Глава 5. Сюрпризы ходят табунами

— Эх, запамятовал я, — сокрушенно прошамкал Сюбникус. — Видать, совсем стар я стал, плох совсем... Неладные, ох, неладные дела в ордене творятся!..

Неожиданно легко он поднялся с места и пошел к выходу не быстрым, но уверенным шагом. Никто не решился его остановить.

Через несколько минут из здания ордена Бездонной Чаши вышел пожилой, но еще вполне крепкий аристократ с аккуратной бородкой, черной с сединой. На ходу он запахивал теплый плащ с меховым подбоем. Вертя в руках изящную тросточку с позолоченным набалдашником, он скрылся в лабиринте переулков.

А на собрании тем временем разгорался новый скандал.

— Так кто из вас заранее сообщил почтенному ветерану о неудачном запуске?! — грозно осведомился Великий магистр.

Его пронизывающий взгляд прошелся по залу и остановился на Дихлофансе. Как ни странно, после ухода Сюбникуса старший магистр перестал нервничать и потеть.

— Да, я желал неудачи вашему проекту, — откровенно заявил он, злобно зыркнув в сторону президиума. — И признаюсь, поделился своими мыслями с его мудрейшеством. Кто ж думал, что старый маразматик воспримет это как уже свершившийся факт?!

— Вы, надо понимать, и подумали, — в раздраженном состоянии Снуфелинг никогда не стеснялся в выражениях. — И вы на этом основании собрались вынести мне вотум недоверия?!

— В этом уже нет срочной необходимости, — проворчал Дихлофанс.

— Нет уж! Если этот вопрос поставили в повестку дня, его необходимо рассмотреть! Прошу пробаллотировать!

Снуфелинг решительно повернулся к трибуне, но вдруг из-под нее раздался несмелый стук.

— Это еще что такое?! — раздраженно бросил Великий магистр. — Вернее, кто? Что вы до сих пор там делаете, магистр?! Немедленно вылезайте! Архимаг Сюбникус уже давно покинул нас, можете не бояться!

В зале снова послышались немного нервные смешки.

— Не выходит! — раздался жалобный стон Подъедарма. — У меня волосы за что-то зацепились. Полголовы. Я застрял!

Понадобилась совместная помощь двух старших магистров, чтобы вырвать его буйную шевелюру из деревянных тисков, образованных немного разошедшимися досками. Растрепанный Подъедарм сконфуженно вернулся на свое место в президиуме.

Сразу же после завершения этого инцидента щепетильный Снуфелинг поставил вопрос на голосование. Вотум недоверия был провален подавляющим большинством голосов. Даже оппозиционеры не решились его поддержать. Вместо этого большинство из них воздержалось.

Победа придала Великому магистру сил. На какое-то мгновение он ощутил, что сейчас может сделать с этим залом все, что угодно, и заставить его принять любое решение. Может, воспользоваться благоприятным случаем и поднять, наконец, давным-давно назревший вопрос о присвоении Форальдегиду Пропану звания старшего магистра и кооптации его в капитул, против чего всегда яростно возражали консерваторы?! Но этого вопроса не было в повестке дня, и Снуфелинг так и не решился нарушить порядок.

Быстро и скомкано он закрыл собрание. Народ, судача между собой, начал расходиться, а Великий магистр попросил задержаться Гобермана.

— Все-таки зря вы его не додавили! — сердито заметил Гоберман, когда они с Великим магистром уединились в небольшой комнатке, надежно защищенной от подглядывания и подслушивания. — Дихлофанс явно знал больше, чем хотел сказать. Не удивлюсь, если обнаружится, что во время запуска готовилась диверсия, которая по какой-то причине не удалась.

— Я тоже так думаю, — устало вздохнул Снуфелинг. — Может, мне действительно стоит подать в отставку?

— С чего бы?!

— Эта работа забирает слишком много времени и сил, — быстро заявил Снуфелинг, опуская взгляд. — А я с каждым годом отнюдь не молодею.

— Ой, да вы нас всех еще проводите на пенсию и помашете вслед белым платочком! — отшутился Гоберман. — Или вы разучились говорить своему организму "надо", шобы он в ответ сказал "давайте есть!"?!

— Вы правы, здоровье здесь не при чем, — даже не улыбнулся Великий магистр. — Скажите, то, летнее происшествие могло быть диверсией?

— Свидетельства таковой мы не нашли, — осторожно произнес Гоберман. — Но и доказательств обратного — тоже.

— Любая борьба разрушительна. Борьба за власть разрушительна вдвойне, — Снуфелинг сложил руки в "домик" перед подбородком. — Если мои противники не останавливаются перед тем, чтобы разрушать сам орден, может, мне не стоит упорствовать? Пока процесс не зашел слишком далеко?

— Ранее вы держались увереннее, — заметил Гоберман.

— Ранее я не допускал столько ошибок. Не оценил правильно военные программы и поспешил с закупкой новой линии. Не уделял должного внимания технике безопасности... Расслабился... Но и они чересчур сосредоточились на моей персоне. Если я добровольно подам в отставку, это выбьет почву из-под ног Дихлофанса и остальных.

— В ваших доводах есть определенный резон, — согласился Гоберман. — Но кому вы тогда передадите власть в ордене?! Только чур, мою кандидатуру не предлагать!

— Это непростой вопрос, — сухо констатировал Снуфелинг. — Лучше всех подошел бы Пропан...

— Но он даже не старший магистр, и его не утвердит капитул, — бесцеремонно перебил шефа Гоберман. — И кого вы тогда еще назовете? Подъедарма?!

— Его кандидатура устроила бы всех, — заключил Снуфелинг. — Но...

— Наш Подъедарм ну прямо как золотая монета — всем мил и лично симпатичен, — подхватил маг-финансист. — Но какой же это Великий магистр, ежели он прячется от простой палки под трибуной, да еще и застревает там?! Да его репутацию сегодняшнее происшествие просто убьет... если захотите!

— Нет, не захочу, — по лицу Великого магистра мимолетно промелькнула и пропала недовольная гримаса. — Но почему в списке кандидатов вы упорно не хотите видеть себя?!

— Ой, да зачем мне этот геморрой?! — махнул рукой Гоберман. — Или вы думаете, шо только один иномирянин во главе магического ордена — это для нашего прекрасного города немножечко слишком мало?! А я, например, считаю, что даже один Банабаки — это уже многовато. К тому же, у меня в последнее время слегка изменились приоритеты. Нет уж, шеф! Вы взялись за этот камень, вы его и несите! Я готов вам в этом помогать, но на ваших плечах он, поверьте, будет смотреться как-то лучше.

— Почему вы так хотите, чтобы я остался на своем посту? — Великий магистр неожиданно остро взглянул на своего заместителя. — Мне ведь известно, что вам не нравится стиль моего руководства. Я не даю вам развернуться во всю силу, проявить все свои возможности и таланты. Я знаю, для чего вы нашли себе побочную работу с инвестициями на Земле. Так почему вы тогда...

— Я — деловой человек, — начал Гоберман, но его прервал отчаянно замигавший сигнал срочного вызова.

Великий магистр снял щиты, и в комнату ворвалась запыхавшаяся секретарша.

— Ваше мудрейшество! — выдохнула она. — Там... Там...

— Странные гости? — невозмутимо уточнил Снуфелинг. — Я их приму.

За последние годы Вольтанутен повидал всяких гостей — одни туристы чего стоили! Но процессия, потянувшаяся в час пополудни от портала, связывающего город с иными мирами, надолго стала источником сплетен и пересудов.

Открывали ее три самых необычных транспортных средства, которые можно было представить. Каждое из них имело по три колеса, но не сплошных, а состоящих из дюжины спиц-ножек, обутых в башмаки из грубой серо-голубой ткани с толстой белой подошвой. Ножки быстро переступали друг за другом, колеса крутились, подошвы шлепали по снегу, оставляя на нем странные следы в мелкий рубчик.

В центре треугольника, образованного колесами, были укреплены мягкие кресла с резными деревянными подлокотниками и широкими подставками для ног. Их занимали важные надутые седоки, казалось, не принимающие никакого участия в управлении своими экипажами.

По обеим бокам от триколёсов шествовали плавной иноходью большие сундуки из темного дерева с золотыми узорами на крышках, каждый о десятке коротких ножек с каждой стороны. Один из сундуков, занимавший место справа от центрального кресла, немного выскакивал вперед, из-за чего порой казалось, что это он ведет за собой процессию.

Следом за тройкой на колесах размашисто шагала пешая четверка. Трое с жезлами из черного дерева с завитушками сопровождали четвертого, несущего на вытянутых руках перед собой небольшой ларец. На его высокой крышке мерцал синий проблесковый огонь, бросавший яркие блики на стены домов и лица многочисленных зевак.

Дальше двигались восемь длинных узких саней по двое в ряд. На них высились многоэтажные штабеля из одинаковых тюков, упакованных в грязно-белую бязь или зелено-серую мешковину. На санях они смотрелись словно громадные кубики. Цветовую гамму завершали тусклые при дневном свете красные фонари на передках и синие ведерки, покачивающиеся сзади.

Сани тащили за собой на длинных канатах по трое тянульщиков, идущих цугом. Перед каждой такой тройкой семенил задом наперед четвертый, делая руками какие-то загадочные пассы.

Наконец, замыкал шествие одинокий аутсайдер, тащивший совок на длинной ручке и метелку. Он то и дело останавливался, собирал со снега нечто не видимое зрителям и вприпрыжку бежал догонять остальных.

Одной такой кавалькады хватило бы для разговоров на целый день. Но не меньшее внимание привлекал к себе и внешний вид гостей города. Они казались пугающе одинаковыми — низенькие, плотненькие, в мягких серых широких войлочных сапогах (добрые вольтанутенцы не знали ни слова "валенки", ни слова "угги") и темно-коричневых длинных тулупах с капюшонами в меховой оторочке. На странных желтых плоских лицах виднелись громадные круглые очки-консервы. Их не носил только замыкающий, зато его лоб опоясывала повязка с закрепленной на ней большущей линзой в толстой оправе, похожей на громадный циклопий глаз.

Странная процессия прошла через центр города и остановилась перед штаб-квартирой ордена Бездонной Чаши.

Один из телохранителей с жезлами вышел вперед и, ни к кому специально не обращаясь, проорал:

— Наибольшие триерархи Мец, Пец и Коц из Братства Великого Еца прибыли по важному делу к Великому магистру Снуфелингу!

— ...Меня предупреждал об их прибытии Банабаки, — по ходу рассказывал Снуфелинг Гоберману. — Они явились из мира Ця, который сами называют Мирец. Если информация, которую я получил вчера, верна, у них к нам есть деловое предложение. Хотят купить нашу лишнюю линию по выращиванию кристаллов.

— Хм, — задумался Гоберман. — Я бы, пожалуй, согласился ее продать, но только за разумную цену.

— Вот вам, как говорится, и карты в руки. Только учтите, что хороший процент за посредничество придется отстегнуть Банабаки.

— Негры-комиссары уже были, а негр-коммерсант — это я прямо удивляюсь с такой жизненной неожиданности, — пробормотал Гоберман. — Впрочем, посмотрим...

— Да. А сейчас нам следует принять гостей.

Даже без тулупов пришельцы выглядели совершенно одинаковыми, словно созданные каким-то чудаковатым демиургом. В них казалось странным и необычным буквально все. Безволосые вытянутые вверх головы, казавшиеся слишком большими для их коротеньких плотных тел. Малоподвижные плоские лица с крохотными носиками-пуговками и громадные очки, за стеклами которых их глаза смотрелись огромными выпученными буркалами. Неестественно желтый цвет гладкой кожи...

Впрочем, при этом они отнюдь не были отталкивающими или устрашающими. Скорее, коллекция забавных игрушек, научившихся ходить и говорить. Весь вид у них был какой-то несерьезный.

Это впечатление усиливала их одинаковая одежда — желтые фуфайки под горло и синие в черную клетку комбезы, штанины которых были заправлены в валенки. Различались их одеяния только по большим красным нашивкам на груди и спине. У троицы триерархов это были равносторонние треугольники вершиной вниз. У четверых телохранителей с жезлами — что-то вроде ромбов с вытянутыми углами. Восемь "дирижеров", скромно стоявших в шеренге позади всех, носили знаки, напоминающие растопыренную пятерню.

Чуть присмотревшись, хозяева, отметили, что их гости все-таки обладают некой индивидуальностью. Из триерархов один был самый крупный и малоподвижный. Второй, поменьше и похудее, постоянно переминался с ноги на ногу, сжимал и разжимал пальцы рук, а его глаза непрестанно бегали по сторонам. Причем, как могло показаться, совершенно независимо друг от друга, как у хамелеона. Наконец, третий был самым низеньким и толстеньким, а внутри треугольников на его комбинезоне виднелось нечто постороннее, вроде маленького цветочка. Да и цвет его одежды немного отличался от остальных наличием легкого фиолетового оттенка.

Именно он и представлял всех прибывших.

— Средневерхний триерарх Мец!

Самый большой пришелец важно, с достоинством, наклонил голову.

— Вышесредние триерархи Пец (второй суетливо кивнул, а его глаза на мгновение собрались на переносице) и Коц! (сам оратор легко, словно резиновый, согнулся и резко выпрямился).

— Очень приятно, — промолвил Великий магистр Снуфелинг, в свою очередь представившись сам и представив окружавших его старших магистров.

— Нас сопровождают верные спутники! — радостно продолжил Коц, когда взаимные представления завершились. — Старший квадрант Швунц и доблестные квадрантуры Блямц, Глынц и Гантц!

Четверка телохранителей сдержанно поклонилась. Швунц, который держал ларец, выглядел старше остальных, а среди оставшейся троицы один выделялся тонким шрамом поперек щеки, а второй — треснувшим стеклом очков.

— Наши молодцы пятакамы Прыглец, Жанглец, Шмурдец, Шельмец, Хрустец, Морглец, Важнец и Брызжец!

Называемые делали шаг вперед, на мгновение застывали в полуприседе и возвращались в строй. Они выглядели абсолютно одинаковыми, немного различаясь друг от друга только по росту и телосложению.

— Также с нами прибыли восемь полных троек могучих шестер, слишком многочисленных, чтобы называть их поименно, и наш штатный отщепенец, семижук Конпальтиц!

— Очень приятно, — повторил Снуфелинг, не совсем понимая, как реагировать.

Представлять весь свой орден он как-то не планировал. К тому же, процедура встречи тогда могла бы изрядно затянуться.

К счастью, гостям, похоже, было важно в первую очередь назваться самим. Толстенький Коц жизнерадостно подпрыгнул на одной ножке и приступил к делу.

— Велик и изобилен наш Мирец! Искусна и сильномогуча магия нашего Братства Великого Еца! Несметны наши богатства, нерушимо наше единство! — произнес он нараспев торжественным тоном, а стоявшие в строю пятакамы стали по очереди приседать в такт его словам. — Наше Братство процветает, нам, однако, не хватает самой малости...

— Театра варьете, — пробормотал себе под нос старший магистр Гоберман. — Впрочем, у них-то он, наверное, как раз есть...

— ...Магических накопителей! — продолжил тем временем триерарх Коц, а его голос приобрел трагический тембр. Пятакамы прекратили приседать и вместо этого начали синхронно наклоняться вправо и влево. — Много их нужно нам для наших славных дел, но редки и дороги они в нашем мире. Даже из иных миров вынуждены завозить мы кристаллы чудесные, хотя сложно это и хлопотно...