Заглянуть за грань... книга первая Неудачник

* * *

Утром, точнее ближе к обеду, подошел корпус Рохлина. Подошел ко мне НС 8АК Никифоров

— Как дела?

Я честно ответил

— Живой, только страшно было

— Главное, что живой. Остальное — фигня!

— Мне дальше что делать? Здесь работать или с вами дальше идти?

— Пока здесь, тебя заменить некем.

Из села Виноградного, которое виднелось вдалеке к Рохлину прибыла делегация "мирных местных жителей", впереди женщины и дети, за ними старейшины. Разговор был следующий:

— Вы разговариваете с представителями чеченской нации!

— Я такой нации, которая прикрывается женщинами и детьми — не знаю! Это — не нация, это — сволочи! ОГОНЬ!

Артиллерия в очередной раз врезала по окраине села, где было кладбище. После извлечения предков чеченцев из могил таким нетривиальным способом они попытались выразить протест. Тогда им предложили перенести огонь подальше (по самому селу). Они почему-то отказались. А на следующий день храбрые жители Виноградного загрузили все грузовики, которые смогли найти в округе и сдернули куда подальше. А то вдруг Рохлин передумает или артиллеристы с прицелом ошибутся... Не все конечно, только самые состоятельные.

Из моих подчиненных в Чечню вместе с 8АК попали:

Р-142Н: л-т Сергей Калашин, радист мл.с-т Владимир Малышев (кличка Малой) и водитель Владимир Колесников (кличка Пух)

П-256: водитель Коля Капустян (кличка Колян)

Н-18-3: л-т Максим Пулитов, ряд. Хашкулов (кличка Кабардёнок), ряд. Сырцов и ещё один солдатик, фамилию не помню.

Остальные остались в Кизляре и потом вернулись в ППД. Правда, с Р-440 по приказу зам. командующего СКВО г-л/л-та Тодорова сняли оба АБ-8 "Москвич" и отдали в 8АК. Как ты уже догадался, с концами. Забегая вперед, скажу, что мы им отомстили — увели у них АБ-8 "Волга" на прицепе! Но это уже далеко впереди.

А пока я остался с ВВ, сидел на связи, гонял толстолобиков. Больше всего меня поразили отношения между офицерами ВВ. Представляешь, они обращались друг к другу по имени-отчеству! Если в Красной Армии полковник-командир полка обращается к лейтенанту, то приличными выглядят только звание и предлоги, а также название и количество техники и вооружения. Все остальное — мат и его производные. А там диалог между ком.полка и ком.роты выглядел примерно так:

— Николай Иванович, ваши позиции оборудованы?

— Да, Василий Петрович, осталось траншеи окультурить

— Хорошо, не забудьте секреты выставить, кроме обычного охранения.

— Да, Василий Петрович, сделаю обязательно.

Как это выглядит в Красной Армии, все служившие знают прекрасно. Если не знают — готов проинформировать в отдельном порядке. Далее будут встречаться перлы наших полководцев, но забегать вперед не буду.

Из всего времени, проведенного с ВВ, у меня в памяти остались только несколько моментов. Первое: в столовой давали селедку! Второе: на минах подорвалась корова и мы три дня ели говядину. Третье: мы с оператором 8АК выжрали бутылку коньяка, и нам пришлось долго слушать стенания п-ка Гливки "Серега, как вы могли, сволочи, выжрать всю бутылку без дяди Вани?!". В 20-х числах декабря пригнали полевую баню, и мы впервые за почти три недели помылись. Генерал Лобунец много разговаривал со мной о службе, о семье, о солдатах и технике. Предложил перейти во Внутренние Войска, должность начальника связи полка во Владикавказе давал сразу (майорская должность, как и начальник связи моей бригады). Но надо было увольняться из армии, а пока я был на войне, об этом никто речи не вел вообще. За мои успехи он меня наградил нагрудным знаком Внутренних Войск "За отличие в службе" 1 степени.

Такое стояние продолжалось до 29 декабря. 30 декабря я свернул станцию и выехал в Толстов Юрт, где 8АК развернул ВПД (временный пункт дислокации) и до конца операции находились все тыловые службы 8АК.

Прибыв туда, я попал на совещание, которое проводил НС Никифоров и комбат п/п-к Соломахин. Более бестолковой постановки задач я не видел ни до, ни после этого. Мне нарезали сверить радиоданные (частоты и позывные). Остальным кому — что, а все что осталось, досталось исполнять зампотеху батальона к-ну Жукову. Даже если бы он был многоруким Шивой, он бы все равно не успел сделать все, что ему поручили. Ну и соответственно, большая часть осталась невыполненной. Я сверил радиоданные, поужинал и лег спать. Утром Р-142, в которой я жил все это время, плотно села в канаву и заглохла. Я посмотрел по сторонам — и о чудо! Вижу свою Р-142 с Малым и Пухом!

— Пух, ко мне!

— Здравия желаю, товарищ капитан! Как хорошо, что вы нашлись!

— А я что, терялся?

— Так никто толком не знал, где вы и что с вами! А можно мы теперь с вами будем?

— Пух, я еду в Грозный. И там будет ни хрена ни сахар — там война и идут реальные бои. Может лучше останетесь в тылу?

— Не, товарищ капитан! Уж лучше в Грозный с вами. Тут нас вообще за людей не считают. И все начальники, каждый свою задачу ставит, а потом орет "Почему не сделал?!". И все равно мы виноваты.

Оказывается, все три недели, пока я сидел у ВВ, их поставили на обеспечение связи колонн, которые ходили в Моздок. Я прикинул одну вещь к носу.

— Значит так, забираешь у КШМ, сидящей в грязи, АБ-1 с кабелем питания и поехали!

Мы сели в свою Р-142 и помчались догонять батальон связи корпуса по встречной полосе. Экипаж оставшейся Р-142 мне чуть ли не ноги целовал, за то, что я их оставил. Начальник Р-142 и радист — близнецы, дембеля. А водила только призванный, совсем сопляк. И они понимали, что попав в Грозный, их дембель отложится на очень неопределенное время, это если вообще живы останутся. Мы ехали по встречной полосе, обгоняя танки, артиллерию и пехоту на БМП. На Грозный пикировали штурмовики, отстреливая ИК-ловушки, и от них к земле тянулись дымные следы РСов и ракет.

Мы шли штурмовать Грозный...

Отступление первое.

На момент моего отъезда в Кизляр обстановка была следующая:

Когда я ехал в бригаду в октябре 1993г., я в округе выпросил себе назначение на должность начальника узла связи (капитан). Там еще была должность командира роты связи (капитан). Я рассказал своему другу Сан Санычу, с которым вместе учились в училище, вместе были в Германии в одном городке. Он тоже ехал в бригаду и по идее, должен был пойти на роту связи. Но пока я ехал поездом, он прилетел самолетом, и заявив, что в Германии был начальником стационарного узла, занял эту должность. Мне ничего не оставалось, как согласиться на роту. Это проклятая должность мне еще долго икалась, даже когда с нее ушел.

Итак, краткая справка по штату отдельной роты связи. По штату 6 офицеров: командир, замполит, 4 командира взвода. В наличии — один, командир роты. По штату 11 прапорщиков: старшина, техник, командир взвода обеспечения и начальники аппаратных. В наличии — техник (Лось), старшина (Юсуп) и командир взвода обеспечения (Шариф).

Понедельник — командирский день. Командиры батальонов и рот присутствуют на всех мероприятиях с личным составом с подъема до отбоя, включая прием пищи солдатами.

Территория, закрепленная за ротой для уборки, находилась как раз перед штабом бригады, окна зам.комбрига и НШ выходили на неё. И главная задача была — уборка территории. Какая связь, какая техника! Все на уборку территории!

Казарму с помощью округа сделали образцовой. Лучше бы мы этого не делали! Все начальники, какие есть, считали своим долгом привести проверяющих в нашу казарму и похвастать: "А вот так у нас солдаты живут!"

Причем ни один из них, включая родных комбрига и начальника штаба, для этого ничего не сделал.

Караул был с гауптвахтой, поэтому начкар — только офицер. То бишь я. 5-6 караулов в месяц — ништяк!

Суббота — ПХД. Развод, ПХД, в 15.00 совещание — подводим итоги. В 16.30 — инструктаж наряда лично командирами батальонов и рот. В 18.00 — развод нового суточного наряда с участием командиров батальонов и рот.

Воскресенье — ответственный замполит. Если нет — командир. Мы с Юсупом договаривались, кто когда отвествует. Я вроде пока без жены, но жить в казарме тоже ну его на хрен.

Хотели Лося припахать — не успели. Он устроился к комбригу штатным рыбаком — раколовом. Так что обязанности техника тоже плавно рухнули на мои плечи. Пытался поговорить с начальником штаба. Тогда это был подполковник Андрей Матчин.

— Товарищ подполковник, мне надо с водителями технику обслуживать. Многие солдаты плохо себе представляют, что у машины под капотом находится. А техника роты — нет.

— Да, я знаю. Мне комбриг сказал его за раками отправить. Он вечером стол накрывает — мэр и военком приедут.

— А мне что делать?

— Иди сам к технике, занимайся.

— А Лося вернуть на должность техника?

— Это приказ комбрига. Я против него не пойду. Хочешь — можешь сам сходить.

Ага, нашел дурака за четыре сольдо. Комбриг и так, как увидит меня "Что-то у вас техника не совсем в порядке". Открыл рот — а он мне "Ты командир роты, в роте ты за все отвечаешь. За технику в том числе".

Пока меня дрючили на всех разводах и совещаниях, строевых смотрах и ПХД, караулах и проверках, как командира отдельной роты, Сан Саныч тихо сидел на узле связи, занимаясь своими делами. Он мог уехать к жене под Ростов на неделю и никто его не искал. Главное — решить вопрос с начальником связи. А Вадим Анатольевич был добрый человек. А вот со мной такой фокус не проходил. "Ты же все время на глазах у комбрига, начальника штаба и всего штаба заодно". Рассказывать в подробностях, как дрючат командира отдельной роты, чья казарма находится возле штаба бригады с одной стороны, а боксы с техникой — с другой стороны, я не буду. Это долго и малоинформативно. Зато когда встал вопрос о выдвижении кандидатуры на должность начальника связи бригады вместо уходящего на пенсию майора Черняева, тут же оказалось, что я не достоин этой должности, потому что...см. выше. Зато начальник узла связи Сан Саныч вполне достоин занять эту должность. Я охренел от такой засады!

Зато он заявил "Я никого не подсиживал, ножки у кресла не подпиливал! Мне предложили — я согласился".

Но тут в Махачкале освободилась должность начальника связи Дагвоенкомата. В подчинении — стационарный узел связи и пяток женщин-военнослужащих. Майорская категория, между прочим! Я сказал — если недостоин на бригаду стать, пойду в военкомат Дагестана. Вадим Черняев вроде как с пониманием отнесся к тому, чтобы я ушел туда и обещал помочь. И тут я уехал на войну.

Оперативная обстановка.

Чеченская компания начиналась по плану ГШ "айн колонне марширет с ост, цвай колонне марширет с вест", ну и на всякий случай с севера идет Рохлин. Основными ударными силами считались восточная и западная группировки. И те, и другие получили по сусалам, и, умывшись кровью, откатились назад. Командир владикавказской дивизии полковник Кандалин (наш бывший комбриг) вообще отказался входить в Чечню с дивизией. На переправе с той стороны его встретили его бывшие подчиненные по Афгану и дали понять, что будет бойня. Он отказался выполнять приказ и был отстранен от должности. В 1995 году во Владикавказе его убили. Убийство не раскрыто до сих пор.

В это время военнослужащие начали ярко делиться на две категории — люди мирного времени и люди войны. В мирное время солдаты и офицеры, которые постоянно имеют проблемы с начальством, с дисциплиной и т.д. являются постоянной головной болью для всех командиров. Но как только они попадают на войну, они становятся теми, кем и являются по сути — отличными, храбрыми, инициативными солдатами и офицерами. А отличники боевой подготовки, успешно подметающие плац и красящие траву, становятся похожими на студень и представляют реальную угрозу не только для себя, но и для окружающих. Вот эти люди войны в конечном итоге и обеспечили выполнение боевых задач своих частей. На корпус Рохлина никаких особых надежд не возлагалось. Но когда корпус Рохлина без потерь прошел половину Чечни (небоевые потери были, старые машины и БТРы подрывали сами идущие в тех.замыкании), он сразу стал представлять огромный интерес для вождей в Моздоке и Рохлин был назначен командующим ОГВ "Север", а по факту самым старшим начальником среди воинских частей.

Для решения чеченского вопроса были стянуты все более-менее боеспособные части со всей России. Я точно знаю об участии: Сухопутные войска со всех военных округов, Воздушно-десантные войска, Спецназ ГРУ, Морская пехота, Внутренние войска МВД, сводные отряды ОМОНа и СОБРа МВД со всей России. Каждый был со своей системой связи и ключевыми документами, связи взаимодействия не было в принципе. Если все военные имели радиостанции одинакового диапазона и могли хотя бы теоретически связаться между собой, то СОБР и ОМОН таких раций не имели совсем! У них были свои уоки-токи и всё! Дальнейшие события показали, насколько все-таки нужна нормальная связь.

Связь бывает трёх видов:

1.Была, но только что пропала

2.Ещё нет, но сейчас будет

3.Связь есть, но она не работает.

С разгона в Грозный мы все-таки влетать не стали, пристроились к колонне батальона связи и стали ждать команды на выдвижение. Она пришла где-то в обед и мы тронулись. Дорога, как дорога, ничего особенного. Пока не въехали на окраину Грозного. Слева комплекс завода, не помню какого, справа пустырь. И тут по нашей колонне слева начинает работать пулемет! Что должен делать танк, который идет головным? Я предполагал, что он должен давить пулемет огнем и освободить проезд, чтобы не превращать колонну в кучу мишеней. Командир танка думал по-другому. Он встал среди дороги (объехать его нельзя) и начал водить пушкой, высматривая цель. Я в это время открыл дверь кабины со своей стороны, и схватив Пуха за шкварник, вытащил его из кабины со свой стороны. Малой открыл окно в кунге слева и из автомата начал садить в сторону пулемета. Попал или нет — мы не знаем, но пулемет замолчал. Прыгнули в машину и поехали дальше. Пух:

— Товарищ капитан, ЗиЛа впереди подбили — колесо спускает!

Через минуту:

— Товарищ капитан, нас тоже подбили — колесо спускает!

— Пух, ехай, как хочешь! Колесу хана — и хрен с ним! Если станем — нам сразу п...ц!

Пух ехал на перекошенном ГаЗ-66 на второй передаче, и мы дружно молились, чтобы мотор не заглох. До консервного завода, где развернули штаб 8АК, мы ехали около 5-7км. Приехали, стали, я Пуха сразу отправил на промысел по добыче колеса, а лучше двух — с запаской в армии, как всегда, тоже проблемы.

Через какое-то время прибегает посыльный — "Вас вызывает Соломахин (комбат)". Прибыл, доложил

— Серёга, ты Р-161 знаешь?

— Знаю.

— Работать сам сможешь?

— Смогу.

Подводит к Р-161 — "Вот твоё рабочее место. Сейчас придет начальник аппаратной, садись на связь". Козырнул "есть", жду нач.станции. Приходит прапор, говорю:

-Открывай кунг, запитывай станцию — будем связь качать.

— Хорошо, только надо немного подождать.

— Чего?

— Пока порядок наведу в отсеке.

— Нах... мне твой порядок, мне сказали на связь садиться!

Открывается отсек и я понимаю, что пока он не наведет порядок, я туда просто не зайду, не то, что связь обеспечу. Там в отсеке было ВСЕ имущество прапора и его экипажа. Хорошо, ждем. На улице стемнело. Прибегает посыльный — "Вас вызывает Соломахин".