Х Легион (вторая форма, общий файл)

— Странная у вас манера поведения, — хохотнула медсестра. — Хоть наша раса и находится на более высокой ступени развития, нежели земляне, но юмор мы тоже умеем ценить! Зовите меня Аэлой. Моё полное имя достаточно сложно для запоминания и, тем более, для произношения. Я — второй медик этого купола.

— А меня... А меня... — тут я задумался: собственно говоря, как же мне теперь себя называть, если в этом диком сне я играю роль дамы?

— Не утруждайте себя! — Аэла снова сверкнула своей замечательной белозубой улыбкой. — Судя по документам, найденным у вас, вы — Олли Нетсен, биологический возраст — 25 лет (по земным меркам), жительница города Саари планеты Эваанс.

— А что, на планете Эваанс всего парочка городов? И только одно государство? — сарказм настолько душил меня, что по моим ощущениям, я даже побагровел от злости. — А почему не сказать, что я родился в городе Саари галактики 'ТилиМилиТрямзия', ведь всё равно у них там один город на всю галактику?

— Судя по всему, с вашей психикой, всё же, не так хорошо, как хотелось бы, — моя собеседница нахмурилась и чуть отошла назад, окидывая меня более внимательным взглядом. — Странная у вас аура. Такое впечатление, что одна ваша часть покинула физический мир, а другая одновременно находится в нескольких измерениях. На это заявление я даже не нашёлся, что ответить и лишь беспомощно хлопал глазами, ожидая продолжения.

— Я могу, конечно, ошибиться,— меж тем продолжила Аэла, — но судя по всему, ваш дух принадлежит иному физическому телу из другого мира. Поверьте, я хорошо разбираюсь в аурах людей. А ваша — явно не от этого тела. Она лишь идеально к нему подходит, но родилась не с ним. Родная душа покинула своё физическое вместилище в момент его смерти. Но тело не успело умереть окончательно: именно ваша душа, непонятным способом попавшая в него после смерти, оживила и заставила... Тут 'медсестра' замолчала, задумчиво уставившись куда-то в точку чуть выше моей головы и вдруг, улыбнувшись, воскликнула:

— Теперь мне понятно, что за энергетический всплеск засекли наши зонды. Именно благодаря ему вас и нашли! — глаза Аэлы даже засветились от радости. — Непременно расскажите мне, что с вами произошло?

— Ну как сказать... — я немного замялся, — в общем, меня сильно ударило электрическим током.

— А тело уцелело? Я не вижу следов вашей физической смерти, — похоже, докторшу сильно взволновали мои слова, так как она буквально вцепилась в меня обеими руками и не находила себе места.

— Вполне! — глядя на собеседницу, я тоже что-то разнервничался, — Я до сих пор в нём нахожусь и думаю, что всё, что сейчас вижу — плод моего воображения. Насмотрелся фантастики, вот и мерещится что попало. Это же надо — оказаться за тридевять земель, на другом конце галактики, в теле какой-то женщины. Бред, да и только!

— Думаете, я вам снюсь? — почему-то развеселилась моя собеседница.

— Конечно! — воскликнул я так быстро, что даже усомнился в своих собственных словах. — Хотя не могу понять, почему мне так больно? Ведь во сне, вроде, боль не ощущают.

— Действительно! — пришла очередь задуматься и Аэле. — Как отделить в сознании реальность от вымысла? Тем более, если и то, и другое отражается лишь у вас в голове.

— Не знаю! — я растерялся. — Для меня жизнь на Земле настолько же реальна, как и то, что происходит здесь. Я хочу думать, что это сон, но с каждым мгновением мне это кажется всё менее вероятным. Хотя стены-то позеленели, пожелав я это. Прямо как во сне!

— Должна вас огорчить, — второй медик рассмеялась, наполнив окружающее пространство красивым переливчатым смехом. — Цвет стен медицинского купола способен меняться по желанию пациента. Это помогает быстрее адаптироваться тем, кто временно лишён возможности двигаться.

— Вы хотите сказать, что стены умеют читать мысли? — я пребывал в лёгком замешательстве.

— Конечно же нет! — ещё больше развеселилась моя собеседница. — Купол лишь улавливает эманации мозговой активности пациента и подстраивается под них.Читать мысли он не умеет.

— М-м-м... — только и смог выдавить я из себя и вымученно улыбнулся.

— А, извините! — улыбка Аэлы снова привела мои 'растрёпанные' мысли в порядок. — Я упустила из вида, что вам сложно ориентироваться в абсолютно незнакомом для вас мире.

— В этом я с вами абсолютно согласен... согласна?.. Чёрт! Я теперь даже и не знаю, с кем мне себя отождествлять.

— Могу предложить следующее: раз ваша душа очутилась в теле двадцатипятилетней девушки, так и называйте себя так же, как звали её, — Олли. По крайней мере, у этого физического тела есть своя история. Мы пока не знаем всех подробностей, но кое-что уже выяснили: родители Олли Нетсен пять лет назад погибли во время народного бунта, жестоко подавленного местным правительством Маренгов. Сама Олли являлась участницей одной из групп Сопротивления, результатом чего и явилась её смерть. Мы выяснили, что группа была уничтожена спецподразделением по борьбе с очагами Сопротивления. И Олли почти удалось скрыться: вас обнаружили в пятнадцати километрах от места уничтожения группы, в одном из районов Старого Города. Сейчас наши агенты заняты сбором сведений о подробностях её смерти. Спецподразделения всегда делают видеозаписи своих рейдов, чтобы предоставить доказательства уничтожения групп Сопротивления правящей элите. Нам следует лишь немного подождать, и копии этих записей окажутся у нас.

— Да у вас тут прямо война какая-то по всем правилам: разведка, боевики и прочее. — Я слегка ошалел от этих сведений. — А ваша-то роль во всём этом какая?

— Думаю, для начала вам надо набраться сил, а уж затем приступать к изучению нашего миропорядка. — Моя собеседница слегка нахмурила брови, показывая своё недовольство поведением пациентки. — Я предоставлю для ознакомления все необходимые материалы, но пока вам необходимо поспать: ваш организм уже сильно переутомился.

— Но... — попытался, было, возразить я, однако тело бессильно рухнуло на постель и сознание отключилось.

Глава3.

Открыв глаза, я долго не мог сообразить, где нахожусь. В памяти всё время мелькали кадры общения с Аэлой, и лишь настойчивый звон будильника заставил меня подняться с кровати и прошлёпать босыми ногами в ванную.

Да, вне всяких сомнений я находился дома, но, чёрт побери, как же мне снова хотелось вернуться в свой сон.

Если честно, отношения с девушками у меня, почему-то, не складывались. В прошлом году мне стукнуло уже тридцать два. А на личном фронте — полная тишина. Вроде и не урод, но дамы меня просто не замечали. Я мечтал о том дне, когда встречу девушку своей мечты, но этот день всё никак не наступал. Даже начал подозревать, что на мне лежит какой-то венец безбрачия. Если честно, встречи с представительницами противоположного пола у меня, всё же, были. Но дальше кратковременных увлечений не пошло, да и заканчивались все одинаково: меня бросали. По какой причине — непонятно. Да и кто этих девчонок разберёт, что у них там на уме. В результате, я по-прежнему жил холостяком. У меня даже кошки дома не было: одиночество и длительные частые командировки не способствовали разведению живности.

От родителей в наследство досталась лишь однокомнатная квартирка на пятом этаже старенькой "чешки": семь лет назад они попали под обвал в одном из районов горного Кавказа. Звёзд с неба не хватали и жили, как говорится, "от зарплаты до зарплаты". Поэтому-то кроме квартиры мне им больше нечего было оставить. А из родственников остались только тётка Настасья,— родная сестра матери,— да дед Матвей по отцовской линии. Деду было уже под восемьдесят. И он, и тётка жили на Алтае: она — в Барнауле, а он — в маленькой деревушке километрах в пятидесяти от города. Места там замечательные: леса, реки, озёра. В детстве я очень любил ездить к родственникам в гости, побродить по лесу, подышать чистым воздухом. Собирать грибы да ягоды — это почище любой компьютерной стратегии. Никакая виртуальная реальность не заменит общения с живой природой! Одна беда: перед выездом в лес надо было хорошо одеться,— клещ, зараза этакая, зевать не станет. Оставил открытой какую-либо часть тела (например, шею не прикрыл), — и можешь принести домой "подарочек". А доставать клеща не очень приятное занятие. И хорошо ещё, если он обычный. Не дай Бог энцефалитного подцепить. Но у меня, слава Богу, встреч с этими вредными насекомыми было крайне мало: чаще их находили другие.

Что-то я сильно отвлёкся: глянув на часы, понял, что на неспешные размышления ушли драгоценные десять минут, поэтому заторопился.

Но собираясь на работу, всё время вспоминал облик Аэлы, красавицы-медика из моего сна. Странного сна. Очень похожего на реальность. И даже тот факт, что в этом реальном сне я сам был девушкой, меня ничуть не смущал. Когда рядом с тобой находится такая красавица, — ни о чём другом уже и думать не можешь. Одни только её глаза чего стоили: подобной небесной синевы я даже у голливудских кинодив никогда не видел.

Но пока суд да дело, я быстренько собрался и отправился на остановку. На этот раз времени было с запасом.

В маршрутку залез, как ни странно, с первого захода, и на работу явился одним из первых, что для меня являлось рекордом: два дня подряд без опозданий — это "что-то". Я не был "злостным прогульщиком", и как работник был на хорошем счету у начальства. Все свои опоздания отрабатывал с лихвой, оставаясь на работе, как говорится, "до последнего". Поэтому руководство и закрывало глаза на мои нарушения трудовой дисциплины. Я был "на своём месте", и это признавали. Хоть и есть поговорка "незаменимых у нас нет", в моём случае, без всякой ложной скромности, я стал именно таким. Работа — как работа: инженер-радиотехник на предприятии, производящем "чёрные ящики" — приборы, данные которых являлись краеугольным камнем при разборе всякого рода ЧП. Предприятие не было режимным, как, впрочем, и государственным. Мы не работали на военных, а оснащали своей разработкой грузоподъёмные механизмы. Тема не менее важная, чем, скажем, безопасность полётов: при аварии, например, автомобильного крана тоже могли пострадать люди, а если кран большой (типа причального контейнерного перегружателя или, например, башенного крана), то и жертв могло быть много. Поэтому на любой грузоподъёмный механизм должны были устанавливаться два прибора: ограничитель грузоподъёмности и регистратор параметров (так называемый "чёрный ящик"). Часто оба прибора объединялись в один для экономии занимаемого места.

Работа действительно была интересной, творческой, и мне очень нравилась. Периодически, правда, приходилось мотаться по командировкам: проводить испытания новых типов кранов для привязки нашего оборудования, да выезжать на места для решения возникающих с ним проблем. К сожалению, желающих заниматься подобным делом явно не хватало, поэтому я и стал почти незаменимым работником.

Однако, это не очень хорошо: пока нет замены, в отпуск не уйдёшь. Именно по этой причине я уже четыре года вместо отпуска получал пухлый конверт с отпускными, — персональную тринадцатую зарплату. В денежном плане выручало, в психологическом — отнюдь! Потихоньку накапливалась усталость и вскоре я отчётливо стал понимать, что свой пятый отпуск я уже возьму "натурой". В противном случае работать просто физически не смогу. Именно поэтому последние полгода я "неумышленно" филонил, постоянно опаздывая на работу. Просто устал, из-за чего желание работать дальше потихоньку сходило на нет.

Но после этого случая с электричеством сам себя не узнавал: энергия била через край, работа спорилась, однако я с нетерпением ждал момента, когда наконец снова смогу увидеться с Аэлой. Пусть даже во сне. Именно поэтому пошёл к директору и прямо заявил, что со следующей недели хочу уйти в отпуск. Тем более, что и срок уже подошёл: на дворе — начало июня, и скоро мой тридцать третий День рождения, который я хотел отпраздновать в тихом семейном кругу... То есть наедине со своими мыслями.

Директор немного помялся, что-то прикидывая, но возражать не стал. Видимо, и сам всё прекрасно понял.

Так что по окончании рабочего дня, с карманами, полными отпускных, я, наконец, добрался до своей квартиры.

Но как бы мне ни хотелось побыстрее попасть в царство Морфея, необходимо было переделать ещё кучу дел, чем я и занялся: сбегал в магазин за продуктами, приготовил ужин, по быстрому навёл марафет, чтобы в выходной день с утра не заниматься уборкой. Затем принял душ и, наконец, завалился в кровать.

Однако, сон, почему-то, не шёл. Я лежал и вспоминал всё, что со мной произошло за последние два дня, и всё больше поражался тому, что видел. Отсутствием воображения, вроде, не страдал, но таких подробностей сам бы точно не выдумал. Думаю, что, скорее всего, во сне я каким-то образом перемещался в другую реальность, где и продолжал жить в теле некой Олли, душа которой отправилась к праотцам. Интересно, кто же она такая, если моя духовная составляющая так идеально подошла к ней? И кроме того, почему же я перемещаюсь лишь во время сна? А что случится, если я, например, проснусь не вовремя или Олли не вовремя заснёт? Ведь если одна душа находится в двух физически разных телах, то как меж ними поделить пространство и время?

С этими мыслями я и уснул.

И снился мне удивительный сон о стране, где нет у людей ненависти друг к другу, где никто не знает, что такое нужда, и каждый готов протянуть руку помощи терпящим бедствие. И живут в этой стране люди со светлыми мыслями и чистой душой, для которых девиз "Сам погибай, а товарища выручай" является не просто словами, а нормой жизни. И настолько ярко мне это всё привиделось, что открыв глаза, я даже застонал от безысходной тоски по этому миру. И как же не хотелось возвращаться в нашу серую обыденную реальность.

* * *

Стоя в ванной перед зеркалом никак не мог прийти в себя: сознание постоянно куда-то уплывало и я не мог сосредоточиться на простейших вещах. Наконец, до меня дошло, что душ поможет отойти ото сна, и я полез в ванную освежиться. Но вместо воды из-под крана почему-то посыпались кубики льда и прямо на глазах температура резко упала почти до нуля. Меня затрясло от холода, но вместо того, чтобы уйти из ванной, я стал усиленно оттирать заиндевевшее зеркало, как будто именно в нём заключался весь смысл бытия. А вытерев стекло, не увидел в нём отражения. Меня это сильно напугало. От неожиданности я резко отшатнулся и свалился в пропасть, разверзшуюся у меня прямо под ногами.

Падение было каким-то нереальным: я всё летел, летел, и конца-края этому падению не было... и тут я окончательно проснулся.

Вскочив на кровати, долго переваривал события кошмарного сна. Голова гудела, мысли разбегались в разные стороны. Наконец, я решился встать и пойти умыться. Вот тут-то и оказалось, что у меня длинные рыжие волосы и тонкие девичьи пальчики. А ещё я понятия не имел, где в этом куполообразном помещении находится уборная!

С уборной вопрос решился достаточно быстро: стоило мне подойти ближе к стене, как в ней открылся проём, зайдя в который я обнаружил именно то, что искал. Женский организм, конечно, "та ещё штучка": уже умывшись, и стоя перед зеркальной стеной, видимо, заменявшей здесь обычное зеркало, я неожиданно для себя, "прихорошился". Всё было на уровне рефлексов: руки сами знали, как надо поправить причёску. В комнате обнаружился целый арсенал женских "прибамбасов", начиная от расчёски и заканчивая, извините, гигиеническими прокладками. Как завороженный я наблюдал за своими действиями, боясь неверным движением разрушить хрупкую связь с этим телом. Каюсь, даже промелькнула мыслишка, что это хозяйка тела вернулась обратно. К сожалению, это было не так: дух её исчез, а тело лишь рефлекторно совершало свой обычный ежедневный "ритуал". Жаль, ведь помощь Олли была бы сейчас как нельзя кстати. На мгновение мне стало очень больно от осознания того факта, что столь близкий мне по духу человек, был кем-то убит, а я — вынужден теперь жить двойной жизнью.