Смертельная Игра. Новичок

Нет, не подумайте, что я не уважаю нашего дорогого Александра Григорьевича. Человек большого ума, лауреат множества премий по биологии, в том числе и Нобелевской — таким просто нельзя не восхищаться. И как руководитель престижного университета он тоже хорош. Но всё же в силу его почтенного возраста он иногда впадал в легкий старческий маразм, из-за которого приходилось страдать окружающим. И, кстати, это не только моё мнение.

По пути домой мы с мамой, на удивление, не перемолвились ни единым словом. Я-то ожидал, что она не упустит момента, пока рядом со мной нет отца, который мог бы лишний раз поддержать мой выбор, и начнёт уговаривать, чтобы я никуда не летел! Домой мы вернулись, так и не проронив ни единого слова. Я понимал, что ей сейчас тяжело, а потому не хотел лишний раз лезть к ней в душу.

А вот непоседливый монстр по имени Марина, наплевав на все приличия, как только мы очутились на пороге дома, громко прокричал:

— Мама, ну что? Леху возьмут в космонавты?

Спустя секунду юная непоседа с ещё спутанными после сна волосами молнией выскочила пред наши ясны очи.

Я перевёл взгляд на маму, которая, на мгновение недовольно скривившись, с едва заметными стальными нотками в голосе произнесла:

— Мариш, мне срочно нужно бежать на работу. И так пришлось отпрашиваться на целый час, — она быстро выложила из сумки электронный паспорт меня любимого, после чего поочередно чмокнула нас с сестренкой в щёку, а затем буквально вылетела из квартиры. Послышался звук щелчка: автоматически сработал замок, вставшей на место входной двери.

Я, прислонившись к ней, отчетливо разобрал за железной прослойкой, толщиной в несколько сантиметров, недовольный голос матери:

— Эх, жаль, что Витя уже улетел. Придётся флаер-такси вызывать. А цены на кристаллическую энергию сейчас — чистый грабёж!

Я отнял ухо от электронной двери, после чего, пожав плечами, повернулся и тут же уставился на подозрительно сощуренные глаза младшей сестрёнки, в которых большими буквами читалось любопытство.

Ну почему сейчас лето и сейчас у школьников каникулы?!

Марина тем временем по-детски похлопала ресницами, состроила очень милую мордашку, которая могла пробрать абсолютно любого, за исключением меня, после чего ласково, с нежностью в голосе, спросила:

— Лешенька, миленький братик, ты полетишь в космос?!

Понимая, что сопротивляться этой занозе у меня нет ни сил, ни тем более желания, я спокойно, без характерного для меня саркастического тона, ответил:

— Да, Маришка, лечу.

Сестренка нахмурилась, заметив, что я пребываю сейчас не в лучшем расположении духа, а значит, на сегодняшний день автоматически лишаю её любимого занятия — выбешивать старшего брата. Да, а вы думали, что я её просто так чудовищем называю? Поверьте мне, что подобная кличка для неё самая подходящая.

Больше не обращая внимания на недовольную сестру, последовал в свою комнату, дабы собрать вещи для годовой экспедиции на другую планету. Зайдя к себе, окинул долгим взглядом место, которое завтра я оставлю на целый год, после чего, тяжко вздохнув, нехотя принялся за дело.

В итоге, за два часа усердных физических нагрузок, постоянной матерщины и периодического чихания от скопившейся на некоторых вещах пыли, у меня кое-как получилось собрать внушительный чемодан, заполненный всякой всячиной, начиная от нижнего белья, и заканчивая микроскопом.

Вы наверняка думаете: почему всеми этими делами не занимается Веста? Ответ прост: она может это делать, но только не в наших с Маринкой комнатах. Дело в том, что мои родители жили ещё в то время, когда роботы не были столь распространены, как сейчас, поэтому работу по дому и маме и папе приходилось выполнять самостоятельно. И я не знаю, с чем связана их позиция по поводу уборки: с желанием поиздеваться над собственными детьми, как это делает, по-моему, каждое поколение на протяжении уже долгого времени, или с тем, чтобы мы окончательно не разленились от той шикарной жизни, которую мы не ценим.

Вообще, любимая фраза моей мамы: 'Вот в наше время такого... (вставить любое слово по выбору) не было!'. Конечно, не было, а если бы было — ты бы наверняка пользовалась этим не хуже нашего поколения.

Однако, я немного отвлёкся... И вот потому Веста и не убирала наши с Мариной комнаты, из-за чего они по своей чистоте слегка проигрывали той же самой спальне родителей или залу.

Оставшееся до полёта время я бы хотел провести с подругой, но той, к сожалению, срочно было нужно куда-то ехать, и потому этот вариант отпадал. Учить что-либо непосредственно перед полётом — глупо: за время нахождения в виртуальной реальности я всё равно многое забуду. Тогда остаётся одно: залезть в домашнюю игровую капсулу и в последний раз поиграть моим орком сто восемьдесят девятого уровня, которого я удивительно быстро прокачал до таких высот.

Кивнув своим мыслям, я быстро приоткрыл крышку 'Игрока', стоявшего недалеко от моего рабочего стола. Затем, быстро раздевшись до нижнего белья и предварительно оставив всю верхнюю одежду на кровати, я лёг в капсулу в прохладный физраствор, слегка отдающий запахом мяты.

Через минуту я уже бегал на просторах виртуального мира, который был наполнен всевозможными квестами*, битвами с монстрами и игроками, качественным фармом* и множеством других не менее занимательных вещей.

Спустя пару часов, когда я, будучи наёмником, осаждал замок какого-то левого клана, размахивая длинным ятаганом, мне пришло сообщение от матери. Зная, что при нахождении в виртмире я не могу слышать звуков из реальной жизни, она написала мне с клавы, удобно расположенной разработчиками 'Игрока' на крышке виртуальной капсулы.

'Алексей, живо иди есть! Восемь вечера уже. Учитывая твою безответственность в плане времени, я начинаю сомневаться: стоит ли тебя пускать в экспедицию?'.

Я с сожалением вздохнул, понимая, что если сейчас не вылезу — не быть мне космонавтом, а потому, предварительно извинившись в чате перед союзниками, нажал кнопку логаута*, которая чуть ли не мгновенно вернула меня в суровую реальную жизнь. Не теряя времени, толкнул рукой крышку капсулы и она, поддавшись, с помощью гидравлического механизма откинулась вверх.

Я же начал разминать мышцы, затекшие после нескольких часов нахождения в 'Игроке'. Потянув сначала шею, плечевой пояс и ахилловы сухожилия, я медленно, напрягая позвоночник, начал поднимать сначала верхнюю часть туловища, а затем, пару раз сильно натянув носки стоп, принялся вставать уже весь, предварительно опершись руками о бока капсулы.

Спустя полминуты я уже стоял на полу в одних семейных трусах, которые за какие-то несколько секунд впитали весь физраствор 'Игрока', оставивший после себя лишь лёгкий аромат мятной жвачки. Потянувшись ещё пару раз и до конца восстановив мышечную активность тела, я начал молниеносно облачаться в лежавшую на кровати одежду.

Однако моё быстрое одевание было остановлено внезапной судорогой, схватившей левую икроножную мышцу. Я, стиснув зубы от накатившей волны боли, начал выполнять всё те упражнения, о которых говорил наш тренер по фехтованию, когда у кого-то из его подопечных случался подобный инцидент.

Да, именно таким выглядел каждый выход из виртуальной капсулы, если я переставал следить за временем.

На кухне я появился очень злой, но, сделав усилие, улыбнулся всем здесь собравшимся и ожидающим только меня, чтобы вместе приступить к трапезе — традиция, мать её за ногу. Мама смерила меня недовольным взглядом, который содержал в себе бурю эмоций, но она, тем не менее, деликатно промолчала. Я осторожно сел на стул, на котором я всегда сижу, и уставился на Маришку, сидящую прямо напротив меня.

— Привет, мама, папа, — решил я развеять застоявшуюся над столом тишину. — Давно вернулись?

Отца, похоже, тоже напрягало молчание, поэтому он тут же ответил:

— Не очень, на работе задержали...

— Я тоже, — холодно произнесла мама, с осуждением во взгляде смотря на меня.

— Веста, — обратился папа к нашему роботу, который застыл в ожидании приказа хозяев, — накладывай ужин!

— Накладываю ужин. Идите мыть руки, садитесь за стол, — тут же среагировала Веста, вновь произнося свою стандартную фразу.

А я вам говорил, что она у меня уже в печенках сидит. Представьте себе пару раз в день на протяжении нескольких лет одна и та же фраза.

— Ну что, ты готов к полёту? — тем временем решил продолжить диалог отец.

— Да, уже собрался, — ответил я, внимательно наблюдая за тем, как робот накладывает на тарелку аппетитную, с золотистой корочкой, курицу и ровные кружочки поджаренного картофеля.

— Сколько ты уже в свою игру играешь? — задал вопрос отец.

— Много! — тут же радостно сдала меня Маришка. — Как пришёл со своего инструктажа, так и играет.

Маленькая ябеда... Понятное дело, что в данном случае нет никакого секрета в том, что я всё время играл в ММОРПГ, но сам факт...

— Неужели за три месяца не наиграешься? — вежливо поинтересовался отец.

— Мама уже рассказала?

— Да, но не всё.

— И что же именно тебя интересует? — я, посмотрев на отца, вопросительно приподнял левую бровь.

Учитывая, что мама, в отличие от меня, слушала уважаемого ректора очень внимательно, в то время как я сладко посапывал, мне было непонятно, что же я могу поведать такого, чего не сможет рассказать она.

— Ну, например: как можно пролежать девяносто пять дней и ни разу не вылезти из капсулы? Я вот пару раз видел, как ты из своего 'Игрока' вылазишь, и это только после нескольких часов. А тут три месяца...

— Всё очень просто, — не дав мне ответить, пустилась в объяснения мама. — Капсулы, поставленные на 'Одиссее', имеют более совершенный способ взаимодействия между игроком и самим устройством. Если на игровом модуле Лёши используется физраствор, который впитывает в себя излишки жидкости игрока, то на том же корабельном — совершенно другой принцип, — мама ненадолго замялась, сделав небольшой глоток из стакана с соком, стоящим на столе, после чего продолжила: — Внутри такая игровая капсула напичкана всевозможными массажерами, которые через определенный промежуток времени разминают затекающие мышцы, чтобы у тех не наступила атрофия.

— Хм, весьма познавательно, — заметил отец. — Но, а как же пища?

Он внимательно посмотрел на меня, в надежде, что я что-нибудь скажу. И я даже собирался, потому что знал ответ на его вопрос, но мечтающая потараторить женщина не дала мне такой возможности.

— С помощью нескольких небольших капельниц, прикрепленных к телу игрока, специальный бот при надобности вводит в кровь определенные питательные вещества, которые восполняют нужное количество белков, калорий и жиров.

— Спасибо, Катя, — кисло произнёс отец, ковырнув в тарелке вилкой.

— Не за что, милый. Всё равно этот оболтус ничего дельного рассказать не смог бы. Ты знаешь, что он во время выступления ректора дрых самым бессовестным образом? — завела старую песню мать, не желающая отпускать своё чадо в космос на целый год.

— Нет, — безразлично ответил отец.

— Так вот знай. Мне кажется, что с такой безответственностью ему ещё рано бороздить просторы космоса, как считаешь?

Опять началось! Синдром наседки в действии... Интересно, что ответит папа?

— Всенепременно, — продолжив ковыряться вилкой в тарелке, произнёс отец. — Но, увы, мы уже не в силах что-либо изменить. Надо было сообщить заранее, что он не полетит...

Засчитано, папа! Красиво обыграл ситуацию: вроде и за маму, но при этом целиком за меня.

— А я тебе говорила, — торжественно заметила мама.

— Кать, не начинай, пожалуйста. Давай просто поедим.

Удивительно, но мама вняла советам отца и успокоилась, поэтому остаток ужина прошёл в тишине, нарушаемой лишь стуком вилок о тарелки. Я, прикончив курицу, скупо поблагодарил семью за 'приятную' трапезу, после чего гордо удалился в комнату.

Решив, что игр на сегодня достаточно, я посвятил всё оставшееся у меня свободное время сборке интересных 3Д-фильмов, недавно вышедших в прокат, но уже добросовестно скаченных вашим покорным слугой с лучших пиратских сайтов.

Уснул я в тот момент, когда командир боевого отряда, облаченный в черный доспех-скафандр, стрелял из своего энергетического бластера зелеными сгустками энергии. При этом уснул в одежде, с закинутыми на стол ногами и с включенной и продолжающей идти голограммой фильма. Понятное дело, что проснулся я после такого сна не в самом лучшем расположении духа, когда будильник, предварительно поставленный мною на восемь часов утра, зазвучал своей противной визгливой сиреной.

Послав жуткое порождение ада в пеший эротический тур, я быстрым движением руки попытался нажать на небольшую сенсорную кнопку, расположенную на корпусе мини-робота, чтобы прекратить его завывания, изрядно действующие мне на психику. Но не тут-то было: маленький засранец, поняв, что его хотят отключить, в прямом смысле слова слетел со стола и сделал громкость своей сирены максимально мощной, поэтому мне ничего не оставалось делать, как подчиниться жестокой судьбе и с большими усилиями встать с кровати, кривясь от боли в забитых после сна мышцах.

Как только я это сделал, чертов мини-робот перестал верещать, после чего скрылся с места преступления. Понял, сука, что если я его достану, то от него только микросхемы останутся. Я начал выполнять такую уже привычную для моего тела зарядку, разминая мышцы, которые в последнее время очень часто стали болеть. Нет, надо будет, как только вернусь из экспедиции, заняться своим здоровьем, а то так и помереть недолго.

Потянув напоследок позвоночник, я, спустя мгновение, медленно двинулся на кухню с целью выпить чего-то холодненького: в горле слегка пересохло после сна. Судя по шуму, доносившемуся с кухни, Веста уже начала готовить завтрак: всё в точности по расписанию, забитому в её жестяные мозги моим отцом.

— Доброе утро, Лёша. Завтракать будешь? — спросил робот, когда я завалился на кухню.

Я посмотрел на сковородку, на которой жарилась яичница-глазунья с небольшими кусочками сочного красноватого бекона, а затем прислушался к внутренним ощущениям и понял, что не хочу есть. Вообще странно: я человек, очень любящий покушать, из-за чего, кстати, очень часто становился объектом шуток со стороны моих друзей, а тут вдруг не захотел... Видимо, лёгкий мандраж, испытываемый мною из-за сегодняшнего полёта в космос, напрочь отбивал желание набить желудок чем-нибудь вкусненьким.

— Мне что-то не хочется. Я только сок попью.

— Как хочешь, — запрограммированной фразой ответила Веста.

Она вытащила из холодильника картонную пачку апельсинного сока, одним лёгким движением открыла её, и затем налила немного в граненый пустой стакан, сиротливо стоящий посередине стола.

Отпив немного, я обратился к Весте, продолжавшей готовить такую любимую мною по утрам глазунью:

— Веста, а кто-нибудь уже встал?

— Нет, Лёша, — ответила Веста, не отвлекаясь от процесса готовки.

Я вздохнул.

Минус, а может и плюс, нашего робота заключался в том, что поддерживать беседу эта консервная банка не могла, используя лишь запрограммированные в жестяную башку стандартные фразочки. Так что, когда дома не было никого из представителей рода человеческого, то... поболтать было просто не с кем.