Бретер на вес золота. Общий файл.

Посреди комнаты, боком к окну, стоял грубо сколоченный стол и приставленные к нему широкие лавки. У дальней, торцевой стены располагалась вполне приличного вида деревянная же кровать. Еще из мебели имелись древний платяной шкаф и — приятная неожиданность — накрытое нарядной накидкой кресло.

— Что ж, — я удовлетворенно кивнул головой, — вполне приемлемо. Даже лучше, чем было.

— Мы старались, сударь, — Жерар явно был польщен. — Только вот окно пока не получилось заменить, и мебель старовата — ремонт затеяли большой, денег сразу на все не хватает...

— Ерунда, меня здесь все устраивает. А что в соседних помещениях?

— Напротив вашего — такое же помещение, только без окна. Планируем перенести туда часть кладовой. По крайней мере, продукты, не нуждающиеся в холоде. А может, потом приспособим подо что-то другое, пока не знаем точно. Остальные комнаты годятся только под какие-нибудь подсобки — низкие и без окон.

— Понятно, — откликнулся я, продолжая осматриваться в комнате. — Ладно, молодой человек, я перенесу вещи и спущусь в трактир, чтобы согласовать наши действия. Во сколько появляется этот ваш маркиз?

— Часам к девяти вечера.

— Отлично, у нас еще уйма времени.

Юноша умчался вниз чрезвычайно довольный — и тем, что получилось договориться с дворянином, и тем, что без проблем удалось переселить меня на чердак. Я же медленно побрел собирать свои немногочисленные пожитки, на ходу борясь со вновь накатившими сомнениями и мучительно пытаясь примириться с мыслью, что я нанялся на работу в трактир. Что бы сказали мои родители? И как отнесется к этому благородное общество?

5

Ветки и листья яростно хлестали по лицу, сверху лились потоки дождевой воды, заливая глаза, проникая за ворот, в рукава, в сапоги. Иногда сквозь просветы в кронах деревьев проглядывал насмешливый желтый глаз Веты — ночного светила. Верному Атору пока еще удавалось выбирать дорогу в ночном, поливаемом сильным весенним дождем лесу, но это не могло продолжаться вечно. Пару раз его копыта поскальзывались на мокрой траве и глинистых участках. Если не снизить скорость, можно серьезно покалечить великолепного скакуна. Тем более что она опять потеряла след злоумышленников.

Графиня Флоримель, амазонка, первая наследница аллорийского герцогского дома д'Астра, остановила коня и прислушалась, попыталась настроиться и послушать лес. Раньше часто получалось, но это было раньше. Тогда она была спокойна и уравновешенна, тогда рядом были наставники, всегда готовые подсказать и объяснить происходящее. А сейчас — возбуждение погони, ночь, ветер, разрозненные крики поотставших всадников замковой охраны. И дождь. Его шум забивал, приглушал все остальные звуки, заставлял замолкнуть, забиться в гнезда и норы ночных обитателей. Пусто. Ничего не слышно. Но не могли же воры бесследно раствориться в ночи!

Внезапно где-то справа раздались разрозненные пистолетные выстрелы, перемежаемые криками и едва слышным звоном клинков. Верный конь навострил уши, весь подобрался, развернул корпус в ту сторону, всем своим видом показывая готовность ринуться в гущу событий.

— Нет-нет, Атор, — Фло похлопала скакуна по холке левой рукой, — это обманка. Отвлекающий маневр.

Она знала этот лес как свои пять пальцев и сразу заметила нестыковку. Те, за кем она гналась, уходили восточнее, наверняка стремясь спуститься к пологому берегу Лиуллы. Забраться так далеко на запад от нее они не могли физически. Между этим местом и местом боя пролегал широкий овраг, тянущийся аж до реки. Преодолеть его с лошадьми и в хорошую-то погоду нелегко, а сейчас и вовсе невозможно — крутые глинистые спуски, да еще и по дну течет стремительный поток дождевой воды. Нет-нет. Это отвлекающий маневр. Воры спустились к реке где-то здесь. Западнее овраг, потом с километр высокого обрывистого берега, а тремя километрами восточнее — мост с пограничным и таможенным постом. Вряд ли они захотят связываться с полусотней пограничной стражи. Так что где-то здесь.

Фло спешилась, не было никакого смысла рисковать здоровьем коня в зарослях и буераках, сопровождающих спуск к Лиулле. Поднесла озябшие руки ко рту, трижды прокричала сычом. В ответ услышала четыре ответных крика. Ее бойцы скоро будут здесь, можно продолжать погоню. Прихватив из седельной кобуры кавалерийский пистолет и забросив за спину лук с уже натянутой тетивой и колчан с тремя десятками стрел, амазонка легко скользнула в ближайшие кусты.

Впереди раздался тихий щелчок, едва услышав который графиня кинулась в сторону. Сверкнула вспышка, грохнул аркебузный выстрел, пуля просвистела далеко даже от того места, где она находилась в момент выстрела. Стелящимся шагом, отчаянно стараясь не поскользнуться в самый ответственный момент, она быстро обошла засаду. Там двое. Один пытается перезарядить аркебузу, второй стоит наизготовку и напряженно пялился в темноту, пытаясь высмотреть юркую мишень. Шпага бесшумно покинула ножны, два быстрых колющих удара — и два трупа грузно повалились на раскисшую землю.

Быстрее вниз, к реке, оттуда слышатся голоса и плеск весел, они уходят! Скорее!

Флоримель вывалилась из кустов ивняка на песчаный берег, не удержалась-таки на ногах, потеряла равновесие. Но терять драгоценное время никак нельзя, на ее глазах лодка с врагами неумолимо удаляется к эскаронскому берегу. Уже далеко, метров пятьдесят, но нужно попытаться достать.

Графиня вскидывает пистолет, молясь богу, чтобы отсыревший порох не дал осечку. Выстрел! Кажется, мимо! Бесполезный теперь пистолет тут же полетел в сторону. У нее прекрасный лук, она еще может достать преступников, даже на таком расстоянии и в бешено раскачивающейся лодке.

Первая стрела ложится на тетиву, Фло оттягивает ее до уха, замирает на мгновение, подстраиваясь под ритм скачущей по волнам посудины, и отпускает в свободный полет. Недолет!

Вторая стрела. Взять прицел выше, выстрел, стрела поражает сидящего на корме человека в спину, и тот заваливается внутрь лодки. Есть!

Следующая стрела! Еще повыше, выстрел, недолет! Гребцы работают веслами, как проклятые, расстояние увеличивается на глазах. К тому же, в целях облегчения, за борт сбрасывают два тела. Одно понятно чье — человека с кормы, а второе? Видимо, пожертвовали кем-то ненужным.

Фло вошла в воду, одновременно растягивая лук со следующей стрелой. Выстрел, стрела исчезает прямо посреди лодки. Судя по отсутствию криков — мимо! Черт побери, соберись же, графиня д'Астра!

Очень быстро в полет отправляются три стрелы подряд. Один вскрик, одно безмолвное падение за борт. Вот так-то! Но лодка все равно удаляется, Фло уже по грудь вошла в воду, а стрелы попали в цель только на излете.

Сзади послышался шум, оборачиваться некогда, но там могут быть только ее бойцы. Раздается плеск воды, рядом становятся Стиллерс и Бове. Фло стреляет снова — недолет! Стиллерс — отличная лучница, она очень быстро выпускает несколько стрел по высокой навесной траектории и одной цепляет-таки еще одного пассажира лодки. Высокий пожилой усач Бове заходит в реку на пару метров дальше графини, в руках у него тяжелый арбалет, а значит, у него всего одна попытка — перезарядить механизм, стоя по грудь в воде, он просто не сможет. Щелчок пружины, приглушенный вскрик — и очередное тело падает в реку. Но это все, стрелы больше не достают лодку, Флоримель решительно закидывает лук за спину и идет дальше в воду.

С противоположного берега раздается нестройный залп из аркебуз и пистолетов. Все пули ложатся с большим недолетом, но зато враг обозначает свою силу — на эскаронском берегу лодку поджидают не менее тридцати человек. Да тут целая войсковая операция, а не простое воровство!

Плевать! Она должна догнать и отнять украденную вещь, это очень важно! И для нее, и для всей семьи. Фло уже собиралась плыть, когда сзади ее одновременно схватили за плечи Стиллерс и Бове.

— Нет, Фло, это верная гибель!

— Нужно вернуться в замок, а с утра отправимся на тот берег со следопытами.

— Поздно, поздно, — амазонка в ярости бьет кулаками по равнодушным водам Лиуллы, — не догнать...

— Нужно вернуться, Фло, герцогиня с нас три шкуры спустит, если мы тебя отпустим!

— Графиня! — Флоримель горько рассмеялась и, видя непонимающие лица сопровождающих, пояснила: — Графиня. Моя мать теперь графиня, а я — всего лишь виконтесса! Эти сволочи украли герцогскую корону!

6

Первый вечер на моей новой работе прошел совершенно спокойно. Аламеда не появился, а остальные посетители ели и пили в меру и, в общем и целом, вели себя очень даже благопристойно.

Я поужинал, потом полвечера проторчал за столом, лениво потягивая слабое вино. Дважды выходил прогуляться на улицу, когда чувствовал, что начинает клонить ко сну. В конце концов я отправился к себе, повелев в случае необходимости слать ко мне гонца. Но ничего так и не произошло, чему я был несказанно рад.

А вот во второй вечер работа для меня нашлась. Маркиз вновь не осчастливил 'Серебряный олень' своим посещением, зато какое-то событие отмечала большая группа студиозусов. Через два часа активных возлияний молодые люди стали задираться к зашедшим пропустить по стаканчику стражникам. Стражей порядка было трое, студиозусов человек пятнадцать. Если завяжется драка — мало не покажется. Тем более что к страже может подоспеть подкрепление — вести о потасовках распространялись очень быстро, и обычно охранники правопорядка не сильно торопились, предпочитая не лезть на рожон и являться ближе к окончанию конфликта, но уж если кто-то покушался на самих стражников, то все ближайшие патрули стремительно слетались на место события. Стражники Монтеры вообще были странным народом — их никто не любил, но эта самая нелюбовь окружающих только еще больше их сплачивала. Так что перед лицом любой внешней угрозы стражники стеной стояли друг за друга.

Ситуация грозила перерасти в масштабную драку, и мэтр Пигаль уже некоторое время бросал на меня умоляющие взгляды из-за стойки. В свою очередь трактирные вышибалы нерешительно переминались с ноги на ногу у дверей и почему-то не спешили утихомирить разошедшихся молодых людей. Я перехватил взгляд одного из них, кажется, Пьера, и, кивнув в сторону студиозусов, вопросительно поднял брови. Он в ответ многозначительно поглядел на стражников и картинно закатил глаза. Ну и что бы это значило? Не хотят связываться со стражей? Или по принципу 'стражников не жалко, пусть им намнут бока'? Так или иначе, решать проблему придется мне, раз уж я нанялся главным охранником. Тяжело вздохнув, я направился к столу студиозусов.

— Добрый вечер, молодые люди, — проникновенно начал я, опершись обеими руками о край стола, — меня зовут шевалье Рене Орлов, и я ставлю вас в известность, что личности, непристойно ведущие себя в этом трактире, своим поведением наносят мне глубочайшее личное оскорбление, смыть которое возможно лишь кровью. Другими словами, если вы не утихомиритесь и не перестанете задирать стражников, мне придется пустить в дело мою шпагу.

— Не думаю, — я сделал паузу и медленно обвел тяжелым взглядом притихшую компанию, — не думаю, что вам это понравится. Но если вы прислушаетесь к моим словам, то можете всей компанией прийти сюда завтра, и хозяин заведения совершенно бесплатно отпустит вам кувшин отличного пива.

— Эт-то как? — смысл моих слов с большим трудом проникал в разгоряченные алкоголем молодые головы, — как — бесплатно?

— Так не бывает, — заявил темноволосый паренек, достаточно трезвый для того, чтобы связно разговаривать.

— Слово дворянина, — ответил я, — но если вы выполните мои условия.

Студиозусы стали удивленно переглядываться. По крайней мере, те, которые были в состоянии это делать.

— Хорошо, — нерешительно заявил тот же темноволосый, — мы, пожалуй, пойдем. А завтра придем за нашим пивом. Так, ребята?

Вся компания возбужденно загалдела и, к моему неописуемому облегчению, стала собираться уходить. На всякий случай я встал между ними и столом стражников — чтобы иметь возможность пресечь новые попытки развязать конфликт. Как оказалось — не зря. В то время, когда трактир покидали последние студиозусы, за моей спиной раздался злобный голос:

— Что, сударь, в благородство играете?

Я обернулся. Моему удивленному взору предстали те самые стражники, которых я спешил спасти от неприятностей. Все трое не скрывали разочарования.

— С прошлого года выслеживаем этих молокососов, и вот, когда осталось только дождаться, чтобы они на нас напали, появляетесь вы со своим благородством! — усатый стражник досадливо крякнул и, одним глотком опорожнив свой стакан, с грохотом поставил его на стол.

— Чем же вам не угодили эти студиозусы?

— Да по ним, сударь, давно тюрьма плачет, — ответил другой стражник — здоровенный круглолицый детина, — они уже несколько раз нападали на стражу — развлечение у них, видите ли, такое, да каждый раз успевали смыться до прихода подмоги.

Я пожал плечами и отвернулся. С одной стороны, мне не было никакого дела до разборок стражников со студиозусами, с другой — хоть убей, но мои симпатии были явно на стороне последних. Поэтому я, уже уходя, бросил через плечо:

— Разбирайтесь со студиозусами как хотите. Только не в этом трактире! Мне не нужны здесь никакие дебоши!

Стражники изумленно переглянулись, я не стал более задерживать на них свое внимание и направился к дверям, в которые как раз возвращался выходивший вслед за компанией молодых людей охранник Пьер. Он рассказал мне, что на соседнем перекрестке уже почти час ошиваются чуть не два десятка стражников. По-видимому, они ждали первых криков о драке в 'Серебряном олене', чтобы вломиться в трактир и повязать несчастных студиозусов. Репутация у стражников премерзкая, поэтому лишний раз связываться с ними никто не хочет. Вот и Пьер с товарищем не рискнули утихомиривать молодых людей, понимая, что нарушат планы городской стражи.

— Поймите, шевалье, — вполголоса оправдывался вышибала, возвышавшийся надо мной почти на голову, — мы простые люди, им ничего не стоит расправиться с нами. Вы — другое дело. От вас можно и шпагу в брюхо схлопотать. Стражники же храбрые только с теми, кто сдачи дать не может, а дворян или тех же бандитов Кривого Нэша боятся, как последние трусы.

После полуночи я поднялся к себе, хотя общий зал трактира был еще полон посетителей. Никто из них агрессии не проявлял, все было тихо-мирно. Однако не прошло и получаса, как за мной прибежал сын одной из кухарок. Пришлось спешно собираться и возвращаться в трактир.

Двое дворян, весь вечер пившие вместе, из-за чего-то рассорились и сейчас кружили вокруг своего стола со шпагами наголо. Из-за ближайших столов спешно разбегались посетители. Оба настолько пьяны, что беспрестанно шатаются и спотыкаются, что делает их ссору еще опаснее и друг для друга, и для посторонних. Если не остановить сейчас, наверняка прольется чья-то кровь, да и материальный ущерб заведению будет нанесен немалый.

Кубарем скатившись с лестницы, я вклинился между дуэлянтами, расставив широко в стороны руки.

— Эй-эй-эй, господа! Разве здесь место для пролития благородной крови?