Принц и Виски

Она ткнула кулаком мне в плечо, откинулась на диване и одобрительно прищурилась.

— Ну ты и шлюшка!

Голос сделался циничным и прокуренным, хотя она не курит.

Нетта любит строить из себя прожженную оторву и рассуждает о парнях так, словно они каждое утро сотнями вылезают из окна её спальни, хотя на самом деле парень у неё всего один, был, есть и, без сомнения, будет. И умрут они в обнимку, как те два скелета, обнаруженные при раскопках в Мантуе.

Чезаре Бартола влюбился в Лунетту Гертруду Изабеллу Раймон в тот самый миг, когда она влепила ему лопаткой промеж глаз в песочнице у озера. Обоим было по четыре, и его семья только-только переехала в город. У него даже шрам остался. С тех пор он ходит за ней, как привязанный. В кафе они обычно заказывают один коктейль на двоих, и дележ вишенки заканчивается страстным поцелуем. Иногда, глядя на них, я даже завидую: Нетта, по крайней мере, точно знает, с кем пройдёт по жизни, и может быть уверена, что её не бросят.

— Надеюсь, его поцелуи высосали из тебя воспоминания о том придурке? — Как и любая настоящая подруга, она считала своим долгом втаптывать имя посмевшего бросить меня парня в грязь. Тут я украдкой вздохнула: целовался Арий Лоск, как бог — такого непросто забыть. Он был настоящим совершенством, начиная от белозубой улыбки и заканчивая трогательной привычкой щипать себя во сне за локоть. — Целовались-то хоть с языком?

— Нетта, меня сейчас совсем другое волнует. Принц съел белку.

Повисла пауза.

Лицо подруги стало обескураженным.

— До или после поцелуя?

— После, но не думаю, что тут есть какая-то взаимосвязь.

— Детка, да твои поцелуи сводят парней с ума!

— Нет, — я покачала головой, — с этим принцем что-то не так, чувствую это. Я вообще думала, что он уже на полпути куда-нибудь, но, получается, принц Варлог остался и всё ещё бродит в окрестностях Мистиктауна. Это может означать одно...

— Ему что-то нужно, — кивнула Нетта, как всегда схватывая на лету. — Может, он хочет сделать тебя своей принцессой фей или типа того?

Я вспомнила полный крови и шерсти рот и содрогнулась.

— А, может, лечь обратно, в полной уверенности, что его больше не побеспокоят. Как бы то ни было, я должна найти его раньше полиции и горожан. — Я ткнула через плечо. — За пятым столиком вовсю обсуждают идею разбиться на отряды и начать прочесывать лес.

— Так во сколько встречаемся?

— Для чего? — не поняла я.

— Ловить принца, конечно! Ты же не собиралась веселиться в одиночку.

Я почувствовала, как губы растягивает улыбка.

— Спасибо, Нетта.

Она отмахнулась.

— Давай сразу, как стемнеет, — предложила я. — Только никому ни слова.

— Усекла.

— Я серьезно.

— Да поняла я уже! — Глаза Нетты азартно сверкнули. — Пристегните ремни, дамы и господа. Охота на принца началась!

Глава 3

Мошкара суетливо металась в желтом конусе света от фонаря. Я зорко оглядывала улицу, стоя в тени между круглосуточной закусочной и кустами. Заслышав шаги, вытянула шею, пару секунд всматривалась, а потом вышла из укрытия и откинула капюшон толстовки.

— Я же просила никому не говорить!

Нетта обернулась на следовавшего за ней по пятам долговязого парня в линялой футболке с портретом Курта Кобейна и надписью 'Nobody dies virgin cause life fucks everyone'. Он прихлебывал газировку из жестянки и то и дело дергал головой, откидывая назад спутанные каштановые кудри.

— Это же Чезаре, — искренне удивилась она.

Я вздохнула. Наверное, даже если бы Нетта ничего ему не сказала, Чезаре всё равно бы узнал обо всем через какой-то особый ментальный канал влюбленных.

Парень вскинул два разведенных пальца.

— Салют, Виски. Нетта сказала, от тебя принц сбежал?

— Тише, — я потянула их к кустам, потому что в конце улицы показалась небольшая группа добровольцев во главе с Ариэль Хук.

Горожане проявили удивительное единодушие в деле поимки опасного психопата, и за время ожидания подруги мимо прошло минимум три таких патруля. Когда они исчезли из поля зрения, я повернулась к парочке.

— Думаю, в городе искать бесполезно. Они прочесывают каждый квадратный сантиметр начиная с трех часов дня. Будь он здесь, его бы уже давно нашли.

— Согласна, — кивнула Нетта. — Тогда шоссе и лес?

— Начнём с них, — согласилась я.

* * *

Поиски на шоссе ничего не дали, и вскоре мы углубились в лес. Свет с дороги сюда не проникал, поэтому карманный фонарик на батарейках, который я захватила, оказался очень кстати. Вскоре выяснилось, что не только нам пришла в голову мысль искать возмутителя спокойствия здесь: ветер то и дело доносил голоса, за деревьями мелькали огоньки, у кого-то трещала рация, звонили рингтоны, и мигали экраны мобильных, которыми добровольцы подсвечивали себе путь. Ситуация всё больше напоминала охоту на ведьм. Я представила, как Ариэль Хук зажигает факел из болотного дерева и с решительным видом зовёт всех на мельницу. Правда были и те, для кого вылазка стала предлогом приятно провести время. Один раз мы даже вспугнули целующуюся парочку. Те выбежали из кустов и, смущенно хихикая, скрылись в темноте.

Я водила лучом фонарика по стволам деревьев и так напряженно вслушивалась в каждый звук, что едва не подпрыгнула, когда за спиной что-то зашуршало. Резко повернувшись, направила свет на Нетту.

Она протянула пакетик чипсов.

— Хочешь?

— Как ты можешь сейчас есть?!

— Стоит открыть новую пачку, и он, — кивок на Чезаре, — тут как тут. Я подумала, может, и с твоим сработает.

— Что верно, то верно, — заметил парень, закидывая в рот целую пригоршню сухих картофельных ломтиков.

— У меня ещё сухарики есть, хочешь?

— Так, — я остановилась и потерла лоб, — всё это никуда не годится. Чувствую, мы не там ищем.

Нетта и Чезаре слушали меня, хрумкая и по очереди запуская руку в пакетик.

— Давайте на секунду представим себя на его месте. Вот ты, Чезаре, — я наставила на него луч, и юноша, заморгал, закрываясь ладонью, — что бы стал делать, очнувшись после многовекового сна?

Он секунду подумал и повозил рукой в пачке, подбирая остатки со дна.

— Я бы поел.

— Согласна, именно это он бы и сделал в первую очередь. На той неделе он стрескал пирог, который мама заказала у твоей бабушки, а наутро, как обычно, ничего не помнил. Пришлось свалить вину на Бальтазара.

На своего кота Нетта валила вину буквально за всё последние семнадцать лет. В детстве делала это из страха перед наказанием, теперь продолжала уже по привычке. А про то, что Чезаре ходит во сне, я знала давно. В первый раз Нетта жутко испугалась, проснувшись утром и увидев его спящим с ножом в руках. Как вскоре выяснилось, им он резал ночью индейку, а потом просто захватил с собой наверх. Жути добавляло и то, что во время таких ночных сомнамбулических вылазок глаза он держал полуоткрытыми.

— Утолить голод, хорошо, это он уже сделал, а потом? Твоя версия, Нетта?

— Приняла бы душ, — ответила она, не задумываясь, — и заскочила к мамáн — сказать, что со мной всё в порядке.

Я пораженно уставилась на неё.

Повисла пауза. Все подумали об одном и том же.

— Значит, домой, — тихо подытожила я.

* * *

Полчаса спустя мы стояли в лесопарковой зоне, начинавшейся за кладбищем, перед развалинами крепости. Вообще-то развалинами это можно назвать лишь с большой натяжкой. Башня неплохо сохранилась для сооружения, которому без малого тысяча лет. Казалось, она и сейчас способна выдержать натиск стенобитных орудий. Крупные неровные камни заросли мхом и вьюнками, в зазорах кладки тут и там горели сиреневые и желтые цветки. Несколько вывалившихся глыб валялись у подножия, на шершавых боках проступали полустертые клейма мастера.

Именно отсюда когда-то началась застройка города, который постепенно сместился южнее — туда, где ныне располагается Мистиктаун.

Раньше на этом месте было небольшое селение, а в крепости жил феодал со своей семьей. Когда напал Враг, жители заперлись в башне и три недели мужественно отражали атаки. Силы осажденных и запасы уже вконец истощились, но тут мимо, по счастливому стечению обстоятельств, проезжал принц Варлог. Он возвращался из военного похода с тремя дюжинами верных рыцарей. Принц вступился за жителей селения и обратил Врага в бегство. Отличился и его верный ворон Морок, выклевав глаза трем пехотинцам, за что был награжден миниатюрной кольчугой.

Благодарные жители долго не хотели отпускать своего героя, старейшины осыпали его дарами, а девы ласками. В итоге ему так здесь понравилось, что он передумал возвращаться к себе и остался насовсем. Далее в легенде наступала мутная часть, по итогам которой принц Варлог оказывался уже спящим под действием заклинания в статусе героя и покровителя города.

Поговаривали, что дело не обошлось без ведьмы. Оно и понятно: кто-то же должен был наложить чары. Одни утверждали, что вскоре после победы принц подцепил легочную болезнь, и жить ему оставалось всего ничего. Опечаленные люди прибегли к колдовству, чтобы сохранить своего героя навеки молодым и красивым — таким, каким он явился им на выручку в рассветных лучах во главе отряда. Другие напирали на то, что всё это происки колдуньи, которая, подобно многим девушкам, влюбилась в него, но, не добившись взаимности, решила низко отомстить.

Сторонники вышеозначенных версий так и не пришли к общему знаменателю, но сходились в одном: принц должен лежать там, куда его положили. Это решение было принято много веков назад, их предками, и не им его менять.

Откапывая принца Варлога, я убеждала себя, что оказываю ему услугу. Ведь если причина в болезни, наверняка, ему захочется ещё разок размяться с мечом, поболтать ногами в озере и встретить рассвет, а если в ведьме, то я тем более поступаю благородно.

В детстве мы частенько бегали сюда вместе с другими детьми Мистиктауна, несмотря на запрет родителей, даже во многом благодаря ему. Тогда я верила, что он связан с привидениями, а не полуразрушенными перекрытиями и опасностью столбняка.

Башня манила нас почище домика колдуньи со стенами из печенья и леденцовой крышей. Верхом крутости считалось провести в ней ночь. Крутым в нашем городе не стал никто. Дольше всех продержался Чезаре. Он вышел за час до восхода солнца под восторженные крики. И лишь в прошлом году признался Нетте, что потерял сознание от страха и очухался только перед рассветом.

В последний раз мы были здесь лет пять назад, и вот опять стояли перед башней, задрав головы. Кладка серебрилась в свете луны, как чешуя огромной рептилии, единственное окно на самом верху темнело выбитым глазом. В отдалении грохотал гром, по небу проносились зарницы, а собиравшиеся тучи намекали на вероятность дождя.

— Как вы думаете, он там? — прошептала Нетта.

— Надеюсь, — так же тихо отозвалась я, далеко не уверенная, что действительно этого хочу.

* * *

Вход завалило камнями с полвека назад, поэтому в детстве все пользовались проломом в стене. Пришлось обойти башню трижды, прежде чем нужное место наконец нашлось. Свисающие до земли ленты мха и вьюнки закрывали его, как занавеской, а груда глыб служила естественным препятствием.

Чезаре вскочил на одну из них, покачнулся и раскинул руки, чтобы не упасть. Потом помог вскарабкаться нам с Неттой. Оттуда, перескакивая по камням, мы добрались до пролома. Чезаре спрыгнул первым и исчез внутри.

— Эй, ты в порядке? — встревоженно позвала Нетта, вглядываясь в темноту.

— А здесь круто! — раздался его возбужденный голос, а через секунду в проёме появился и он сам, протягивая руки.

Подруга села на край, оттолкнулась и, тихонько взвизгнув, скользнула в его объятия. Я не стала дожидаться помощи и спрыгнула сама. Одной рукой Нетта всё ещё обнимала Чезаре, а второй отряхивала джинсы.

Внутри оказалось не так уж и темно. Ближе к крыше имелась брешь, через которую проникал рассеянный лунный свет, расползаясь внутри молочным туманом. Стены поддерживал древесно-лиственный корсет из лоз и корней. Наверх вела лестница, покрытая толстым слоем скользкого мха. Увидеть в таких условиях чьи-то следы нереально.

— Что дальше? — прошептала я.

Нетта пожала плечами, приставила ладони рупором ко рту и громко позвала:

— Принц Варлог! Эй, вы здесь? Вы меня слышите?

— Тише! — Я схватила её за локоть.

Эхо унеслось ввысь, отскакивая от стен и искажаясь, пока голос Нетты не стал похож на крик ночной птицы.

— Мы твоего принца ищем, а не чудовище из Черной Лагуны, — удивилась она, отлепляя мои пальцы. — И раз уж он не поспешил на зов, предлагаю не затягивать с поисками. Тут повсюду мох, а у Чезаре аллергия на сырость.

Парень громко чихнул, соглашаясь.

Осыпавшиеся камни создали новые залы, куда лунный свет уже не проникал. С одного из них мы и начали исследование. Довольно скоро стало ясно, что продвигаться втроём не слишком удобно, и я пошла впереди, а друзья поотстали.

— Представляю, каково сейчас принцу, если он видел всё это, — заметила я, водя фонариком из стороны в сторону и уворачиваясь от свисающих корней. — Я бы расстроилась, проснувшись и обнаружив, что мой дом превратился в ботанический сад

— Ты забыла, что он жил в другое время, — откликнулась Нетта и наклонилась, чтобы провести ладонью по ковру из наперстянок. — Тогда люди были ближе к природе: никакого зависания в фейсбуке и инстаграмме. Только молитвы, прогулки на свежем воздухе и натуральная пища. Думаю, они оценили бы суши.

— Хм, скорее уж основу рациона составляло мясо.

— Всё никак не можешь забыть ту белку?

— Ты бы тоже не забыла, поверь.

Болтовня продолжалась ещё какое-то время, пока я не заметила, что говорю одна. Не дождавшись ответа от Нетты, я обернулась и обнаружила, что её рот занят Чезаре. Они самозабвенно целовались, привалившись к стене. Пальцы подруги перебирали его волосы, а нога обнимала пониже талии.

Они были вместе уже много лет, но до сих пор вели себя так, словно начали встречаться только вчера.

Я вздохнула и скользнула взглядом по лестнице.

— Проверю наверху и возвращаемся в город. Может, появились какие-то новости. Если нет, решим, где искать дальше.

Нетта издала мычание, но не уверена, что оно относилось к моим словам.

— Я быстро, — пообещала я и двинулась к лестнице.

Быстро не получилось. Скользкий мох превратил лестницу в настоящую горку. Приходилось подниматься, цепляясь за стену. Лак позеленел, а под ногти забилась земля. До цели я добралась вспотевшей и выбившейся из сил.

Весь верхний этаж занимала просторная комната с окном, которое мы видели ещё снаружи. Входом служил квадратный люк в полу. Ступени закончились в тот момент, когда моя верхняя часть была уже в комнате, а нижняя всё ещё торчала на лестнице. Я положила фонарик на пол, сняла через голову и кинула рядом сумку, уперлась руками, подтянулась и влезла.

Поднявшись с четверенек, отряхнулась и повернулась кругом. Стены ничем не отличались от виденных внизу, но что-то выделяло эту комнату, незримая аура. Должно быть, здесь раньше располагались личные покои — спальня хозяев или горница их дочери, если она у них была. Я представила возле окна золотоволосую девушку, склонившуюся над вышивкой: как она напевает и временами поглядывает на пейзаж снаружи или красующегося на лужайке перед башней рыцаря.