Герцоги Искусства часть 1

— Фильм будет готов к декабрю, — сказал он. Бенджамин скорчил рожу, имитируя ужимки Теодора. — Тогда кинотеатры будут все как один забиты рождественской сахарной пудрой. Но вы же ждете настоящего рождественского чуда, верно? Чего-то, что перевернет вашу жизнь и оставит неизгладимое впечатление?

— О, прошу, не томите нас, Теодор, скажите же, наконец, о чем Ваш новый фильм?

— Что ж, хорошо, — кивнул Теодор, сделав театральную паузу. — Вообще-то, я планировал еще некоторое время сохранять таинственность, но, боюсь, что тогда весь мир умрет от любопытства.

— Мир скоро сдохнет от той белиберды, которую ты снимаешь, — фыркнул Бенджамин.

— Чшшшш! — шикнула на него миссис Ардман. Все квартиранты замерли в предвкушении.

— Этот фильм, — сказал Теодор, — о кофемолке, которая умеет печатать деньги.

В этот момент и в квартире Соулов, и на экране, и, казалось, что во всем остальном мире наступило царственное молчание, призванное дать время осмыслить услышанное. Первым молчание нарушил Бенджамин:

— Ай да сукин сын! — прошипел он.

— Это просто фантастика, Теодор! — просиял ведущий. — Такого до Вас еще действительно никто не снимал!

— А в главных ролях вы увидите братьев Хелл, — добавил Теодор.

Братья Алекс и Эндрю Хелл прославились благодаря двум хитовым молодежным фильмам, и с тех пор их лица мелькали почти в каждой рекламе.

— Теодор, мы тебя любим! — не удержалась Шива. — Все-таки, верно говорят: гений есть гений. Без Теодора в кино были бы сплошные розовые сопли.

— Верно, — поддержал жену Фрэнк.

— Да, Тео — мужик, — согласился Энди.

Все ждали какой-то реакции от Ганса, но тот отрубился еще на середине новостей.

Бенджамин стоял на месте, будто заледенелая скульптура, и все не сводил глаз с экрана, с которого уже исчез Теодор.

— Бенджи? — Керри провела ладонью перед его глазами. Ноль реакции. Разве что слышно было, как скрипят его зубы.

Наконец, Бенджамин оторвал свой взор от телевизора, но теперь меланхолично уставился на стену, как будто изучая, в каких местах отошли обои.

— Может быть, покажешь нам отрывки из твоего нового фильма, который ты собираешься представить комиссии кинофестиваля?

— Не будет никакого нового фильма, — он коротко помотал головой.

Керри вытаращила на него глаза от изумления.

— Как это — не будет фильма?..

— Ты же видела, Керри! Ты же сама все видела!

— Вообще-то, не видела. Ты ведь мне его еще не показывал...

— Я говорю про Теодора, Керри! Я думал, что он стих на время, и о его кинофигне перестанут говорить в СМИ, хотя бы до конца этого года. Но он представит свой мегахит уже к Рождеству! И тогда его фильм соберет все призы на всех кинофестивалях, огромную кассу, и ему все будут аплодировать — и все внимание достанется ему!

Керри была в шоке.

— Бенджи, ты в своем уме?! ЭТО соберет все призы? Ты же слышал, про что будет фильм...

— Это кофемолка! Кофемолка, которая умеет печатать деньги! Народ раскупит все билеты на этот фильм до единого! Арт Дьюк соберет с ним миллионы. И тогда мне точно ничего не светит, ничего!..

Тут Керри поняла, что совсем плохо разбирается в кино-бизнесе.

— В этом фильме будет все, что нужно современным зрителям, — Бенджамин зачем-то ткнул пальцем в экран телевизора, по которому сейчас шел прогноз погоды . — Сегодня достаточно включить в фильм какую-нибудь хрень, вроде печатающей деньги кофемолки, кучу тачек, кучу телок, мафию, Библию и братьев Хелл — и вуаля! Блокбастер готов, останется только подсчитывать прибыль! Знаешь, а, может, если это нужно народу, то лучше мне вообще перестать снимать? Да-да, я совсем перестану снимать!

Вздохнув, Керри закатила глаза: "совсем перестану снимать" было уже около триллиона раз.

— Все, с сегодняшнего дня у меня творческий кризис! — объявил он и вышел из комнаты. Через несколько секунд послышалось, как хлопнула входная дверь.

Когда у Бенджамина было такое настроение, он всегда уходил гулять, шел в бар на соседней улице, брал кружку самого дешевого пива и, если ему удавалось немного успокоиться, звонил оттуда друзьям, которые с радостью готовы были составить ему компанию в любое время дня и ночи. А если успокоиться не удавалось, то он не звонил им, а заказывал еще пива. Когда у Керри тоже что-то не клеилось, он брал ее с собой. Однажды они просидели в этом баре всю ночь. Бенджамин хотел позвать друзей, чтобы было веселее, но Керри, которая дулась из-за чего-то весь вечер, сказала, что только их ей еще не хватало, и он не стал никому звонить. Спустя несколько часов, когда ими обоими было выпито изрядное количество пива, Керри совершенно забыла о том, в чем заключалась ее проблема, поначалу вызвавшая сильнейший приступ хандры. По единственному в баре телевизору, сони модели какого-то лохматого года, тогда шел не футбол, а фильмы с Чарли Чаплином. Керри хохотала, чуть не сползая со стула, Бенджамин тоже смеялся, но уже над ней. Когда-то он писал по Чаплину курсовую в колледже. Полка, на которой стоял телевизор, была прибита к стене так низко, что крутившийся возле стойки долговязый бармен периодически загораживал экран своей головой.

А когда начало светать, Бенджамин вдруг заказал два бокала дорогущего шампанского, даже особо не задумываясь над тем, сколько оно стоит. После выпитых ими кружек пива уже прошло какое-то время, и он был в совершенно трезвом уме. Они с Керри чокнулись, осушили бокалы, а затем ушли из бара и отправились домой по освещенной слабым утренним солнцем улице. Держась за руки и без единого гроша в кармане.

— Это через день пройдет, — Керри снова вздохнула, глядя на пустой дверной проем, в котором только что исчез Бенджамин, и пошла в спальню, пожелав всем спокойной ночи.

Квартиранты тоже пожелали Керри спокойной ночи, но серьезно забеспокоились: у одного из супругов — творческий кризис, у другой неважно идут дела. Грянет еще, чего доброго, развод, раздел имущества и тогда — прощай, халявное жилье...

— М-да, неспокойненькая обстановочка, — протянул Фрэнк.

— А... чего там... в смысле, что...

— Ничего, Ганс, спи дальше, — мягко произнесла Шива, и Ганс снова откинулся на спинку кресла. Затем Шива подошла к большому шкафу, разгребла вещи на своей полке и достала из глубины какую-то книгу.

— Ну, наконец-то можно почитать перед сном, — произнесла она, сев на диван. — Джулиус Венгрофф — мой самый любимый писатель. Пишет так нестандартно, ни на кого не похож. Его книги явно не для среднего интеллекта. Неудивительно, что такой человек стал директором крупнейшего издательства в Штатах. Вот если бы Керри действительно прислушалась к его советам, уверена, из нее бы вышел толк. Такой шанс, какой выпал ей, — я имею в виду ее контракт с "Л.А.-Мэн", — выпадает одним из тысяч! Я просто поражаюсь тому, как она себя ведет.

— Так ведь Керри вроде бы рассказывала, что сам Венгрофф советов почти никогда не дает, у него для этого тетка одна есть... как ее там... рецензентка, короче, — сказал Энди.

— Ну, и что? — пожала плечами Шива. — Уверена, что такой профессионал, как Венгрофф, кого попало к себе на работу не нанимает! Просто Керри упертая, ужасно упертая...