На то, что тот пихнул её, девочка не обиделась. Она, пошевелив плечами, скинула свой рюкзачок и переместила его на коленки. И так застыла, ожидая, что будет делать Ромка, чтобы повторить его действия. Чего там нужно разбирать-то?!

Из боковых карманов рюкзака мальчишка извлек шлепки, пакетик сухариков и книжку. Шлепки бросил на пол, а сухарики и книжку положил на столик. После этого рюкзак он забил под лавку: ничего важного для путешествия в поезде там не осталось.

А так теперь он мог ходить по вагону в легкой обуви, время от времени грызть сухарики, ведь в поезде вечно хочется чего-то грызть, и читать про приключения профессора Аронакса и капитана Немо. Фильм о них Ромка смотрел уже давно, а вот до книги добрался только недавно и специально взял ее с собой. Как раз прочитать за время путешествия.

Катя, открыв рот, наблюдала за тем, как из рюкзака появляются нужные вещи. Она проводила взглядом книжку и сухарики, чуть убрала ноги в сторону, когда на пол полетела обувь. Потом сама щелкнула замочком своего рюкзачка, глянула внутрь, что там есть похожего, чтобы не отстать от брата и погрузилась во внутренний мир своего рюкзачка. Раскраска с диснеевскими мультиками-сказками, набор карандашей вполне походили на Ромкину книжку, тем более, что в ней были напечатаны крупным шрифтом небольшие фрагменты из сказок. Ничего, заменяющего ей сухарики, не было, и Катюшка "вернулась" в купе. Как раз к отправлению поезда. Вот только придержать рюкзачок Катя не догадалась, и он благополучно шлёпнулся на пол.

— С отправлением, — рассмеялся Ромка.

После чего нагнувшись, вернул Катькин рюкзак на полку. Заодно расстегнул ремешки своих сандалий, а потом пятками затолкал их под полку, до завтрашнего утра.

— Спасибо, — поблагодарила Катя брата, с улыбкой подтягивая мини-ранец поближе к своему боку.

Все вроде было хорошо, но в атмосфере купе явно витало какое-то напряжение. И острее всего его чувствовал, естественно, неугомонный Ромка.

— А чего мы так напряженно сидим? — спросил мальчишка.

— Ждем проводницу, — объяснила мама. — Она сейчас придет и проверит наши билеты. После этого можно будет уже считать, что мы нормально выехали.

— Но ведь она их проверяла, когда мы входили в вагон, — удивился Ромка.

— Да. А сейчас проверит еще раз.

— А в "Ласточке" проверяли только при посадке...

— Сейчас мы едем не в "Ласточке", а в скором поезде дальнего следования, — со значительным видом произнес папа.

Ромка скорчил еще более значительную мордашку и даже головой покачал. И тут в приоткрытую дверь постучали и распахнули до конца, как раздвижную дверцу шкафа. Катька сразу повернулась на звук и увидела проводницу...

— Здравствуйте. Ваши билеты, пожалуйста.

— Коля, покажи наши билеты. Они остались у тебя, — отреагировала Светлана Максимовна.

Николай Сергеевич нашел их быстро, специально положил так, чтобы были под рукой. Проводница просмотрела билеты, сверила их с номерами мест и купе и вернула мужчине:

— Приятного путешествия, — пожелала она и пошла проверять следующее купе.

Ну вот, наконец, они разместились, билеты проверены, поезд тронулся, за окном медленно и величаво проплывает Москва...

Ромка глянул в окно... Медленно это точно, а вот с величавостью у Москвы было пока что не очень: поезд проезжал мимо старых кирпичных построек. Ну ничего, дальше наверняка будет интереснее.

— Пап, я полезу наверх? — спросил мальчишка.

Конечно, у него сейчас и так было лучшее место у окна, но надо же и о Катьке подумать. А сверху и ему удобно, и место внизу свободное.

— Да, конечно, — кивнул папа.

Ромка уже примерился полезть на верхнюю полку, но вдруг вспомнил, что не смотрел расписание. Это упущение нужно было исправить незамедлительно, поэтому мальчишка без лишних слов выскочил в коридор. Расписание, как и должно было быть, находилось в конце вагона. Ромка узнал, что первая остановка будет в Вязьме и совсем нескоро, почти через два с половиной часа.

Вот теперь можно было и отдыхать. Ромка вернулся в купе и забрался наверх.

Катя в итоге решила пока не вынимать свои вещи, потому что на столике места было не так много, а других мест, кроме как под подушку, ей на ум не приходило. Пусть пока в рюкзачке полежат. После того, как проводница ушла, в купе началось движение. Ромка покинул свое место у окна, на которое девочка сразу же передвинулась, ткнув свой нехитрый багаж в уголок, а потом брат и вовсе выскочил из купе.

Ну и какие тут могут быть виды в окошке, если брат где-то гуляет.

Катька, быстро сползла на пол прямо под столиком и, вынырнув из-под него, степенно прошлась до открытой двери. Выглянула, увидела возвращающегося брата. Пропустила его в купе, а сама...

— Я сейчас, — только и вякнула девчонка, быстро выскользнув в коридор к соседнему, не просматриваемому из их купе, окошку.

Родители, конечно, на такой всплеск самостоятельности не отреагировать не могли.

— Света, отдохни, я присмотрю, — сказал папа. И выглянул в дверь, выискивая взглядом дочку. К счастью, ребенок мирно застыл у окошка, а не помчался, сломя голову, по вагону в неизвестном направлении.

Папа неспешно подошел поближе. Коридор был пуст — пассажиры обустраивались по своим купе.

Девочка рассматривала проплывавшие за окном городские пейзажи. Чтобы лучше видеть, она забралась на небольшой поребрик, идущий вдоль всей стенки вагона. Правда, смотрела Катя не только в окошко, но и по сторонам, потому что хотела отметить, в каком вагоне кто будет ехать, и вниз тоже посмотрела, почему-то на полу не было привычного половичка-дорожки.

— Ну, что нам тут показывают? — спросил он. — Нравится?

За балками моста сейчас был виден небольшой грузовой порт, а позади, среди домов и деревьев, словно ракета, поднималась церковная колокольня.

http://www.train-photo.ru/data/media/535/Vovchik2102_30Dtr.jpg

http://historykeeper.ru/images/stories/Usadba/Fili/Fili_3.jpg

Папа сказал так, будто окошко — это экран телевизора, что заставило Катю хихикнуть, но присмотреться, что же папа назвал красивым.

— Пап, а что это за речка? Она такая же большая, как наша Ока.

— Название у этой реки очень сложное, ни за что не угадаешь, — ответил Николай Сергеевич. И продолжил таинственным голосом: — Она называется... Москва-река. Но наша Ока все-таки почти вдвое шире. Вот домой вернемся, сама сравнишь.

— Москва-река, — повторила Катя, провожая взглядом реку и мосты над ней, — а почему нету Нижний-Новогород-река? Почему у нас Ока и Волга? Москвичовцы что, поинтереснее название придумать не смогли? Или просто им это название так сильно нравилось...

Катя любила задавать папе кучу вопросов, потому что он много знает и может всё-всё объяснить, даже то, что не может, все равно обязательно узнает и скажет. Иногда эти вопросы перерастали в размышления и даже в собственные выводы.

Папа тоже задумался над этим непростым вопросом, объяснение в голову пришло только одно.

— Может, у москвичей с фантазией было небогато? — предположил он. — Зачем выдумывать название для реки, если уже есть имя города.

Катя начала передвигаться по выступу, держась за планочку для шторок, машинально глянула вниз, потом в сторону и задала абсолютно не связанный со всем увиденным за окошком вопрос:

— Пап, а для чего дверь в полу?

Мысли у ребенка прыгали, как зайцы на лужайке, и угнаться за ними было сложно. Теперь надо искать таинственную дверь в не менее таинственном полу. Впрочем, пол был прямо перед глазами, в вагоне, а в нем — люк не люк, а скорее полноценная маленькая дверца. Зачем он нужен, папа не знал. Почесав бороду, он сказал задумчиво, подключая логику:

— Может, туда техники спускаются, чтобы колеса чинить. Вдруг на ходу что-то поломается, не останавливать же поезд. А так, заглянул и починил.

Катька даже рот открыла в изумлении, это же страшно, дверь открывают, а там колеса грохочут, а если туда техник упадет, это же ... ой, даже думать о таком девочке не хотелось. Она бы так и стояла-висела, застыв с удивленно-испуганной моськой, если бы мимо не проплыла проводница с большим тряпочным мешком. Она повелела всем прижаться к стенке или зайти в купе, дать дорогу. Катька вжалась в окошко, подтянув себя все на той же тонкой планочке, практически уткнулась животом в стекло, а головой при этом вертела, провожая женщину с тюком.

И вот она подошла к двери в полу, поставила мешок, наклонилась, ухватилась за ручку и ка-ак дернет... дверь и открылась, а там — тканевые мешки, такие же, как и тот, что рядом стоял.

Проводница подтянула его к дыре в полу и скинула на остальные тюки, потом ногой утрамбовала, утоптала хорошенько и дверью прихлопнула...

Катюшка наблюдала за действом во все глаза. Проводница точно не была техником и колеса не чинила.

Когда женщина проверила, хорошо ли закрыла дверцу, и ушла в сторону своего купе, Катя повернулась к папе:

— Пап, а что в этих мешках?

Николаю Сергеевичу очень хотелось пошутить про непослушных девочек, которых проводница собирает по вагону в эти мешки, но решив, что шутка покажется чересчур правдивой для впечатлительной Катюшки, он ответил:

— Проводница собирает использованное белье по всем купе и в них складывает. А потом эти мешки отвезут в прачечную.

Сама Катя предполагала, что если есть мешки, то внутри должны быть коты, но, во-первых, где проводница столько котов найдет, а во-вторых, они бы мяукали. Поэтому папино объяснение было принято на ура. А ещё девочка точно знала, что скажет братику, когда вернется в купе, или когда он сам выйдет.

— Понятно, — кивнула Катюша головой.

Она чуть-чуть попрыгала на приступочке, и одна нога в сандалете с гладкой подошвой соскользнула на пол.

— Ой! — пискнула девочка, ловко забираясь обратно.

Папа автоматически дернулся, чтоб подхватить дочку, но она и сама справилась с непослушными ногами.

— Пойдем прогуляемся, что ли? — предложил он. — А то скучно на одном месте стоять. Во-он туда, до конца вагона.

Катюшка легко спрыгнула с выступа, удерживаясь за планочку, и повернулась к папе.

— Пойдём, — быстро согласилась девочка, вложив ладошку в его руку в полной готовности к прогулке.

Она вспомнила того бо-ольшого дядьку и его чемодан, а ещё хотела посмотреть, кто из детей где обосновался. Многие купе были приоткрыты, из них доносились приглушенные звуки: чавканье раскрываемых чемоданов, щелчки, стук по столу столовых приборов, шипение газировки, голоса и негромкая музыка.

Чтобы растянуть путешествие подольше, папа шел не спеша. По одну сторону вагона были окна, по другую — открытые купе. Мало кто спешил закрыться в самом начале пути, и теперь папа поглядывал на соседей по поездке.

Катюшка тоже никуда не торопилась, как и папа, шла медленно, чуть пружиня в коленках ногами, но прицельно искала того великана с громадным чемоданом. А ещё представляла, что место ему досталось на второй полке, как Ромке и папе. Ведь все же мальчики и мужчины обязательно забираются наверх. Но картинка не получалась. Да и мужчины в открытых купе не оказалось.

— Пап, пойдем в наше купе. Там, наверное, мама с Ромка уже жаждались.

Слово получилось необычное, будто кто-то испытывает жажду кого-то увидеть, но оно вот так исказилось само. Или "шамо", как иногда говорила Катюша, когда была совсем маленькая и путала звуки "з, с, ж и ш".

Даже самые простые слова у Катюши получались весело и забавно. А уж когда она научилась связывать их во фразы, хоть с диктофоном за ней ходи. И книжку потом издавай. Но папа был не Чуковский, и о карьере писателя не задумывался.

Потому он только улыбнулся и сказал:

— Пойдем. Погуляли немножко и хватит.

Между тем, в купе тоже времени зря не теряли. Ромка привыкал к верхней полке. Улегшись на живот и положив под подбородок ладошки, он смотрел в окно в надежде увидеть что-нибудь интересное. И его ожидания были вознаграждены станционным домиком с множеством маленьких башенок и зубчатым бордюрчиком на крыше.

— Мама, смотри какая красота.

http://photos.wikimapia.org/p/00/01/81/79/29_big.jpg

— Где? — не сразу сообразила мама, что сын смотрит в окно, но как только поняла, посмотрела то же:

— Прямо настоящий замок... — с нотками удивления произнесла вслух Светлана Максимовна, — действительно, красиво.

— А завтра мы увидим настоящие замки! — восторженно развил тему мальчишка.

Свесившись с верхней полки, он дотянулся до рюкзака и потащил его наверх.

— Рома, осторожнее! — напряглась женщина.

— Мам, не волнуйся. Всё под контролем! — заверил озорник.

Это было правдой. Ромка был мальчишкой ловким, гибким и цепким и прошел большую практику лазания по деревьям.

В определенных границах родители с этим соглашались. Преступать эти границы было запрещено, но Ромка, конечно, втихаря их преступал. Если родители узнавали об этом, то ему, естественно, влетало. Но мальчишка не унывал. Правда, понапрасну не рисковал и глупо не лихачил. Но если надо было спускать вниз забравшегося на дерево кошака, то как можно пройти мимо и не помочь? Спасатели, кончено приедут, но нескоро, а бедняга так и будет все это время сидеть наверху и орать от страха? Это неправильно!

Втащив рюкзачок наверх, Ромка извлек из него уже изрядно помятый лист с ксерокопией программы турпоездки и зачитал вслух:

— Прибытие в Варшаву. Обзорная экскурсия по городу. Краковское предместье, Президентский дворец... Ага, вот. Королевский замок. Мам, мы ведь в него зайдем, да?

— Не знаю, Ром. Но увидим мы его точно.

— Для желающих за отдельную плату экскурсия в Варшавскую крепость ( 8 злотых ). А туда мы сходим? Мам, вы ведь обещали подумать.

— Обещали. Мы думаем, — подтвердила мама.

— А когда надумаете?

— До Варшавы еще есть время.

Ромка вздохнул.

Вот всегда так. Нет бы сразу согласиться, тянут до последнего времени. А упрашивать не просто бесполезно, но просто вредно. Могут ведь и отказать "за то, что всё время ноешь".

Родителей Ромка любил, очень любил, но даже и у них были недостатки.

В этот момент с шелестом отъехала дверь купе.

— Мы вернулись, — сообщил папа заводя дочку внутрь и представляя ее маме живой и здоровой.

Ромка изогнулся на полке так, чтобы видеть папу и сестренку.

— И нашли что-то интересное? — поинтересовался мальчишка. Нельзя же сразу говорить, что они с мамой видели почти настоящий замок, как-то это недружелюбно получается.

— Нашли, — тут же отозвалась живая и здоровая Катя, — дверь нашли. Я теперь знаю, зачем делают двери в полу вагона. Ром, а ты знаешь? Мам, не подсказывай, — тут же повернулась Катя к маме... и села рядышком с ней, моментально прижавшись к её боку.

— И ты, пап, тоже. Пусть Ромка сам ответит.

— Дверь в полу вагона? — переспросил мальчишка. — Разыгрываешь? Нет там никакой двери. Мы же все шли по коридору и в полу никакой двери не видели. Только двери купе.

1234567

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓