— Дождевая рыба! Видел бы Гедимин...
— Он знал, что это за штука, — уверенно сказала Кесса, пристраиваясь рядом. — Спасибо ему. Пусть пройдёт дождь...
— Да, конечно, он знал, — кивнул Речник и привлёк Кессу к себе. — Но это самое странное колдовство, какое я только видел. Как ты это придумала, Чёрная Речница?!
"Знал я, что сарматские штуковины странные, но что настолько..." — растерянно думал он, выслеживая синеватый огонёк под облаками. "Ну что ж, хорошо, что от неё есть прок. А пойдут настоящие дожди — она вернётся... а нет — отвезу пластины в Стеклянный Город, там заряжу. Это не беда..."
Небо очистилось к полудню. Река, раздувшаяся от дождя, бурлила под обрывом и медленно приближалась к нижним тропинкам. Жители, взволнованно перекрикиваясь, бродили по лесному берегу, вокруг Высокой Сосны, повалившейся ещё при пожаре. Сейчас огонь внутри неё и под её корнями наконец погас, жители растаскивали кору и рубили мелкие ветви. На обрыве, если прислушаться, можно было услышать, как шуршит и поскрипывает растущая трава. Внизу, на полузатопленном камне, сидела маленькая золотистая кошка и внимательно смотрела на Алсага. Хесский кот вылез из воды и теперь вылизывал мокрую шерсть.
В пещере Фрисс и Кесса вытряхивали золу из корабельной печки и пытались отмыть почерневшую глину. Речник на обрывке велата пытался прикинуть, скольких досок и канатов ещё не хватает для восстановления хиндиксы. Спина у него болела уже гораздо слабее, раны на ногах затянулись окончательно, хромал он ещё заметно, но передвигался по пещере быстро и уверенно.
— Чёрная Речница привела дожди в иссохшие земли, — усмехнулся он, закончив расчёты. За дверной завесой снова зашуршали дождевые капли, солнце скрылось за облаками, и ветер нёс прохладу и запах мокрой травы.
— Пробудила могучего духа стихий и спасла мирных жителей от засухи и пожара, — покачал головой Речник. — Агир Харфонек должен занести это в летопись. Пойду к нему за досками и расскажу, что было ночью...
— Фрисс! — Речница вспыхнула и уткнулась взглядом в пол. — Я тут ни при чём. Это изобретение Гедимина, могущество его народа и благая воля Реки-Праматери.
— Сама по себе эта штука в облака не взлетела бы, — хмыкнул Фрисс и отошёл на пару шагов от вымытой печки, придирчиво её осматривая. — Ну вот видишь, всё цело. Как я и говорил — полезная вещь это каменное зелье. Знать бы заранее — пропитал бы каждую доску. Пойдём теперь, съедим Листовика-другого. Много там ещё, в бочке, осталось?
Дверная завеса зашелестела, пропуская в пещеру гостя, а за ним — второго. В белом свете церита блеснули металлические пластины красной брони и яркие глаза огромной кошки. На пороге стоял Речник Кельнис, и рыжая Фагита сидела у его ног, настороженно шевеля усами. Запах водорослей из пробитого движителя был ей неприятен, и она брезгливо фыркала. Фрисс растерянно мигнул, но тут же усмехнулся. Кесса снова вспыхнула — и она, и её муж были в перемазанном сажей тряпье, в самых старых и ни на что не годных рубахах из семейных запасов.
— Новый рассвет над Высокой Травой! — Кельнис поднял руку в приветственном жесте и шагнул к Речнику.
— Зелёная луна в небе, — учтиво ответил тот и легонько хлопнул гостя по сверкающему плечу. Хлопья сажи взвились в воздух и посыпались на пол, Кесса тихо вздохнула и переглянулась с Фагитой.
— Ты вовремя, Речник Кельнис, — вежливо сказала Речница, незаметно отряхивая рубашку. — У нас открыт бочонок кислухи, есть икко, и цакунва, и лепёшки с рыбой.
— Спасибо, Чёрная Речница, — Кельнис покачал головой, его взгляд был невесёлым. — Надо было раньше навестить вас, тогда бы мы выпили кислухи во славу Реки и её воинов. А теперь ничего не получится. Собирайся, Фрисс, и ты собирайся, Кесса. Меня прислали за вами. Король Астанен ждёт.
— Что?! — Речник от неожиданности пошатнулся и чуть не упал на печку. — Что там за напасть, Кельнис?!
— Ничего хорошего, — хмуро ответил пришелец, пристально глядя на ноги Фрисса. — Чтоб мне стать крысой! Фрисс, ты что, уже во что-то влез?! Кто тебя так?
— Горящая ветка, — помрачнел и Фриссгейн. — А это было моим кораблём. Мне не на чем лететь, Кельнис. И пользы от меня мало.
— Сколько бы ни было, — махнул рукой посланник. — Полетишь на моём корабле. Некогда строить новый...
* * *
Над изломанными поднебесными башнями Старого Города расстилалась вечная серая хмарь, но даже сквозь неё до улиц-ущелий дотягивались лучи солнца. Над мостовыми — блестящими лентами фрила — клубился ядовитый парок, в глазницах чёрных окон сверкали осколки разбитого стекла, башни кренились и клонились друг к другу, и "Идис" — громадная сарматская станция — терялась в лабиринте развалин — вся, со своими ребристыми стенами, рядами огромных тёмно-синих куполов и ветвистыми мачтами в облаках алых огней. Правда, сейчас почти все мачты были тусклыми, лишь три неровно светились, то угасая, то вспыхивая с неожиданной яростью.
Чёрный корабль ликвидаторов, исчерченный яркими кривыми линиями, выскользнул из-за полуразрушенной башни и замер у прикрытых ворот станции, почти касаясь мостовой бронированным брюхом. Кейденс выбрался из люка и направил на стену "усы" передатчика. Стена послушно заскрежетала, открывая округлый проём. Корабль попятился, осторожно поворачиваясь "хвостом" к проходу. Кейденс кивнул и отступил к высокому крыльцу, чтобы не мешать пилоту. Щелчком убрал с глаз затемнённую пластину и повернулся к главным воротам.
— Уран и торий! Зелёные Пожиратели доставлены и выгружены к северу от хранилища. Всё идёт по плану.
— Хорошо, Кейденс, — тяжело качнул головой командир станции, огромный Древний Сармат в иссиня-чёрном скафандре. — На очереди юг.
Он стоял на крыльце и рассеянно сжимал в пальцах пустой контейнер из-под Би-плазмы, который только что осушил — как показалось Кейденсу, одним глотком. Сармат скользнул взглядом по броне командира. Пластины на руках были смяты и оплавлены, потёки чёрного фрила застыли на предплечьях, из-под покрытия ладоней проступил золотистый ипроновый слой, а на запястьях блестели въевшиеся мельчайшие капли металла. Ипроновая пыль прикипела к щитку, закрывающему глаза. Древний глядел на Кейденса хмуро и выглядел усталым и озадаченным.
— Хорошо ты поплавился, Гедимин, — качнул головой сармат, указывая на полуоторванное покрытие на ладони. — Авария?
— Обычный перегрев, — недовольно сузил глаза Древний и отломил кусок бесполезной покорёженной пластины. — Успел, обошлось.
— Снова перегрев?! — Кейденс неприязненно покосился на мигающие мачты. — Третий блок всё никак не выравняется? Шестой скачок уже, если я со счёту не сбился, третий день возимся...
— Не третий, — Гедимин провёл по ладони лучевым резаком, разглаживая поверхность. — Второй. Восьмикратное превышение мощности. Ты проверял распылитель ипрона перед запуском?
— Второй?! — Кейденс недоверчиво сощурился. — Само собой, командир. Всё было проверено, и всё было в исправности.
— Значит, сопла деформировались позднее, — Гедимин с досадой поморщился. — Странно, это один из самых надёжных альнкитов. Не замечал раньше за ним склонности к скачкам. Если уж при первом запуске...
Он замолчал, прислушиваясь к отдалённому свисту охлаждающих систем. Спустя долю секунды станция содрогнулась от надрывного воя сирены, и тут же замигала мачта над одним из куполов, и раскалённый ветер взревел над его трубами. Гедимин, не проронив ни слова, прикоснулся к креплениям полётного ранца и сгинул в зеленоватом мерцании. Кейденс смерил мачту долгим задумчивым взглядом. Станцию определённо лихорадило, и сильнее, чем той весной. Найти бы сведения о работе альнкитов до Применения. Не могли же они выстоять пять тысячелетий без ремонта и выйти из строя всего за четыре года...
Глава 02. Замок Астанена
— Ясно и Листовику, что это было неблагоразумно! Поломать себе кости в начале весны, когда всё спокойно... — Речник Кельнис тяжело вздохнул и потрепал Фагиту по загривку. Кошка растянулась у горячей печки и пристально смотрела на Алсага. Песчаный кот лёг в отдалении, но и там не смог отделаться от Койи — сегон забрался на его бок и улёгся там, тихо урча. Фрисс сидел на палубе, облокотившись на борт, и время от времени оглядывался — поспевает ли за хиндиксой костяной корабль Кессы? Сама Кесса была здесь, на корабле Кельниса, и тихим свистом направляла полёт крылатой лодки-нежити. Тхэйга слушалась её беспрекословно.
— Впрочем, Кесса, тут нечему дивиться, — Кельнис вздохнул ещё раз и поворошил угли в печи. — Будь мы с Фриссгейном благоразумными людьми, ни за что не пошли бы в Речники. Хаэй! Я вижу флаги над башнями! И не только... Бездна! Куда мы садиться-то будем?!
Белые башни Замка выплывали из-за горизонта, и вместе с ними — широкие полотнища синих речных знамён, узкие полоски тревожных флагов и многоцветные шары тысячи хиндикс. Небесная армада окружила Замок со всех сторон, корабли теснились по Острову Аста, по причалам Замка и Храма Девяти Богов и даже висели над драконьим двором, куда хиндиксы сроду не допускались. Со двора доносился недовольный рёв сотни глоток, белые крылатые тени мелькали над башнями, ловко огибая корабли. На Острове Аста, поджав под себя хвост, но всё равно занимая всю северную оконечность вплоть до древних стен, сидел огромный Аметистовый Дракон и угрюмо пускал дым из ноздрей. Кесса сдавленно вскрикнула — дракон был ей знаком.
— Офира Грозовая Туча! Фрисс, ты помнишь её?
— Смутно, — признался Речник. — Но если здесь Аметистовый Дракон, то Некроманты где-то рядом. А там что за штуковина?
Он с трудом поднялся и присмотрелся к золотистому блеску над драконьим двором. Там, расставив искривлённые шипы, неподвижно висел, не касаясь земли, странный чешуйчатый корабль с тёмными окнами-иллюминаторами. Ни надутого шара, ни крыльев у него не было, и всё-таки он не падал. Кесса тихо охнула.
— Золотой корабль Ханан Кеснеков! Им-то что надо в наших краях?!
— Некроманты и Кеснеки в одном Замке?! — Фрисс, забыв о приличиях, протяжно свистнул. — Прочен Замок наших Королей! Не отходи далеко, Кесса. Мало ли что взбредёт в голову этим бешеным солнцепоклонникам! Я тебя прикрою.
Замок приближался, теперь проворные летучие тени были хорошо видны — и ясно стало, что половина летунов слишком мала для драконов, а другая — не белая, а жёлтая или огненно-рыжая. Над башнями, широко раскинув мохнатые крылья, реяли кошки-йиннэн.
— Йиннэн... — зачарованно вздохнула Речница. — Целая стая йиннэн! Койя, Алсаг, вы посмотрите...
— Мррря? — хесский кот шевельнул ухом, но и не подумал подняться. Койя оперлась передними лапами о борт, с любопытством глядя на Замок и летучие флотилии.
— Храни нас всех Макега! Садиться нам, между тем, негде, — заключил Речник Кельнис, поворачивая от переполненных причалов к дальним задворкам Храма. Хиндикса плыла высоко над пришвартованными кораблями, и летучие коты шныряли вокруг, чуть не задевая её крыльями. Внизу мелькали красные доспехи Речников, яркие мантии магов и жрецов, белые плащи Всадников Изумруда, рыжий мех бесчисленных Фагит и жёлтый — крылатых кошек. Весь двор заполнен был магами и Речниками, и служители Замка пробирались вдоль стен и между кораблей, с трудом находя себе дорогу. То и дело дребезжал гонг на речной пристани — те, кто причалил к Острову Аста, к Замку добирались вплавь. За Храмом лежала громадная ветка Тёрна, частично вкопанная в землю, и к её сучьям уже привязали немало кораблей. На оклик Кельниса отозвался замотанный служитель — он подошёл к свободной ветви и замахал руками, дожидаясь, пока ему бросят канат. По тихому сигналу Кессы костяной корабль, развернув крылья, плавно опустился у временного причала. Служитель шарахнулся в сторону.
— Мовен! — укоризненно крикнул сверху Речник Фрисс. — За два года ты не привык?
— А-а... Это ты, изыскатель Фриссгейн... и Чёрная Речница Кесса тоже с тобой, — Мовен поймал канат и подтянул хиндиксу к причалу. — Храни нас Река-Праматерь!
Следом на посадку заходили ещё два корабля, с них уже кричали и свистели, и Мовен, опасливо оглянувшись на тхэйгу, побежал к свободным ветвям. Кельнис сбросил шаткий трап — не иначе как для Фрисса, сам он спрыгнул на ветку, ни за что не держась. Фриссгейн спустился следом и посторонился, пропуская Алсага. Кот мягко приземлился и взмахнул хвостом. Койя сидела на его загривке и непрестанно шевелила ушами. Даже тут, на тихих задворках Храма, сейчас было слишком шумно.
— Спасибо, что подвёз нас, — Фрисс крепко сжал руку Кельниса. Тот отмахнулся.
— Займите в столовой для меня местечко, если сами туда попадёте. Идите! Мне ещё печку остужать...
Кесса, закинув за плечи маленький щит, шла за Фриссом и растерянно озиралась. Алсаг тёрся у её ног, не отходя ни на шаг, а в него вцепилась, опасливо прижав уши, Койя. Во всём многоцветье одежд и флагов Кесса наверняка различала только узкие тревожные ленты — знаки обороняющейся крепости, а в шуме тысяч голосов — тревогу и страх. Солнце припекало — как никогда столь ранней весной, из степи пахло свежей травой и тополёвым мёдом.
— Хаэ-э-эй! — крикнул Фрисс, останавливаясь посреди дороги, и Кесса чуть на него не налетела. — Хаэ-эй, Сигюн! Стены прочны, и надёжен дом!
— Хаэй, Фриссгейн! — рослая Речница вынырнула из толпы. — Хаэй, Кесса! Щит при тебе... упражнялась с ним с той осени?
— Не бывать мне мечником, — мотнула головой Чёрная Речница. — Как прошла зима?
— Зима — нормально, вот весна... — Сигюн нахмурилась. — А впрочем, вам без меня всё расскажут. Что у тебя с ногой, Фрисс?
— Обжёгся, заживает, — махнул рукой тот. — Как твой младший? Не успел я по осени к вам на свадьбу, что уж...
— Было бы куда успевать! — фыркнула Речница. — Ничего о нём не знаю и знать не хочу. Он теперь Иргин Сульга, жить переехал к Сульгам, вот пусть Яцек за ним и смотрит. Хаэ-эй! Яцек! Я тебя вижу, куда ты прячешься?!
— А, Речница Сигюн... — один из Старших Речников отделился от плотной толпы, бросив пару слов на прощание, и подошёл к Фриссу с приветственным кивком. — Всем хорошего дня. Новый зверь в нашем Замке?
Койя настороженно обнюхала руку Речника, он тихонько провёл пальцем между её ушами и вопросительно взглянул на Речницу Сигюн.
— Хаэй, сватья! Что кричишь?
— Речнику Фриссу интересно, жив ли ещё мой балбес, — хмыкнула Речница. — Что скажешь? Пережил зиму Иргин Сульга, великий рыбак и рубщик тростника?
Яцек пожал плечами.
— Сигюн, ты зря придираешься к парню. Я на него пожаловаться не могу. Твой Иргин, между прочим, готовит отменную кислуху из зимней донной тины.
— Да уж, покойного Агнара это утешило бы, — поморщилась Сигюн. — Хвала богам, он не дожил до такого позорища! И что, этот олух остался сидеть в пещере?!
Фрисс подмигнул Кессе и поманил её за собой. Сигюн и Яцек напрочь о них забыли и даже не посмотрели вслед.
— Фрисс, ты знаешь Иргина Сульгу? — еле слышно спросила Кесса.
— Видел мельком, — рассеянно ответил Фрисс, оглядываясь по сторонам. — Алсаг, ину! Поищем у лестницы кого-нибудь, кто в курсе дела. Пока не понимаю, что за напасть к нам пришла, но эти флаги и это сборище — неспроста...
