Колос времени

— Не очень.

— Хорошо, представь, как расходятся круги от брошенного в воду камня. Представила? Так вот, камень — это момент рождения Вселенной, а круги — импульсы времени. Только круги идут в одной плоскости, а временные векторы сами создают измерения с той или иной хроночастотой. Все материальные объекты Вселенной, от мельчайших частиц до звездных систем, имеют разновременную природу. Физическое пространство одно, а время — нет, так и возникает многомерность. Все зависит от хроночастот: если они близки или почти совпадают, значит, и события в векторах будут сходны. Если сильно отличаются, то события бесполезно сравнивать.

— О, — понимающе выдохнула Вера. — Теперь мне все ясно. Я уже практически во всем разобралась, еще чуть-чуть стану этим... как ты говоришь... темпологом?

— Не станешь, — заметил Кирилл. — Как я понял, у вас даже такого понятия нет. Вот, кстати, наглядный пример параллельного развития событий. У нас темпология как самостоятельная наука появилась в начале двадцатого века, а у вас о ней даже не слышали. Наш и ваш временный векторы родственны, их хроночастота различается очень незначительно, но у нас время идет немного быстрее.

— Да? И какой же у вас теперь год?

— Две тысячи семьдесят третий от Рождества Христова.

— Значит, ты все-таки из будущего.

— Нет, я из настоящего, только другого. И в прошлом моего вектора события развивались по-другому, хотя есть большое сходство в деталях...

— Все равно, — упрямо возразила девушка. — Почему ты так уверен, что попал в другое время, а не переместился в прошлое?

— Понимаешь, Вера, переместиться в прошлое или будущее теоретически допустимо...

— Вот видишь!

— ... но практически — невозможно. Для этого нужно стать как бы вне временного вектора, а это нереально. Вне времени все процессы прекращаются. Это стасис или, говоря языком философии, небытие. А перемещаться по векторам не так уж сложно — если изменить хроночастоту на организменном уровне, ты как бы выпадаешь из своего времени, одновременно появляясь в другом. Конечно, для человека перемещение связано с определенным риском... Но технически это вполне осуществимо: нужна только пусковая установка и мощный электрический разряд, лучше атмосферного происхождения.

Вера кивнула.

Гроза.

Теперь понятно, как он тут появился.

— Больно, наверное? — Девушка поежилась, глядя на свисающую лохмотьями кожу.

Кирилл перехватил ее взгляд и усмехнулся.

— Вообще-то нет... Это защитная биопленка из водорослей. Неживые объекты, к сожалению, обладают слишком большой темпоральной инерцией. Чтобы ее пересилить, требуется на порядок больше энергии. Поэтому много с собой не возьмешь, одежду-то я всегда смогу раздобыть, а вот без МК работать невозможно.

— МК — это что такое?

— Мобильный компьютер, — Кирилл показал на гудящую пластинку. — Модель ИИ-3000 с голографическим дисплеем. Вместо баз считывает информационные поля местности.

— Угу...А это что? — Вера кивнула на "браслет" на руке темполога.

— Универсальные модули. Их можно по-разному комбинировать. Сейчас это хроностабилизатор, поддерживает во мне нужную временную частоту, чтобы я случайно не вылетел обратно. Пока не найду и не деактивирую резонатор... черт бы его побрал!

Вера перевела взгляд на светящийся камень. По тонким зеленым и коричневым прожилкам пробегали легкие золотистые искорки, тут же гаснувшие на ровной матовой поверхности. Своим теплым уютным светом он напоминал керосиновую лампу, с которой так хорошо сидеть в сумерках где-нибудь на веранде старенького загородного дома. Меньше всего он был похож на резонатор, который нужно деактивировать.

Именно так девушка Кириллу и сказала.

— Ну да! — Темполог нахмурился, поглядев на камень. — У глубоководного удильщика, я тебе скажу, тоже очень привлекательный огонек, которым он подманивает добычу. А за огоньком — очень зубастая пасть!

— И чем этот камень так опасен?

— Тем, что в активном состоянии подхватывает и усиливает случайные темпоральные возмущения, преобразует их в особые хроночастоты, которые постепенно ломают временную частоту не только этого вектора, но и ближайших тоже. А когда такое случается, возникает эффект темпорального резонанса. Пространственно-временной континуум теряет устойчивость и распадается. Наступает временной коллапс. Все.

— Все?

— Ну, еще к числу возможных последствий можно отнести возникновение антиматерии и постепенное разрушение Вселенной. Произойдет это, конечно, не скоро, за пару миллионов условных лет...

— Хоть одно утешение.

— Да, — серьезно кивнул Кирилл. — Но задолго до этого наши векторы просто перестанут существовать. Класс А, как ни крути — после активации такие всплески пошли, у нас в лаборатории аж счетчик зашкалило... Вера, ты его активировала?

— Не знаю, — честно ответила девушка. — Может и я. Меня ударило током, когда я держала статуэтку.

— Да, чаще всего резонатор начинает работать от электрического разряда.

Вера покачала головой.

— Странно все-таки. Простой камень...

Кирилл ткнул стилосом в кубик на голографическом дисплее. Тот развернулся, явив глазам девушки нечто вроде вихревого потока разноцветных бусин.

— Строго говоря, не совсем. Точнее, совсем не камень. Посмотри на его молекулярную структуру — то, что с ней происходит, необъяснимо физически... Группы молекул движутся свободно, как частицы в газовой среде. Но при этом они все время перестраиваются и образуют новые связи... Да такого просто быть не может! — Раскрасневшийся Кирилл рыкнул и ожесточенно захлопал ладонями по столу.

Вера бросила на него настороженный взгляд.

— Значит, из-за этого он изменяет время?

— Что? Нет... В нем... в нем самом... фазовый переход... происходит на тем.. темпоральном уровне... шсс... — Темполог вздрогнул. — Вера... погладь меня, пожалуйста...

Девушка посмотрела на него в замешательстве. Кирилл заметно побледнел и дышал коротко и часто.

— Мне сейчас... это очень нужно... тебе трудно, что ли?!

— Нет, не трудно, — Вера поспешно вытянула руку и провела по его дрожащей голове. — Так сойдет?

— Да, еще... еще... еще... — Темполог закрыл глаза и негромко заурчал.

Вера вздохнула. Ну, вот что с ним поделаешь? Передать бы этого пришельца, куда следует... Почему вместо этого она сидит с ним на бабушкиной кухне и, развесив уши, слушает о необходимости спасти мир, нет — миры! — от жуткой катастрофы? Да еще наглаживает... Кстати, волосы у него очень приятные, такие мягкие и чистые. Не удержавшись, Вера ласково почесала Кириллу макушку и придвинулась ближе.

Внезапно он открыл глаза и выпрямился, с удовольствием потягиваясь.

— Спасибо, достаточно!

— Пожалуйста, — Девушка отстранилась, ощутив непонятное сожаление. — Все в порядке?

Кирилл как ни в чем не бывало повернулся к дисплею:

— Как сказать... Хуже всего то, что резонатор разделен на части, и я не представляю, сколько их может быть. Чтобы повести деактивацию, нужно собрать все, иначе процесс будет произвольно возобновляться. Сканирование местности не поможет, потому что я не знаю, что именно следует искать... А хроноанализатор выдает лишь помехи... Шсс! Вера! Ты слушаешь?

Она перевела на него отсутствующий взгляд.

— Ладно, не расстраивайся, "погасить" резонатор я сумею, главное — остальные части найти. — Темполог ободряюще похлопал ее по спине.

Вера машинально отстранилась. На нее вдруг навалилась ужасная усталость, и слова Кирилла доходили, как будто сквозь воду. Она поднялась и оперлась о стол, с трудом удерживаясь на ногах.

— Поищи... Там в коробках много всякого... — Вера слабо махнула рукой в сторону коридора и чуть не упала. — В общем, располагайся... А я, извини...

Цепляясь за стену, она кое-как добралась до спальни и кулем повалилась на кровать. Раздеваться и умываться не было сил. Едва голова коснулась покрывала, как она провалилась в тяжелый мутный сон, похожий на бред.

С трудом разомкнув веки, Вера долго лежала в душном полумраке, пытаясь сообразить, что же вчера произошло. Память упорно подсовывала фрагменты непонятных картин: бабушка и Анатолий Васильевич, взявшись за руки, бегут по пляжу, она сама в виде бронзовой статуэтки и Юлька в очках, расхваливающая ее перед невидимым покупателем, светловолосый мужчина, пьющий с Барсом на брудершафт, и над всем этим — пузатая бутылка с надписью "Армянский коньяк".

Как видно, вчера она напилась, и ей приснился кошмар. Покряхтывая, Вера сползла с кровати и поплелась в ванную. На обратном пути она столкнулась с бодрым до отвращения Кириллом.

К сожалению, не приснился...

— Доброе утро! — поприветствовал ее гость, придержав дверь.

— Доброе... — буркнула Вера.

— Ты вовремя. Завтракать будешь?

Не ответив, Вера опустилась в кресло и принялась усиленно раскачиваться. В кухню неслышной тенью прокрался Барс, пугливо оглядываясь и прижимая уши. Вера посмотрела на него с состраданием: "Бедненький... Нет тебе житья в собственном доме. А некоторые быстро осваиваются".

Она глянула на Кирилла и насупилась:

— Что это на тебе такое?

— Нашел вчера в одной из коробок. А вот сегментов резонатора там, к сожалению, не оказалось. — Кирилл разложил яичницу по тарелкам и придвинул одну девушке.

Вера прищурилась, оглядывая темполога с ног до головы. В рубашке навыпуск и брюках ее покойного дедушки он был похож на стриженого хиппи, но в целом выглядел нормально. Куда нормальней, чем вчера.

— Что собираешься делать сегодня? — кашлянув, спросила девушка.

Темполог пожал плечами.

— Искать.

— Уже решил, где и как?

— Да, отчасти. Я все-таки задействовал хроноанализатор, и он выдал интересный рисунок помех. Зона их действия — это практически ровная окружность радиусом около ста километров, и прирост продолжается, довольно быстро, но равномерно. О чем это говорит?

— О чем? — переспросила Вера.

— О том, что все части резонатора находятся близко друг к другу. Иначе приращение зоны действия фиксировалось бы скачкообразно. Да, и еще вот что... Я сопоставил данные, полученные в лаборатории, с параметрами найденного сегмента. Исходя из его физических характеристик, времени активизации и характера временных колебаний программа определила примерное количество частей резонатора. Получилось не меньше трех, но не больше четырех.

— То есть три или четыре, — подытожила Вера.

— Да.

— А где их искать, программа не сказала?

— Нет. — Кирилл задумчиво посмотрел на дисплей и добавил: — В принципе можно пойти старым добрым "путем зерна" — фиксировать все помехи временного поля и осекать их источники. Рано или поздно нужный источник будет обнаружен... Правда, это займет порядочно времени. Из-за активности резонатора количество помех тоже растет.

Вера задумчиво покрутила вилку.

— Знаешь, мне тут мысль пришла, — чуть поколебавшись, произнесла она. — Твой резонатор могли разбить неслучайно. Камень был спрятан... Возможно, есть еще тайники, вроде этой статуэтки... В общем, моя подруга — оценщица, я попросила ее придти и глянуть, может, подскажет что-нибудь полезное.

Кирилл пристально посмотрел на девушку, и та почувствовала себя неуютно. Она вдруг заметила, что у него совершенно кошачьи глаза — холодные, светло-желтые. "Наверное, поэтому он сцепился с Барсом, — неожиданно мелькнуло у нее в голове. — Два хищника на одной территории".

— Ну, что смотришь? — переборов неловкость, насмешливо бросила она. — У меня крошка на носу?

— Нет, все в порядке, — Кирилл наконец-то отвел взгляд. — Вера, спасибо тебе. Я еще вчера хотел сказать... На твоем месте немногие стали бы помогать незнакомцу, который явился неизвестно откуда. Хотя поиск резонатора — общее дело.

Вера покраснела. Смущение боролось в ней с запоздалым сожалением о том, чего уже нельзя было исправить.

— А ведь я еще не решила, верить тебе или нет! — произнесла она с вызовом.

— Знаю. Все равно я очень благодарен тебе за помощь.

Юлька влетела в прихожую, подобно растрепанному метеору, распространяя вокруг себя запах перегара, смешанного с ароматом жевательной резинки. Выглядела она неважно, и Вера, проводив подругу на кухню, молча вручила ей кувшин с водой, а потом статуэтку.

— Ох, спасибо, дорогая, ты меня спасаешь! — Вытянув половину кувшина, Юлька с протяжным вздохом откинулась на спинку стула и прижала статуэтку ко лбу. — Ну почему вчера было так хорошо, а сейчас так хреново? Верунь, у тебя есть чем подлечиться?

— Таблетка аспирина устроит?

— Лучше пивка холодненького...

— Могу сделать чаю покрепче.

— У, безжалостная женщина! — Юлька вновь потянулась за кувшином. — Ладно, чего показать хотела?

— Оно у тебя в руках.

Подруга с недоумением поглядела на статуэтку, потом в ее глазах зажегся знакомый Вере огонек.

— Ага.

Даже с похмелья Юлька оставалась высококлассным оценщиком, и Вера воочию видела, как в ее голове складывается упорядоченная таблица: размер, вес, материал, работа, стоимость.

— Ну, подруга, я тебе скажу... — Юлька поставила статуэтку на стол и некоторое время почтительно ее созерцала. — Это, безусловно, вещь. Оловянная бронза — не серебро, но как образец мелкой пластики она стоит... в общем, прилично. На тот случай, если захочешь продать. Прибавь к этому историческую ценность... Даже на беглый взгляд тут век шестнадцатый, может, начало семнадцатого. Если хочешь, потом скажу точнее.

— Скажи, — кивнула Вера. — А можно узнать, кто ее изготовил?

Подруга покачала головой.

— Не ведаю... Сюжет распространенный: орел со змеей в когтях часто встречается. По стилю похоже на Нюрнбергскую школу. Это для них характерна высокая техника и богатый декор, — Юлька снова придвинула к себе статуэтку и вдруг воодушевилась: — Слушай, а вдруг это кто-то из Ямнитцеров? Настоящий раритет! Я подобное видела только в музее, а уж ты знаешь, сколько всего через мои руки прошло...

— Знаю, — задумчиво отозвалась Вера.

Она перевернула статуэтку и показала Юльке клеймо.

— Ух ты, что у нас тут... Интересненько... — Тонкие пальцы оценщицы пробежались по затертым линиям рисунка. — Похоже на печать. Верунь, смотри, тут изображение врезано вглубь, как в интальо. Неясно, правда, зачем приспосабливать под это дело статуэтку, но у богатых во все времена свои причуды...

— Можно узнать, чья это печать?

— Можно, можно — вот заладила! Вот скажи, откуда такой интерес, а?

— Потом скажу, — Вера нетерпеливо побарабанила по столу. — Так что?

— Знаешь, по-моему, печать была вырезана гораздо позднее, — Юлька сокрушенно покачала головой — Глупость какая! Только вещь испоганили. И какую! Произведение искусства! Или очень качественная подделка — что, в принципе, одно и то же. Говоришь, у бабули нашла? Вот так взяла и нашла? Ну, ты, Верка, везучая! Сначала мужика нашла, потом статуэтку...

— Наоборот, — мрачно произнесла Вера.

— Что наоборот?

— Сначала статуэтку, потом мужика.

— Да какая разница! Мне бы хоть вполовину так повезло, я бы по потолку бегала от радости!