Часть третья. Глава 35

— Вон что.

— Смотри: картечь бьет до пятисот. Значит первая задача шрапнели — сработать на пятьсот метров и перекрыть расстояние пятьсот-восемьсот. Ну примерно. Но это если опять по такой же толпе стрелять, где большая точность не нужна. Зато какой урон — сотня пуль. Так?

— Ну да, так.

— А трубка с фиксированным временем срабатывания гораздо проще, и ее можно расположить в донце снаряда. Без огнепроводной трубы. Шрапнели влезет больше. Но главное — это много проще.

— А если враги дальше?

— Можно сделать с трубкой на восемьсот. Пока, думаю, этих двух номиналов хватит.

— Эх! Из малой пушки, да шрапнелью! — размечтался Аким — шрапнель она какая, враг ее не чует — взрывов больших нет. Могут стоять под обстрелом, пока раненые не заорут.

— Вот видишь, ты мне рассказал, что фугасы не очень хороши, так тут и шрапнель насочиняли. И про прицелы к винтовкам — правильно. Такие же прицелы и на пулеметы надо — патрон-то одинаковый. Хотя отличия будут. Прицела на километр хватит?

— Может полтора? Или, хотя бы, тысяча двести.

— Можно.

— И еще. Надо преграду в поле от конницы. Чтобы они замедлились, их тогда можно хоть тысячу перестрелять. Метров на триста. На двести могут стрелу докинуть, если луки хорошие будут, как у осман. Кстати, у убитых луки были не у всех.

— Так и раньше так было.

— Не. Когда против Менгли бились, только у тяжелой конницы в гвардии луков было мало. А тут у простых татар — копья. У половины где-то. И у части их — даже луков нет.

— Интересно.

— Вот и мне стало интересно. Поспрашал их. Говорят, что по деревням литовским полон собирать с копьём сподручнее. Воев там почти нет, а смерды могут вилы или топор поднять. Вот тут копье удобнее. Можно даже не убивать, а тупьем вдарить.

— Так они что, на вас как на смердов деревенских шли? Обнаглели!

— Э-э-э, не скажи. От стрел дальних можно щитами прикрываться хорошо. Но когда конница подходит на копейный удар, тут уже от умения каждого воя зависит. Еще и строй нужен, и пикинеры. Даже против таких простых всадников как Ширины. А у них какой перевес был. Но это если против обычного войска. У нас же еще почти полсотни карабинеров стояло наготове. Засыпали бы пулями таких копейщиков. Нам стрелы опаснее.

— Ты же про преграды начал.

— А, ну да. Если бы мы рогатками огородились, то можно было половину татар там же и побить. Но рогаток много надо. Если триста метров...

— Вы у оврага спину прикрывали, то полуокружность в километр выходит. Если в чистом поле встать — то два километра надо.

— Это же полбаржи кольев одних! Вот бы этот забор из проволоки с колючками, что у нас тут полуостров огораживает. Но его строить долго, да и проволоки много надо.

— Да, на такой забор шестикратно колючки надо, а лучше восьмикратно.

— У нас даже столько нету.

— Но можно сделать. Работа частично механизирована, ручного труда много, но справится даже рабочий третьего разряда. Но это не лучший вариант, ты правильно сказал — строить долго. Вот против пехоты есть такой "спотыкач" — колья до колена, в три-пять рядов, на них колючка. Но не внатяг, а свободно, иные даже петлями. Пехоте такое препятствие пройти быстро не получится. Не натянутую проволоку саблей еще не сразу разрубишь. А под обстрелом совсем плохо им будет. Но как конница по такому пройдет — не знаю. Кто-то точно запнется, а кто-то проскочит. А если их много, то проскочит много. И расход проволоки большой, больше чем на забор.

— Ох! Не, надо другое.

— Есть спираль. Там тоже расход большой, но ставится и снимается быстро. Еще можно на рогатки колючку натянуть. Отличная преграда — но и кольев и проволоки много надо. Можно даже просто ежи из трех кольев колючкой обмотать. Еж — самая простая опора. И его просто так не сломаешь. Кол, вроде, проще. Но его надо вкапывать или вбивать, а это не всегда возможно. И столб можно завалить. А еж поставил — убрал. А если еще немного прикопать или вбить его колья, то сносить его трудно будет.

— Это вот так три кола?

— Да.

— Да, как подпорка — просто и надежно. Но вот проволокой обматывать — много надо.

— Ну тогда самый экономичный способ — ставить голые ежи метра через три-четыре. Если между ними повесить даже одну нитку колючки — конница сразу не пройдет. Пока не порвет. Только если снизу подлезут.

— Не, не подлезут. Татары пешком не ходят.

— Еще лучше. Пустим две нитки — по дальнему и ближнему краю. Одну нитку лошадь просто сходу порвет. Хотя, если не натягивать — может не порвать. Но две нитки точно надо. Вот это минимально рабочий вариант получается. На полное кольцо надо четыре километра колючки и пятьсот ежей. Полторы тысячи кольев. Колья толстые не нужны. А колючки можно больше потом добавлять, как еще сделаем.

— Все равно много дров, несколько возов.

— Но не половина баржи рогаток же! Пробовать надо.

— Надо.

Помолчали. Думаем.

— Знаешь, Аким, ты если какой недостаток увидишь — сразу мне говори. Вот так, с глазу на глаз. Я хоть многое знаю, но не все. Особенно — как воевать.

— ?!

— Да, а это очень важно. Понимаешь, я знаю как сделать эти все винтовки, пушки, корабли. Но как правильно ими воевать — знаю не очень хорошо. А некоторые вещи совсем не знаю. Так что тут надо нам вместе думать. Вот мы солдат тренируем?

— Ну да — тяжело в учении, легко в бою. Ты же сам ска...

— Да, я это сказал. И еще повторю. Но тренироваться надо не только солдатам, но и командирам, офицерам.

— Да мы все тоже бегаем и стреляем. Сам знаешь.

— Я не об этом. Надо тренироваться командовать — руководить своим подразделением в бою. Сначала надо с офицерами смоделировать все основные боевые ситуации. Все продумать — как действовать. Вспомнить весь прошлый опыт, я тут как смогу — помогу. Продумать и со стороны врага, сыграть за него. Надо выявить все возможные уязвимости и недостатки. Потом отработать с солдатами. И если в реальном бою эта тактика успешно себя проявит — записывать и заучивать офицерам.

— Так вот почему ты сказал, что нужна "маленькая победоносная война".

— Да. И она показала, что так как было — делать нельзя.

Не стал я наказывать Акима, тут и моей вины много. Это будет урок нам обоим. Такой отрицательный опыт намного важнее опыта победного. И нам повезло что этот опыт мы не оплатили кровью, и сам Аким эти знания получил живым и здоровым. Опыт военного командира — дорогого стоит.

Я как-то слышал выражение, что обучение одного генерала стоит двух дивизий. Жизней двух дивизий солдат! Я тогда очень возмутился этому цинизму. Но сейчас начинаю это понимать. Тренировки и учения — это хорошо, но научится воевать, без реальных боев — нельзя. Опять возвращаюсь к поиску баланса между боевым опытом и потерями.

Акима не наказал, но внимательные люди заметили, что не последовали и награждения. Хотя о победе над татарами было объявлено.

В цеху по производству аккумуляторов пришлось создать участок по их ремонту. Стало появляться много аккумуляторов, которые "не держат" заряд. Причин тому было несколько. На самых первых аккумуляторах начала осыпаться активная масса. Не так чтобы сильно, но иногда отлетала целыми кусками. Свинцовый лист слишком гладким оказался. Сделали мелкую перфорацию. Только не так просто — после игольчатого валика лист опять пришлось ровнять на гладких валках, чтобы выровнять, и отверстия опять затянулись. Но удалось наладить ровный лист в мелкую дырочку. Активная масса стала держаться лучше, и даже чуть выросла емкость — масса отверстия заполнила.

Аккумуляторы стали работать неплохо, я даже собой возгордился. Но потом пошли в ремонт батареи с мизерной емкостью и совсем без напряжения. Причем это, в основном, мелкие батареи — от фонарей. Сульфатация блокировала часть активной поверхности. А если кристалл сульфата свинца разрастается особо сильно, то он замыкает собой пластины. Сразу минус два вольта в батареи.

Производство аккумуляторов нам дается нелегко. Мало того, что надо изготовить рулон из двух листов чистого свинца и сепаратора, редянки, проклееной карболитом. Еще корпус — керамика или карболит. Но при этом у нас обе пластины получаются отрицательные — из чистого свинца. А у заряженного аккумулятора положительная пластина должна быть покрыта оксидом свинца. Для чего надо провести формовку пластин, путем многократного заряда и разряда. При котором важно контролировать напряжение ячеек и плотность электролита. Процедура длительная, но получить активную массу из оксида свинца другим способом у меня не получилось.

И вот, после стольких усилий, аккумулятор выходит из строя. Нет, образование сульфата свинца это нормальный процесс. Но образование губчатого сульфата. Кристаллический сульфат свинца плохо растворяется, снижается активная площадь. На поверхности пластины он преграждает путь электролиту вглубь активной массы. С такой сульфатацией надо бороться.

Но хорошо, что эта кристаллическая сульфатация — обратимая. Опять циклирование заряд-разряд, но уже в другом режиме. Контроль и корректировка электролита. Это если нет замыкания между пластинами. Сульфатация возникает если сильно разрядить аккумулятор, менее десяти с половиной вольт для двенадцативольтового. А если еще и долго хранить в разряженном состоянии, то кристаллы сульфата свинца начинают расти, что уменьшает обратимость процесса и может привести к короткому замыканию пластин.

За большими аккумуляторами, судовыми или заводскими, присматривают или аккумуляторщики или электрики. Контролируют напряжение разряда, стараются как можно быстрее зарядить после разряда. А мелкие, "фонарные", аккумуляторы часто разряжаются "в ноль", долго остаются разряженными. Так батареи "умирают".

Но сульфатация обратима как раз из-за нашей примитивной конструкции пластин. Рулонная конструкция позволяет использовать очень мягкий свинцовый лист. Тут не нужно легирование свинца, которое применяют для классической конструкции решётчатых пластин. Там, для повышения прочности добавляли сурьму. Но из-за примеси сурьмы идет усиленное "кипение" — выделение газообразных водорода и кислорода. Электролит убывает, надо часто доливать дистиллированную воду. Кроме того, идет усиленная коррозия положительной пластины, отложение металлической сурьмы на ее поверхности.

Придумали легировать кальцием вместо сурьмы — "кипение" сильно уменьшилось, доливать воду можно гораздо реже, уменьшился саморазряд. Но при глубоком разряде образуется не только сульфат свинца, но и сульфат кальция. А он не растворим — процесс необратим совсем. Несколько глубоких разрядов свинцово-кальциевого аккумулятора — и его емкость падает в несколько раз.

Хорошо, что это не про нас. Ни сурьмы, ни кальция в наших батареях нет. Но такая быстрая, хоть и обратимая, сульфатация аккумуляторов — удручает. А ведь я собираюсь делать мобильные ламповые радиостанции. А там анодная батарея состоит из шестидесяти элементов! Мы сделали только одну — труд титанический. Формовать, контролировать, перекоммутировать. Причем заряжать, желательно, не всю последовательную батарею. Надо делить на части, идеально — каждый элемент отдельно. Потому как, при КЗ в одном элементе — остальные будут перезаряжаться, выкипать.

Мы делим на десять двенадцативольтовые батарей, и заряжаем их одновременно, параллельно. Эксплуатировать батареи в параллельном подключении не желательно, но заряжать с контролем напряжения — даже лучше, чем последовательную батарею на сто двадцать вольт.

А ведь при эксплуатации батарейных радиостанций вдали от генераторов, аккумуляторы будут часто разряжаться "в ноль". Что-то мне становится жалко таких трудов по созданию таких аккумуляторных батарей. Надо что-то другое.

Тут нужен либо аккумулятор не боящийся глубокого разряда, либо простая "батарейка", первичный химический источник тока. Причем оба варианта уже нам доступны. ХИТ даже возможен в двух вариантах — угольно-цинковый и воздушно-цинковый. Хотя для угольно-цинкового нужен деполяризатор из оксида марганца, так что он по сути марганцево-цинковый. Но химически чистый марганец мы еще не получали. Для металлургии используем обогащенный шлак — смесь силикомарганца, ферромарганца и кучи примесей. Выделить из этой смеси марганец можно, но это либо электроплавкой, либо гальваническим способом, с расходом серной кислоты. Слишком сложно, не стоит оно того.

Воздушно-цинковый элемент доступнее, но у него большой саморазряд. Воздух, попав на положительный электрод, продолжает "работу", даже при отсутствии электрического тока в цепи. Положительный электрод пассивный, из графита. Попробуем применить антрацит, у него сопротивление большое, но у анодной батареи токи небольшие, возможно, будет работать.

Но у ПХИТ один общий недостаток — расходуется металл, в данном случае цинк. Цинка у нас уже несколько тонн, но все равно жалко. Хотя цинк там не улетучивается, переходит в оксид цинка, накапливается в активной массе. Можно будет использованные батарейки перерабатывать вместе с рудой, там цинк восстановится до металлического состояния. Но все равно металл жалко.

Если заработает воздушно-цинковая батарея, то применение для нее найдется. Для коротких операций саморазряд не страшен. Можно войсковую разведку с радиостанцией заслать, или артиллерийского корректировщика. Вот здесь сухие батареи помогут, трудоемкость их изготовления должна быть значительно ниже, чем у аккумуляторов.

Хотя такие батарейки будут довольно тяжелыми, учитывая наши "высокие" технологии. Поэтому надо бы разработать еще один проект — серебряно-цинковый аккумулятор. И цинк и серебро у нас есть, а достоинств у этого элемента много. Очень большие удельные емкость и мощность, высокая механическая прочность, малый саморазряд. Очень важный для нас момент — не боится глубокого разряда и хранения в разряженном состоянии.

Есть и недостатки — серебро это дорого. Еще его надо очень аккуратно заряжать, с контролем тока и напряжения. Но это укладывается в сценарий использования диверсантами и разведчиками. На базе правильно заряжаем, а в рейде можно не волноваться насчет глубокого разряда, лишь бы обратно привезли. Ну и малое количество циклов, менее сотни — для военного применения терпимо.

Вот как раз военные в моей реальности эти аккумуляторы очень любили, они же денег не считали. Причем использовали даже в режиме одноразовой "батарейки" — например, в торпедах с электроприводом. Серебряно-цинковые аккумуляторы стояли на первом спутнике и на первом луноходе. Если на луноходе аккумулятор подзаряжался солнечной батареей, то на спутнике был опять в одноразовом режиме.

Почитал еще, хороший аккумулятор. Один момент есть — серебряный электрод должен быть отделен от электролита мембраной из целлофана. Цинковому электроду достаточно целлюлозного сепаратора, а вот серебру подавай целлофан. Большинство пластиков водонепроницаемы. А целлофан, без улучшающих добавок, немного пропускает. Вот меняя толщину и количество добавок можно добиться ионной проницаемости. В качестве добавок — глицерин и фенолформальдегид, оба вещества нам доступны.