Кот (задумчиво) — Действительно... (выгружаясь) Ну ладно, до космоса далеко, а вот до пальмы всего лишь вы. (в сторону) Надо спешить, а то скоро хозяйка из магазина придет! Кактус — Попробуйте прыгнуть...

Кот оценивающе смотрит на кактус. Кактус (поспешно) — Другого выхода нет!

Кот — Я вам, знаете ли, уже не мальчик — через кактусы прыгать. Соседи увидят — засмеют... (осознав безвыходность своего положения) А вы... вы высокий7 Кактус (гордо) — 12 сантиметров, не считая колючек. Кот — Мда, я таким был Бог знает когда... Ну ладно... (группируется для прыжка) Да помогут мне Феофанова с Исинбаевой! (прыгает и перепрыгивает) А ведь могу, оказывается!

Кактус (выдавая плоды полуминутных размышлений) — Кстати, это плохая примета. Расти больше не буду. Кот — Вам и не надо. А то как я тогда назад попаду?

Кактус — А зачем вам назад? Прыгните на пол — и дело с концом. Могли бы, между прочим, и сюда также...

Кот (с тщательно скрываемым уважением) — А ведь вы, растения, пожалуй, не глупей аквариумных рыбок. Только вы, слава Богу, на месте стоите, а они под водой взад-вперед носятся как электровеники... Ох, и намучался я с ними в свое время! (кактус сочувственно молчит) Ладно, я пошел, а то времени в обрез... Кактус (с некоторым облегчением) — Пальме привет! Кот — Непременно...

Отходит на другой конец подоконника, к пальме, и начинает ее есть. Кактус (кричит) — Эй, что вы делаете! Прекратите немедленно есть! Это же незаконно! Она живая, в конце концов! Эй! Хозяин! Кто-нибудь! Кот (кричит) — Успокойтесь, mon cher, по-моему, ей даже нравится! Кактус (кричит) — Вы эгоист! Вы мной воспользовались! А ведь я знал, что так будет, я сразу сказал себе: "Этот кот не так прост, как кажется, он что-то затевает..." Но когда же я слушал самого себя? Кот (не отрываясь от пальмы) — Слушайте! Слушайте! Кактус — Ах, если бы я мог хоть чем-нибудь помочь! (пальме) Крепитесь, помощь близка! (коту) Учтите — я всем расскажу! Вся квартира услышит ваше истинное лицо! Вы как — не боитесь позора?

Кот (отрываясь от пальмы) — Хозяев я боюсь, вот кого... И вообще — не отвлекайте меня, а то не успею!

Входит Хозяйка.

Хозяйка (не слишком гневно) — Ах ты, негодник, опять полез в мои цветы! А ну, брысь! Брысь, я сказала!

Кот (спрыгивая на пол) — Ну вот, накаркал! (порывается уйти) Хозяйка (елейно) — Ах, мой сыночек обиделся... А я ему фарш принесла. Будем есть фарш?

Кот-Мр-р-ря-о-о-у!!! (убегает) Хозяйка — Ну, пойдем на кухню, (уходит)

Кактус (после непродолжительной паузы) — И так — каждый день! А меня, конечно, опять не польют... Забудут.. .(вздыхает)

Пауза. Кактус печально смотрит в окно.

Кактус (медленно, будто бы в трансе) — Вот взлетел воробей... Не начать ли мне тоже... мечтать.

ЗАНАВЕС

Михаил Соцков

КвазиБог

Сначала они бежали. Бежали по пустынному серому коридору. Всей толпой. Безмозглым испуганным стадом. Двенадцать человек плюс четыре Игрока. Они знали, куда стремились. В ту самую одинокую комнату, якобы в самом центре. В которой нет смерти, поджидающей их повсюду, и каждый раз неожиданно выскакивающей из-за угла, каждый раз унося чью-то жизнь в темно-бордовом фонтане кровавых брызг... Они стремились в безопасное место — если здесь вообще такое было...

И они достигли ее — все, кто остался. Девять человек плюс два Игрока. Проход в эту комнату, Которая Безопасна, проходил под изящной аркой, совершенно неуместной здесь — в лабиринте унылой серости, угрюмо-холодного бетона... и смерти. Но, когда они уже входили внутрь, один из них дернул какой-то рычаг на стене... Один из них был предателем.

Предателя свалили с ног и связали, но рычаг каким-то неизвестным образом растаял и втек в бетон стены. Тут же бетонные створки стали съезжаться друг с другом — красивая арка на самом деле была замаскированной дверью. В смыкающуюся пасть сумели втащить только Павла Ивановича. А створки съехались и сомкнулись, не оставив даже щели, разделяя тех, кто остался там и тех, кто успел войти.

Пять человек — и ничего стоящего. Только Павел Иванович. Но какой он, к чертовой матери, Игрок?

Ожидание всегда растягивается на манер резинового жгута... Для четверки обреченных несколько секунд тишины поравнялись с вечностью. В такие мгновения хочется подтолкнуть пальцем медлительные стрелки на циферблате. Вот только ни у кого из присутствующих часов не оказалось. Был, правда, Витькин хронометр, который "гакнулся" во время бегства. Так что пришлось вдумчиво растоптать бесполезную теперь вещицу ботинком, превращая в мелкое механическое крошево — чтобы не питать эфемерных надежд.

Засевшие в этих четырех стенах люди молча ждали неизвестно чего. Не было напрасных надежд, и не было никаких шансов.

Вернее, был... один.

— Ну, что ж, — вставая, сказал немолодой уже, высокий человек в белой рубашке и черных брюках. Шагнул к массивной железной двери. Еще минуту назад ее здесь не было. И как она здесь появилась — черт знает. Здесь ничего нельзя сказать наверняка...

— Пал Иваныч, погодите, — связанный предатель зашевелился в углу, пытаясь подняться, бухнулся на колени, — Надо идти по Красной. Попробуйте...

— А что такое? — строго спросил Павел Иванович, неторопливо засучивая рукав, — Колись, Витя, ежели начал...

— Ну, я точно не знаю, — Витя смущенно шевельнул руками за спиной, — Просто краем уха слышал, будто, де, Первая ветка самая, мол, безопасная...

Павел Иванович промолчал, задумчиво поглаживая пистолет. Один раз он уже поверил этому человеку. Верить ему теперь?.. Впрочем, в их ситуации любой, даже самый никчемный вариант может оказаться чем-нибудь стоящим. Он взглянул на остальных.

Преступник Алексей сидел себе в уголке, неосознанно теребил свой ошейник особо опасного. Наверное, он все еще ждал, когда же "большой брат" наконец-то опомнится и нажмет кнопку на дистанционном пульте этого стального кольца. Тогда придет в движение стальная струна, скрытая под широкой прочной полосой. И, смыкаясь в петле, наконец-то перережет ему глотку... Бедняга. Он еще не усвоил всех правил игры...

Мария отвернулась к стене, пряча лицо в холодный серый бетон. Судя по всему, ее "прихватили" прямо с дискотеки — разодета, как проститутка. Единственная девушка в этой мясорубке. Оставить ее с этими двумя? Павел Иванович подошел к ней, взял за локоть, разворачивая к себе. Стоя отвернувшись, она дернула рукой, но уже через мгновение бросилась к нему, расплакалась у него на груди.

Павел Иванович провел ладонью по светлому шелку ее волос. "Славная девочка, — подумал он, — Хорошая актриса".

— Тихо, тихо, — шепнул он, отстраняясь, — Все будет хорошо.

Ох, самому бы в это поверить...

Предатель полулежал у стены, разглядывая девушку, опираясь на стену плечом. Приблизившись, Павел Иванович толкнул его в бок носком ботинка.

— Подъем, — просто сказал он, — Поднимайся.

— Иваныч, ты это чего? — Витя удивленно вытаращил глаза, — Зачем это еще?

— А, твою мать во все дырки! — Иваныч выхватил пистолет, ткнул связанного стволом в висок, — Встать! Я сказал, встать!

Предатель забарахтался, но, получив полновесного пинка, вскочил, испуганно косясь на вороненую сталь оружия. Его колотила дрожь. Подтверждая страшную догадку, Павел Иванович пояснил:

— Со мной пойдешь!

Уже выходя в мрачную серость коридора, Павел Иванович обернулся на пороге. Алексей, казалось, полностью ушел в себя, Мария смотрела с грустью.

— Все нормально будет, — сказал он. И добавил специально для девушки: — Я вернусь.

Серый бетонный коридор — откуда, интересно знать, здесь так светло? На потолке только темные полусферы видеокамер. Под ногами два метра ширины, ярко-красная полоса вдоль всего маршрута... Да кое-где темные пятна, очень похожие на кровь...

Шли очень медленно, как по минному полю. Старательно выверяли каждый шаг, словно в болоте. Будто что-то выискивали... И очень боялись найти.

На первой развилке, где еще остывало пронзенное стальными лезвиями тело, они остановились. Павел Иванович нерешительно осмотрелся. Справа, слева, позади — все одно и то же. До поры. Но куда теперь? Виктор замер в отдалении. Павел Иванович сделал шаг вправо — и остановился. Взглянул влево. Перевел взгляд...

Перед ним была стена. Только что здесь был проход — и вот на тебе. Ну что ж, значит, выбора нет. Павел Иванович махнул предателю стволом, приказывая идти. Они свернули влево. Молясь всем богам, чтобы направление оказалось верным. Предатель молча семенил впереди, старательно вглядываясь в пол и стены, прислушиваясь после каждого шага и, кажется, даже принюхиваясь. Павел Иванович шел за ним след в след, осматривая стены и потолок, держал его на мушке. А впереди...

Впереди грандиозная по своим масштабам ветвистая сеть Лабиринта. Начиненная смертью. К этим бесконечным поворотам и тупикам нет никаких планов, никаких карт или систем. Оставалась интуиция, но и она трещала, как счетчик радиации...

Со времени ухода Павла Ивановича прошел, наверное, от силы час. Но Марии казалось, что минула вечность. Она нервно расхаживала взад-вперед, грызла ногти, не зная, что предпринять.

Идти за ним — заведомая смерть. Да и как его найдешь... там? Но и сидеть вот так, ничего не делая, было невыносимо.

Преступник так же сидел в углу, подстелив куртку своей тюремной робы, сжимая ошейник двумя руками, смотрел в пол.

— Он не вернется, — сказал Алексей. Мария прекратила мерить шагами пространство, прищурившись, посмотрела на него. Преступник поднял взгляд.

— Он не придет.

Впереди что-то было. Что-то наваливалось на него с каждым шагом, словно говоря: туда идти нельзя! Потому что там...

— Стой! — крикнул Павел Иванович, чувствуя, как взмокли виски. Предатель — бледный, как мел, — замер на полушаге, на полувздохе. Павел Иванович подошел ближе, молча ткнул пальцем...

От пола до потолка шла ровная тонкая щель по обе стороны коридора. Разглядев ее, предатель побледнел еще больше.

— А если бегом попробовать? — шепотом спросил он, — Проскочим?

— Бегом, говоришь?.. — Павел Иванович проследил взглядом размытое бурое пятно на бетоне. Этот, видимо, бежал очень быстро... Покуда не схлопнулись стены, размазав беднягу. Словно муху.

"Что мухи для мальчишек-шалунов, то для Богов — мы. Они нас убивают для забавы*..."

— Идем назад, — Павел Иванович вытер испарину со лба, — Что-то жарковато здесь...

"Игрок", — подумалось ему. В этом деле нужен Настоящий Игрок... Но все Игроки были перебиты еще в самом начале. По необратимой воле громадного искусственного интеллекта, бездушного наблюдателя. И жестокого палача. В одном лице.

Спустя полчаса после начала в живых осталась лишь кучка трусливого сброда. "На десерт".

— Они не вернутся, — преступник поднялся, сам заходил по комнате, разводя руками, — Отсюда нет выхода. Весь смысл в том, что отсюда нет выхода!...

— Стой. Прекрати, — Мария вытянула руку, пытаясь его утихомирить. Но Алексей уже был во власти паники.

— Здесь кругом смерть! Здесь кругом ловушки! И эта чертова комната...

— Хватит! — девушка сделала глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. Преступник посмотрел на нее взглядом безумца. Подошел вплотную и, схватив за плечи, грубо встряхнул.

— Ты что, еще не поняла? — глядя в глаза, прошипел он, — Нам. Отсюда. Не выйти! Все это — одна большая западня. И эта комната — самая главная ловушка! Те двое наверняка уже мертвы, а значит, скоро сюда придут мальчики с "калашами", тогда и нам крышка!

— Перестань! — Мария, чуть не плача, пыталась его оттолкнуть, кое-как вырвалась из захвата, отскочила к противоположной стене, — Успокойся. Надо лишь подождать...

Преступник неожиданно оказался рядом, в ярости хлестнул ее по лицу. Девушку отбросило в угол, она больно ударилась затылком. Алексей уже был у двери.

— Сиди и жди, безмозглая дура, пока не прибьют! — выкрикнул он в бешенстве, — А я еще побрыкаюсь!

С этими словами преступник отвернулся, чтобы открыть тяжелую створку в рыжих разводах ржавчины...

— Стоять! — Мария вставала, держась за стену, сжимая в пальцах небольшую черную коробочку. Она направляла ее так, словно это был пистолет. Алексей медленно обернулся. Он сразу узнал этот предмет.

А может быть, это по правилам? Игра без игроков. Без выбора действий. И без победителей. Игра... для кого? Для старенького компьютерщика из большой и солидной фирмы? Для Витька, Марии, Алексея? Или для...

Сумрачное чрево лабиринта вывело их к очередной развилке. Предатель все так же шел впереди, чувствуя между лопаток прицельный взгляд дульного среза.

— Ты слышал теорию, что убийца всегда возвращается на место своего преступления? — спросил за спиной Павел Иванович.

Витя застыл от неожиданности, медленно повернулся, делая недоуменные глаза. Не опуская оружия Павел Иванович мотнул головой в сторону. Предатель посмотрел туда же. Едкая усмешка скривила его лицо... Человек висел здесь, наверное, уже несколько часов. Брючный ремень тянулся от шеи к неведомо как оказавшемуся здесь крюку в стене.

— Твоя работа, — подтвердил Павел Иванович, — Это ведь твой ремень?

— Дурень ты, Иваныч. Он такой же предатель, как и я! — Витя снова усмехнулся, но тут же согнулся пополам от резкого удара в живот. Закашлялся, сползая хребтом по спине.

— Ты ври, да не завирайся! — Павел Иванович силой поднял предателя на ноги, толкнул вперед, — Шагай. И помни, гнида, что ежели что — ты у меня до следующей ловушки не доживешь...

* — В.Шекспир "Король Лир"

В этот миг что-то щелкнуло в подсознании предупреждающим сигналом. Но было поздно.

Ибо часть пола, которую Витя только что преодолел без проблем, разверзлась под ногами Павла Ивановича. Открывая ровные ряды металлических копий на дне глубокой

каменной ямы. В нелепом падении Павел Иванович инстинктивно дернул руками. Выстрел оглушающим хлопком разнесся по всей длине прохода. Второй. Третий...

Предатель дернулся, замерев на секунду, опустил взгляд. На животе медленно расползалось кровавое пятно. Жуткая боль пронзила его тысячей клинков, рвущих нутро. Витя осел на колени, со стоном завалился на бок.

Павел Иванович к тому времени был уже мертв!

Преступник неосознанно схватился за ошейник, все его внимание занимала плоская черная коробочка у Марии в руках.

— Откуда у тебя Это? — глухо спросил он, во все глаза глядя, как тонкие девичьи пальчики нащупывают одну-единственную кнопку на черном пластиковом боку.

— Павел оставил. Эта штучка по правилам была у него, — девушка белозубо улыбнулась, — А ты так и не уяснил сути?

В следующий момент Алексей рухнул на колени, хватаясь за шею, захлебываясь собственной кровью. Упал лицом вниз. Ошейник неплохо сделал свою работу. Мария нажимала и нажимала на кнопку дистанционного пульта, до тех пор, пока тело преступника не перестало дергаться.