* * *
Есть такая мудрая фраза: "Как год встретишь"...
Этот Новый Год я встретить забыла, поскольку сокровенная дата пришлась на первую неделю пребывания в этом мире и я банально забыла о празднике. Так вот, если судить по этой примете, то весь год я должна была провести взлохмаченной, не выспавшейся ведьмой, в синяках, ссадинах и без маникюра. Ах да, еще я должна круглый год пребывать в отвратительном настроении.
С последним у меня было все в порядке — повинуясь примете, с каждым днем оно падало все ниже и ниже. Аред ограничивался ничего не значащимися фразами и скупыми ответами, я молчала. Ночи я просиживала в библиотеке, иногда придремывая на диване. Ночью меня мучила бессонница: я часто просыпалась, слушая своё сердцебиение, и подолгу не могла уснуть.
Дело было не в кошмарах, которые современный человек давно научился воспринимать, как показатель количества просмотренных фильмов, а в том, что ночью меня одолевала смутная тревога: казалось, что вот-вот, сейчас я услышу, что там скребется под окном... но проходили мгновения, а шум так и не ставал понятным.
Лично я поставила себе диагноз невроз и решила, что если до конца недели это не прекратиться, то я пойду к Ареду. Сперва выскажу ему все, что думаю о его внезапных сменах настроения, а потом попрошу совета.
Почему я не пошла раньше? Ответ был банальным донельзя: это я зависела от мага, а не наоборот. Если я не могу исполнять обязанности няньки, значит, я больше не нужна Архимагу.
А возможно подсознательно я ощущала, что причина его внезапного отстранения гораздо глубже и она мне не понравится. Недаром, я всегда не любила полнолуние. Под светом полной, похожей на небесный фонарик луны со мной не происходило ничего хорошего.
Еще я искала в книгах описания зелья, которое отдала мне девушка-призрак, но в первых семи томах энциклопедии зельеварения не было и намека на что-то похожее. В прозрачном, герметичном флакончике плескалась черная жидкость, медленно и неохотно стекая вниз, если я переворачивала хрустальную капельку.
Да и не хрусталь это был. На описание флакона я наткнула случайно, уже во вторник, когда рылась в библиотеке, выискивая интересную книгу. Рисунок в точности повторял мою находку: изящная капля, завернутая к верху, будто цветок сомкнувший лепестки на ночь.
Описание понравилось мне еще меньше: "Сосуд для опасных зелий, использующийся некоторыми Архимагами для хранения наиболее опасных образцов. Встречается крайне редко и во всем Содружестве известно не более десятка таких флаконов".
Вопрос первый: сколько стоит уникальная вещь? Вопрос второй: Аред знал, что она была спрятана у него в хранилище? То есть призрак приказала мне взять зелье, принадлежащее ему, или Архимаг и не знал, что у него в доме прячется столь ценная вещь?
Лично я надеялась на второй вариант, потому как красть у Архимагов не рекомендовалось: если не проклянут, то сглазят. Но отдавать находку я не собиралась до тех пор, пока не найду описания зелья и не пойму, зачем призрак сунула его мне. Сказала бы вернуть Ареду, я бы вернула, но девушка явно настаивала на том, чтобы я это зелье выпила. Я, возможно, была бы и не против, если бы точно знала, что это такое.
Так что свободное время я посвятила книгам по зельям, пытаясь отыскать там хотя бы приблизительное описание таинственного подарка. А еще у меня было такое ощущение, что мы с Аредом оказались в центре разворачивающейся интриги, которая — что самое страшное — была задумана не одним кукловодом. То сеть, если упростить, на футбольное поле вышло четыре команды и каждая со своим мячом — если и сыграют, то выявить победителя будет невозможно.
Но был в ситуации и внезапный плюс — если раньше заклинания получались один раз из десяти, то теперь каждое третье заклинание заканчивалось каким-нибудь результатом. Ну там... стену подпалю, воду вскипячу (в морозилке), стул разломаю при попытке его подвинуть...
Сегодня я как раз разломала стул, когда пыталась придвинуть его вплотную к стене. Сначала стул долго и упорно прыгал в нужном направлении, потом скрипел... а потом взял и разломился на части — верхнюю и нижнюю. Аред похвалил, скрыв смех за кашлем, и выдал мне набор старых табуреток. Которых ему было не жалко.
Вечером я заперлась в библиотеке, приготовила себе крепкого чаю, обложилась книгами и пыталась читать книгу о методах воспитания юных магов. Пока Аред не пришел и не отобрал интересное чтиво, мотивировав это тем, что пациенты врачей сами диагнозы себе не ставят.
А может, я хотела узнать, что еще меня ждет?
Пришлось сесть за опостылевшую историю, одновременно разминая пострадавшую руку: занятий самообороной никто не отменял и сегодня я ходила особенно красивая, расписанная под хохлому узором из синяков. Ноги вообще были разноцветными: синяки появлялись на мне быстро и охотно, а вот исчезали наоборот — медленно, сначала зеленея, а потом желтея. Стоило мне посильнее прислониться бедром к столу, как у меня появлялся очередной синяк, так что вздумай я обвинить кого-то в жестоком обращении, любой врач зафиксировал бы на мне следы побоев.
Сейчас я разминала кисть и пальцы, по которым сегодня получила тренировочным мечом. Я, видите ли, недостаточно быстро отбиваю удары! Точнее это Аред наносит их быстрее, чем я успеваю отскакивать. Парировать пока что получалось слабо — я отлетала вместе с мечом. Ладно, у нежити мечей нет, а встречных мечников всегда можно приложить оглушающим заклинанием в лоб.
— Вы идете спать? — уточнил Аред, все еще копающийся в какой-то книге, которая выглядела древнее иных пирамид.
— Главу дочитаю, — сухо сообщила я, делая себе в блокнот очередную выписку, которую надо было уточнить по справочнику. Если бы маг впихнул мне в голову еще и фундаментальные знания мира, мне было бы намного проще, но, увы, — приходилось изучать самостоятельно.
Аред скупо кивнул, не выказывая особой радости при виде моего рвения к учебе. Ну и пусть, через пять месяцев я отсюда уеду, а он останется. Хочет ходить мрачным, как ворон с изжогой, его право. Тем более, что сегодня я собиралась посидеть подольше, поискать в библиотеке что-то интересное.
Конечно, в библиотеке не было по-настоящему опасных или запрещенных книг (я была не столь наивна, чтобы считать, что у Ареда их нет вовсе, но чего закон не видит, то его не волнует), но ведь и доступная информация может дать обильную пищу для размышлений.
Сегодня мой выбор остановился на толстой, немного обветшалой книге "Интересное о королях", которая раскрывала тайны дворцовых переворотов давности... Ну там, кто кому рога наставил, чьи глаза унаследовал наследный принц, почему герцогиня родила двойняшек, отчего во дворце убрали зеркала и почему Шаттера с Тильмером поссорилась.
Чтиво скорее историческое, но ведь, кто учится на ошибках прошлого, тот не повторит их в будущем. То есть, у меня на руках был справочник по закулисной жизни высшего общества Лэсарты. Фактически — свод законов теневого мира.
И за ним я и уснула.
* * *
Вокруг была не тьма, но стылая, сумрачная поляна могла пройтись по нраву только психопату — лучше всего на ней смотрелся бы Фредди, который с когтями. Я поежилась, обхватив себя за плечи, и недовольно заворчала, осознав, что сплю. С этим надо было прекращать — с каждым разом интерьер снов нравился мне все меньше и меньше.
Сейчас я стояла в центре крошечной поляны, а из-под нависших по краям деревьев на меня смотрели черные, горящие злобой глаза. Как я смогла различить в темноте черные глаза, не знаю. Наверное, по горевшей в них ненависти.
Существа кружились вокруг меня, выжидая удобного момента, но нападать не спешили, опасаясь ... меня? Я невольно сделала шаг назад, разглядев тощее, полусгнившее тело монстра.
— Это сон, — напомнила я себе, пытаясь наколдовать что-то отпугивающее.
На магию твари среагировали инстинктивно, бросившись вперед. Я отшатнулась, сев на зад, и инстинктивно выставила руки, чтобы защитить лицо. Но до меня твари не добрались, застыв у невидимой преграды, вспыхнувшей сотней разноцветных искр.
Если эту защиту кто-то и наколдовал, то не я.
* * *
— Удобно? — поинтересовался маг.
Я заморгала, как проснувшаяся днем сова, и осторожно села. Уснула я на диване, в неудобной позе и теперь у меня ныла шея и не сгибалась левая рука. Сидящий в кресле Аред рассматривал меня с любопытством ученого, обнаружившего новый вирус.
— Полтретьего ночи, — заметил маг, кивая на часы.
— Вижу, — мрачно буркнула я, кутаясь в плед.
— Давно перебрались спать в библиотеку? — все так же доброжелательно поинтересовался Аред. Синие глаза смотрели цепко, намекая, что лгать не следует. Чревато.
— После полнолуния, — вынужденно призналась я, пытаясь с помощью минимума движений достичь максимума результата — привести себя в порядок так, чтобы со стороны было незаметно, что я привожу себя в порядок. Во что превратились распущенные на ночь волосы, я боялась даже представлять, поскольку они были везде.
— Неплохой прогресс, — заметил маг, пристально разглядывая меня. — Но нервы подлечить не помешает.
Так и знала, что бессонница — это очередная магическая пакость!
— И как их лечить?
— Идемте, поспите сегодня у меня в комнате. Там вам должно быть легче.
Я была уже не в том возрасте, чтобы краснеть от такой наглости, а Аред из этого возраста вышел еще до того, как я родилась на свет. Поэтому я поднялась на ноги, нашарила туфли и поплелась в башню, пытаясь хоть как-то вписываться в повороты. Кто хоть раз видел, как я хожу после внеплановой побудки, может представить себе траекторию, по которой я двигалась.
Маг молниеносно развернулся, дернув меня за руку, и мой нос удачно разминулся с дверным косяком. Я потерла глаза, пытаясь сконцентрироваться, но Аред так и повел меня за руку, как ребенка.
В спальне мне была выделена подушка, половина кровати и туманное задание "С утра внятно ответить, почему у меня началась бессонница и почему в спальне она прекратится". Я уныло кивнула, сообразив, что спать осталось немного, а ответ должен быть весьма длинным.
Аред умостился на своей половине, накрылся одеялом и спокойно уснул. Еще бы, ему-то чего волноваться?!
Я некоторое время смотрела в потолок, потом покосилась на мага и решительно пихнула его в спину.
— Что еще?
— Нам надо поговорить!
Глава 13
На самом деле, могущественен не тот, кто может купить себе армию,
и даже не тот, за кем она пойдет самостоятельно.
Могущественен тот, кому она вовсе не нужна.
Маг перевернулся на спину, задумчиво уставившись в потолок. Повинуясь его взгляду, по нему поползли трещины и мне на голову упал кусочек штукатурки. Аред нахмурился и трещины сноровисто исчезли, не оставив по себе даже следа. С боку казалось, что маг размышляет о том, как удобней всего отвернуть мне голову.
— Нам нужно поговорить, — повторила я.
— О чем?
— О влиянии погоды на характер магов, — съязвила я.
— Влияние довольно заметное, но я все же склонен отнести этот вопрос к риторическим, — невозмутимо произнес Аред, заложив руки за голову. — О чем вы хотели поговорить в три часа ночи?
Я бросила на мага недовольный взгляд, но так и не смогла поколебать его нежелание со мной разговаривать. Архимаг явно собирался свести ночное выяснение отношений или к скандалу, или к бессмысленному переливанию из пустого в порожнее.
— Вы сами не видите, что происходит? — недовольно спросила я.
— Вы начинаете делать некоторые успехи в учебе, — похвалил меня Аред. — Прогрессируете быстрее, чем я рассчитывал.
— А в ваши планы этот прогресс вписывается? — напрямую спросила я.
Маг соизволил повернуть ко мне голову, изучая меня цепким взглядом.
— Жизнь легче, когда замечаешь не все, — наконец заметил он.
— А жизнь Архимагов?
— Вы не Архимаг.
— Спасибо, что прояснили ситуацию, — по-настоящему обиделась я. Встала и вышла из спальни, оставив мага наедине со своими тайнами. Не думаю, что он очень расстроился.
Аред нашел меня через полчаса. И я успела успокоиться, и он остыть, так что последующий диалог получился более конструктивным. По крайней мере, маг перестал делать вид, что проблемы нет.
— Отсюда открывается отличный вид на ночное небо, — заметил он, облокотившись на перила балкона в локте от меня. — В вашем мире такого не увидишь.
— Почему же? — возразила я. — Можно выехать на природу. У нас еще есть леса, если вы не забыли.
— Часто выезжали? — полюбопытствовал Аред, рассматривая звезды.
— В детстве почти каждые выходные, потом реже. Мама у меня природу не особо жалует — магазинов нет, телефон ловит плохо, готовить надо на костре, да еще и комары кусаются, а мы с отцом наоборот — любим. Дяди, два маминых брата с детьми, мы с отцом... Было здорово.
— Детство часто оставляет по себе светлые воспоминания, — заметил Аред. — Хотя бы потому, что больше мы туда не вернемся. Со временем плохое забывается и нам остается только хорошее.
— Ну не знаю, у меня было обычное детство, без каких либо особых травм. Сбитые коленки, казаки-разбойники, прятки, деревья, с которых я падала, страшные истории возле костра...
— Выходит, вы были девочкой-сорванцом?
— Почему была? — удивилась я. — Из-за того, что я умею носить туфли на шпильке, краситься и флиртовать, я не перестала ею быть. Просто та девочка выросла. Выросла, осознала, что она женщина, но не перестала быть собой. Считается, что красивая внешность и приключения несовместимы, а по-моему — такие девушки просто не считают нужным сообщать всем и каждому, что они любят лезть в неприятности. Им и так хорошо и их устраивает собственная жизнь. Попробовали бы вы моих кузин затащить в другой мир и вручить им меч — узнали бы очень много нового о своей идее.
— У вас большая семья?
— У матери два старших брата близнеца, у одного дочь, у второго двое сыновей, тоже близняшек и дочка моего возраста. Сколько себя помню, мне всегда было интересней с братьями драться, а не с сестрами краситься.
Аред хмыкнул.
— Дети еще не подвержены условностям. Их не волнует, прилично ли девушке драться, а мальчику плакать. Позже в их сознании утверждается мысль, что делать то-то и то-то — неприлично, а вот это — правильно и хорошо. И кто его знает, какими бы выросли эти дети, не тверди им общество о правилах?
— Думаю, гораздо более счастливыми, — предположила я.
— А может они не сумели бы вылепить себя сами? — возразил маг. — Стереотипы это не хорошо и не плохо, они просто есть. Просто... у каждого общества они свои.
— То есть, вы тоже подвержены стереотипам? — уточнила я.
— Держите, — Аред подал мне чашку с крепким кофе и вытащил из воздуха еще одну, для себя. — Человеческий мозг стереотипен, Элиза. И даже привычка копаться в человеке, прежде чем о нем судить, если копнуть глубже, является не менее стереотипной. А жить без них невозможно, потому что мы создаем их сами в попытке упростить работу собственного мозга. Каждое слово и обозначение уже несет в себе некий стереотип. Я говорю "боевой маг" и вы рисуете в своем воображении конкретный образ. Это гораздо быстрей, чем говорить "Наделенный магической силой человек, предпочитающий решать проблемы с помощью меча, а не книги". Хитрость в том, чтобы понимать, что выбивающееся из привычного мировоззрения не является чем-то страшным. Оно просто другое: иногда лучше, иногда хуже.
