал движение на балконе. И почти сразу на уровне лица увидел свесившуюся голову Ребекки.

— Почему не под кроватью? — поинтересовалась чародейка. Ее густые волосы, упавшие лавиной локонов вниз, колыхались на легком ветерке.

— Потому что под балконом, — пожимать плечами я не стал из-за шаткости положения.

Хмыкнув, Ребекка схватила меня за запястье и резким движением вернула на балкон. На пару мгновений я почувствовал дыхание детства — воспоминание тела, помнившего, что такое солнышко на качелях. Приземлившись, со всего размаха врезался в мраморный пол — на удивление, совершенно безболезненно — благодаря активированному доспеху духа.

Поднявшись, задумчиво поглядел сквозь чародейку. Вспомнилось вдруг, как Макленин нанес мне удар ножом и не пробил доспех, но когда Саян получил приказ убить, он без проблем разбил мне голову чеканом. Почему так, потому что у меня доспех перестал работать, или потому что Саян его так легко вскрыл?

Ребекка между тем зашла в комнату и заглянула в шкаф. Одобрительно хмыкнув, она достала оттуда красную тунику. Отдав ее мне, вынула еще и тогу, облачиться в которую я смог только с помощью ее подсказок. Сама Ребекка взяла себе длинное — в пол платье — надев его прямо на униформу и дополнив наряд накидкой. После переодевания чародейка подошла к двери и, приоткрыв ее, выглянула в коридор. Обернувшись, жестом подозвала меня ближе.

— Считай себя важным гостем, старайся выглядеть естественно и непринужденно. Пошли?

Кивнув, я взял Ребекку за талию и потянул за собой в коридор.

— Стараюсь выглядеть естественно и непринужденно, — пожал я плечами, удивляясь собственной наглости, игнорируя вопросительно изогнувшуюся бровь.

— Шагай не так широко, а то ботинки видно.

— Если заметят, что будет?

— Если это будут местные, то ничего. Просто с тогой высокие сапоги ассасина не смотрятся — а мне не нравится, когда мой спутник выглядит чучелом.

Пока я думал, как бы достойно ответить, мы уже, двигаясь неторопливым шагом, миновали несколько безлюдных богато украшенных залов. Шли несколько напряженно — не торопясь и осторожно. Вскоре навстречу попался бегущий одинокий слуга — молодой парень в набедренной повязке с корзиной фруктов.

— Мальчик! — окликнула его Ребекка и тот послушно повернулся к нам.

— Слушаю, госпожа, — склонился юноша.

— К вам в усадьбу вчера привезли молодую девушку, которую Гай Юлий купил у Павла из Лаэрты.

— Да, госпожа.

— Где она сейчас?

— В своих покоях, госпожа.

— Проводи.

Слуга снова склонился, а затем двинулся вперед. Миновав еще один зал, мы спустились на этаж вниз. Впереди показались массивные двери, у которых на страже стояли два преторианца.

— Ее покои здесь? — остановила провожатого Ребекка, показывая вперед.

— Да, госпожа, — слуга коротко глянул на чародейку.

— Возьми у него поднос, — попросила меня спутница. Недоумевая, я принял у паренька поднос с фруктами. Чародейка, быстро оглянувшись по сторонам, поманила слугу за собой в небольшую нишу.

— Да, госпожа? — преданно посмотрел на Ребекку юный раб, а она воздела над его головой руку. Ладонь окутало зеленоватое свечение, парень начал задыхаться, беззвучно хлопая ртом; ноги его задрожали, подкашиваясь. Глаза и открытый рот наполнились ядовито-зеленым светом, который тонкой, быстро увеличивающейся струйкой потек в ладонь чародейки.

Кожа паренька начала покрываться морщинами, ссыхаясь, сам он понемногу сползал вниз — не падая, придерживаемый силой притяжения от ладони чародейки. Глаза его последний раз блеснули, потухая, и лишь груда пепла осталась на полу. На все про все у чародейки ушло лишь несколько секунд.

Увидев мой ошарашенный взгляд, Ребекка подошла и подцепила пару виноградин с подноса, проглотив их с видимым удовольствием.

— Ты чего расстроился? — спросила она дежурно.

— Я не расстроился.

— По тебе заметно, как не расстроился. Не обращай внимания — это же местный. Искусственный разум — ты же не горюешь, когда браузер с "Алисой" удаляешь?

— Ни разу еще не удалял браузер с "Алисой".

Внимательно вглядевшись мне в лицо, Ребекка покачала головой.

— Пойдем, — поманила она меня за собой, направляясь к указанным дверям, но на секунду замерла: — Эй!

— Что?

— Поднос оставь.

Поставив неудобную ношу на один из столов в уголке зала, я двинулся следом за чародейкой к покоям, где должна была находиться Катя. Приближаясь к стражникам, несколько волновался. Совсем немного — больше размышляя, что предпримет Ребекка. Она же просто взмахнула руками — воздух колыхнулся маревом двух прозрачных стрел.

И все. Ничего не произошло — стражники остались стоять — как ни в чем не бывало. "Не подействовало?" — начал я волноваться сильнее.

Открыв дверь, не обращая на преторианцев никакого внимания, Ребекка заглянула внутрь и сразу зашла. Я слегка притормозил, ожидая от воинов хоть какой-либо реакции. Но оба стражника стояли, глядя прямо перед собой, будто не замечая меня. Ожидая оклика или удара, напрягся — проходя следом за чародейкой — однако никакой реакции так и не последовало.

В первом помещении — большей прихожей — никого не было. Миновав его, мы вошли в немалых размеров зал, увенчанный колоннадой, за которой прятались декоративные растения и цветы. У каждой колонны высились парные статуи весьма фривольного вида — демонстрируя, впрочем, обычную любовь, а не торжество экспериментов, как на вилле Джонса.

Катя была здесь. Девушка в одинокой задумчивости сидела на краю широкого ложа, занавешенного полупрозрачной пелериной, накручивая на пальцы длинный локон. При нашем появлении она испуганно вздрогнула и неуверенно поднялась.

Выглядела девушка сейчас как подобает юной патрицианке — легкая элегантная туника, высокие сандалии, тщательно уложенная прическа с прекрасной диадемой, усыпанной драгоценными камнями. Из других украшений — браслеты на запястьях и золотая цепочка пояса. Катя и в обычной жизни была яркой, привлекательной — а сейчас и вовсе казалась неотразимой — безумно красивым ангелом, сошедшим с небес. Вот только поза ее была напряженной, скрывая в себе испуг.

— Катя... — невольно выдохнул я, в растерянности не зная, что сказать.

Губы девушки задрожали, лицо исказилось в легкой гримасе — Катя смотрела на меня широко открытыми глазами — словно не веря в происходящее. Казалось, она вот-вот заплачет.

— Катя, это ты? — шагнул я ей навстречу.

Моя подруга несколько раз кивнула, губы ее задрожали сильнее. Чувствуя, как внутри зарождается глухая ярость: на старшего Орлова, на совравшего Саяна, на застрелившего меня Игоря, — шагнул вперед, обнимая любимую девушку.

Она вцепилась мне в плечи, как утопающий за спасательный круг — и, уткнувшись лицом в плечо, не смогла сдержать рыданий. Я гладил ее вздрагивающие худенькие плечи, чувствуя непреодолимое желание кого-нибудь убить.

— Успокойся, малыш, теперь все будет хорошо... мы вытащим тебя отсюда.

— Джесс! — окликнула меня Ребекка. Но я и сам услышал шум — за нашими спинами открылась дверь.

— Мы тебя вытащим, не бойся. Сегодня, — негромко шепнул я Кате и быстро отбежал в сторону, укрывшись вместе с чародейкой за одной из колонн.

Мгновением позже в покои ввалилась представительная делегация. Когда я увидел первого вошедшего, невольно вздрогнул, напрягшись — это был Гай Юлий Орлов. Он гордо шествовал во главе группы гостей человек из десяти, облаченных, как и он, в сенаторские тоги.

Орлов пересек покои и остановился рядом с Катей, будто демонстрируя ее гостям барственно хозяйским жестом. Я невольно скрипнул зубами — Ребекка, видимо, почувствовав мое состояние, успокаивающе положила мне руку на плечо.

— Знакомьтесь, господа. Екатерина, будущая хозяйка всего этого великолепия, — сделал Орлов своеобразный жест, очерчивая окружающее пространство.

— У тебя хороший вкус, Гай, — одобрительно проговорил один из гостей — неимоверно грузный и пожилой мужчина. Его набрякшие щеки свисали вниз как у бульдога, опускаясь на широкую — шире головы — шею. На мир говоривший смотрел маленькими, близко посаженными глазками из-под кустистых бровей — вот только в его взгляде была жесткость, контрастирующая с рыхлостью тела.

— Действительно, неплохо-неплохо, — поцокал языком еще один, выходя из тени общей группы. Достаточно пожилой, как и все остальные, с массивным брюшком, выпирающим из-под тоги. Дородный, неторопливый, но внушительно массивный — в отличие от предыдущего, в его теле не было дряблости, зато ощущалась тяжесть и мощь старого медведя.

Вообще, во всей группе гостей не было ни одного человека навскидку моложе сорока. Держались все непринужденно, рассматривая Катю как игрушку, с опытом людей, привыкших убивать скуку, потакая своим желаниям.

— Гай, а это не твоя бывшая студентка случаем? — поинтересовался кто-то из толпы, заставив меня встрепенуться. Но тут пальцы на моем плече сжались стальной хваткой — я с трудом удержался, чтобы не вскрикнуть от боли. Обернувшись, глянул на чародейку и обомлел — она смотрела на дородного и широкоплечего гостя. Лицо Ребекки было перекошено ненавистью, губы щерились в угрожающем оскале — иначе и не назовешь, а глаза горели ровным зеленым огнем. Почувствовав мой взгляд, Ребекка обернулась — ее заполненные ядовитым огнем глаза оказались совсем близко от моего лица, так что я едва не отпрянул в сторону.

Среди гостей уже завязалась громкая и непринужденная беседа — но я не обращал на это внимания. Ребекка, к моему облегчению, на несколько секунд зажмурилась, после чего открыла глаза, посмотрев уже обычным взглядом.

— В порядке? — спросил я ее одними губами.

Чародейка кивнула. Чуть дернув подбородком, показал ей на своей плечо — она не сразу поняла, в чем дело — а после ее глаза расширились, и пальцы разжались. В ткани туники остались дырки от ногтей — я почувствовал, как кожу щекочут бегущие струйки крови.

Сконфуженно кивнув, Ребекка вновь обратилась взглядом к группе гостей Орлова — теперь лучше контролируя себя. Но губы ее по-прежнему подрагивали, ощеренные в гримасе ненависти.

— Господа, с моей будущей женой познакомились, теперь пора проследовать в пиршественный зал и насладиться праздником, — радушным голосом хозяина предложил Орлов.

— Которая уже по счету? Четвертая? — усмехаясь, спросил широкоплечий мужчина, при взгляде на которого Ребекку только что захлестнула волна ненависти.

После прозвучавшего вопроса раздался дружный смех, а Орлов лишь пожал плечами, с нескрываемым удовлетворением — мол, я и не так еще могу. Когда группа гостей покинула зал, он остался в проеме последним.

— Катерина, ты к нам присоединишься? — поинтересовался Гай Юлий.

Та вся сжалась и едва помотала головой — отрицательно, явно борясь со сковывающим ее страхом.

— Ну хорошо, — покладисто согласился Орлов, — не сегодня так завтра.

Вальяжно послав девушке воздушный поцелуй, он вышел из комнаты — и послышался удаляющийся гомон голосов.

Когда я выбрался из укрытия, Катя шагнула ко мне — глядя с надеждой, но при этом чувствуя себя несколько скованно.

— Вы заберете меня отсюда? — шепотом спросила она, прерывисто дыша и едва сдерживая рыдания.

— Конечно, сейчас...

— Нет, — резко произнесла Ребекка.

— Что? — обернулся я к ней с недоумением и опаской.

— Джесс, у нас с тобой появилось небольшой дельце, придется немного задержаться. Девочка, у тебя здесь есть гардероб?

— Да, — мелко закивала Катя.

— Отлично. Пойдем, нам с твоим другом надо переодеться.

— Конечно, сейчас, — закивала Катя — в глазах ее по-прежнему стояли слезы. — Только можно спросить...

— Конечно, спрашивай.

— Ребят... а вы кто?

В гости к Дионису

— Еще раз? — переспросила чародейка у Кати.

В прошлой жизни неоднократно замечал, что подобный вопрос часто задают иностранцы, когда не понимают сказанного на русском.

— Вы кто? — едва слышно вновь спросила девушка.

— Ш-шайзе! — едва слышно буркнула Ребекка и перевела на меня вопросительный взгляд.