Волк. Рождение.

— Да, сьере Атти...

Приседает в полупоклоне, потом хватает Ролло за руку, утаскивает с собой. Я сижу, полирую клинок своего будущего меча и улыбаюсь — эх, вы, двое... Да у вас всё на лицах написано... Недолго Эрайе гулять осталось — поедет Ролло со мной на Совет Властителей в Ганадрбу уже женатым, семейным человеком... Это даже слепой увидит. Дуралей. Самка всегда инстинктом выбирает самого сильного самца. А в этом прайде лев — я. А не ты...

Глава 15.

Осень. Золотая пора. Листья в лесу всех оттенков, от сочно густого стронциевого, до багрово красного. Грибы, ягоды. Звери нагуляли жирок на зиму. Потому сейчас даже добродушные, можно сказать. Пришил наёмники от сьере Ушура. Две роты, как и было оговорено. Плата — два золотых фиори в месяц. На роту. Плюс кормёжка и ремонт оружия за мой счёт. Поначалу то пытались меня, как в древности говорили, развести. Да обломились. Принесли меч, мол, на тренировке сломался. Давай новый, хозяин. Я глянул и заржал, вы чего, мужики? Тут излом уже ржавчиной пошёл, а вы говорите, сегодня сломали. Ну, замяли это дело, короче. Так что ребята пьют, в меру, естественно. Алкашей мне не надо. Едят — кормёжка у нас убойная, хотя в округе засуха. Ну да мои сервы не просто канавы копали, а осушали болота, которых здесь предостаточно, резали торф, добывали глину и песок, ну ещё и на руду наткнулись. Болотную, разумеется. Немного, по моим меркам, но на годик хватит. Хотя по качеству до имперского ему далеко. Но у меня же есть хром и никель... Ещё нововведение — объявлено по всем моим деревням, что отныне и впредь каждый праздник урожая, оказывается, есть в Фиори и такой, будут проводится соревнования баронства по стрельбе. Из луков и арбалетов. Среди мужчин и женщин. Победителю — освобождение на год от налогов, комплект домашней скотины из лошади, стельной коровы и десятка овечек, либо серебряный бари по желанию. Но от налогов — обязательно. Ну и двум последующим — полгода и корову с овцами, три месяца и овечек. На хорошее дело не жалко. Кто решил участвовать в соревнованиях, должен получить в замке тетиву и комплект наконечников. Стрелы и лук сам сделает — орешника в лесах полно. Дополнительно — все новые деревни обнести частоколом, дерево взять в лесу, но не больше. Мало ли — волки ворвутся, оголодав, порежут скот, загрызут людей. Мне убыток. Народ просто на задницу сел, услыхав такое — барон об их жизни и безопасности заботится. Переживает. Надо же... Неслыханно. Ага, об их безопасности... О собственной шкуре! Если нападут соседи — так пока будут деревни штурмовать, замаются. Сервы из луков их хорошо проредят! Да и шум с дымом нас предупредят. На въезде в Парда, благо дорога в наши долины единственная, заставу поставили. Там всегда десять человек и два десятка коней наготове. Меняются каждую неделю. Сидят в блокхаузе, срубленном из толстенных дубовых брёвен. Если что — обязаны высыпать в реку мешок краски, Парда речка быстрая, донесёт извещение за несколько часов... Ну а потом можно и уходить в баронство — навстречу уже пойдут наёмники. За то им и платят. Пятьдесят мечников. Столько же копейщиков. Да полторы сотни арбалетчиков. Последние уже мои. Да и арбалеты моей работы. В смысле — моих мастерских. Не очень большой, но мощный. Кованый доспех с кольчугой прошивает с пяти десятков шагов насквозь. А бьёт на три сотни. Убойно по коже. А вообще дальность, по моим прикидкам, метров шестьсот... Отбирал людей по человечку, за верный глаз и холодную голову. Кое кто из них и раньше в боях бывал, в ополчении своих сеньоров. Так что дело им знакомое, теряться не станут. Ну и муштруем их потихоньку. Не сам, естественно, мои наёмники. Ещё — Ролло. Как я и говорил, нанял рыцаря. Гонор он быстро растерял. И оказался довольно простым парнем. Особенно, после того, как я показал ему, что сам умею. Он чуть молиться на меня не стал, пришлось помаленьку его подтягивать, натаскивать. Конечно, тяжело рыцарю пришлось, особенно, когда стал растяжки делать, мышцы и связки заскорузлые разрабатывать. Но втянулся, хотя, как мне доносили, иногда плакал ночами во сне от боли. На него я скинул своих сирот. Всё-таки, пять сотен мальчишек и девчонок от шести до десяти лет, лишившихся родителей и близких. Вот и поручил я Ролло заняться с ними начальной военной подготовкой. Выделил им долинку в укромном месте, в горах, построили им мои плотники длинные бревенчатые казармы, печки сложили, и айда, ребятишки, учится военному ремеслу настоящим образом. Пять — шесть лет, будут у меня такие волки! Чтобы зря деньги не расходовать — грибы, ягоды на них повесил. Как часть тренировки. Не просто так по горам да долам шастать — мешок с песком на спину, да браслеты увесистые на ноги. Пусть качаются. Ну, естественно, урок — собрать сегодня столько то. Не набрали — всем штрафные работы. Но в меру, естественно. Приезжал и сам, показывал хитрые приёмы, обучал особым методам. Сидят такие на полу, глаза горят, руки сами в кулачки сжимаются, мол, знать бы мне такое раньше... В общем, неслыханное в Фиори опять затеял. Особенно, когда и девочки у меня курс начальной подготовки стали проходить. Так что, думаю, отобьёмся. Пока ещё тепло, а работы в полях закончены, сервы, что не заняты в мастерских и промышленности, копают ров, точнее, восстанавливают старый, совсем обвалившийся. Но это не дело. Решил я новый замок поставить. Из кирпича, со всеми удобствами, как говорится. С канализацией, центральным отоплением, водопроводом, благо научились, наконец, из болотной руды трубы лить. А там и до батарей отопления недалеко. Но это пока лишь планы. Соседи мои было загоношились тоже, ка урожай собрали, да до них быстро довели, что Атти дель Парда справит своё шестнадцатилетие лишь в месяце Лютом, а это, почитай, уже глубокая зима. Потому осенью нападать ни граф, ни барон не стали. Перенесли это дело на лето. Или весну. Думаю, что узнаю на Совете Властителей... Ролло, кстати, как я и думал, женился на Эрайе. Выпросил у матушки для неё свободу, а потом и свадебку сыграли. Скромно, но всё-таки, как положено. С венчанием в храме Святого Клапауция, пока деревянный сладили, но будем возводить громадину из кирпича на ближнем, к Саль, пределе. Чтобы, если что, сервы могли в нём запереться и отсидеться от лихих людей. Так что время летит, дни становятся всё короче, снег лёг плотным ковром, а ко мне пробита дорога, потому что круглосуточно идут обозы в Парда и обратно: доски, кирпич, черепица, ставшая остро модной в одно мгновение, ещё — ковры, ткани, но последних немного. Тяжело с нитками. Столько, сколько требуется, никак не можем изготовить, а построить механическую прялку не могу. Нужна точная обработка деталей, а у меня допуски — плюс-минус сантиметр...Мечтаю построить суппорт, но пока опять руки не доходят. Вечно у меня так, пока жареный петух в заднее место не клюнет... Сегодня смотрел доспехи для моих вояк. Долго возились со штамповкой, точнее, сами то штампы быстро отлили и обработали. А вот с молотом намучались до ужаса! Ну никак не получалось у нас сделать достаточно мощную и надёжную передачу от реки до завода. Столько силы зря терялось... В общем, плюнул, да просто запряг лошадей. Ходят по кругу, молот работает. Вот так вот. Ну и первым делом занялись доспехами. Война ведь на носу. Кольчуги плести — долго и муторно. Потому не стали. Обошлись кожей. На неё — стальные пластины. Именно стальные. Хромоникелиевые. Отштампованные. На грудь, бока, руки, спину. Отливали листы, потом молотом рубили, перекрывая швы. Сверху, по последнему ряду и стыкам на плечах — погоны и бармица. Тоже литая. Проверяли нашими арбалетами — до десяти шагов держит. А потом стрела уносит человека, одетого в наш доспех, с коня. Но не пробивает. Ещё бы! В древности в Империи из подобного металла делали броню на боевые колесницы, танками их называли... Шлемы одинаковые. Доспехи одинаковые. Кони в масть подобраны под каждого седока. Сбруя тоже одинаковая. В общем, к поездке в Ганадрбу готовы. Да тут...

...Среди ночи примчался гонец — одно из сёл горит. Мигом подняли наёмников, оседлали коней, и ходу... Не успели. Деревню спалили. Женщин изнасиловали. Скот частью порезали, частью угнали. А что делали часовые на заставе? Почему проспали?! Послал туда Дожа, разбираться. Если пили, когда положено службу нести — повесить. Да не всё так просто оказалось... Ушлые попались. Ребятишки то... Словом, прикинулись обозом, что корм везёт для скота от сьере Ушура. Десять возов, двадцать лошадей. Полные воза сена. С виду. А под сеном — схроны сделаны. Внутри лиходеи сидят. А их дружки обозниками прикидываются. Всего — почти сотня желающих сладко есть и сытно пить, но не работать. Десять снаружи. Девяносто внутри. Мои то сторожа воинов ждут. Ну, на худой конец, ополченцев с дубьём. А никого нет. И обозы круглые сутки идут. Но вот на обратном пути у разбойничков не сплошали — встретили их стрельбой. Тут тот понятно — скот баронский гонят. Всё время к нам в Парда животину гнали, но от нас — никогда. Только предметы неодушевлённые вывозили, да ещё и под моей личной печатью. Вот и встретили лихих людей из арбалетов. Те назад сунулись, хотели по льду обойти блокхауз, да не вышло — Парда речка быстрая, и мало того, что обрыв большой, так и лёд тонкий. Проломился под грузом. Одни сани с лошадью и людьми сразу затянуло под него. Назад рванулись — там обозники. По крику, да сигнальным кострам поняли, что неладно дело, сани побросали и назад. А там и Дож подоспел с наёмниками. Тут то я и увидел, как работают профессионалы. Увидев же — сразу сказал, что больше таких нанимать не стану. Про себя, естественно. И ведь это ещё и лучшие из лучших... Словом, было много криков, воплей, кровь хлестала ручьём с той и другой стороны... Через сорок минут притащили пленников. Я сгоряча хотел их к Хуму по соседству определить, но потом плюнул, и велел в замок тащить. Там принародно судить станем. Вот и поволокли пленников за санями, на которых наёмники ехали. Те пятерых потеряли. А могли и больше, будь разбойнички хоть чуток понатасканней своему ремеслу. Вояки, мать их... Я то в середине ехал, а за мной уже Ролло и Дож, в полных доспехах. И оба на моих наёмников косятся этак презрительно... На самих то — ни царапины...

— Сьере Атти... Мои пацаны бы лучше управились. Даже сейчас.

— Знаю, Ролло. Знаю. Погоди — впереди весна. Может, придётся и им кровушкой умыться...

Дож вдруг толкнул меня. Легонько. Почти неощутимо. Потом наклонился к уху:

— Сьере Атти... Смотрите...

Показал на плетущегося позади всех пленника в мохнатой одежде. Тот уже едва держался на ногах, и верёвка, которая тянулась от воза к его рукам, уже натянулась. Вот-вот свалится...

— Сьере Атти, клянусь Высочайшим — это девчонка...

Я присмотрелся — точно. Походка выдаёт. И движения. Хотя всеми силами старается это скрыть... Усмехнулся. Чуть добавил хода Вороному, поравнялся с пленницей и вдруг ногой сбил с головы повязку из шкуры. Она пискнула, когда грязные волосы вывалились длинной копной на свободу. Вскинула голову на обидчика, и тут я едва не упал с коня от неожиданности... Высочайший, до чего же она похожа на... Иоли дель Лари... Просто точная копия! Твою же... Тело само наклонилось, ухватило её за воротник, и, невзирая на отчаянные попытки пнуть меня, с маху воткнуло её перед собой. Вороной недовольно заржал, изогнул мощную шею, попытался цапнуть девчонку за ногу, но я успел подставить подошву своего сапога, и недовольно фыркнув, жеребец затрусил дальше. Дёрнул за ворот, рванул грязные овчины спереди — она вскинула обмотанные толстой верёвкой руки перед собой, желая защититься, но вонь, исходившая от неё, немытого тела, грязи, конского навоза и человечьего дерьма, сделала это лучше любой физической силы. Отвернувшись, сбросил её обратно на снег, обернулся к Дожу:

— Отвечаешь головой.

Парень кивнул. Он вообще редко говорил... А я прибавил хода, выбираясь в голову колонны... В Парда уцелевших разбойников запаковали в темницу. Не в ту, что в башне, где мы жили. В толще стены, точнее, вдоль неё, были устроены ямы, закрытые толстыми деревянными решётками. Вот туда пленников и покидали. Девицу же, так похожую на Иоли, я велел отвести в башню. Оба моих парня понимающе переглянулись. И зря. У меня были совершенно другие планы насчёт неё... Не просто завалить и поиметь... Едва рассвело, состоялся суд. Единогласно приговорили всех к смерти. Амнистировали только одного. Точнее — одну. И то по моему баронскому требованию. Только вот не стал я разбойников ни вешать, ни головы рубить, ни на кол сажать. Всех связали и увезли к моим волчатам. В качестве наглядных учебных пособий. Выпускали по одному в горы. Давали время уйти. Потом ребятишки начинали погоню. Всё было честно — приговорённому нож, и у ребят ножи. Больше ничего. За две недели, насколько хватило злодеев, из них не выжил никто. Погибло пятеро волчат. Жестоко? Не думаю...

Ну а девчонка, сидящая в башне... В день суда её жестоко пытали. Мылом. Горячей водой. Чистой одеждой. Потом, когда, наконец, отскребли заскорузлую грязь и переодели в нормальное платье, приволокли в мои покои. К удивлению пленницы, в гостиной я был не один. За накрытым столом сидела и моя мама. Она с непонятным выражением посмотрела на наряженную в нормальное платье разбойницу, потом на меня.

— Атти...

Я поднялся, обошёл стол, выдвинул стул, обернулся к девчонке:

— Садись.

Та хотела было что-то сказать, но удержалась. Подошла, несмело села. Опустила глаза, положив руки на коленки, обтянутые тонкой шерстью. Я вернулся на своё место.

— Атти?!

Мама начала злиться, но я успокоил досу одной фразой:

— Познакомься с Иоли дель Лари, матушка, дочерью графа дель Лари...

— Что?!

Синхронно выдохнули обе, девчонка подалась назад, забыв, что сидит на стуле, глаза мамы широко расширились от удивления, но я рассмеялся:

— Шучу. Прости, это глупая шутка. Скорее всего, она — внебрачная дочь графа.

— С чего ты решил, что в ней течёт кровь дель Лари?

— Я видел законную дочку графа. И если их нарядить в одинаковые одежды и поставить рядом, то отличить их можно будет лишь по цвету кожи, да форме рук...

— Уверен?

Я кивнул:

— Ты же знаешь — память у меня крепкая...

Теперь и доса Аруанн с интересом посмотрела на ещё больше сжавшуюся девчонку:

— Иоли дель Лари так красива? Атти, ты уже взрослый. Завтра тебе исполняется шестнадцать, и ты оденешь цепь барона дель Парда. Может, не стоит воевать? А просто жениться на этой дочке барона...

— На мне?!

Пискнула разбойница, но матушка отмахнулась от неё, как от мухи.

— Ещё чего?! На законной дочери графа. Тогда у нас из врагов останется лишь барон дель Эстори. А уж с воинами графа и нашими наёмниками мы легко разделаемся с его ополчением.

— Мам...

С укоризной протянул я в ответ.

— А стоит ли? Я молчу, что ещё слишком молод для брака...

— Молод? Да ты больше и сильнее любого мужчины, кого я знала!

Начала свирепеть матушка — я замахал руками:

— Ма! Дело не в том, больше я, или меньше. Дело во мне самом. Мне — шестнадцать! Иоли, насколько я знаю, пятнадцать. Она родит мне единственного ребёнка и больше не сможет иметь детей. Нужно тебе это? Дочка дель Лари, несмотря на свою красоту, сама ещё сущий ребёнок! Думаешь, я вытерплю, пока она не созреет, если рядом будет такая красавица?