Человек в ожидании грозы

В один злополучный день всё изменилось. Если кратко, то получилась самая настоящая сказочная, в какой-то мере и романтическая и волшебная история, но имеющая и свои драматические, может, даже трагические моменты. Присутствовала и, конечно, комичность, но совсем так чуточку. Где тут уж быть веселью, если на носу война — кровавая и смертная.

Василий в свои тридцать с хвостиком лет там, в другом мире, успел стать военным, благополучно дослужиться до капитана и даже поучаствовать в парочке вполне смертоносных войн. К примеру, ему немало пришлось пострелять из своей самоходной 152-мм 2С3 'Акации' в 'пятидневной' войне с 'грызунами'. У микрорайона 'Шанхай' его машина чуть не попала под ответный удар, но обошлось. В общем, молодой, совсем ещё 'зелёный' лейтенант-артиллерист впервые побывал в настоящих боях. Кто же знал, что не в первый раз. Получил капитана, мужчина понял, что подустал и решил податься на вольные хлеба. Всё же не особо нравилось ему в армии. Потом, уже в отставке, бывший военный поехал добровольцем на Донбасс. Не выдержало сердце недавнего капитана-артиллериста, командира батареи тех же 'Акаций', глядя на то, как всякая 'бандера' творит свои чёрные дела в ещё недавно советских землях. Стал он там крутым спецназовцем, по совместительству и корректировщиком артиллерийского огня. Война получилась не совсем привычной и ожесточённой. Хотя, войны они всегда непривычные.

В общем, повоевал. Честно говоря, на это имелись и другие весомые причины. Мужчина, конечно, являлся неплохим и нужным специалистом, но вот нужным стране человеком — нет. Таких, можно сказать, и ненужных людей, как он, в оставшейся в прошлом Российской Федерации, точно хватало. Волчьи законы, непонятно какого капитализма, точнее, продажного олигархиата и открытого криминалитета, сросшегося в полностью компрадорский режим, выкидывали, как говорится, за борт и опускали на дно любого. И вызывали протест и поиск лучшей доли, да попытки людей как-то изменить существующее положение, даже отправкой на войну. Кроме того, помимо естественной солидарности, немаловажное значение имело подспудное желание каким-то образом возродить могущество своей Родины, может быть, проявлялось даже не совсем 'модное' имперское мышление.

В общем, Василий там, у себя дома, где родился и вырос, не сумел добиться особых успехов. Он и сына не родил, так как даже и не женился, и дерево не посадил, так как у него и дома, и земли под дом просто не было.

По непонятной и удивительной случайности, честно говоря, излишней и, получается, преступной любознательности, мужчина в славном городе Чебоксары, где в последний момент, после возвращения из Донбасса, и обитал, залез в гараж Петьки-бандита и по нелепой случайности провалился в погреб. Но это же и явилось для него величайшим благом. Ведь Василий нежданно-негаданно очутился не где-нибудь, а в прошлом, на целых семь с лишним десятков лет назад. И стал он самым натуральным попаданцем, и сразу же попал на очередную войну — немецко-польскую или же советско-польскую 1939 года, где и ему пришлось внести некоторую лепту в дело освобождения украинцев и белорусов от гнёта белополяков. Может, из-за него, может, по другим причинам, но Освободительный поход закончился немного другим результатом, чем, можно сказать, в первый раз.

Неудача и удача, как известно, бывает, и ходят рядом. Василию не повезло попасть в погреб. Зато он нечаянно прихватил с собой в прошлое или параллельный мир, чёрт там разберёт, немало полезных, как для него, так и, считай, на самом деле родного Советского Союза, где он практически очутился, ништяков.

Понятное дело, что война есть война. И попаданцу, даже нежданно для себя, пришлось очутиться на самом острие событий. Он, честно говоря, был даже весьма рад тому, что именно ему удалось ликвидировать из трофейной польской винтовки будущего оккупанта советских земель, убийцу советских людей, фашистского генерала Гудериана.

Правда, за редким исключением, никто не знал и даже не догадывался об этом. Алеся, его жена, вот точно, не знала. Зато для мамы Ганки, его новой матери, это, похоже, уже не являлось секретом. Просто сопоставив известные ей, да и Алесе, данные о бое как бы поляков с фашистами под Речицей, кстати, совсем рядом с родной деревенькой женщин с красивым названием Вишнёвка, она, похоже, однозначно сделала вывод и о причастности её Василя, да, теперь уже и её сына, к тем событиям. В общем, как-то и намекнула.

Хоть и получилось случайно, но на поле боя Василий подбил из случайно прихваченного из будущего РПГ-7 целых три фашистских танка. Потом, немало фашистов отправил он на тот свет, на встречу с обозначенным на их ремнях богом. И в этом сильно помог попаданцу и весьма крутой на тот момент АКМ, тоже из будущего. Хотя, всем им туда как раз и надо было.

Конечно, Василию немного не повезло. Жаль, но получилось так, что в бессознательном состоянии он оставил на месте боя и РПГ-7, и АКМ, и даже сумму с весьма ценными книжками и некоторыми историческими и техническими материалами. Хотя, как обоснованно подозревал попаданец, красноармейцы, прибывшие туда, нашли все его вещи и передали куда надо — самим товарищам Берия Лаврентию Павловичу и Сталину Иосифу Виссарионовичу. По крайней мере, кое-что последующее косвенно подтверждало именно это.

В ходе боя мужчина был ранен и, не зная, как, на последнем дыхании, очутился у этой самой Вишнёвки. И здесь ему повезло в другом — несчастный попаданец нашёл себе, как ни есть, новую маму — маму Ганку и даже жену-красавицу Алесю, даже из белорусского Полесья. Они же и счастливо обиходили его, как после первого, так и второго боя с фашистами, уже решившимися прощупать на прочность не только польские, но и советские войска. И им в очередной раз не хило обломилось.

Василий подбил из второго, оставшегося у него, гранатомёта, ещё свои три танка и отправил, опять же, из второго АКМ, на встречу с "Got mit uns" некоторое количество фашистов. И опять был ранен, и нехило. И именно его возлюбленная Алеся, считай, и спасла своего суженного, вынеся с поля боя на своих хрупких плечиках. Совсем как в древних легендах. И как не полюбить такую? Да за нею как раз и будешь, как за каменной стеной!

Потом невестушка попаданца попала впросак и проговорилась маме Ганке уже о другом бое с фашистами, где и сама явилась участницей, отправившей парочку фашистов на тот свет. Боевая жёнушка досталась мужчине, самая настоящая "тутошняя" амазонка, и, притом, оказавшейся вполне писаной красавицей и душевной спутницей жизни. Действительно, повезло!

Кстати, благополучно сохранённое оружие, потом пистолеты АПС и ПМ, и кое-какие другие вещи из будущего, весьма ценные, дополнительно и целенаправленно были подброшены в небольшом городке Пружаны советским властям. Тут уж Василий был полностью уверен, что все они достигли адресата, естественно, товарищу Берия, и конечно, и товарищу Сталину. Ведь потом в ходе боёв в Финляндии он уже видел у советских осназовцев серийно выпущенные пистолеты АПС, точнее, уже ТКМ или тульский Коровина модернизированный, как ни есть, с двадцаткой патронов и автоматическим огнём.

И чего только не было среди этих вещей из будущего. Камуфлированная пятнистая военная форма, парочка ручных гранат, оптический прицел, японские радиостанции, даже российские денежки и монеты того времени, парочка авторучек, кстати, тоже вещь, кое-какая мелочь, и собственная одежда попаданца — всё это вполне могло пригодиться и помочь в нынешние времена.

А потом были долгое путешествие к новому дому в славном советском городе Горький и обретение там места для всех троих новых советских граждан. Василий, Алеся и мама Ганка стали работать на знаменитом Сормовском заводе. Им сразу же выделили отдельную комнату в общежитии. Глава семьи стал танкостроителем, а потом и пересел на сам танк и поехал на нём на очередную войну. Ну а женщины стали строить паровозы и, немало переволновавшись, ждать его возвращения, естественно, как говорили в древности, 'вместе со щитом'.

Раз попаданец строил танки, то и попал он, как оказалось, во время целенаправленного призыва рабочих-танкостроителей в начале февраля 1940 года, в виду нехватки подготовленных танкистов, и именно для войны с Финляндией, в танковые войска. Вот и переквалифицировался мужчина из артиллериста-самоходчика в прошлом мире в танкиста в настоящем. Весь март прошёл в боях. Василий на своём мощном КВ-1М за двадцать с лишним дней прошёл от Ленинграда до Хельсинки. Он со своими товарищами сумел прорваться через вражеский фронт и взять Выборг. Потом опять рейд по вражеским тылам к самой финской столице, штурм и очередное ранение, на этот раз уже потяжелее.

Попаданца здорово приложило в Хельсинки прямо по голове камнями из-за близко рванувшегося финского снаряда крупного калибра. Кроме того, свою лепту внесли и многочисленные раны от осколков. Вот и пролежал старшина Стефанович без сознания чуть ли не три дня. А потом ещё около недели его мутило и рвало, и тоже чуть ли не до потери сознания. Хорошо, хоть малость оклемался. Пришлось долго лечиться. Апрель весь пролетел в госпитале в Ленинграде. А потом, как говорится, настал месяц май.

В общем, отправили домой на долечивание. Мужчина пока отчётливо прихрамывал на левую ногу. У него ныла левая же рука, и временами сильно беспокоили головные боли. К счастью, они уже постепенно проходили. Контузия, мать его!

В начале мая, после праздника, прямо с госпиталя, Василия, кстати, в виде исключения повышенного до младшего лейтенанта, вызвали в Москву, в Кремль, для вручения заслуженной награды.

Оказалось, командование на самом деле представило его к Званию Героя Советского Союза. В верхах тоже никто не противился этому, и потом вышел самый настоящий указ Президиума Верховного Совета СССР. Конечно, об этом почти сразу стало известно в госпитале. Тем более, новость принесли сами же боевые товарищи из его роты, в частности, Толик Воротилин, тоже удостоившийся Героя, и экипаж машины боевой.

Ребята откровенно радовались. Его наводчик, теперь уже младший комвзвод и сам командир танка, Иван Родионов тоже стал Героем, а другие члены экипажа были награждены орденами Красной Звезды, кстати, и заряжающий, восемнадцатилетний паренёк Витя Яковлев.

Вообще, на девяносто первую тяжёлую танковую бригаду прорыва обоснованно пролился дождь наград. Самому комбригу Кравченко и нескольким командирам, и бойцам бригады, примерно десятку человек, в том числе и комбату Ведёрникову, тоже были присуждены Звания Героев Советского Союза. Но после краткого отдыха начались тяжёлые учебные будни.

Пока бригада дислоцировалась под Ленинградом и находилась в резерве. Её даже вывели из состава тридцать первого механизированного корпуса комдива Катукова Михаила Ефимовича и напрямую подчинили командованию фронта. Она была полностью пополнена личным составом. Всё-таки, хоть и потери, что в технике, что в людях, были не такими уж большими, но кое-какая убыль, особенно в людях, всё же имела место. Кто-то, как Василий, оказался в госпитале, кого-то перевели на другое место службы. Часть сормовских рабочих, преимущественно старшего возраста, всё же демобилизовали и отправили обратно на родной завод. Так сказать, для наращивания выпуска боевой техники. Многие из них были награждены медалями и орденами.

Теперь уже всю тяжёлую танковую бригаду, в самое же ближайшее время, естественно, предполагалось перевооружить исключительно на тяжёлые КВ-1М.

Ну а комроты пока долечивался и ждал возвращения в часть. Дома-то хорошо, и родные рядом.

Получается, устроился Василий, нашёл место в жизни. И ведь прошло-то всего каких-то девять с хвостиком месяцев, как раз столько времени, чтобы в ближайшем будущем же стать отцом своей родной кровиночки. Мальчик или девочка — это роли никакой не играло, лишь бы он или она родилась благополучно. Хотя, особых тревог не было. Несмотря на пережитые волнения, беременность у Алеси протекала довольно нормально, и сама она чувствовала тоже неплохо. И, вообще, крепкое здоровье жены вселяло надежду на благополучный исход.

В общем, почти всё получилось, как оно и желалось — дом, дерево и сын. Дом пока предоставила Советская власть. Деревья, само собой, Василий с Алесей и мамой Ганкой посадят, сколько им заблагорассудится. Сын или дочь, неважно кто, уже на подходе. Жаль, что пока у попаданца самого чуточку неважно со здоровьем. Ведь в последний раз у него уже вышла не какая-то отдельная схватка с врагами, а целая месячная военная кампания.

Но, ничего, поправится. И время покажет, что делать далее.

* * *

Глава 03.

На Северном фронте без перемен...

— Товарищи! — Как всегда, тон очередному совещанию в самом узком кругу, собранному для обсуждения, опять же, очередных тревожных событий в мире, задал сам вождь, член Политбюро СССР, секретарь ЦК ВКП(б) товарищ Сталин Иосиф Виссарионович. — Ми собрались здесь для того, чтобы обсудить возможные меры, которые нам надо принять в свете послэдних событий в мире. К сожалению, они всё ещё не благоприятны для нас. И ми никак не можем влиять на них без тяжёлых последствий для себя. Как ви все знаете, что пятого мая нэмцы на западе перешли в решительное наступление на Францию. Главный удар был нанесён через Бельгию, Нидерланды и Люксембург. К сожалению, эти страны, или не оказались готовы к данному нападению, или не захотели воевать с нэмцами. Ми предполагаем второе. Нидерланды и Люксембург уже капитулировали. А сейчас нэмцы развивают наступление далее, чтобы окружить английские и французские войска на севере Франции, на побережье Ла-Манша. Ми предполагаем именно такое развитие событий. Вот так вот, товарищи. Борис Михайлович, что Ви можете сказать об обстановке там, пока кратко? И что происходит на севере и вдоль наших западных границ? А так, товарищи, о событиях во Франции ми обсудим чуть позже и более подробно.

Нарком общего машиностроения СССР, товарищ Берия Лаврентий Павлович, совсем в недавнем прошлом, нарком грозного НКВД, в свете имеющихся у него и товарища Сталина сведений, видел, что немецкое наступление во Франции, происходило почти по известному ему сценарию.

Конечно, в первую очередь всех собравшихся интересовали события во Франции. Но и другие события были не менее важны. Почти как всегда, помимо товарищей Сталина и Берия, собрался весь ближний круг. Тут были и Ворошилов Климент Ефремович с Будённым Семёном Михайловичем, Булганин Николай Александрович и Вознесенский Николай Алексеевич, Жданов Андрей Александрович, Зверев Арсений Григорьевич и Каганович Лазарь Моисеевич, Калинин Михаил Иванович и Маленков Георгий Максимилианович, Микоян Анастас Иванович и Молотов Вячеслав Михайлович. Все они занимали разные важнейшие посты Советского государства и отвечали каждый за свой фронт, в прямом смысле фронт, работ.

Уже по устоявшейся традиции, были приглашены и некоторые военноначальники и руководители специальных служб. Из начальствующего состава Генерального штаба РККА, помимо его начальника, командарма первого ранга Шапошникова Бориса Михайловича, присутствовали его заместители — комкор Смородинов Иван Васильевич, комбриг Василевский Александр Михайлович и комдив Соколовский Василий Данилович. Само собой, нужным было присутствие начальников Главного Разведывательного Управления Проскурова Ивана Иосифовича и Службы Внешней разведки комбрига Фитина Павла Михайловича. Были приглашены и нарком ВМФ флагман флота 2-го ранга Кузнецов Николай Герасимович и командующий Северным флотом флагман 2-го ранга Дрозд Валентин Петрович. Ведь в операциях на севере важное место отводилось действиям именно Северного флота. Поэтому в ходе совещания вполне могли возникнуть вопросы и к морякам и лётчикам. От последних прибыли начальник ВВС РККА комкор Смушкевич Яков Владимирович и его заместитель комбриг Рычагов Павел Васильевич. Хотя, Рычагов был слишком молод, нежданно вознёсся на высокую должность, и сам Лаврентий Павлович немного недолюбливал баловня судьбы. Как говорится, тем выше взлетаешь, тем сильней падать. Хотя, наверное, лётчикам к этому никак не привыкать...