— Ты совсем как твой отец, Алекс.
— Да? — скосил на него глаза ночной гость.
— Когда он встретил твою мать, то ещё даже поздороваться не успел, а сразу сказал: "Смотри, Эдмунд. Это — моя жена".
— Это и правда была моя мама? — с некоторой толикой недоверия спросил Александр. — А что бы он делал, если бы у неё был скверный характер или, например, муж?
— А ты что делать будешь? — снова усмехнулся Эдмунд.
Александр не колебался ни минуты:
— Все равно женюсь.
Старик притворно вздохнул:
— Ну, вот и он все равно женился.
Теперь, когда женитьба была делом практически решенным, Гастен постепенно перебирал на себя управление гильдией. Как только Александр узнал, что у него есть опасный соперник, и оставаться в столице будет небезопасно, спешно начал готовить свой переезд в порт Мацуи. Это была территория гильдии и туда никто бы не сунулся. Старые товарищи его отца отнеслись к такому решению с пониманием. Единственное, что осталось решить — это выбрать другого представителя при дворе. Но пока кандидатура ещё не была назначена, бразды управления перебирал в свои руки Гастен.
Александр наведывался в свой рабочий кабинет в представительстве гильдии все реже. В основном, чтобы подписать документы, разобрать отчеты и просмотреть корреспонденцию.
Здесь его и застало письмо от советника Фальче, в котором его в официальной форме извещали, что он назначен в качестве представителя королевской семьи в Малероссе, для налаживания торгово-экономических связей с Гатридой. Ниже шло перечисление качеств, за которые его выбрали, и едва ли не самой последней стояла дата отбытия — практически сразу после дня рождения Боадикеи.
Александр нахмурился и откинулся в кресле. В то, что это может быть простым совпадением, верилось с трудом. Выходит, соперник, о котором рассказывал Седрик, подсуетился. Кого он попросил об этом одолжении — короля или Оскара — сейчас не имело значения. Главное, что Алекс не согласен был уступать свою любовь без боя.
Молодой человек стремительно вскочил на ноги и быстро вышел из кабинета, быстро преодолел лестницу, перепрыгивая через несколько ступенек, и практически выбежал на улицу. Там он поймал одного из мелких посыльных и велел бежать в конюшню передать его приказ: пусть не распрягают экипаж, ему срочно нужно в город.
Двадцать минут, которые Алекс прождал экипаж, казались вечностью. Ему необходимо поговорить с королем. Наверняка его отъезд в Гатриду можно если не отложить, то хотя бы отсрочить. В принципе, Александр был не против уехать из Малероссы. Раз у "поклонника" Боадикеи такие длинные руки, что он смог достать до короля. Увезти девушку в Гатриду — это было бы даже лучше, чем уехать с ней в провинцию или на родину отца — в порт Мацуи. Но отъезд необходимо отложить хоть на небольшой срок, пока будет сыграна свадьба. Когда Седрик узнает обо всем — то поможет организовать все быстро.
Но все это станет возможным, если Александр сможет убедить короля. А в том, что сможет он не сомневался. Ведь Закери тоже мужчина. Он наверняка его поймет.
Пока карета добралась до дворца Ладлен, Алекс успел продумать, что будет говорить, какие слова использовать, какие нет и какие аргументы приводить: что назначение — большая честь для него, что они с Боадикеей любят друг друга, что семьи не против этого брака.
Когда карета остановилась у дворца, Александр был собран и уверен. В таком же настроении он вышел из экипажа, узнал у королевского распорядителя, где сейчас король Закери и сможет ли он его принять. Чаще всего на прием к королю попасть крайне сложно. Распорядитель записывает всех желающих в очередь и по мере важности или по желанию монарха, назначает время встречи. Но у Алекса достаточно высокое положение при дворе. Поэтому молодой герцог вполне оправданно надеялся, что король сможет принять его сегодня, до конца дня.
К немалому удивлению Александра, распорядитель сразу же провел его к королю. Видимо у него были на этот счет свои распоряжения.
Алекс нахмурился. Король ждал его появления и это не очень хороший знак. Значит, "поклонник" успел что-то наговорить и убедить короля будет трудно.
Но, как говорил его отец: "Мужчины из рода Патио не отступают!". И Алекс, как только его проводили в кабинет Закери, после традиционной доли любезностей между сюзереном и вассалом, изложил все заготовленные заранее аргументы.
Король внимательно выслушал его, ни разу не перебив. По его лицу или взгляду трудно было что-то прочитать. Но Александр уверял себя, что все идет хорошо. Поэтому, когда Закери коротко ответил:
— Нет, — для него это стало неприятным сюрпризом.
— Но ваше величество, — все же попытался уговорить его Алекс. — Я прошу вас не только от своего имени. Я не знаю, что вам сказали, но Боадикея так же хочет стать моей женой...
— Боадикея не станет твоей женой, — резко оборвал его Закери. — Её не выдадут за тебя, потому, что есть более достойный кандидат.
Александр нахмурился и постарался, как можно более спокойно возразить:
— Я разговаривал с его высочеством Лиамом и он заверил меня, что нет никаких препятствий...
Закери посмотрел на него тяжелым взглядом, в котором можно было многое прочитать, и сказал:
— Боадикея не станет твоей женой. Никогда. И ни Лиам, ни кто-либо другой, не поможет тебе. Отступи и уезжай в Гатриду, пока я даю тебе такую возможность.
— Но Лиам... — все же попытался настоять на своем Александр.
— Лиам не посмеет мне перечить, — перебил его Закери и только после этих слов Патио все понял. Несколько мгновений он смотрел на своего короля не мигающим взглядом. У него в голове не укладывалось, что "поклонник" о котором Боадикея не знает — это Закери. Однако взгляд короля, взгляд человека, который не хочет отдавать свое, говорил о том, что это действительно так.
Александр опустил глаза, чтобы сидящий напротив мужчина не смог увидеть, какие эмоции сейчас его одолевают. Когда Патио снова поднял взгляд, он уже успел совладать со своими чувствами и был преисполнен спокойствия и уверенности. Он почтительно сказал:
— Ваше величество, прошу простить мою дерзость. Я понятия не имел, что перехожу вам дорогу. Если вы желаете, чтобы леди Монтефиор стала вашей фавориткой, я могу подождать...
— Она станет моей женой, — холодно отчеканил Закери.
На лице Александра не дрогнул ни один мускул, когда он кивнул, в знак того, что все понял и сказал:
— Тогда ещё раз нижайше прошу меня простить. Я не буду претендовать ни на сердце, ни на руку леди Монтефиор и в назначенный срок отбуду в Гатриду, выполняя вашу волю.
Закери довольно улыбнулся:
— Я знал, что ты сделаешь правильный выбор.
* * *
**
Седрик и Лиам не пожалели денег на организацию дня рождения свое любимой младшей сестрички. Здесь было все, чего она только не пожелала: экзотические звери, прославленные танцоры и певцы, много сладостей. А закончиться вечер должен был великолепным фейерверком. И это опять же было пожеланием Боадикеи. Узнав, что на коронации Закери был такой фейерверк, а она его пропустила, именинница загорелась желанием увидеть это чудо. Братья отнекивались. А Закери, когда узнал, что именно этого она и хочет, сказал, что берет организацию на себя. Это будет одним из его подарков. И лично сообщил об этом
Боадикее казалось, что счастливее неё нет. Перед самым днем рождения девушка так волновалась, что даже не смогла уснуть. Седрик, будто почувствовав что-то, пришел к ней в покои. Они провели вместе всю ночь: пили чай со сладостями, болтали обо всем и ни о чем одновременно. В какой-то момент Боадикея разоткровенничалась настолько, что рассказала брату о том, что Алекс сделал предложение, а она согласилась. А Седрик искренне этому обрадовался. Это было более чем кстати. Скоро ему и Лиаму предстоит уехать из столицы. Боадикея не должна оставаться одна.
Седрик уже думал над тем, чтобы самому поговорить с герцогом Патио. Теперь он радовался, что не пришлось. Но будущий жених не единственный с кем нужно поговорить. Седрик ещё не знал как, но Лиама необходимо заставить задержаться хотя бы до свадьбы. Что в принципе будет сложно. Его старший брат по уши влюбился. И там невооруженным взглядом было видно, что все серьезно. Бедняга даже похудел — так извелся весь. Хотя на людях пытается держать лицо. Но Седрик надеялся, что раз речь идет не о ком-то, а о Боадикее, тот постарается отодвинуть поездку.
Ну, и не стоит забывать о подпольной деятельности. Ему едва-едва удалось наладить руками Тибольда сообщение между различными ячейками сопротивления. И тут этот переезд. В город, который можно считать одним большим очагом сопротивления всему, чему только можно.
Порт Мацуи.
По-своему это уникальное место. Здесь последнюю тысячу лет попеременно правят то Гатрида, то Малеросса. И ни та, ни та власть не устраивает местных. Как искренне считал Седрик — все из-за того, что у них нет твердой уверенности в тех, кто ими нынче управляет. Если дать им определенность, объяснить, кто они и как должны жить — все успокоиться и местных можно будет держать в узде.
Но сейчас ехать туда действительно опасно. Тибольд, исполняющий обязанности главы сопротивления, пока Седрик продолжал сохранять свое инкогнито, став тем не менее символом сопротивления, прозванным среди участников движения Буревестником, так и не смог наладить с ними контакт. Из-за этого трудно сказать, как встретят принца из столицы местные.
А пока... Пока необходимо поговорить с Лиамом.
Посиделки и задушевное общение закончилось около четырех утра, когда на улице уже начало светлеть и небо на востоке порозовело от первых лучей солнца. Боадикея просто уснула, слушая монотонный рассказ Седрика о том месте, куда ему вскоре предстоит уехать и о его необычности и самобытности. И хотя по плану, разработанному королевой Беатрис, именинница должна была начать принимать подарки сразу после завтрака, то есть около девяти, а в три начать готовиться к торжеству, назначенному на семь, Седрик распорядился, чтобы её не беспокоили, и девушке удалось проспать до полудня.
Заниматься подарками пришлось непосредственно Беатрис. Не сказать, чтобы это её так уж сильно тяготило. Пока ещё королева принимала их с таким энтузиазмом, словно их дарили ей. И не прекращала жаловаться на бестолковую и необязательную дочь.
Когда именинница все-таки проснулась, времени оставалось только на то, чтобы привести себя в порядок, пообедать в тесном семейном кругу — недовольная Беатрис, Лиам, Седрик, советник Фальче, которого принимали как часть семьи, и король Закери, который на этом обеде был необыкновенно учтив и предупредителен. В целом за столом царила праздничная атмосфера. В основном благодаря тому, что Закери, Седрик и Лиам подарили Боадикее по подарку. Принимая каждый из них, девушка радовалась как ребенок. А над небольшим медальоном, подаренным Лиамом, внутри которого были его портрет и портрет Седрика даже прослезилась.
Советнику Фальче этот обед тоже понравился. Естественно, не из-за того, какой радостной была леди Монтефиор. Эта романтическая придурь была ему чужда даже в молодости. Нет. Оскара радовало то, что на фоне всеобщего повышенного внимания к леди Боадикеи, внимание, которым её одаривал Закери, не воспринималось, как что-то из ряда вон выходящее. Раз уж советник не в состоянии остановить своего нынешнего короля от ухаживаний, то собирался приложить все усилия, чтобы они не казались агрессивными и настойчивыми. Влюбленность Закери может быстро пройти, столкнувшись с реальностью, когда окажется, что реальная девушка сильно отличается от того образа, который он себе вообразил и все эти годы лелеял. А вот его репутация будет подпорчена. Была бы это любая прохожая-перехожая графинечка — никаких проблем не возникло бы. Но Закери угораздило влюбиться в сестру своих братьев. И хоть лично они кровными узами не связаны ни в каком из поколений, но в глазах людей она все равно, что сестра ему. И когда придет пора женить короля Абиатти — это может стать проблемой.
А сам король Абиатти наслаждался обедом. Ему нравилось болтать с Боадикеей, нравилось, что она ему улыбается, а глаза при этом просто сияют. И в этот момент он понимал, ради чего все-таки взошел на трон. Боадикея Монтефиор стоила всех усилий, всех тех проблем, которые у него были. И всего, что ждет впереди.
Закери было не стыдно, что пришлось отвадить мужчину, в которого она сейчас влюблена. Подумаешь, первая любовь. Покойный Эгберт когда-то говорил, что такие вещи быстро проходят и забываются. Конечно, Закери тогда ему возражал, ведь его первая любовь не только не прошла, но с годами стала лишь сильнее. Но сейчас он был склонен немножко переиначить слова отца: первая любовь молоденьких девушек быстро забывается. Поэтому, Закери в какой-то степени оказал Боадикее услугу — не дал ей выйти замуж за того, кого она скоро разлюбит. Такие мысли позволяли Закери почувствовать себя героем.
А обед тем временем плавно закончился. Счастливая Боадикея ушла под руку с Беатрис, которая за устроенный по приезде дочери прием, получила взбучку, и теперь вел себя с ней, как образцовая мать. Хотя стоило послушать то, что она говорит за спиной у девушки — и могло создаться впечатление, что Беатрис её попросту ненавидит и презирает.
Но сейчас, чтобы подольше оставаться в статусе королевы, она мило ворковала и под ручку увела "милую дочурку" готовиться к вечернему балу. Боадикея была не против. Сегодня у неё должен быть большой вечер, и она желала быть самой красивой среди гостей.
* * *
**
Седрик не планировал присутствовать на обеде. Время поджимало, поэтому он хотел отлучиться и ещё раз встретиться с Тибольдом. Но на полпути к уходу его задержали.
К нему подошел Дайон Киприан и завел беседу на отвлеченную тему. Как не пытался Седрик отвязаться от графа, но тот не замечал намеков. В какой-то момент, когда он уже готов был вежливо послать молодого распорядителя лесом, то вдруг заметил, что тот мягко, но настойчиво клонит разговор в одну определенную сторону. Его интересовала королевская семья.
Это было что-то новенькое. Как правило, граф Киприан не проявлял такой настойчивости, пытаясь выведать тайны королевской семьи. Что же изменилось? Ради интереса Седрик поддержал разговор. В какой-то момент он вдруг понял, что Дайона интересует не столько королевская семья Абиатти, сколько принцесса Женевьева. Самый молодой распорядитель в истории королевского двора Малероссы отчаянно пытался узнать, где она сейчас находиться, хоть и не показывал виду.
Взвесив все за и против, Седрик решил, что может сделать этому человеку одолжение. Тем более что иметь в должниках кого-то столь сведущего в делах двора было бы крайне полезно.
— Дайон, — решил, наконец, брать быка за рога Седрик. — Мне кажется, что вас интересует что-то конкретное.
— Нет, что вы, — тут же попытался дать заднюю тот.
Седрик понял, что собеседника нужно подтолкнуть:
— Слушайте, Дайон. Вам известно — я человек не глупый и понимаю, когда от меня что-то нужно. Поэтому, вы либо прямо говорите, что от меня хотите, либо хватит тратить мое время. Ибо оно дорого.
