Артефакты

Я в ответ, во все глаза наблюдала за их действиями. Вот где было по настоящему интересно! травы, травы, алкоголь. Все перемешивалось в определенную сторону. Затем этот котелок поставили передо мной.

— Не надо нюхать, а просто вдохни, представь, что делаешь распаривание лица. И все, остальное моя забота.

Послушно подумав о косметологии, какая хорошая, кстати, идея, заодно позаниматься собой. Умение совмещать приятное с полезным пригодиться, надо развивать его интенсивнее...

— Все выходи, я увидела нужное, — голос Амины прозвучал издалека и как-то неестественно, не то чтобы задумчиво, но в то же время отлично от обычного.

— Это Ода? — скорее утверждение, чем вопрос.

— Да, она желает тебе смерти, причем лютой, неприятной. В вариации "Сдохни", — кухарка, она же ведьма задумчиво перебирала посуду, передвигая ее с места на место.

Непонятное. Неприятное чувство прошлось по позвоночнику:

— Ты не будешь препятствовать ее смерти? — почему голос так дрожит.

Нехорошо это, нехорошо.

Минута тишины и тихий усталый ответ:

— Не буду. Из нее могло бы выйти что-нибудь путное, но при другом плетении судьбы. А так она все равно для меня потеряна, НО одно условие. Ее смерть должна быть легкой и по возможности быстрой, без мучений!

— Хорошо, — подобное обещание далось легко и без проблем.

Зачем ругаться по мелочам, главное она умрет.

— Пойду, подумаю...

— Ага, если что надумаешь, приходи.

Спальня, кровать, окно. Что еще надо для счастья? Весь остальной мир.

А что необходимо для раздумий? Ничего.

Так думай...

Зачем? Зачем? Зачем? Один и тот же вопрос, и столько разных вариантов ответа.

Снобизм аристократки...

Гордость выскочки...

Действие под чьим-то давлением...

Беспокойство за брата...

Фанатизм веры...

Что? Из-за чего ты решилась меня убить?

Окно. Закат. Розоватое с красными полосами небо. Время крови, большой крови. Не помню точно, но подобное означает какое-то так построение звезд и светил.

Кровавое время. Особенно на востоке, там, где все это видно сильнее и четче.

Тишина, темнота, туман. Пора.

Когда в голове не остается своих мыслей и идей, на помощь придут чужие.

Ночь. Сотни голосов, сотни судеб, сотни историй.

Надо найти или создать свою, если найденная не устроит.

Легкий теплый ветер, запах города. Еще нет ночной прохлады, но уже не чувствуется и дневная жара.

Спать. Пора спать.

Утро наступить еще не скоро, ночи самое время для деяний ночных и темных. Так говорят, кажется, менестрели. Тело переполняет ярость, ярость непонимания, ярость разочарования, ярость обиды и бессилия.

Нет, не бессилия, а необходимости сдерживать силу. Я могу разорвать их на куски и сейчас. Но не сделаю этого, эмоции не должны мешать плану.

Да, ночь принесла с собой все. Историю, подоплеку, суть событий.

И выход из этой ситуации.

Мне жаль вас интриганы несчастные, вы зря встали на пути этой силы. Мне очень жаль вас...

— Никогда, слышишь, никогда не жалей никого, — мама строго смотрит на меня, затем одним махом руки останавливает готовое вырваться возмущение.

Что значит, не жалей? Как это воспринимать?

— Ты не знаешь, пока не видишь значение и смысл жалости, так? Точнее не понимаешь меня?

Кивок.

— Ты сама прекрасно знаешь и чувствуешь, очень на это надеюсь, эмоции. Некоторые нам более или менее понятны, обида, ярость, гнев, нежность. Причем с нежностью я поторопилась. Негатив проще подается описанию и осмысление, а все доброе и светлое, наоборот. Нежность, как и любовь и доброта бывают совершенно разными, но не в них суть, суть в другом.

Сочувствую, ты пытаешься понять, что испытывает другое создание с помощью разума, сопереживая — влезаешь в его "шкуру", ставишь себя на подобное место, тут уже эмоции. А, жалея, ты просто возвышаешься в своих глазах. Жалось, по крайней мере, у нас, это простое понимание. Тебе сейчас или потом, но будет хорошо и приятно, а жалеемому наоборот станет плохо. Подумай над этим.

— Но это неправильно, — до сих пор помню свое возмущение.

— Я не говорю, что так всегда и везде, просто у нашего дома, у нашего рода получается именно так. Буду рада, если ты пойдешь по другому пути, но если нет, постарайся учесть опыт предков, ладно? — закончила она с улыбкой.

Конечно, ладно, мамочка. Я учту не только опыт предков, но и свой небольшой личный. Сейчас я точно поняла — от вас мало чем отличаюсь, к счастью. К моему огромному счастью.

Моя жалость ядовитыми волнами расходилась вокруг, завлекая в себя все больше и больше.

Теперь я действительно поняла многое, пусть не все, но...

Ближайшие пара дней, а может и недель будут тихими и спокойными. Веселее станет позже, чуть позже.

Ладошки зачесались в предвкушении. Меня ждала мастерская и весь огромный, таинственный, но такой интригующий мир древних машин и механизмов!

— Тук, тук, — голос Амины прозвучал рядом.

— Ага, — согласилась я.

— Это радует, твое согласие, я имею в виду.

Она вошла и остановилась на пороге, осмотревшись, тяжело вздохнула и продолжила:

— Тебе здесь надо понимать хорошо и комфортно...

— Очень, я недавно ела, и чай пила, честно, — прервала ее я.

Как это сюда присоединить, понятно, как белый день оно должно быть тут, но как это сделать. И тут еще Темные боги Амину принесли, хотя и без нее ничего не получается.

— Ценю твой вчерашний перекус, правда уже сегодня есть пора, но я не из-за этого тебя навещаю. Пришли ребята и рассказывают столько интересного, ты должна быть в курсе.

— Ты мне потом перескажешь, хорошо?

— Нет. Пошли. Пошли по-хорошему, иначе через пару часов сама придешь, но по-плохому.

— Амина!

— Нечего уговаривать, отложила, все равно ничего не получается и вперед, за мной. Может заодно, и расчешешься, — сказала она уже почти про себя, выходя наверх.

Нехотя поплелась следом. Вот это жизнь, прямо сказка. Бурчание под нос успокаивало нервы и расслабляло. Амину. Она тихо хихикала, идя передо мной, и внимательно прислушивалась.

На кухне сидели знакомые ребята, как их хоть зовут? Точно надо попросить средство для укрепления памяти, а то скоро саму себя забуду.

— Вот, привела, рассказывайте, — довольным голосом сказала Амина и пошла что-то делать.

— Добрый день.

— Здравствуйте.

Почти хором, не мудрено растеряться, что я и сделала.

— И вам привет, — через пару мгновений воспитание взяло верх над разумом.

— Мы просто рассказываем про город...

— Знаете, сколько всего произошло за это время...

— Такую суету даже на тараканьих бегах не всегда увидишь...

— Да вы что?!

— Конечно, началось все дней десять назад, после обнаружения старого храма.

Город живет своей жизнью. Именно своей, в чем-то зависимой от населяющих его людей, но во многом личной и неприкосновенной.

Последнее время исключительно из-за суетливости человечков, вместо спокойной привычной размеренности, начался форменный бедлам...

Эти мысли принадлежали городу, но в слова оформлены мной...

Мои, не-мои мысли наскакивали друг на друга, пытались сложиться в целостную картину, но рисунок, получающийся в результате, ни радовал не только меня, но и их самих.

Здесь на покинутой. Забытой и, наверное, заброшенной башне дыхание, суть города была явственна, как нигде еще.

Большая с красноватым отливом луна освещала верхнюю часть города и придавала знакомым привычным видам нереальные оттенки. Большая сторожевая башня одно из самых высоких сооружений города досталась нам еще с древних времен. Почему она заброшена сейчас? Не знаю, увижу нищего, спрошу.

Меня она привлекла своей грандиозностью и недоступностью. Попасть сюда можно было только с помощью магии, при этом, потратив столько сил, что резонно вставал вопрос — и какого бога я сюда приперлась?

Поэтому маги здесь тоже не появлялись. Я использовала чуть другую дорогу, доступную не многим. И впервые за долгое время могла побыть наедине сама с собой. Сейчас можно с гордостью заявить вокруг меня метров на пятьдесят ни души! Только я, ночь и луна.

Завтра решиться все. Именно завтра тот самый предполагаемый день, день Второго Прихода Богов. Глупцы.

Тем не менее, надо поучаствовать. Посмотреть, что и как. Догадки вещь хорошая, но мой покровитель не Эшог, и подобные паутины не моего размаха.

Что ж. Завтра, все решиться завтра...

Проснулась поздно. Уже наступал вечер. Все в доме были тихими и незаметными, Амина печально посмотрела, но ничего не сказала.

Попытка приободрить лишь накалила эмоции.

— Не обращай внимания, я вернусь, и все будет замечательно.

— Ты вернешься? Или не ... ты?

Она отвернулась и погрузилась в травы.

Как можно ответить на такой вопрос? Кто вернется предугадать невозможно, прорицатель из меня никудышный.

— Удачи, — бросила она на прощанье в уже закрывающуюся дверь.

Удача. Удача. Это довольно расплывчато и непонятно. Никто кроме нас самих нашей удачей не распоряжается. Так гласят слова богов. И я им верю...

Путь по вечернему городу это интересно, необычно и далеко, слишком далеко от меня нынешней. Обычно неторопливая жизнь завораживала, привлекала к себе взгляд и задерживала внимание, но не сейчас.

Не сегодня.

Вечерние сумерки застали меня на подходе к Лабиринту. Той его части, которая недоступна, центральная, закрытая, не для всех.

Этот спуск известен всем, но мало кто им пользуется. Зачем? Здесь несколько помещений и стена. Наглухо перекрытая стена, за которую невозможно попасть.

Первая комната, большая хорошо освещенная, с лестницей на выход. На спасительную поверхность. Мне она не интересна.

Туда, дальше, глубже, там, где самое сокровенное.

Немного поплутав, судьба вывела меня туда, куда необходимо. Большой пустынный зал, весь в серых сумерках, там за стеной шло самое интересное. Оттуда лился мягкий, теплый свет, он согревал и убаюкивал, заставлял чувствовать себя как дома. ДОМА.

— Пришла? — насмешливый голос Кифа, раздался со спины.

— Я все же надеялась, что мы ошиблись, — тихо и печально сообщила Ода.

— Нет, вы почти угадали. А вот мне потребовалось непозволительно много времени, чтобы понять кто вы. Странники. Си-Этэ. Стражники. Не так ли?

Обернувшись к собеседникам и почти противникам, позволила себе небольшое подобие улыбки.

В одинаковой одежде, похожие друг, а друга, как две капли воды. Они были теми, кем были, теми, кем пугали детей во все времена. Вечными изгнанниками, вечными странниками.

Когда— то могущественный и сильный орден магов, выродился в ничто. Но люди составляющие его, не соглашались смириться с очевидным. Они ходили по миру и потихоньку собирали утраченные знания по крупицам, по ходу дела обзаводясь новыми. И вот одна из пар — связок стоит сейчас передо мной. Сильные. В чем-то... И слабые. В чем-то...

— Зачем вы пришли? — правда любопытно. — Вы не имеете отношения к Богам, так зачем вы здесь?

— Посмотреть, узнать, научиться, — тихо отозвался Киф.

— А остальные? Эктор, Сат?

— Просто так, за компанию, — отозвался Сат. — Знаешь. Ты мало похожа на фанатичку с колом, зачем ты здесь?

— Остановить вас. Предупредить. Отблагодарить. Как бы там ни было, вы спасли мне жизнь, я умею быть благодарной.

— И чем ты нам отплатишь? — ядовито усмехнулась Ода. — Мы же должны стать главным блюдом на этом пиршестве богов.

— И станете, — довольный голос Лари, от стены.

Та разошлась, и вышло несколько десятков человек. Кое-кого я знала, но большая часть была, есть и будет для меня неизвестными. Из знакомых Лари, Тата, Тори и пара человек из общества.

— С тобой Эвира мы разберемся отдельно, — пообещал мне Лари, — Не обессудь, но к Темным Богам ты относишься по иному.

— Естественно, — зачем спорить с очевидным.

И подняла глаза, если мои чувства не врут, где-то наверху наступает новый день. Наступает как обычно через полночь. Как обидно, но среди присутствующих нет того, кого я ожидала увидеть.

— Мне жаль вас, очень жаль, но вы не правы...

Смешки и возгласы со всех сторон. Пока. Еще.

Стена вдруг вспыхнула и все вышедшие из нее, словно порывом ветра оказались прижаты к ней. Нет, не прижаты, а поглощаемы этой стеной. Медленно, она вбирала их в себя.

Прошедший через кухню воспринимался только как еда. Даже если ведет себя как повар. Едокам безразлично, особенно, когда внутри нет содержания и истинного смысла, истинной веры. Не знаю когда и почему они поверили в Темных Богов, но если мое восприятие, верно, то совсем недавно и только потому, что это выгодно. Такие верующие не нужны ни какому богу, да их большинство, но толку, смысла, содержания от них не много, а подчас его вообще нет.

Стена поглотила всех. Не было ни воплей, ни криков. Если я правильно разобралась, то они были словно под воздействием парализатора. Все видели и ощущали, но поделать ничего не могли.

Кто-то шевельнулся за спиной.

Киф достал кинжал. Зря.

— Зря, мне ты не сможешь причинить вреда. Но мы задержались, вам пора...

— Куда? — презрительный смешок Оды, попытка скрыть страх?

Зачем меня бояться? Из-за чего меня бояться?

— Ода, что с тобой?

— Издеваешься? Они основное блюдо, а мы пойдем на десерт?

Оружие появилось и у нее в руках.

— Нет, причем здесь это? А вы думаете, это я загнала их в стену? Нет, могу вас расстроить, это их личный сознательный выбор. У темных Богов он звучит как постулат " если ты готов прервать жизнь другого во имя бога, то будь любезен так же просто расстаться с собственной, во имя того же бога". Если не готов, то не стоит так рисковать, они почему -то это не учли.

— Тебе еще не надоело? — вдруг раздраженно рявкнул Эктор. — Сколько можно ходить вокруг, да около.

— Ты прав время дорого, вам стоит спешить. Уходите, и как можно быстрее.

— Хватит, честное слово хватит, — устало попросил Киф.

Я подняла глаза и, не выдержав, рассмеялась:

— Да сколько можно? Неужели так трудно поверить или понять, не знаю?! Я не устраивала это представление, мне оно совершенно без разницы. Да, я верю в Темных Богов, да я жду их прихода, но принять подобные сущности мир сможет ни скоро, отнюдь не сегодня и даже не завтра. Когда не скажу, это не важно, а сейчас вы свободны, у вас будет эта ночь, чтобы уйти. Только одна ночь, — я снова фыркнула устало и недовольно. — Сейчас я уйду и не буду вам мешать, но хочу заранее предупредить, тот, кто все это затеял не здесь. Он наблюдает за этим представлением издалека, но с возможностью вмешаться. Сегодня я займу его и охота на вас будет объявлена только завтра. Учтите это, к сожалению это все, большее мне не подвластно. Прощайте.