| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Мне многое в его рассказе показалось странным. В особенности то, что Динька, особо не горела желанием даже узнать, как у него дела и не прибили ли мы ей будущего родственника.
До совещания, я пару раз заходил в палатку к пленникам, и девочка неизменно оставалась ждать меня на улице, возле легионеров-постовых. Когда же ещё раньше, по дороге с болота, я задавал ей вопросы, стараясь побольше узнать о том, кого же собственно мы поймали, она говорила только, что Гронесс — друг её сестры, а "дурак Юон" и третий, имени которого она даже не знала иногда приходили к ним раньше в деревню вместе с Иогранселем.
Когда же я после разговора лучника с Бросковым, поинтересоваться у него причинами подобного поведения девочки, как и о том, почему она о нём ничего толком не можт рассказать, тот сказал что она просто стесняется. Пояснил, что встречались с Далиэнь они, в основном в его родном Фаргисе и Динька видела его очень редко. А об их с эльфой-волшебницей чувствах друг к другу, малышка и вовсе ничего не знает, потому как старшая сестра хранила их от неё в тайне, мотивируя это тем, что не хочет торопить события. Мол: Дидлиэнь очень любит свою родную деревню и сильно расстроится, когда узнает, что в скором времени им придётся уехать отсюда навсегда.
Сам же он, узнав об исчезновении своей невесты, был в таком шоке, что просто не смог сказать ей об этом. Вчера, когда девочка убежала из деревни, он как раз намеревался рассказать ей всю правду и так как у неё не осталось более родственников, забрать её с собой, чтобы хоть как-нибудь искупить свою трусость и малодушие.
При знаться честно, я как-то не очень поверил во всю эту мутную историю и в первую очередь потому, что как-то не заметил за время общения с Динькой за ней особо большой любви к местным полям, лесам, да весям. Наоборот, она говорила о них с такой тоской и безнадёгой, словно всю сознательную жизнь пыталась вырваться из объятий фронтира, сбросить с себя ярмо изгоя, но просто не знала, как это сделать.
— Хорошо, — раздался из наушников всё ещё недовольный голос Юстициана, когда машина окончательно замерла. — Можешь ты мне объяснить, как "наблюдателю", в чём смысл для нас вмешиваться в разборки аборигенов?
— Август, ты знаешь, я тебе вот что скажу. Мне, признаться честно, не очень нравится наш попутчик, какой-то он уж больно мутный...
— Это уж точно, — хмыкнул римлянин. — Так и хочется отвести его к дознавателям, а то и напрямую к корнефексу...
— Но тут, понимаешь ли какое дело, Дидлиэнь тоже говорила, что с мирными намерениями, вооружённые отряды в эти земли не приходят. А ей я как ни странно — верю! — сказал я и пояснил я свою мысль. — Вот едем мы сейчас спасть одну ушастую дамочку, которая по требованию своих-же односельчан сама, по собственной воле сунула голову в петлю. Допустим всё у нас получится, а затем она вдруг узнаёт, что мы все из себя такие могущественные даже пальцем поленились пошевелить ради её соплеменников. Как ты думаешь, будет ли она после этого добровольно с нами сотрудничать. Да ты поставь себя на её место, как бы ты сам в таком случае отнёсся бы к таким избавителям?
— И как она об этом узнает?
— Наш гость с удовольствием ей об этом расскажет. Как мне кажется — за ним не заржавеет.
— Ну эта проблема решаема...
— Ага, нет человека — нет проблемы, — усмехнулся я. — А ничего, что Бросков велел беречь его как зеницу ока? А если он не не скажет? Я же вполне могу подсознательно негативно относиться к человеку, который до этого стрелял в меня явной с целью убить. А может быть он вполне себе человек чести. А если вдруг эльфа поколдует, поколдует, да и увидит, что мы могли бы помочь, но предпочти не вмешиваться?
— Хм... — задумчиво протянул легат. — И что ты предлагаешь?
— Я уже сказал. Не светясь, напугать их до мокрых штанов.
— Как?
— Вы аккуратно высадите меня в пределах видимости отряда. А я под камуфляжем из снайперски перестреляю их скакунов и пожгу телеги. Эффективная дальность у моей винтовки — два километра, точнее, примерно девять кар... у них нет никаких шансов заметить меня, — я усмехнулся. — Так что мы — вроде как будем и не причём — всё дело в страшной местной ма-а-а-агии!! Вот ты скажи, как бы ты в таких условиях поступил на их месте? Хотя может стоит ещё выбить их офицера....
— Не знаю, как поступил бы я, но главного нужно оправить к Орку в любом случае, — ответил легат, — Только тогда они гарантированно побегут, а так, потеря имущества только озлобит их. И ненужно убивать всех лошадок, или на ком они там ездят, обычно эти твари вносят свою лепту во всеобщую панику.
— Ну значит так и сделаем.
Уже через десять минут, единственный воин в полном латном доспехе, точнее, то, что от него осталось кувырком вылетел из седла, разбрызгивая на обезумевших от внезапной боли животных и едущих рядом всадников раскалённые брызги расплавленного плазмой метала. Стрелял я не по-рыцарски, со спины, и ничуть не стесняясь данного факта. Обломки телег уже через минуту заполыхали, чадя над холмами тёмными клубами дыма.
Аборигены не сразу поняли — что собственно происходит. Затем кто-то заорал придавленный тушей коня. Поспрыгивали с лошадей всадники. Забегали бойцы, только-только выбравшиеся из разбитых телег. Засуетились, рассредоточились, натянув луки и взведя арбалеты, начали высматривать что-то в небе. Скакуны чуя смерть себе подобных, взвились на дыбы и понесли своих седоков кто-куда. Досталося плазменный заряд и одному особо инициативному товарищу, попытавшемуся как-то организовать людей.
Только отстрелявшись и сменив батарею, я обратил внимание мужика, с козлиной бородкой, обряженного в некое подобие мантии, который всё это время особо не отсвечивал, а сейчас вскинул руки вверх, красиво взметнув полы плаща. Над большей частью отряда тут же образовалось некое подобие искрящегося купола. Те, кто оказался вне его пределов, заорав бросились внутрь и тут же отпрянули, охваченные голубоватым пламенем, быстро пожирающим их тела.
Прицелившись, в эту тощую фигурку, так и стоявшую с воздетыми к небу руками, я вновь нажал на спусковой крючок. Снаряд ударившись о полусферу взорвался голубым облачком, и я уже хотел повторить, но...
Что-то со звоном лопнуло и на людей пролился настоящий звёздный дождь, который тут же превратился в озеро жидкого огня, пожирающего плоть и метал. В центре этого локального ада, страшно крича, заглушая своим голосом вопли сгорающих заживо людей, полыхал настоящий бенгальский огонь. Тот самый, кто был в мантии всё продолжавший стоять, подняв искрящиеся мириадами искр конечности, а затем он взорвался, разметав окружающих не хуже килограммового заряда пластида.
— И это по-твоему называется "напугать"? — слегка ошарашенно спросил меня Юстициан, наблюдавший за происходящим по видеоканалу с моего доспеха. — Знаешь, мне как-то не очень хочется знать, что ты натворил бы задумай ты их сразу уничтожить.
— Смейся, смейся... — пробурчал я, бегом возвращаясь к вездеходу. — Поехали!
Машина сорвалась с места стоило только креплениям ложемента защёлкнуться на моей броне. В скором времени только пара дымных полосок на горизонте напоминали нам о том, что произошло на дороге. Мы, вновь оказались возле самого лесного массива и понеслись к своей цели, перепрыгивая через овраги, а порой и вовсе перелетая с вершины холма на склон соседнего.
— Так что ты сделал-то? — спросил легат, спустя минут пять.
— А то ты не видел! — немного нервно ответил я, крутясь вместе со своим ложементом на триста шестьдесят градусов, словно турель, шаря по сторонам от машины стволом своей винтовки.
— Да я-то видел, — фыркнул Юстициан, — потому и хочу узнать, как мне в следующий раз провернуть нечто подобное. Как думаешь, Цезарь тебя наградит за изобретение мега_греческого сверх-огня? , или голову отвернёт за подобные опыты. И мне вместе с тобой на пару?
Я промолчал, сам пытаясь прикинуть последствия, но не реакцию Броскова, а чуть более глобальном смысле. Затем аккуратно спросил.
— Слушай, а ты их знамёна, рассмотрел? Они не голубые были... а состояли из светло-синих и белых полосок... И белой птицей с синем контуром, летящей над золотым львом, — почему-то на душе у меня было как-то не спокойно. — Я вообще, кого грохнул-то, интересно?
— Не "ты", а "мы", — поправил меня легат совершенно серьёзным голосом. — И вообще, если говорить серьёзно, то это их проблемы. Померли — сами виноваты. А так, Гронесс утверждает, что тряпка всё же принадлежит тому самому "Барону", про которого он рассказывал. Это я так понимаю, такой титул у местных...
— На Земле тоже такой был в средние века. Означает крупного влиятельного дворянина с большим наделом земли. В моё время таковые тоже ещё имелись...
— Понятно. В общем, гость сожалеет только из-за того, что самого барона здесь быть не могло. Он очень толст, примерно под девять талантов вроде будет, а среди тех, кого ты "пугал" — таких боровов не было.
— Почему он сразу не сказал, что флаг полосатый. Как его с голубым перепутать можно было... — пробурчал я под нос и добавил, — Меня больше волнует, что именно такой эффект дало. То, что они в телегах везли, сам гаврик, или вообще плазменный выстрел с дефектом оказался. Последнее знаешь ли заставляет нервничать.
— Кто его знает.... Но так-то ты прав, опасно. А вообще — расслабься. Доброе дело сделали и ладно, сейчас в лес будем въезжать, — предупредил меня легат. — Не хочешь башку из люка убрать?
— Здравая мысль, — над головой уже понеслись пара толстенных дубовых ветвей.
Переведя тумблер контроля в нижнее положение, я вместе с ложементом переместился внутрь машины. Вездеход трясло, покачивало на корнях и откровенно шатало, как во время десятибалльного шторма, когда механик-водитель, ловко управляя ногами маневрировал между стволами деревьев. Минут через пять, скорость перемещения значительно замедлилась и теперь мы уже с пол часа тащились, лишь немногим быстрее чем на своих двоих
Собственно, именно по этой причине, а ещё из-за опасения въехать на незнакомой местности прямо в очередное болото, я и предпочёл объездной маршрут к руинам замка. Не через лес, а выбравшись из его массива, по по холмистой равнине называемой местными жителями "Асрекзкими полями".
Вездеход резко остановился.
— Во имя Юпитера и Аполлона! Что это такое! Путь в царство Орка? — воскликнул легат, открывая всем доступ к своему видео каналу. — Виктор, глянь-ка на это!
Я только тихо присвистнул, легионеры тоже.
Нос вездехода торчал из мелкой лесной поросли под небольшим углом, изрядно поломав своим массивным корпусом редкие и тонкие деревца, подмяв их под себя. Передние лапы машины уже выехали на то, что вначале я посчитал обычной поляной. На самом деле это был самый настоящий, поглощённый природой тракт, напоминающий классическую римскую дорогу. Только несравнимо более старую, уже давно погрузившуюся бы в грунт если бы не корни деревьев, местами выворачивающих древнюю кладку на поверхность.
Над землёй в этом месте, клубился едва заметный туман, лес вокруг, ещё недавно яркий и полный жизни, опустел, заметно потерял в красках, стал более серым и контрастным. Однако совершенно не эти, произошедшие с природой изменения приковывали к себе всё наше внимание. По дороге мимо носа машины медленно перебирая ногами брёл самый настоящий труп.
Казалось, мертвецу не было никакого дела до урчащего прямо рядом с ним вездехода, он неторопливо переставлял ноги, грохоча остатками проржавевшей брони. Гнилая скукожившаяся кожа лохмотьями болталась на его сожранном кем-то лице. Щёки отсутствовали, обнажая жёлтые зубы. Не было у него и половины черепа, снесённого ударом чьего-то меча или секиры.
Со своим же оружием, длинным, иззубренным двуручником, воин не расстался даже после смерти. Он волочил его за собой, позвякивая давно изъеденнойм ржой сталью по камням. Пустые же глазницы были направлены вдоль дороги, вперёд, туда где сгущался туман и среди мрачных силуэтов деревьев мелькали зловещие тени.
— Призванный! — услышал я шёпот Гронесса, находящегося в передней кабине вместе с легионером-мехводом, которого все звали "Монгол" и нашим легатом. — Это дорога Призванных. Сюда приходят всё те, кто откликнулся на зов Шер Луста, и только по ней можно попасть в развалины замка Занунд. Она словно мёд для муравьёв, притягивает к себе слабейших их немёртвых и взойдя на неё они уже не в силах сопротивляться его воле. Если вам дорога ваша жизнь и душа — не ходите по дороге Призванных"
"Шер Лустой" было имя того самого лича, на разборки с которым отправили старшую сестру Диньки. Это мы уже знали, а вот про остальное слышали впервые.
Лучник замолчал, а затем вновь произнёс, но уже своим обычным, спокойным, неприятно ровным голосом.
— Я ещё раз говорю вам, оставьте эту затею! Далиэнь уже не вернуть, а вот вы — ещё сполна хлебнёте горя, если пойдёте по этому пути. Из-за лежащих впереди, туманов живые не возвращаются. Да и ваша чудесная повозка там не проедет. Легенда говорит, что посреди морока начинается мост, а уже за ним спят земли мёртвых — в центре которых и стоит замок Занунд.
Вместо ответа, я начал отстёгиваться, за мной защёлкал крепежами Юстициан, а уже за ним остальные легионеры. Меня как-то мало волновали слова нашего проводника, и куда больше то, что фактически у нас под носом располагается подобное весёлое местечко. Что же тогда с "Пятой высоты" смогут рассмотреть мои ребята.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
