Право Инквизитора

— Это секта, что ли? — Декстер всё больше чувствовал себя не просто глупцом, а идиотом. Но он и в самом деле не понимал, к чему клонит этот ненормальный тип. Клиент же покачал головой.

— Нет. Самое забавное, что в мире есть Инквизиторы, но нет Инквизиции. Они разрозненны, но это только идёт им во благо.

— И чем же эти... Инквизиторы занимаются?

— Чем занимаются? — Элигор вдруг недобро усмехнулся и снова посмотрел Декстеру в глаза. — Они убивают, детектив, вот чем они занимаются.

— Убивают? Кого? — Декстер не успел сдержаться, поражённый тем, насколько просто и обыденно прозвучал ответ загадочного клиента.

— Людей, кого же ещё, — Элигор пожал плечами, посмотрел куда-то за окно. — Но только не всех, а лишь тех, кто это заслужил. По их мнению.

— Понятно, — Декстер облегченно вздохнул: наконец-то всё встало на свои места. — Религиозные фанатики.

— Да говорю же вам — нет у них религии и быть не может. — Элигор недовольно скривил губы, отчего детектив снова почувствовал себя идиотом. — Религия — это слепая вера в догматы, придуманные одними людьми для других, где указано, что, по мнению авторов, есть добро, а что зло. Инквизиторы же убивают не тех, кого считают злыми или аморальными — такие суждения чересчур уж субъективны, детектив, а потакание своим эмоциям редко приводит к хорошим результатам. Взгляните ещё раз в дела убитых, Декстер. Внимательно взгляните, особенно на полицейские сведения.

— Да, я заметил, у них у всех серьезные нелады с законом были. — Детектив даже не стал возмущаться по поводу такого фамильярного обращения: всё равно бесполезно. — В тех двух сериях. А в этот раз...

— В этот раз они все были законопослушны и порядочны, не так ли? Молодые люди, подростки, которые только-только начали жить, были убиты, хладнокровно и безжалостно.

— К чему вы клоните? — 'Бульдог' окончательно перестал понимать загадочного клиента. Тот встал, подошёл к окну, непонятно что высматривая в щёлку жалюзи.

— Инквизиторы не сражаются с каким-то аморфным загадочным злом, Декстер. Это глупо. Такое отлично подойдёт для детских сказочек, но в жизни подобное геройство оборачивается лишь фанатизмом и идиотизмом. Обычно жертвы Инквизиторов — преступники, маньяки, насильники, подонки общества. Они убирают отбросы человеческого общества, детектив. Понимаете, о чём я?

— Кажется, понимаю, — Декстер удовлетворённо кивнул. — Ребята занимаются полезной работой. Но при чём здесь эти убийства? Рэлса не преступник, у него вообще проблем с законом не было!

— В этом-то и вся соль, — Элигор вдруг сбавил тон почти до шёпота. — Есть у них одна... хм... идея. Будь они обычными людьми и найдись среди них этакий Мартин Лютер или Ян Гус, уверен, эта идея и стала бы их религией.

— Что за идея? — 'Бульдог' насторожился, чувствуя, что наконец-то приблизился к пониманию мотивов убийцы.

— Они считают себя... как бы это сказать... связанными с миром какими-то особыми узами. Инквизиторы верят, что мир — это живое существо и что именно мир решает, кого из своих обитателей он более не намерен терпеть.

— Бред какой-то, — разочарованно фыркнул детектив.

— Может, и бред... — Взгляд Элигора был странным. — А может, и не совсем. Впрочем, я уверен, метод Инквизиторов приводить приговор в исполнение вам наверняка понравится.

— И что за метод? — Декстер с жадным интересом ждал ответа на давно волнующий его вопрос.

На губах Элигора появилась тонкая улыбка.

— Инквизиторы не пользуются оружием, оно им ни к чему. Это маги, Декстер.

— Маги? — Детектив был обескуражен. Неужели нюх его подвёл и его клиент всё-таки псих? Хотя чего, собственно, можно было ещё ожидать после всего, что он слышал до этого?

— Именно, — Элигор удовлетворенно кивнул. — Своего рода магический Орден, если хотите, только без званий и титулов, да и без организации, если уж на то пошло. Каждый Инквизитор сам по себе, и в то же время они все вместе. Это сложно объяснить, да вам это и не нужно. Они пользуются силой этого мира, дабы устранять самые отвратительные его порождения. Собственно, Инквизитор — это что-то вроде орудия, аккумулятор Силы, карающий меч Справедливости. Не в его праве выбирать жертву, он лишь казнит тех, кого приговорили... кто сам приговорил себя к смерти.

— Элигор, вы... вы в своём уме? — Декстер сам не понял, как у него вырвались эти слова, но слишком уж всё, что он слышал, походило на бред сумасшедшего.

— Я уж думал, вы так и не спросите, — Элигор в ответ на смущение детектива снисходительно улыбнулся. — Признайтесь, детектив, вы искали информацию на меня?

— Возможно. — Хозяин кабинета нахмурился, уже не сомневаясь, что клиент имеет своего человека в архиве полиции. Иначе откуда ему знать про запросы и все те случаи?

— Ай-ай-ай, нехорошо, детектив, — Элигор полушутливо погрозил пальцем, но Декстеру вдруг стало не по себе, словно от всей фигуры гостя повеяло ощутимым холодом.

— Но вы неплохо поработали, — его клиент снисходительно улыбнулся. — Пожалуй, я покажу вам кое-что, чтобы избавить вас от лишних сомнений и сэкономить время.

Декстер не успел ответить, как свет в комнате погас. Детектив встал, желая сменить лампочку в патроне небольшой люстры, и в этот момент увидел...

Глаза Элигора светились в полумраке кабинета. Нет, это не было отражением света уличного фонаря или фар проезжающих машин. Глаза Элигора источали холодный синий свет, и выглядело это более чем жутко.

Всё длилось не больше десяти секунд. Сам собой вспыхнул свет, и гость 'Бульдога' снова ничем не отличался от прочих людей.

Внешне.

— Кто вы такой, Лэнг Элигор? — Декстер сам не узнал своего голоса, вдруг ставшего низким и хриплым.

— Это не имеет значения, детектив. Сейчас важно, чтобы вы отыскали того, кто ещё недавно был Инквизитором.

— Был? — Детектив сумел справиться с остатками страха. Кем бы этот тип ни был, он до сих пор нуждался в его услугах.

— Разумеется, — усмехнулся Элигор. — Декстер, неужели вы думаете, что я, в здравом уме и трезвой памяти, рискнул бы начать охоту на действующего Инквизитора? Да я и дня бы не прожил! Знаете, как это бывает: случайная трагическая гибель... ну, скажем, под колёсами машины. Очень сложно выжить, когда против тебя восстаёт твой собственный мир.

— Значит, вы... — Голова у детектива уже шла кругом от попытки хоть как-то осознать всю внезапно свалившуюся информацию. — Вы... тоже Инквизитор?

— Да нет же, глупый вы человек! — Элигор раздраженно всплеснул руками. — Просто рано или поздно любой Инквизитор начинает ошибаться. Он убивает уже не тех, кто предназначен к этому, а просто всех, кто вызовет его отвращение. А таких много, Декстер. В любом мире всегда много тех, чьё присутствие противно для конкретного индивидуума. Проблема в том, что вы против этого бессильны, а у Инквизитора, даже бывшего, остаётся власть над Силой. Именно поэтому Инквизитор не имеет права ошибаться.

— Ни разу? — Детектив позволил себе небольшой скепсис, но его клиента это не смутило.

— Если Инквизитор ошибается, это уже не Инквизитор, — Элигор холодно посмотрел на детектива. — Это означает, что он утратил... хм... возможность узнавать приговорённых — они называют её сиддха. Когда это происходит, Инквизитор перестаёт быть Инквизитором. Формально.

— То есть? — Детектив озадаченно смотрел на Элигора. Он сам не понимал, в какой момент времени начал воспринимать всё услышанное на полном серьёзе, да и воспринимал ли вообще. После жутких синих глаз Декстер мог только слушать, собирая и накапливая информацию. Но клиента такое состояние детектива не смущало нисколько.

— Представьте себя на его месте, — невозмутимо продолжал говорить Элигор. — Имейте в виду, что Инквизитор — это не работа, от этого нельзя отказаться и нельзя просто так забыть. Обретая сиддху, Инквизитор понимает, какова цена такой власти. Однако рано или поздно сиддха исчезает. Никто не знает, почему и по каким законам это происходит, известно только, что лишённый сиддхи Инквизитор не в состоянии вернуться к тому образу жизни, который вёл до её обретения. Да и к тому же сам он редко когда может точно определить, с ним его сиддха или нет. В итоге мы имеем парня с надломленной психикой, наделённого в придачу огромной, необоримой властью над чужими жизнями. Понятно, к чему я клоню?

— Но если вы сам не Инквизитор, откуда вы знаете про них? И вообще, какого чёрта вам понадобился весь этот цирк с расследованием, если вы с самого начала знали вдесятеро больше меня?! — Декстер не выдержал и сорвался на повышенные тона. Но на Элигора это не произвело ровно никакого впечатления.

— Терпение, друг мой, терпение. — Загадочный клиент снова перешел к своей излюбленной снисходительности. — Не всё сразу. Что же до того, откуда я про них знаю... Ладно, постараюсь объяснить. Мы для этих ребят что-то вроде кураторов.

— Мы? — Детектив внимательно смотрел на этого ненормального, чувствуя, что ещё немного — и ему самому придётся обращаться в клинику для душевнобольных.

— Мы, Декстер. Такие, как я, — Элигор снисходительно улыбнулся. — Не знаю, как выразиться конкретней, у нас никогда не было никакого названия. Мы просто есть, и всё. Мы отслеживаем деятельность Инквизиторов, мы помогаем новичкам научиться обращению с сиддхой, а ещё... Ещё мы заботимся о тех, кто сиддхи лишился.

— Заботитесь? — Декстер пристально посмотрел в глаза гостя. Тот не отвёл взгляда.

— Вы правильно поняли меня, детектив. Поверьте, никакой радости нам эта... хм... забота не доставляет, но это единственный способ справиться с тем монстром, которым неизбежно становится всякий бывший Инквизитор.

— Чёрт знает что... — Декстер рассеянно тёр лоб, собираясь с мыслями. — Я прошу прощения, Элигор... или как вас там на самом деле зовут, но всего этого слишком много для одного немолодого детектива. Все эти ваши Инквизиторы, сиддхи... И всё равно я не понимаю, зачем вам понадобилось впутывать меня в эту историю? Если вы такой крутой специалист, неужто вам сложно самому отыскать этого чёртового Инквизитора, прихлопнуть его согласно правилам вашей секты и с чистой совестью доложить начальству об уничтожении монстра?

— Всё не так просто, детектив, — Элигор не обратил внимания на "секту". — Все отнюдь не так просто, как вам кажется. Поэтому я и обратился к вам. У каждого Инквизитора свой излюбленный метод 'казни'. Кто-то убивает 'опосредованно' — таким образом, что после вынесения приговора с жертвой в течение нескольких часов или дней происходит несчастный случай. А кто-то, как наш с вами 'клиент', убивает сразу. Все эти серии — 'почерк' конкретного Инквизитора. Мне были нужны независимые доказательства того, что он утерял сиддху и убивает невиновных. Теперь эти доказательства есть. Я помогу вам отыскать бывшего Инквизитора. Но убивать его я не стану.

— Нет? — Декстер изумленно уставился на невозмутимого, как статуя, клиента.

— Нет. — Элигор сделал небольшую паузу. — Это сделаете вы, друг мой.

Директор агентства решительно и резко поднялся из-за стола.

— Всего доброго, Элигор!

— Декстер...

— Весьма сожалею, но вы, кажется, и в самом деле ошиблись в выборе конторы. Я не наёмный убийца! Вы просили найти сведения — я нашёл! Вы хотели доказательства, они у вас есть! Я свою работу сделал! Разбирайтесь со своими психами сами!

— Послушайте меня...

— Убирайтесь. — 'Бульдог' решительно показал на дверь, бывший клиент проследил взглядом за его рукой и неожиданно печально вздохнул.

— Декстер, — голос Элигора вдруг стал мягким и проникновенным. — Декстер, я отлично знаю, кто вы такой. Я не требую, чтобы вы поступались своими, не сомневаюсь, железобетонными принципами. Но я прошу вас: представьте себе на минуту, что ещё способен учинить в вашем городе маньяк, убивающий любого, кого сочтёт нужным и когда сочтёт нужным. При этом полиция никогда не вычислит его, а даже если это и удастся — где доказательства? Не забывайте, все жертвы умирают исключительно своей смертью, а ведь у вас, в отличие от Рэлсы, проблемы со здоровьем есть. Бывший Инквизитор завалит город трупами. Ваш город, Декстер. Он не остановится. Никогда. Если бы я мог сам это сделать — я бы сделал.

Детектив молчал долго, Элигор терпеливо ждал его ответа.

— Мне нужно время. — Декстер с трудом справлялся со всеми чувствами и мыслями, которые вдруг разом нахлынули на него. — Я не могу так... сразу. Дайте мне хотя бы один день.

— У нас нет в распоряжении лишнего дня, детектив. — В голосе Элигора вновь зазвучал привычный холод. — В то время как мы с вами сидим здесь и наслаждаемся светской беседой, он бродит по улицам, выбирая очередную невинную жертву. Мечтательного юношу или влюбленную девушку, — холод в голосе снова сменился мягкой проникновенностью, почти завораживая Декстера. — Ребенка, играющего во дворе своего дома... Женщину, спешащую к своей семье... Ни в чём неповинных старика или старушку, отдыхающих в парке... Вашу дочь... В вашем распоряжении час, детектив, — Элигор вновь резко сменил проникновенный тон на холодный деловой. — Ровно час. Думайте.

Крепко задумавшийся 'Бульдог' даже не слышал, как хлопнула дверь.

Элигор покинул агентство.

4.

Пожалуй, это был самый тяжёлый час за всю жизнь детектива.

Его не пугала мысль о применении оружия. Декстеру приходилось убивать людей: и в молодости, когда будущий детектив служил в Иностранном Легионе, и потом, во время работы в криминальной полиции, ему не раз случалось смотреть на человека сквозь прицел. Но сейчас...

Сейчас — не война. И даже 'Бульдогу' не так-то просто убить совершенно незнакомого человека, который не сделал лично Декстеру никакого зла. Впервые знаменитый 'нюх' дал сбой. Несмотря на всё услышанное, что-то не давало детективу до конца поверить в безумие Инквизитора. Если бы он сам хоть раз увидел этого 'мстителя', чтобы окончательно увериться в его виновности...

С другой стороны... Если Элигор прав, бывший Инквизитор вполне способен завалить трупами улицы города.

Этого Декстер допустить не мог.

Детектив не жалел тех, кто погиб в первых двух 'сериях': там умирали подонки и мерзавцы, и внутренне Декстер был очень согласен с таким развитием событий. Вставать на защиту людей, вроде Самюэля Трейша, убившего собственную мать ради жалкого наследства, или Аскура Зайля, насиловавшего маленьких девочек, у детектива не было ни малейшего желания. Именно из-за своего внутреннего несогласия с тем, что таким выродкам предоставлялись какие-то права и назначались слишком мягкие наказания, а ещё чаще они и вовсе избегали всякой ответственности из-за отсутствия прямых улик, он и ушёл из полиции. И вот теперь он даже испытывал тихую радость, узнав, что хоть кто-то устраняет таких подонков. В конце концов, по его мнению, существовала определенная справедливость в том, что подобные нелюди больше не оскверняли своим присутствием этот и без того недобрый мир.

Но сейчас... Сейчас умирали безвинные, обычные люди, которые чем-то не понравились всесильному убийце. Декстер мучительно потер лоб, прошёлся по кабинету от двери до окна, остановился возле стекла, несколько минут бездумно смотря, как спешат по своим делам мужчины и женщины, торопятся после школы домой дети, и возвращаются с лекций студенты университета. Сейчас город жил своей обычной жизнью, туристический сезон закончился, и в криминальной полиции наверняка вздохнули с облегчением: количество краж и мошенничества резко пошло на убыль, а значит, многие полицейские встретили Хэллоуин вместе с семьями.