Иные жизни

— Кхм... Похоже, я пропустила его, когда проверяла почту, — признала Мисато. — Надеюсь, вы простите это недоразумение?

— Разумеется, капитан Кацураги!

День закончился без приключений — аномалии открывались далеко от нас, Айзен залег на дно, и даже Судзухара ничего не нарисовал на парте.

Начальство удовлетворилось нашими отчетами и лично допрашивать не стало, дежурства не было, а бумаг, как ни странно, особо не накопилось... В общем, домой мы вернулись без проблем. Принц первым делом подполз в интернет за новостями и тут же возопил:

— Когда успел, сволочь?!

— Чего там у тебя?

— Блин, чего ты расшумелся?

Мы столпились за спиной парня, и он запустил ролик. Мда... Знакомый класс и знакомая сволочь — Айзен плясал на парте, игнорируя все попытки его прогнать. И все это под "Рамштайн", оказавшийся исключительно к месту...

— Кенске, блин... — пробормотала Мисато. — И когда только успел?..

Глава двадцать первая

Декабрь две тысячи пятнадцатого года. Хаконэ, Виктор

Я извлек из почтового ящика открытку, развернул ее и хмыкнул, прочитав: "Уважаемый Виктор Александрович! Русское землячество города Хаконэ приглашает Вас на встречу соотечественников, которая состоится в клубе "Феникс" в воскресенье в 16 часов. Данное приглашение распространяется также на членов вашей семьи. В программе..." Хм... Сходить, что ли?..

— Миса-тян, не составишь ли мне компанию?

— А что, я уже член твоей семьи?

— А разве нет?

— Ну... — Мисато почесала в затылке. — Да пожалуй, что и так. В воскресенье? Надеюсь, нам дежурство не повесят...

— Да не должны бы, — я бросил открытку на стол. — Правда, меня беспокоят наши квартиранты...

— Принц с Рыжей все равно собирались гулять, а Рэй с Юто вряд ли что-то устроят.

В принципе, Мисато была права — Амакава был тихим и вежливым парнем, хотя злить его не стоило. Вот только Синдзи и Аска на него плохо влияли...

— В общем, посмотрим, — подвел я итог. — За неделю много чего может случиться... А нам на работу пора, вообще-то.

— Уважаемые кадеты, вы меня разочаровали, — я разглядывал третьекурсников. — У вас тестирование на носу, а вы не делаете ровным счетом ничего. Вообще ничего, от слова "совсем". Как, скажите на милость, вы собираетесь получить зачет? Автоматов у нас не предусмотрено...

Кадеты потупились. Моя предшественница занималась чем угодно, кроме обучения, а потому у ребят были не только проблемы, но и весьма смутное представление об их наличии... Впрочем, это уже был шаг вперед.

— Итак, господа кадеты, какие у вас есть идеи? Никаких? Тогда вот вам мое предложение: вот вам список вопросов к зачету, их вы и будете готовить, а тесты я, властью, данной мне его превосходительством Директором, с вас требовать не буду. Вы согласны?

Кадеты были согласны — выбора-то у них не было. Да и предложение было гораздо лучше, чем они заслуживали... И они это понимали.

— Все свободны, — это было сказано одновременно со звонком. Кадеты вскочили, старшина схватил со стола вопросы и умчался их копировать, кадеты побежали за ним, а я вылез из-за стола и подошел к окну. Во дворе бродил Айзен, второй курс маршировал со строевой подготовки, суетились рядовые... Обычный рабочий день, через десять минут явятся первокурсники, и надо бы пока прикинуть, чему еще их стоит поучить перед тестами... Пока выходило, что надо только повторить в общих чертах основы и дать в индивидуальном порядке темы для проработки, но это уже завтра. А сегодня как раз и посмотрим, кого чем загрузить.

Кадеты явились за пару минут до звонка и пребывали в подозрительно хорошем настроении. Заострять на этом внимание я не стал, но запомнил. Особенно меня насторожил подозрительно тихий Тодзи... Отложив этот вопрос, я обвел взглядом класс и начал занятие.

Изложив ситуацию, я задал короткий тест и стал ждать результатов, проверяя работы старшекурсников и пресекая попытки списывать...

— Кадет Кенске! — а вот и первая жертва... — меня интересует ваш уровень владения языком, а не навыки скрытного наблюдения. И уровень вашего альтруизма, кадет Ютами, меня также не интересует.

Ютами едва заметно поморщилась, но прикрыла листок с ответами, а Кенске, ненатурально вздохнув, выключил очки дополненной реальности.

— И не забывайте, у вас осталось только пять минут!

Пять минут спустя результаты теста лежали у меня на столе. Проверять их прямо сейчас смысла не было, до конца занятия оставалось еще прилично... К счастью, кадеты сами избивали меня от поиска занятия для них.

— Сэнсей, — Ютами подняла руку, — расскажите, пожалуйста, о наемниках.

— Что ж, пожалуйста. — я убрал тесты в папку. — Началось все это во время Мушкетных войн... Кстати, кадет Лэнгли, поведайте нам, что это.

— Войны маорийских племен в первой половине девятнадцатого века, в которых впервые было использовано огнестрельное оружие.

— Верно. Итак, в тысяча восемьсот сороковом году, как и в нашем мире, был заключен договор Вайтанги, согласно которому Новая Зеландия стала частью Британской Империи. Маори желали оставить оружие себе, и генерал-губернатор позволил им это сделать. А поскольку межплеменные войны были запрещены, он разрешил всем желающим наниматься на службу к кому угодно, если только их наниматель не ведет войну с Британской Империей. Так возникли Маорийские Контрактные роты, которые вся Европа очень охотно использовала в колониальных войнах... Постепенно возникли и другие отряды наемников по всему миру, а маори после первой мировой войны практически захватили власть в Новой Зеландии, так что сейчас они не подчиняются Лондону даже номинально...

— А все остальные?

— Остальные последовали их примеру, — ответил я. — По большей части — между войнами. А если учесть, что там творится сейчас...

— А какова роль подобных отрядов в современной войне?

— Либо отряды для спецопераций, либо их нанимают тогда, когда необходимо быстро получить обученные войска... Ну ладно, уже звонок, — я махнул рукой. — Отдыхайте.

Тесты я решил проверить в тот же день — благо, никто не дергал, не требовал переводить какой-нибудь дурацкий документ или и вовсе ловить Айзена...

И тесты эти мне нравились. Кое-что, конечно, надо было подтянуть, но гораздо меньше, чем у того же третьего курса. Прямо-таки гордость почувствовал за свои педагогические таланты...

Впрочем, долго мне наслаждаться жизнью не дали — меня пожелала видеть Акаги. И, поскольку она числилась моим непосредственным начальством, пришлось идти.

— Что-то случилось? — осведомился я с порога.

— Скажи мне, Виктор, что ты знаешь о школьных клубах? — осведомилась Акаги, прикуривая.

— Только то, что они почти обязательны и могут быть посвящены любой безумной фигне.

— Суть ты уловил, — согласилась Акаги. — Так вот, несколько школ планируют организовать начальную подготовку именно в таком формате. А поскольку ты в этих делах разбираешься...

— ДОСААФ, — незамедлительно ответил я. — Вот что вам нужно. Возьмите их устав и ориентируйтесь на него. Благо, школьников там всегда было много... А если хочешь знать, с чего начинать, то стрелковые клубы есть, чуть ли не в каждой школе. Пейнтбол, страйкбол, лазертаг — все пойдет. Есть где-нибудь филологические кружки?

— Должны быть, — Акаги пожала плечами. — В моей школе был, занимались английским и немецким...

— Переключить их внимание на хеттский, и тоже можно использовать в качестве базы, — я потер переносицу. — Черт, да масса кружков и клубов может послужить базой. Только без кендо и прочих боевых искусств, пожалуйста.

— А почему, собственно? — удивилась Акаги.

— Потому что спорт с кучей ограничений, в реальном бою бесполезный. Как дополнительные занятия неплохо, но... Не приучают решать вопрос первым же ударом.

— Наших же фехтованию учат?..

— А ты оторвись как-нибудь от своих компьютеров и посмотри на спарринги, — посоветовал я. — Больше двух минут разве что Принц с Маной махаться могут, а остальные... Ладно, у тебя все? Если да, то я, пожалуй, пойду к себе — мне еще план на завтра надо составлять.

— Да пожалуй, что все... — Акаги закурила. — Если что-то понадобится, я тебя найду.

В устах нашего сумрачного гения последняя фраза звучала как-то нехорошо...

Спокойно поработать мне так и не дали. Сначала аномалия — куда-то в древнюю Индию (да-да, яжеиндоевропеист), потом срочный перевод, а потом совещание...

Ненавижу совещания и с большим удовольствием не ходил бы, но увы — уклониться не было никакой возможности, ибо был это педсовет.

Разумеется, большую часть выступавших я слушал краем уха, не особо вникая — оно мне надо, что ли? Зато когда очередь дошла до меня...

— К первому курсу у меня никаких претензий нет, к выпускникам, в принципе, тоже. Но вот второй и третий... Скажем так: мне удалось улучшить положение с трагичного до печального, но и только. Моя предшественница явно не обладала ни квалификацией, ними желанием учить... И мне бы очень хотелось знать, по чьей инициативе она здесь оказалась.

— Humanum errare est, — пожал плечами Фуюдзуки. — Никто не совершенен... А вы, должен заметить, проявили настоящий педагогический талант. Итак, у второго и третьего курса имеются проблемы, и проблемы эти трудноразрешимы?

— В общем, да. Все же я рассчитываю довести их уровень до твердого "хорошо", но в этом году планку придется снизить.

— Разумное решение, — сверкнул очками Гендо. — Но только для этих двух курсов... Что-то еще?

— У меня все — сообщил я, сел и снова принялся разбираться в безобразной куче заметок, которые, по идее, должны были стать докторской диссертацией... Когда-нибудь. Наверно...

Так продолжалось до тех пор, пока Амакава не пожелала узнать наше с Мисато мнение о психологическом состоянии кадетов.

— Доктор, вам явно виднее — я не врач, а лингвист.

— Но вы и капитан Кацураги постоянно общаетесь с тремя из них, да и остальной курс из виду не теряете, — возразила Амакава.

— Что касается моих квартирантов, то я в жизни не видела людей, которые менее нуждались бы в помощи психолога, — фыркнула Мисато. — Лэнгли так и вовсе пора фамилию менять. На Икари...

— Меня в этом плане более беспокоит кадет Аянами — она не слишком охотно идет на контакт...

— У сына своего спросите, как она на контакт идет, — снова фыркнула Мисато. — И на какой...

Доктор Амакава Харуна подвисла на целую секунду — впервые на моей памяти...

— В таком случае, у меня все, — ступор прошел, Амакава села и уставилась куда-то в бесконечность, время от времени поглядывая на Мисато. Мисато же делала вид, что не замечает её, переглядывалась с Акаги и лыбилась. Именно лыбилась, а не ухмылялась и даже не скалилась. Акаги, впрочем, всегда себя ничуть не лучше...

Во все остальное я опять особо не вникал, так и досидев до конца совещания и выяснив, что помимо сведений о лексике хеттских диалектов на планшете имеются разной степени невнятности путевые заметки и тупые иномировые анекдоты — вот уж не знаю, на кой черт я их записывал... Впрочем, кое-что из них могло пригодиться в качестве примеров, но остальное годилось разве что для попойки.

Так или иначе, совещание кончилось, я вернулся к себе — и тут же открылась аномалия... В параллельный мир, но, судя по координатам, куда-то в Шамбалу. Наилучший вариант — нас там, может, и не любили, но и вломиться не пытались. А главное — государственными языками в Шамбале были тибетский и санскрит, и потому ко мне все это отношения не имело...

Зато вторая аномалия, открывшаяся на другом конце города, очень даже имела.

— Вик, — голос Мисато в селекторе раздался одновременно с сигналом тревоги. — Бери кадетов и бегом к аномалии. Ранний плейстоцен Техаса, шесть часов, титанисы.

— Понял, — я щелкнул по кнопке. — Первый курс, срочный выезд, категория "Чарли".

Система кодирования была введена всего неделю назад, но прижилась легко — поскольку была, в отличие от "Подносов " и "Синих кроликов", проста и логична.

"Чарли" — Carnivora — подразумевало вторжение крупных хищников, а судя по словам Мисато, ждали нас титанисы...

— Капитан Северов, взвод готов к выезду! — доложила Хикари.

— По машинам! — я нацепил гарнитуру. — Кенске, доложите обстановку!

— Время жизни аномалии — двадцать две тысячи секунд, — сообщил Айда. — Точка выхода — юго-западный Техас, ранний калабрийский век. На данный момент через аномалию проникло большое количество титанисов и, вероятно, некоторое количество других животных. Полиция приступила к действиям.

— Прекрасно, — я поспешно пристегнулся — Аска вывела машину за ворота и газанула не хуже Кацураги.

Титанисов действительно было "большое количество" — десятка два как минимум. Ничуть не меньше было и полицейских, которыми командовала подозрительно знакомая девушка с хвостом каштановых волос на боку...

— Шимоцуки-доно, какова обстановка? — немедленно осведомилась Хикари.

— Сложная, — девушка на секунду отвлеклась. — Мы вытеснили большую часть птиц через аномалию, однако из-за ошибочных действий капитана Кадзи двадцать две особи прорвали оцепление. Убитых нет, есть раненые среди гражданских.

— Хорошо, — я подошел к машине. — Благодарю за помощь, Шимоцуки-доно.

— Мы не справились бы без вас, — девушка отсалютовала мне. — Благодарю за оперативность, Северов-сан.

Пока мы обменивались любезностями, кадеты, словно заправские гладиаторы-ретиарии, вязали и тащили громадных птиц обратно в их время. Птицы брыкались, орали и пытались достать кадетов клювами — безнадежное занятие, броня им была явно не по силам.

Уложились мы минут в двадцать, моего вмешательства не потребовалось ни разу, и я, распрощавшись с Шимоцуки, вернулся к машине.

— И как оно прошло? — Мисато вернулась одновременно с нами.

— Ну, твой бывший опять обделался, а в остальном — ничего интересного. Кстати, я намерен порекомендовать ту девчонку — Шимоцуки — в координаторы вместо Кадзи.

— Поддерживаю, хуже точно не будет. Ну что, пишем рапорты — и домой?

Я согласно кивнул — дежурства не было, а переработки в нашей конторе не поощрялись. Не тот уровень ответственности...

— Кстати говоря, что это Судзухара такой пришибленный? — спросила Мисато, плюхнувшись на диван. Кадеты переглянулись и захихикали.

— У нас были спарринги, — принялась рассказывать Рей. — И Тодзи поставили против Хикари. Она, по неизвестной причине, была не в майке, а в топике...

— И этот идиот ухитрился его срезать! — закончила Аска.

— Ну а когда наша старшина вспомнила, что надо завизжать и прикрыться, бок у Тодзи был основательно порезан — от подмышки до пояса, да так, что даже швы накладывать пришлось, — продолжил историю Синдзи. — И, не поверите, он её еще и поцеловать ухитрился...

— А как же ограничитель? — удивился я.

— Сорвался, — хмыкнул Принц.

Это что же надо было сделать, чтобы полоса особо прочного пластика, не позволявшая нанести сколько-нибудь серьезную рану, сорвалась? Чтобы снять эту штуку, требовалось минут пять, да и голыми руками это было сделать проблематично...