В петлях надежды

Ох. Залезть сюда.

Он отчётливо услышал шорох падающей одежды и бульканье воды, принимающей в себя ещё одно тело. Через несколько секунд Рем аккуратно коснулась его обнажённого плеча.

— Тебе надо расслабиться, Субару-кун. — ласково сказала она. — Я понимаю, что от такой жизни ты разучился, но попробуй. Здесь мы в безопасности.

Нацуки не знал, как сказать, что присутствие Рем, точно лишившейся как минимум платья, не позволит ему расслабиться. Пусть даже она позади и ничего не видно. Девушка тем временем убрала руку с плеча, но лишь для того, чтобы коснуться чем-то жестко-мокрым между лопаток и начать усиленно тереть.

— У тебя мочалка с мылом при себе? — спросил Нацуки, не нашедший другого повода открыть рот.

— У меня много чего при себе. — ответила Рем, спускаясь чуть ниже. — Хорошая горничная имеет запасы на все случаи жизни.

Нацуки восхищенно промолчал, тем более что Рем спускалась всё ниже, и волнение начало нарастать. Однако в запретную зону она не сунулась, ограничившись поясом — после чего приблизилась вплотную, схватила руки Нацуки и стала мыть их.

И она была раздета.

Она абсолютно точно была раздета, упиралась грудью в спину Нацуки и не собиралась отодвигаться, наоборот, прижималась как можно сильнее и даже двигала этой самой грудью так, словно спина оставалась грязной и требовала ещё одного захода. Парню оставалось лишь радоваться, что пар надёжно всё скрывает. Другое дело, что если Рем грозилась вымыть его всего...

— Рем. — он перехватил её руку, когда она провела мочалкой по плечу. — Спасибо, но дальше я сам.

— Субару-кун, я вымою тебя куда лучше, не придуривайся. — спокойно заявила она.

— Я не придуриваюсь, я...

— Субару-кун. — Рем убрала мочалку с плеча лишь затем, чтобы положить туда свою голову. — Если будешь хорошо себя вести и не мешать, то я сделаю тебе небольшой подарок.

— Какой подарок? — хрипло спросил Нацуки. Рем вместо ответа прижалась к нему щекой.

— Подумай, Субару-кун. — хихикнула она. — Какой подарок я могу преподнести тебе прямо сейчас?

Парень едва не подавился собственным языком, а Рем тем временем вновь приступила к мытью, на этот раз его груди. Нацуки прекратил хоть какие-то попытки протестовать и просто молча ждал, пока девушка не достигла живота — а затем резко отодвинулась. На несколько секунд он подумал, что неправильно всё понял — но затем она вернулась на место.

— Ну вот, я освободила руки. — Рем обняла его сзади и опять прижалась. — Теперь можно и подарок. — Она медленно поползла рукой вниз по телу Нацуки, который перехватил её примерно в районе пупка.

Но ничего не сказал. Только молча смотрел в воду.

А затем убрал руку.

И не стал мешать, когда Рем осторожно поползла дальше, добралась до своей цели и мягко обхватила его, всё время поглядывая на Нацуки и отслеживая его реакцию. Тот закрыл глаза и старался удержать каменную маску на лице — что получалось плохо, когда девушка стала мягкими движениями водить туда-сюда, сначала аккуратно и нежно, затем внезапно ускорившись — и вновь замедлившись. Она улыбалась, глядя на колеблющееся лицо парня, и свободной рукой обнимала его, ласково поглаживая по груди, а также вновь прижавшись к нему щекой. Её движения становились всё увереннее и быстрее, и даже вода стала аккомпанировать всплесками в такт ритму.

— Рем. — прошептал Нацуки, и девушка мигом замедлилась.

— Да, Субару-кун?

— Если оно сейчас всё выльется в воду, то может уплыть к тебе... или к другой девушке, если та сюда придёт. — Нацуки сам не знал, почему это пришло ему на ум. Вся мягкость, нежность и жар ситуации устраивали в голове такой кавардак, что ещё и не такие мысли возникали. Рем несколько секунд сидела недвижимо, после чего ткнулась носом ему в ухо и прошептала:

— Значит, выльется не в воду.

А затем она подняла парня, поднесла к краю водоёма и усадила на камни, развернув к себе лицом, улыбнулась, позволив некоторое время полюбоваться друг другом — а затем склонилась.

И всё действительно вылилось не в воду.

После этого Нацуки вновь залез обратно, и Рем придвинулась к нему. Они не обменялись ни словом, но на лице девушки горела счастливая улыбка — до тех пор, пока она не взглянула на парня, который сидел, пустым взглядом уставившись в воду.

— Субару-кун. — улыбка сменилась на печальный взгляд. — Прости... ты ведь наверняка хотел впервые сделать это с госпожой Эмилией... но я решила, что тебе необходимо. Рам говорила, что надо делать, пусть даже мне и не приходилось...

— Нет. — ответил Нацуки. — Нет, это не так важно... — он и в самом деле не видел ничего плохого в том, чтобы прийти к Эмилии уже опытным в их первую ночь и доставить ей как можно больше удовольствия.

Дело было не в этом. И сейчас он пытался сформулировать всё так, чтобы Рем сумела понять.

И чтобы он сам сумел понять.

— Понимаешь, Рем, в этом мире я никто. — Девушка удивлённо посмотрела на него, и Нацуки поспешил продолжить, пока мысль не ушла. — Таких, как я, называют... да как только не называют. Обычно просто — "потерянное поколение". Мы не знаем, чем заниматься, где работать, как жить и что делать. Наши предки, те, кто жили сотню и больше лет назад, в этом возрасте работали, содержали семьи, женились и даже могли кого-то убить, нам же страшно от одной мысли об этом. Я, например, шатался по городу, бесцельно занимался спортом, читал всякую муть и ни с кем нормально не общался. И не знаю, почему так вышло. Даже не хочу разбираться, потому что если буду обвинять других, то буду оправдывать нежелание работать над собой, а если себя, то окончательно опущу руки. И поэтому я всегда мечтал попасть в другой мир, потому что... потому что разные манга, аниме и ранобэ пишут о том, что если ты попадёшь в другой мир, то сразу получишь сверхспособности, такие мощные, что вокруг мигом соберутся влюблённые в тебя красивые девушки, жить будешь со всеми удобствами, а злодеи обязательно падут. — Рем моргнула, когда услышала незнакомые слова, и придвинулась ближе, так, что их плечи соприкоснулись. — Поэтому я всегда мечтал о таком. И когда попал в ваш мир, то даже не удивился и не расстроился, наоборот, сразу дико обрадовался. И ведь нельзя сказать, что не сбылось — и сверхспособности есть, и красивые девушки, и живу в особняке с удобствами, и демонического зверя одолел...

Нацуки ненадолго прервался, однако Рем не проронила ни слова, продолжая глядеть на него и внимательно слушать.

— Именно поэтому я люблю Эмилию. Потому что когда увидел её, то... понял, что это мой путь к счастью. Путь, с которого не должен сворачивать. А чем больше я узнавал её как человека, тем больше любил, и поклялся сделать всё для того, чтобы сделать её королевой и добиться взаимности. А потом появилась ты, Рем.

Девушка слегка напряглась и нашарила руку Нацуки под водой. Тот сжал её, продолжая говорить.

— Понимаешь, Рем, для таких, как я, ты — идеал. Девушка, которая всегда будет с тобой, последует куда угодно, никогда не предаст, никогда не окунет в грязь твои планы, желания и надежды... это то, что мы ищем, о чём мечтаем, о чём плачем одинокими ночами. А ты ещё и красивая, заботливая, с большой грудью, можешь защитить в бою и сделать... вот такое... — Нацуки просто провёл рукой по воде, надеясь, что его поймут. — Тебя не только пропащие, но и нормальные, уверенные в себе парни захотят видеть своей девушкой. Да даже из добившихся огромного успеха, уверен, многие бы не отказались. Сними кто аниме по тебе — ты бы стала объектом поклонения, чьё лицо улыбается на каждом углу. Получить такую девушку — успех, который случается раз в столетие. Потому... просто не думаю, что заслуживаю тебя. Тем более что ты влюбилась в меня из-за успехов, которые я получил благодаря постоянным возрождениям. Если бы не они, то мы бы никогда не встретились — а даже если и встретились, то всё равно и не подумала бы меня полюбить. — Нацуки ещё больше опустил голову. — Всё то необыкновенное, что я сделал и чем ты восхищаешься — это практически ложь. Я умирал трижды, четырежды, прежде чем соображал, что надо делать — да и то всегда что-то выходило не так, и старался в основном ради Эмилии. При этом ... не хочу терять тебя. Ты единственная, в чьей преданности уверен, на кого могу положиться точно. Но разлюбить Эмилию и быть с тобой я... просто не могу. Потому уверен, что рано или поздно потеряю тебя, ибо ни одна девушка не захочет с таким мириться... так что если тебе кажется, что я холоден или держу на расстоянии, то прости, пожалуйста, я сам не хочу... но так будет легче, когда ты уйдёшь, нам обоим...

Нацуки замолчал. Он не знал, что ещё сказать. На душе было так погано, что слёзы удерживал одной силой воли. Рем через пару минут молчания наконец шевельнулась, выпустила его руку — и обняла за шею.

— В моём мире я тоже никто, Субару-кун. — спокойно сказала она. — Однорогий демон, которая потеряла дом, семью и вообще всё, кроме старшей сестры, и стала горничной в особняке мастера Розваля, потому что других вариантов не было. С детства обучалась тому, что должна ухаживать, прислуживать и быть готовой выполнить любой приказ хозяина. Даже без этого всё время находилась в чьей-то тени. Сначала Рам, затем мастера Розваля, после ещё и госпожи Эмилии — а затем твоей. Да, Субару-кун, не возражай. — Пальцем обнимающей руки она провела ему по губам. — Ты прибыл из ниоткуда, читай, с самого дна, но могущественный колдун, претендентка на престол и пара отнюдь не последних духов обращаются с тобой как с равным — чего мне за всю жизнь не добиться. Поэтому это я в твоей тени, не наоборот. Но твоя тень — это лучшее место, что мне когда-либо попадалось. Место, в котором не просто выполняю свою работу, но и получаю от этого огромное удовольствие, где могу обратиться на равных и даже проявить наглость, не получив наказания, и где на меня будут оглядываться, чтобы убедиться, тут ли я. И какая разница, сколько попыток тебе понадобилось? Главное то, что ты добиваешься успеха. Я могу перерождаться тысячу раз, но никогда не получу такую же силу, как мастер Розваль, не стану претенденткой на престол, как госпожа Эмилия, и даже не смогу нарезать хлеб так же тонко, как Рам.

Она слегка улыбнулась, как и Нацуки. Он слегка повернулся к ней, как и она к нему, так что они фактически сидели друг напротив друга.

— Поэтому всё то, чем я восхищаюсь в тебе, не ложь, Субару-кун. Ты можешь это сделать — и хоть с сотой попытки, для меня это значит лишь то, что ты никогда не сдаёшься, даже если не видишь другого выхода, и это скорее я тебя не заслуживаю, ибо не думаю, что сумела бы так жить. — Она тоже опустила голову. — Мне нехорошо от того, что ты любишь другую и не можешь быть со мной, но... Субару-кун, если бы ты отверг свою любовь ради другой девушки только потому, что она всегда рядом... ты, пожалуй, не был бы тем человеком, которого люблю. И даже если не чувствуешь, что заслуживаешь моей любви, то это чувствую я. Мир может считать тебя каким угодно, но это ты пришёл ко мне на помощь, а не мир, это ты принял меня какой есть, а не мир, это ты дал моей жизни смысл, а не мир. Потому, Субару-кун... даже когда ты добьёшься Эмилии, пожалуйста, позволь мне остаться рядом с тобой. Позволь и дальше быть в твоей тени. Позволь послушно следовать за тобой, куда бы ты ни шёл. Для меня нет и не будет места лучше.

— Тебе даже не надо спрашивать. — растерянно ответил Нацуки. — Прости, Рем. Я люблю Эмилию... но не могу не думать о тебе. И не хочу терять тебя.

— Это лучше того, на что я надеялась. Спасибо, Субару-кун.

Оба некоторое время просто так и посидели, а затем вылезли и быстро оделись, стараясь особо не посматривать друг на друга.

— Куда теперь, Субару-кун? — спросила Рем, поправляя ободок, который она тоже зачем-то сняла перед началом мытья.

— Я теперь даже не знаю. — Нацуки задумчиво поиграл язычком молнии спортивной формы. — Если там действительно убивают девочку, то надо вмешаться, но как...

— Её странно убивают. — Рем разгладила на себе одежду. — У чего-то похожего на храм, ножами... как жертвоприношение. Или это нормально для вашего мира?

— Раньше было. Но сейчас это предрассудки и преступление даже для таких деревень. — Нацуки был уверен в этом. — Хотя тут не пойми что творится — жертвоприношение, опыты, мы во времени скачем абсолютно случайно... скоро, наверное, тоже будем. — взглянул он на темнеющее небо.

— Переночуем здесь? — Рем тут же начала осматриваться. — Я тогда немного неудобные подстилки сделала, сейчас лучше получится...

— Переночуем здесь. — согласился Нацуки. Если вдруг им и впрямь надо оставаться у воды, то за ночь это станет ясным. А пока они с Рем доберутся до деревни, то будет совсем уж темно, ещё скатятся по пути с горы и всё переломают.

Рем не стала тратить время и тут же занялась подстилками. Кроликов здесь не было, но она вынула из кармана пару галет с фляжкой и протянула их Нацуки, взяв себе только после того, как он настоял. Сидеть без дела тоже не стали и вскоре легли — причём Рем подтащила свою подстилку так, чтобы лечь прямо напротив парня.

— Субару-кун. — её глаза сияли в сгущающейся тьме. — На всякий случай, если вам опять понадобится девушка, чтобы грязно ею воспользоваться, то я всегда буду под рукой.

— Рем, серьёзно, мой мир в твою честь мог бы религию основать. — улыбнулся Нацуки.

— С горничной сразу в богини? Слишком много чести. — оба тихо рассмеялись и продолжили лежать, просто смотря друг на друга и чувствуя такое редкое спокойствие.

Заснули они практически одновременно.

Нацуки обнаружил, что после вчерашнего ему трудно смотреть на Рем. Казалось, будто девушка ждёт от него каких-то слов, подтверждений, официальных признаний, но он не знал, что именно сказать.

Только утром осознание произошедшего развернулось во всей красе. Рем сделала ему минет, и прямо сказала, что может повторить в любой момент. Это настолько притягивало, что Нацуки всё утро держал перед собой образ Эмилии — прекрасной среброволосой полуэльфийки с фиолетовыми глазами, которая вопреки своей внешности и происхождению хотела взойти на престол и положить конец расовым предрассудкам. А раз она попала в число претенденток, то и шансы имела солидные — а Нацуки собирался сделать всё для того, чтобы они стали стопроцентными.

Но для этого надо как-то вырваться обратно в тот мир. А он понятия не имел, как. Ночь у источника ничего не изменила — никто не пришёл, не выдал список заданий и не дал туманную подсказку. За неимением лучших идей они решили вновь сходить до свалки и засесть в фургоне — Нацуки порывался пойти в деревню и спасти девочку, но Рем уговорила его не спешить и сначала разведать, что именно тут происходит.

Там уж, если что, они и так сюда вернутся.

По пути вниз она попросила Нацуки рассказать про пистолеты ("Меня ужалило в переносицу — и всё") и после рассказа помрачнела, задумалась и аккуратно помахала моргенштерном — проверяла свою реакцию. Немного повеселевший Нацуки подумал было, что посмотрел бы на неё отбивающую пули — а затем испуганно понял, что ни в коем случае не допустит этого.