Практикант

— Как вижу, ты очень сильный природный маг, парень. Что же, давай, режь эту падлюку. Я заплачу тебе твою цену и приплачу вдвое, если ты скажешь, какая у меня аура и кто её наложил.

Землянин усмехнулся и достал из-за пазухи простое медное кольцо, от которого исходила просто сумасшедшая магическая энергия. Пожав плечами этот байкер, а ему на вид, как и мне, было не больше тридцати пяти лет, с улыбкой признался:

— Не знаю, какой я маг, студент, но бабка моя точно была знатная колдунья. Провожая меня в армию, она повесила мне на шею это кольцо и сказала, что оно меня от любой напасти убережет. Так-то оно так, я до сих пор жив, но от плена бабкино колечко меня не спасло. Зато когда я из Афгана попал в Америку и там однажды за мной погналась целая банда негров на мотоциклах, кольцо меня мигом перенесло на Ринориан вместе с моим "Уралом". Это мотоцикл такой, но он подо мой тут же в рыжую кобылу превратился. С тех пор почти двадцать пять лет прошло. — Посмотрев на меня сквозь кольцо, он подал голос — Значит так, студент, чёрная аура у тебя зело длинная и косматая, вся матюком торчит. Навели её на тебя недавно и не со зла, а по неопытности. Сделала это баба, твоя любовница, причём так, мимоходом. Сделала и ничего даже не заметила. Поэтому я не стану эту заразу против неё направлять. Даже и не проси. Будь это какая-нибудь чёрная ведьма, вот тогда я задал бы ей жару, а так срежу её и просто развею. — Я улыбнулся и молча кивнул, а землянин достал из-под куртки, из-за спины длинный кинжал, присел на корточки, мы стояли рядом с его коляской, чиркнул им крест накрест по магическому граниту дороги и сказал по-русски — Режу путы на скорый шаг, открываю путь на прямую дорогу. Иди себе с миром, человече, и не сомневайся в себе. — Он зашел ко мне за спину и монотонно заговорил — Отстань, краса чёрная коса от добра молодца. Сгинь, растай и испарись, но к доброй девице не смей возвращаться. Без злобы сотворена, без дурных мыслей и исчезни. Не возвращайся в явий мир из мира навьего ни утром, ни в полдень, ни вечером на закате дня, ни в полночь. Нет тебе власти ни под солнечным светом, ни под звёздами, ни при полной луне, ни при месяце, ни при каком другом свете, ни во тьме кромешной. Свейся в клубок и укатись за край изведанного, но и в неведомом не появляйся. Упокойся в навьем мире и спи там вечным сном до скончания времён. — Появившись передо мной, землянин весело доложил мне обстановку — Ну, всё, студент. Хочешь верь, а хочешь нет, избавил я тебя от этой напасти и так скажу, у бабы твоей ведьмовской силы, как у дурака махорки. Могущественная ведьма, ничего не скажешь.

Только теперь у меня появилась возможность внимательно рассмотреть его кинжал с сорокасантиметровым клинком, который сразу же показался мне знакомым. Широко заулыбавшись, я спросил:

— Воевал? Колдерийский горный стрелок?

Землянин смущённо ответил:

— Было дело. Пять лет, десять месяцев и семнадцать дней, как одна минута прошли. Рвали мы ту мятежную шваль на тряпки. А ты откуда заешь про колдерийцев, студент? Тоже воевал?

Ну, и кому было не знать про диких, свирепых колдерийских горных стрелков, как не мне? Ведь я же со своими Бородатыми Пузанами, вместе с колдерийцами целых три с половиной месяца держал оборону на Вальдере. Это случилось в самом конце моего первого года службы в армии. Тогда уже очень многие генералы Генштаба считали мой отряд, состоявший из деревенских колдунов с Авенарии, особенно сильно пострадавшей от мятежа, палочкой-выручалочкой. На нас и на колдерийцев была на Вальдере вся надежда и мы не только не дрогнули, хотя против двух отрядов численностью менее тысячи бойцов мятежники бросили чуть ли не три дивизии огневых магов, но и опрокинули врага. Нам просто надоело сидеть в окопах и постоянно отстреливаться.

Колдерийские горные стрелки были самым странным воинским подразделением, которое воевало против ортодоксов. Среди них была всего сотня бойцов-магов, жителей славного города Колдера, что неподалёку от столицы империи. Но это вовсе не они составили славу этого несокрушимого отряда, а три сотни землян, все как один, могущественные природные маги. Безумно храбрые, они никогда не отступали и сражались с таким воинским умением, что наводили панический ужас на целые корпуса мятежников. Более всего те боялись вступить с ними в рукопашную схватку. Поэтому колдерийцам и поручались самые опасные задания. До невозможного спаянные в бою, они поражали меня тем, что после боя, как только накал вражеских атак спадал, они с каким-то диким остервенением дрались между собой и если бы не маги, которые постоянно вытаскивали их с того света, никто из этих бесстрашных парней точно не дожил бы до победы.

Ткнув себя пальцем в грудь, я широко заулыбался и представился боевому товарищу:

— Вальдера, Пантиада, её столица, конец первого года войны, а я тогда был лейтенантом Лемом Додберри и командовал Бородатыми Пузанами. Парень, мы ведь хлебали с тобой баланду из одного котла.

— Ёлкин дрын! — Завопил землянин — Лем Двадцать Рук? Кто же сможет забыть такого психа, как ты! Блин, комбат, как же это я тебя не узнал? Хотя нет, всё правильно, у тебя же тогда была борода до самого пуза. Ох, комбат, если бы ты знал, как вас наши духи за длинные бороды уважали. Прямо, как аксакалов. Ну, а я старший сержант Лёха Бондарев, оперативный позывной Шайтан, командир второго отделения первого взвода третьей роты и мы с тобой действительно не раз хлебали баланду из одного котелка и запивали её самогоном.

Вот тут-то настала моя очередь удивиться, ведь спустя столько лет я встретил не просто парня, вместе с которым когда-то воевал, а легендарную личность. За голову Шайтана главари мятежников обещали заплатить целых полмиллиона империалов. Боец беспримерной храбрости, он ещё и отличался нечеловеческой силой и ловкостью дракона, но самое главное, будучи мощным природным магом, имел просто на удивление острый и быстрый ум. Его уму и интуиции можно было только позавидовать и вот такой человек вынужден зарабатывать себе на жизнь частным извозом вместо того, чтобы стать великим магом-целителем или ещё каким магом. Пристально посмотрев Шайтану в глаза, я спросил:

— Алексей, ты хочешь обучиться классической магии и перестать заниматься извозом? Хотя это и денежная профессия, маг из тебя получится не в пример многим ринорианцам.

Мой старый боевой товарищ зябко поёжился и ответил:

— Было бы не плохо, комбат, но мне уже полтинник стукнул, а таких старых в академию магии не берут. Да, и вообще нас, перебежчиков из других миров, не очень-то жалуют на Ринориане.

Махнув рукой, я прикрикнул:

— Забудь, Шайтан. Наш император пораскинул мозгами и решил поменять своё отношение к иммигрантам. Теперь все бросились исполнять его новую директиву — разыскивать самых могущественных природных магов и давать им классическое образование. В общем на вас с конца прошлого года объявлена чуть ли не самая настоящая охота. Поэтому, если ты хочешь стать настоящим магом, пошли со мной. Я отведу тебя к своему другу, Келвиру Маргонару, начальнику высших магических курсов для выходцев из немагических миров. Через восемь лет ты получишь точно такой же диплом, как и все остальные студенты.

Хотя все русские и раздолбаи, не умеющие правильно оценивать возможности, Шайтана увлекла такая перспектива. Мы быстро пристроили Фроську и её коляску в конюшню и я повёл своего старого друга, с которым так нежданно встретился, к Келли. Когда я сказал тому, что Лёха Шайтан спокойно справляется с одним из трёхсот Колец Силы великого Отца Драконов, именно им оказалось медное колечко его бабки-колдуньи, тот чуть не рухнул в обморок. Келли быстро пришел в себя и заверил меня, что он сегодня же зачислит Лёху в академию и уже завтра мой друг приступит к занятиям. Так, буквально в одночасье, решилась судьба моего давнего друга, но моё дело ещё только предстояло разобрать по косточкам. Напоследок я всё же спросил Шайтана, почему это колдерийские горные стрелки постоянно дрались между собой. Пристально посмотрев на меня своими голубыми глазами, он ответил:

— Лем, это потому, что все ринорианцы чокнутые и жители Колдера не исключение. Когда они вздумали сформировать отряд народного ополчения, то, приглашая нас в него, даже и не подумали поинтересоваться, кем мы были по отношению друг к другу на Земле. Им просто были нужны парни, умеющие воевать в горах. Колдер ведь стоит пусть и не на высокой, но всё же на горе. Ну, а мы, шурави и душманы, были на Земле злейшими врагами и воевали чёрт знает сколько лет. Поэтому, собравшись вместе, мы чуть было не поубивали друг друга, но потом решили, что сначала нам нужно разобраться с мятежниками. В общем драки мы решили отложить на те дни, когда будет затишье между боями. Правда, длилось это недолго, ведь мы вскоре сдружились и теперь если кто тронет душмана, то будет иметь дело со всеми шурави и наоборот.

Я оторопело воскликнул:

— Но как такое было возможно, Шайтан? Насколько я помню, во время боя, даже самого тяжелого, никто так хорошо не прикрывал друг друга, как вы. Поэтому вы и не несли потерь, относя к магам всех своих раненых и убитых. Наверное из-за этого сейчас, в мирное время, колдерийские маги-врачи считаются самыми лучшими чуть ли не во всей империи. Как прикажешь это понимать?

— Да, очень просто, Лем, мы просто поклялись, что не допустим, чтобы какая-то там мятежная сволочь убила твоего злейшего врага и потому думали в бою только о том, как не допустить этого. Самый простой способ — как можно скорее покончить с врагом на поле боя, но при этом мы ни на секунду не забывали о своей клятве. Ну, а ещё мы всегда шли в бой тройками и ежесекундно страховали друг друга. Всё остальное уже относилось к вопросам нашей боевой выучки, а на неё никому жаловаться не приходилось. На Ринориан ведь прошли самые лучшие воины.

Попрощавшись с Лёхой и Келвиром, я пошел к ещё одному своему другу и, одновременно, руководителю практики, Клайверу Ставронгу, думая, какую свинью колдерийцы подложили землянам. Хотя кто знает, может быть они поступили и мудро, собрав под одним флагом бывших злейших врагов. Да, скорее всего это было мудрое решение, а вот я, признаться, хотя и дожил почти до пятидесяти лет, мудрости так до сих пор и не набрался и моя практика на Аркурии доказала это самым наглядным образом. Да, может быть из меня и вышел неплохой боевой маг, да, и как маг широкого профиля я тоже неплох, но вот с этой самой мудростью и рассудительностью, у меня полный затык и тут хоть караул кричи. Как был я раздолбаем в двадцать шесть лет, так и остался им в сорок девять и серьёзности во мне не прибыло ни на грош.

Глава 2.

Так что же случилось на Аркурии?

Думая о том, какой в сущности раздолбай Лем Додберри, который повинуется одним только импульсам, я подошел к кабинету заведующего кафедрой магии огня Клайверу Ставронгу, моему научному руководителю и руководителю моей практики. Хотя Клайв и не имел к ней никакого отношения, так всё и было, ведь это ему я должен был сдать отчёт о практике, хотя и не продержался на Аркурии положенных двух лет, не выдав в себе мага. С этим парнем мы дружили с раннего детства, так как жили по соседству. Мы вместе поступили в академию магии и даже вместе написали прошения, чтобы нас зачислили в действующую армию, но Клайву сказали, что он не пригоден для ратного дела. В общем так оно и было. Клайвер был слишком уж правильным, а потому не мог быть непредсказуемым. Педант и аккуратист. Таким место в штабах, но в них и без него хватало народа, а воевать тогда нужно было на фронтах. Небрежно побарабанив в дверь, я резко дёрнул на себя ручку. Мой друг встал из-за стола и, шагнув ко мне навстречу, сказал:

— Рад видеть тебя целого и невредимого, Лем. Проходи, присаживайся. Сейчас я угощу тебя чаем. — Сотворив две чашки ароматного чая, Клайв в этом деле был мастер, он тут же потребовал — Давай, рассказывай, что ты натворил на Аркурии такого, что за тобой пришлось спецназ посылать. Кстати, это была идея твоего лучшего друга Лягушки Цо. Когда выяснилось, что маги наблюдатели тебя не могут найти, а в этом мире тем временем творится чёрт знает что, из-за чего сам император пришел в бешенство, он и предложил ему отправить на твои поиски спецназ. Правда, я не советую тебе психовать по этому поводу. Лягушка Цо быстро вылил на голову императора ушат холодной воды, сказав, что свершилось то, что рано или поздно должно было свершиться, и тот успокоился, но это ничего не меняет. Практику ты провалил, Лем, но отчитаться перед мной тебе всё равно придётся, так что давай, рассказывай и желательно в подробностях, чтобы с меня потом стружку не снимали.

Усмехнувшись, я огрызнулся:

— Клайв, никаких подробностей моей интимной жизни не будет. Ни тебе, ни академии это не интересно. Извини, но всё с самого начала было связано с одной очаровательной молодой особой, в которую я втрескался по уши, но она, как мне теперь кажется, просто использовала меня в своих личных, пусть и не корыстных, целях.

Клайв поморщился и проворчал:

— Ладно, эти подробности ты можешь опустить, но о том, с чего начался ваш роман, ты обязан рассказать. Это требование императора, который всё ещё сердится на тебя. Поэтому предупреждаю, никакой конспиралогии и теории заговора. Знаешь, если ты так до сих пор не научился разбираться в женщинах, то это твои проблемы. Можно подумать, что им больше нечего делать, как использовать тебя в своих личных целях. На тебя, старик, где сядешь, там и слезешь. Лично меня куда больше интересует, почему это имперские маги-наблюдатели так и не смогли тебя засечь, хотя ты и использовал на Аркурии магию. В общем рассказывай, что же случилось с тобой в этом мире. Побольше фактов и как можно меньше твоих собственных рассуждений, их объясняющих.

Прежде чем начать свой рассказ, я всё же злорадно заявил:

— Ты так и не хочешь признать, Клайв, что я не совсем обычный выпускник академии и дело тут не только в моих профессиональных навыках, но и ещё кое в чём. Ну, и чёрт с тобой.

Высказавшись таким образом, я задумался. Только сейчас мне пришла в голову мысль, что Боги отправили меня на Аркурию может быть и не случайно. Это ведь техномир, а мне приходилось бывать в таких не раз. Когда ортодоксы поняли, что войну им не выиграть, то решили пустить в ход своё последнее оружие — террор. Для этого им были нужны самые страшные и разрушительные виды оружия, созданные людьми в техномирах. Мы же к этому были готовы и так встретили их там, что сорвали все планы. К счастью пространственных магических координат Аркурии они не знали, иначе нам пришлось бы туго. Вот там-то они точно смогли бы развернуться, особенно если учесть то, во что я превратил этот мир во время своей злополучной практики.

Хорошо зная все главные особенности техномиров, я целых три недели готовился к проходу на Аркурию. Аркурийцы уже лет триста, как колонизировали полтора десятка планет и потому мой путь в этот мир лежал через одну из колоний. До Дравина я добрался используя магическое облако перемещения и сразу же начал действовать, то есть воплощать в жизнь придуманную мною легенду и дополнять её правдоподобными деталями. Чтобы не встретиться на Аркурии с земляками или, не дай того Боги, сослуживцами, я решил выдавать себя за уроженца Келвина, колонии, погибшей в результате бомбардировки из космоса семнадцать лет назад. Профессию я выбрал себе оригинальную и весьма редкую — охотника за чужими секретами. Промышленный шпионаж дело тонкое, но и ему можно обучиться в закрытых учебных заведениях, благо, что там люди учатся не под своими именами, а под рабочими псевдонимами. Именно такое учебное заведение и находилось на Дравине и его я посетил в первый же день.