На границе тучи ходят хмуро... (Агренев-1)

— Чего изволите?

К офицеру подскочил профессионально-улыбчивый клерк в модном костюмчике, и с зализанной прической.

— Я хотел бы пополнить немного свой счет и оформить чековую книжку. Вот документы.

— Так-с. Все верно, ваше сиятельство, такой счет имеется. Какую сумму вы хотели бы внести?

— Шестьсот пятьдесят тысяч ассигнациями.

— О!! Прошу прощения, ваше сиятельство, но такие вопросы в компетенции господина управляющего. Прошу за мной.

Управляющий отделением решил вопрос в пять минут — именно столько считал деньги специально приглашенный кассир невзрачного вида в потертых сатиновых нарукавниках. Александр невольно засмотрелся на завораживающую картину: каждую пачку ставили на ребро, после чего начиналось мельтешение пальцев, перелистывающих ассигнации — одну за другой, не путаясь и не сбиваясь.

"Куда там машинке для счета денег! Он еще и подлинность выборочно проверяет, не отрываясь от счета. И все со скучным видом. Вот талант!"

— Все верно.

— Попрошу вас расписаться вот здесь и на следующей странице. Благодарю, вот ваша чековая книжка. На данный момент у вас на депозите ровно семьсот тысяч рублей. Мы всегда рады видеть вас в стенах нашего заведения. Всего наилучшего, ваше сиятельство.

Выйдя из банка на улицу, корнет озадачился — куда же ему теперь девать саквояж? И жалко, и... все равно жалко. А по городу с ним нельзя.

— Извозчик!

"Все равно сегодня уже никуда не уеду, так что надо позаботиться о ночлеге".

— Где у вас тут устроиться на ночь можно?

— Вам, барин, подешевше, али как?

— Или как, любезнейший.

"И таксист, и справочная — един в двух лицах".

В маленьком, но уютном отеле с располагающим названием "Венский двор" Александр встретил самый радушный прием. Заодно он сразу нашел объяснение того, почему этот "двор" такой маленький — при таких-то ценах большего и не надо. Самый дешевый номер обошелся ему в сто рублей за сутки, правда, как говорится, "все было включено", даже бутылка шампанского и набор шоколадных конфет были в наличии. Поздний ужин в ресторане, короткая прогулка по грязноватой, к сожалению, улице и, наконец, мягкая, двуспальная кровать.

* * *

— Что вам угодно?

— Корнет князь Агренев, Александр Яковлевич.

— Инженер Михаил Петрович Баланкин. Чего желает ваше сиятельство?

Князь огляделся. "Строительная контора Бари", которую ему присоветовал господин Лунев, производила впечатление солидной организации. Дорогая мебель в прихожей, серьезные и деловитые служащие, а главное — развешанные на стенах архитектурные проекты и эскизы, аккуратные рамочки с фотокарточками готовых объектов и даже несколько красочно оформленных макетов на специальных столиках.

— Завод. От нулевого цикла до финишной отделки.

Как оказалось, и тут такие вопросы (естессно) решало высокое начальство. Возможного заказчика проводили к техническому директору, Владимиру Григорьевичу Шухову, усадили в роскошное кожаное кресло и предложили коньяку (фуу!), знаменитого ереванского (ааа!) производства. Слушая пожелания молодого князя, Шухов странно посматривал на наброски генплана, выложенного перед ним на стол, наконец не выдержал и осторожно поинтересовался:

— Позвольте осведомиться? Откуда у вас такие глубокие познания в строительном деле? Или вы изучали архитектуру?

"Кретин! Быстро лепим отмазку!"

— Ну, как говорится, мир не без добрых людей. Перед тем, как придти к вам, я много раз советовался с опытными инженерами и производителями работ, так что... Собственно, что вас так заинтересовало?

— Обычно наши заказчики представляют себе желаемое только в общих чертах, смутно и неопределенно. Вы же даже толщину стен указали конкретно. Фундамент, тип крыши, расположение строений.

— Ничего удивительного, Владимир Григорьевич. Я всегда стараюсь подойти к вопросам планирования тщательно, во избежание, так сказать... Итак, ваш вердикт?

— Несомненно мы беремся. Конкретная цена пока неизвестна, надо съездить на место, осмотреться, составить смету.

— Но примерный порядок сумм вы мне можете озвучить? Хотя бы по укрупненным объемам?

Александр был готов бить себя по губам, но слово, как известно, не воробей, вылетит — не поймаешь (и не подстрелишь). Обычный аристократ и офицер не мог владеть специфической строительной терминологией. Вот военной или придворной... Пережив очередной странный взгляд явно удивленного Шухова, князь, как ни в чем не бывало продолжил разговор:

— У вас есть какие-нибудь вопросы ко мне?

— Покамест нет, вот разве что... Вы указали первым делом устроить забор из досок. Это, конечно, разумно и правильно. Но, на мой взгляд, в размеры вкралась случайная ошибка. Вот видите? У вас тут стоит высота в полторы сажени.

— Действительно, непорядок. Давайте исправим на две!

Из "Строительной конторы" корнет вышел усталый, как грузчик после трудового дня. И недовольный. Собой. Так оплошать!

В городе пришлось задержаться еще на денек. В конце беседы с Владимиром Шуховым князь все же настоял на необходимости "посчитать на пальцах" общую сумму затрат, намекая на то, что сразу внесет большой авансовый платеж. Удивленный в очередной раз такой отменной деловой хваткой у молодого (даже очень молодого) офицера, директор дал таки обещание: он набросает черновую смету, график строительства, подготовит договор. И все для его подписания. То есть присутствие Арнольда Бари, американского предпринимателя, очень успешно прижившегося (с таким-то техническим директором это и не удивительно) на суровой чужбине.

Чтобы заполнить чем-то время ожидания, Александр решил повысить свой культурный уровень путем самостоятельной экскурсии по Москве образца 1888 года. Зашел в три церкви и даже помолился там, прошелся по Арбату, потом дошел до Бульварного кольца. И неожиданно вышел на Хитров рынок. Об этом знаменитом месте он слышал и читал когда-то достаточно много, поэтому насладился видами издали — во избежание, так сказать. Попробуй он в одиночку сунуться в кривые лабиринты старых улочек — большой вопрос, останется ли целым и при деньгах. Точнее — даже не вопрос. Не останется. На рынке жизнь просто кипела: сновали разнообразные подозрительные личности, бегали дети, вдоль стен и большого навеса по центру сидели и стояли торговцы и торговки непонятно чем, но иногда ветер приносил такой аромат, что подступала легкая тошнота. В нем было все: от прогорклого сала и протухшей требухи до кислого запаха квашенной капусты и нечистот. Экзотика отечественного разлива! После Хитрова рынка самым запоминающимся местом стала Красная площадь, на которой отсутствовал гранитный могильник с трибуной и почетный караул. Отсутствовал не только он, конечно, но и этого было достаточно для удивления — так все это было непривычно.

— Итак?

— Как вы и хотели, я провел быстрый, но не совсем точный расчет. В результате получилась сумма в...

Шухов помедлил, еще раз сверяясь со своими бумагами, аккуратными стопочками разложенными по столу, нашел нужный лист и пододвинул к заказчику.

— Сто шестьдесят пять тысяч рублей ассигнациями. Прошу, здесь все мои выкладки.

— Благодарю. Так...

В комнате повисло молчание. Владимир Григорьевич терпеливо ждал, когда князь прочитает все до конца, а тот не спеша скользил глазами по тексту и цифрам в нем, проверяя скорее себя самого — вдруг что-то забыл? Нет, все правильно: первым строится кузнечно-прессовый, затем два оружейных...

— Отлично. Просто отлично сделанная работа, Владимир Григорьевич. Я могу ознакомиться с договором?

Из строительной конторы Александр выходил обедневший на сто двадцать тысяч, зато в превосходном настроении. Весь заводской комплекс будет готов к осени следующего года, вдобавок он познакомился с по-настоящему умным человеком, а такие люди всегда редкость, в любые времена.

* * *

— Александр Яковлевич, почти все формальности позади. Какие-то полмесяца и земля станет ваша.

В Сестрорецке, в отсутствие работодателя, Валентин Иванович славно потрудился. Перезнакомился с городскими чиновниками, побывал на казенном оружейном заводе и даже переговорил с его управляющим.

— Вот как? И что же он ответил?

— Сказал, что ничего не имеет против, вот только там... — Греве многозначительно ткнул пальцем в потолок и улыбнулся. — Еще разрешение получить надобно. Но, как я понял, с этим проволочек не будет, завод едва вполсилы работает.

"Конечно не будет. Управляющего заинтересовать, он сам все вопросы со своим начальством и решит".

— И чем же он готов нам помочь?

— Стволы и пружины в любых количествах, лекала и шаблоны, всевозможные резцы и измерительный инструмент. А вот со ствольными коробками сложнее. Нужного сорта сталь отсутствует, оборудование...

— Ну, этот вопрос мы решим своими силами. По поводу стали. Нужно подыскать небольшое металлургическое производство, как можно ближе к Сестрорецку, и договориться с его хозяином о поставках. О! А я ведь совсем подзабыл о еще одном поручении для вас, Валентин Иванович. Когда вы разыщете такой заводик, прошу вас, первым делом заказать там... У вас есть под рукой лист бумаги?

Александр начертил внешний вид стальных пластин и рядом выписал процентное содержание добавок — от и до. Все то, что касалось нержавеющей стали, он помнил отлично. В первую очередь благодаря когда-то собственноручно написанной курсовой на эту тему. А во вторую и самую важную — из-за вредного и требовательного (спасибо ему за это!) преподавателя по такой дисциплине как "материаловедение". Он заставлял заучивать наизусть все. Подумаешь, нержавейка. Да Александр хоть сейчас мог выдать химический состав цемента, как и из чего он получается, процентный состав дюраля или нихрома, флоат-метод непрерывного литья стекла... Опа, еще одно "озарение". Это что, еще и стекольный завод планировать? Или может просто в долю к кому-нибудь попроситься?

— Александр Яковлевич?

— А?! Да-да, простите, задумался. Вот, прошу.

— Позвольте осведомиться, что дают эти добавки?

— Тот самый новый материал. Вернее, старый, но с новыми свойствами, Валентин Иванович. Сталь, которая не ржавеет. И я хочу запатентовать все рецепты, позволяющие этого добиться, а пластины помогут мне в этом. Так сказать, натурные испытания. Вы меня понимаете?

Оружейник посмотрел на листок, подумал, где можно будет применить новую сталь, и очень заметно впечатлился.

— Вы не перестаете меня удивлять! Такие разносторонние интересы и обширные познания!

— Полноте вам, Валентин Иванович. Познания может и обширные, да только неглубокие, уверяю вас. Оставим это. Ежели здесь все дела окончены, то я хотел бы посетить "Илис-Блитц", поглядеть, составить впечатление.

Уверить мастера так и не удалось, он явно остался при своем мнении. Выехали они ранним утром и через три часа уже ступили на брусчатку угрюмой столицы. Такой же радостный, как и погода Петербурга, извозчик со второй попытки довез их до заводоуправления, где наконец они и узнали, что управляющий заводом будет только к обеду. Медлительный делопроизводитель довел посетителей до кабинета главного инженера (а по совместительству и конструктора) и без стука открыл перед ними дверь. Первое, что бросилось в глаза — большая чертежная доска из липы и человек перед нею, что-то тихонько напевающий себе под нос.

— Кхе!!!

Ничуть не удивившийся чертежник спокойно повернулся к неожиданной помехе и без проблеска интереса осведомился:

— А собственно, господа, вы по какому делу?

Греве и князь переглянулись, после чего оружейник демонстративно пожал плечами, молчаливо говоря — ты начальник, тебе и решать.

— — Мне хотелось бы разместить на вашем заводе заказ... Валентин Иванович, а где список станков?

— Станков? Погодите, вы сказали — станков?

Нарукавники и карандаш улетели в угол, им на смену пришел слегка старомодный сюртук.

— Позвольте представиться, главный инженер и конструктор завода, Герт Иммануил Викторович.

— Корнет князь Агренев. Александр Яковлевич.

— Греве, Валентин Иванович.

— Так что вы говорили, господа, по поводу станков?

В качестве ответа Александр молча протянул трехстраничный перечень необходимого оборудования.

— Так-с... О! Недурно, право! Хорошо, это мы без проблем. Вот тут даже и не знаю, не знаю... Однако! Простите, господа, я иногда забываюсь. Что именно из этого списка вас интересует?

"Что-то я стал уставать от обилия слов. Или я живу быстро, или они — слишком медленно"

— Нас интересует все. Как можно более качественной и современной выделки. Вы возьметесь исполнить заказ?

— Да!

"Видать, давненько уже простаивают".

Чтобы такие дорогие, да что там — почти бесценные господа не заскучали в ожидании управляющего, их провели по цехам, с подробными объяснениями, хвалебными одами своему мастерству и попутными многочисленными уточнениями на тему будущего заказа. Александр не знал, как там у Греве, а у него едва язык не отсох.

Спустя два дня, заполненные нудными переговорами и торговлей, им объявили окончательную стоимость желаемого. Пятьсот двадцать тысяч рублей, и это без учета пуско-наладочных работ, оцененных в дополнительную "десятку". И доставки на место. И трех комплектов оснастки и штампов. И... Оружейник, когда увидел итоговые цифры, вытаращил глаза и в первый раз на памяти корнета не знал что сказать — сумма для Валентина Ивановича была просто чудовищной.

— Александр Яковлевич! Ваше сиятельство! Может не все сразу? Нет-нет, я помню, что финансовые вопросы не в моей компетенции, но все же уж больно сумма велика!

— Признаться, я тоже думал, что выйдет поменьше. Но! На хорошее дело мне ничего не жалко, а дело мы затеваем явно хорошее. Вы не волнуйтесь так, деньги я достану, непременно.

— Я не сомневаюсь в этом. Просто, признаюсь вам откровенно, такие траты меня немного пугают.

— Траты соответствуют выставленным требованиям, Валентин Иванович. Да и график платежей меня вполне устраивает. Надеюсь, вы проследите, чтобы все было высочайшего качества?

— Будьте покойны, я с них семь шкур спущу, коли что не так замечу.

Возвращаясь обратно в одиночестве (Греве остался ждать документов на землю и выполнять целый ворох поручений), корнет все пытался придумать, где бы ему взять миллион? А лучше три! Легкий такой вопрос, да?

* * *

На службе его ждали. Так ждали, что едва не прослезились при его появлении.

— Рад видеть вас вновь, Сергей Юрьевич.

— С прибытием, Александр Яковлевич. Как ваши дела, уладили?

— Благодарю, все решилось как нельзя лучше. Позвольте осведомиться, где корнет Дымков?

— Ах да, вы же не знаете. В той же больнице, что и вы когда-то. Получил ранение во время перестрелки с нарушителями, в бедро, и голову слегка задело.

Штаб-ротмистра прорвало. В течение получаса он жаловался на распоясавшихся бандитов, стреляющих даже в офицеров, и на офицеров, подставляющихся под пули, вместо того чтобы искать укрытие и стрелять оттуда. Когда Блинский ушел, тут же объявился мрачный Григорий, простым и понятным языком объяснивший, что случилось.