Девчонка заколебалась. Мысль о том, что ей придется вкалывать на плантации, уже не казалась такой уж романтичной. Вспомнилась рабыня Изаура. Кажется, не много в этом реального удовольствия. Еще неприятнее мысль, что могут пострадать её близкие.
Разум говорил: прими предложение и притворись, что покорилась. А там может быть и будет у тебя возможность отомстить. Но женщины часто ведут себя не разумно. Может, виновата особая конструкция мозга, когда эмоции сильнее выражены, чем логика. Или есть другие причины. Но решила Виола идти до конца. Хотя, что ей от этого надо, и сама объяснить не могла.
Если посмотреть на эту проблему со стороны супербогача, то и он увлекался процессом борьбы. Ведь Александру найти женскую ласку не проблема, а таким образом супругу себе заиметь, может обойтись себе дороже!
Виола же прогуливалась по дворцу, и девчата бросали ей под ноги лепестки. Красотке, впрочем, это уже приелось, и она приказала:
— Встаньте на колени!
Девушки и мальчики покорно встали. Виола посмотрела на них. Хотелось еще что-то приказать, но фантазия иссякла. Вообще власть сладка, но фактически, лишь небольшой процент людей за нее реально борется. И может к счастью:
— Иначе бы шли беспрерывные гражданские войны, или все бы люди пошли в политику!
Виола смогла придумать лишь:
— Давайте ползти на четвереньках.
И её опять послушались. Но это скорее унизительно и глупо, чем сладко. Виола, рассердившись, крикнула:
— Ну, хватит! Лучше стойте смирно!
После этих "подвигов", желание попасть в рабство неожиданно даже стало сильнее. Она станет мученицей, ну и пусть. Это лучше, чем погубить свою бессмертную душу в геенне.
И получить вечное проклятие, ради нескольких десятилетий роскоши. Виоле снова вспомнился художник из романа Шерлока Холмса. Как его увлекла роскошь, и очаровали драгоценные камни. Но тот был дитя своего времени. Современное поколение несколько иное: насыщенное разными зрелищами, благодаря, почти дармовому интернету. Все можно увидеть через монитор, любую картину, любого художника, любую статую и абсолютно любой дворец.
Трудно впечатлить эстетикой современное поколение. А в те времена конца девятнадцатого века, пожалуйста! Конечно, эстетика миллиардов не могла не привлечь бедного художника. А ей, Виоле, то что? Она не курит — ей не нужны китайские сигары! Не пьет — вина за миллион долларов бутылка не соблазн!
И чревоугодие, тоже грех. Власть? Не из то породы Виола, чтобы этим упиваться и ловить кайф! А дворец? Ну, была она ранее в Эрмитаже, не то этом место, где хочется остаться навсегда. Как и бассейны с шампанским.
Виола не чувствовала большой притягательной силы богатства. Сказывалось и увлечение религией с раннего детства, и то, что она не знала нужды, и успела кое-где побывать. И сравнительно скромные потребности девушки, любящей бегать босой и в бикини. Виола была вполне счастлива до знакомства с Александром, и до того, как её отец сел на крючок мафии.
Все у нее было: красота, завидное здоровье, относительный материальный достаток, легко идущая учеба и целая куча подруг и друзей. Чего еще желать юной леди? Денег, для того чтобы съездить в Европу, у нее хватало, да с её внешностью не проблема подцепить зажиточного морячка или капитана. Не мечтала она о миллиардах, и если что ей и портило настроение, так это война на Донбассе. Впрочем, и об этом не слишком много думаешь в юности.
Виола не ощутила в себе жажды стяжательства, а как человек, Александр казался почти чудовищем. Поэтому, сердце осталось холодным и равнодушным к неисчислимым миллиардам. Но чего хотела девушка сейчас, она и сама не могла сформулировать.
Бесцельно Виола бродила по коридорам и удивлялась, что никак не может выйти наружу. Словно в каком-то дурном сне или лабиринте. Дворец, конечно, и в самом деле очень велик и блистателен. А тут его еще и нарочно перестроили, чтобы легко запутаться.
Напоследок, все же удалось Виоле найти бассейн и принять жемчужную ванну. Девушка прямо в воде предалась чревоугодию: какой сейчас день недели она не знала, и поэтому решила набить себе утробу под завязку. После чего не побрезговала и шампанским. Ей снова включили огромный экран, который показывал фильм. Виола похохотала над космической комедией. Потом немного развлеклась катанием на спине рослого и широкоплечего юноши.
Но и это приелось. Виола не отличалась большой изобретательностью, и поэтому не знала, чем занять себя дальше. А время последних суток во дворце подходило к концу. Все больше хотелось крикнуть: не надо! Я не хочу в рабство!
Но, увы. Виоле становилось все более и более муторно в этой алмазной клетке. Что она будет делать? Может и в самом деле лучше под кнут надсмотрщика и палящее солнце? Во всяком случае, там она хоть будет при деле — скучать рабыне не дадут, а вылеживаться тоже.
Прозвучал пронзительный сигнал: время отбытия в рабство подошло.
. ГЛАВА ? 10.
Сталин-Путин снова в ударе и пишет себе, словно заводной автомат.
Девушки-эльфы, явно притворно, вскрикнули, правда , парочка из них видно уже познакомилась кнутом, а то и раскаленным железом к босой подошве и, поэтому, нервно морщилась и суетилась.
Крысо-медузы на глазах зеленели и постепенно скапливались в сетях. Их становилось все больше и больше, казалось, еще немного и они сметут тонкую цепочку девушек-эльфов. Потом напор внезапно прекратился, сети наполнились, и рабыни стали их вытаскивать. Судя по выступающим на руках и ногах жилам и венам, девушки-эльфы были привычны к тяжелой работе, но даже им было очень тяжело, особенно когда к грузу крысо-медуз добавились сосуды, наполненные водой. А рослые воины, вот сволочи , не сделали ни малейшей попытки им помочь.
Их командир подошел к жрецу, хрипло проревел:
— Похоже, сегодня у нас богатый улов.
Священник ответил:
— Да, не мелкий. Причем, это довольно крупные экземпляры, таких можно добыть лишь в реке Чупинапа.
— Теперь мы отвезем их во дворец эмира. Он будет нами доволен. Может даже даст более высокую должность. Как думаешь, жрец?
Служитель церкви чужого мира, потряхивая бархатными кисточками балахона, ответил:
— Не советую особенно обольщаться. Эмир скуп, особенно к своей страже. Правда, жрецов ценит больше, побаиваясь богов.
Громадный стражник растеряно оглянулся. И пожимая широкими плечами, понизив голос, ответил:
— Кто их не боится! Сам посуди, каково после смерти оказаться под их властью, особенно у крысиного бога!
Священник воскликнул:
— За грехи вы и не такую еще заслужили суровую кару!
По ряду воинов прошла испуганная рябь. Послышались ставшие тонкими от страха голоса, сконфузившихся бойцов:
— Упаси! На что надеяться нам?
Служитель церкви, стараясь придать своему тенору басовитость, произнес:
— На то, что сумеем дослужиться до высоких чинов и тогда купим себе место в райских кущах.
— Стоит слишком дорого, жрец, может даже всего состояния эмира не хватить. — Пробормотал глава стражей.
Стало вдруг тихо словно перед грозой.
В туже секунду тонко зазвенел воздух, и каленная стрела пробила нагрудную пластину командира. Тот зашатался и стал оседать, заваливаясь на бок. В него вонзилось еще три стрелы, причиняя сильную боль. Прочие стражники успели поднять щиты, и как раз вовремя, по ним застучал стальной дождь.
Затем раздался раздирающий уши звук атакующей трубы. На лужайку выскочили пестро одетые темные эльфы, они размахивали кривыми саблями, примерно десяток имели в руках луки. Ковалев, логично отметил, что довольно глупо, имея подобное оружие, не сидеть в засаде, а мчаться, словно вьюн, ныряя в гущу битвы. Атакующих бойцов довольно много, не меньше сотни. Поэтому жрец завопил:
— Добрые люди, не трогайте нас, пожалуйста. Я благословлю вас!
— Да заткни в задницу свои благословения! — Закричали разъяренные разбойники.— Если хотите жить, ложитесь брюхом на землю!
Стражники колебались: они хотели жить и, вместе с тем, опасались, что если они упустят добычу, эмир спустит с них шкуру. Правда, последняя угроза отдаленная, а первая довольно реальная, слишком уж их мало, а командир погиб. Президента попавший в чужой мир Трамп, видя их колебания, не стал медлить, а подпрыгнув повыше, выскочил из засады.
— За султана Сулеймана! Да святится имя его во веки веков!
Небольшой, но очень мускулистый, Непобедимый смотрелся весьма эффектно, его бронзовая, загорелая кожа отливала фиолетовым оттенком, мышцы играли, а светлые волосы напоминали пламя костра.
Ближайший разбойник атаковал его, но юноша-президент США даже не стал парировать, а чуть ушел в сторону, пропустив удар, а ответным выпадом снеся голову. К стражникам сразу вернулся боевой дух. Они выстроились ежом, ударили копьями, заколов сразу двоих противников. Девушка-альбинос крикнула подругам:
— Защитим свою честь.
Самая рослая из них ответила:
— А что толку! Рабство не станет слаще от перемены хозяина.
— Почему, бьет не кнут, а тот, кто держит его! — Возразила светлокожая.
Часть разбойников, видимо соскучилась по женской плоти, ринулась на рабынь. Мужчина и в битве остается мужчиной.
Это отвлекло их силы, и позволило страже устоять от первого натиска. Мальчишка-президент Трамп ринулся в гущу бандитов. Он действовал, руководствуясь не логикой, а эмоцией — защити девушек! Первым побуждением мужчины — заступись за женщину, получи затрещину! И лишь затем приходят нелегкие размышления: ради чего полез — попутал бес!
В своей прежней жизни Дональд Трамп не был таким отчаянным рубакой-парнем. Но сейчас на него влияла физиология нового, богатырского тела. Оно делало юношу дерзким и смелым. Может даже до отчаяния, что ранее ему было несвойственно. Однако ведь недаром мудрые говорят: бытие определяет сознание.
Сталин-Путин опять прервался, а на фронтах второй мировой войны и тылах — кипение.
Александр Рыбаченко недолго гостил у партизан, почти сразу же пустившись в путь. На дорогу ему дали припасов и нарядные, совсем новые детские ботиночки, что остались от американской гуманитарной помощи. Плюс еще легкую скаутскую плащ-палатку. Александр Рыбаченко поблагодарил их, и отправился дальше. Камушки горной дороги почти приятно покалывали огрубевшие ступни ребенка, ботинки мальчик спрятал в рюкзачок, слишком уж были нарядными и, их не хотелось сбивать. Кожа сверкала лаком, и понятно, что они быстро утратят в горах товарный вид. Да и ходить куда приятнее без обуви, когда уже жара, и ты идешь долго. А мальчику и положено летом быть босому и подвижному.
Валентина так же отправилась вместе с ним. Девочка была по-прежнему в нищей одежде, но накинула на себя пращ и шлепала в алых башмачках, тоже из числа "гуманитарки" США. Она чем-то напоминала маленькую, сказочную принцессу, которое пустилась искать по свету что-то важное. Рациональный Александр Рыбаченко предложил Валентине:
— Может, побережешь обувь , для торжественных случаев. Тут нам шиковать не перед кем!
Девочка отрицательно, резко, словно стряхивая клещей, мотнула головой:
— Ты не понимаешь, я уже почти два года ходила босиком и, хочу насладиться комфортом. Ощутить себя не жалкой нищенкой, а человеком.
Мальчишка явно скептические оценил комфорт в ботинках, когда такая жара. Особенно если ступни у тебя уже огрубели, от острых камешков совсем не больно.
Александр Рыбаченко хихикнул в ответ:
— Я вот лично, поэтому поводу не комплексую! Скорее даже наоборот, босиком куда комфортнее итальянским летом.
Мальчик и девочка шли долго, дорога то поднималась в гору, то наоборот спускалась. Конечно, было очень тяжело, путь длинный, извилистый, но дети упрямо шли, проявляя несгибаемую волю. Через пару дней, праздничные, явно не предназначенные для долгой дороги башмачки девчонки развалились и, ей снова пришлось идти босиком, по острым мелким, а иногда и крупным камешкам. Даже мозоли к концу дня начинало больно жечь, словно ты шагаешь по углям доменной печи. Но ребята крепились, и старались идти холодной ночью. Миновал Май и уже наступил жаркий даже в горах Июнь. Самые трудные хребты, с почти проездными дорогами остались позади. Еда у босоногих детей давно кончилась, и в редких селах они подрабатывали пением или какими-нибудь посильными работами.
Самое тяжелое было, когда ребята забрались повыше. Ночью жутко холодно, иногда слышен дикий вой шакалов и барсов. Правда, горах, довольно тепло, только днем. Можно в это время спать, но по утрам булыжники покрываются инеем. Одно спасение, это двигаться идти, терпя пытку, и преодолевая адскую усталость во всем теле. Один раз ребятам пересек дорогу волчара. Зверь некоторое время шел за ними. Страх придал босоногим детям силу, и они беспрерывно шли целые сутки, пока тварь не отстала. Валентина беспрерывно бормотала молитву Христу, Богородице, и святой своей тезке Валентине. Молился и не слишком любящий Господа Александр Рыбаченко.
Мальчик-вундеркинд считал, управление Всевышнего неправильным и не справедливым, а самого Бога жестоким даже по отношению к своим, самым верным слугам!
Например, и апостолы страдали, все сидели в тюрьмах, были биты. И почти все оказались казнены. А как это своих верных слуг не защитить, особенно если есть все возможности.
А в этом мироздании и Третий Рейх набрал небывалую силу. Просто жуткая жуть. Ну и ты поражаешься как такое вообще возможно!
Мальчишка-вундеркинд Александр Рыбаченко пропел с робким восторгом;
Над миром летал ангелок полуночный,
Дивился на то, что так много царит у нас зла!
Водицы хрустальной испить всласть проточной,
Из малого внешне, но нежной слезинки ручья!
Какой путь мальчишка на старте судьбы избирает,
Пойти сразу в пекло, а может в скучающий рай!
Но церкви служитель, по сути своей хитрый Каин,
С девизом: деньжата люби, а Христа презирай!
Святейшая Дева Мария Иисуса родила,
Спаситель явился, как Солнце, неся людям свет!
Но ксендзы открыли, что это лишь золота жила,
Буржуй с кошельком из зеленых, был папством воспет!
Покайся за деньки, купи за валюту спасенье,
У папы найдешь за любое деянья ответ!
Кто долларом правит, подарит несчастным прощенье,
Загонит в Эдем "Амбрамс" танк, или кольт-пистолет!
Вот храмы торговцы в султане в базар превратили,
Товар хоть несвежий, но сдобрен елеем речей!
Паломники могут, желанье коль есть, резать мили,
Хоть папство предало Христа: став ордой палачей!
Но дети любви признают Иисуса,
Ведь каждый ребенок, считай Божий сын!
Пускай херувимы сплетут из слезиночек бусы,
Ведь путь к чистоте и свершеньям Всевышний открыл!
Вот, например свинцовая туча, смахивающая на линкор нависла над ними. Повалил снежок. Впрочем, вступать изрезанными, сбитыми в кровь, с потрескавшимися мозолями детскими ступнями по мягкому холодному снежку, это испытывать блаженство. Адский Огонь под босыми пятками остывает, и ты испытываешь райское облегчение. А мозоли набитые на детских ступнях перестают чесаться. Валентина весело, сияя раскрасневшим личиком, произнесла:
