| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
По некоторым данным, были раскрыты и несколько предателей Родины, как и преступники, информацию о которых как будто дал как раз и неведомый школьник. Как говорили, отчего-то весьма нервозно чувствовали себя и руководители высокого ранга, особенно в Москве и союзных республиках. Но, опять же, конкретно никто ничего не знал. Похоже, всё-таки что-то было именно во втором письме самому товарищу Брежневу. Но он пока хранил молчание и карт своих чужим не раскрывал.
Но третье письмо, полученное им, всего лишь первым секретарём обкома, наверняка с лихвой перещеголяло оба первые? По крайней мере, первое — это уж точно! Да и, весьма вероятно, письма писал один и тот же человек? Что-то уж сильно было похоже на это!
* * *
Глава 27.
Ещё страшнее и невероятнее?
(Лишь бы поверил...)
Вот только общую тетрадь, наверное, не стоило и трогать? Может, надо было его сразу же передать в соответствующие руки?
Первый секретарь обкома сумел спокойно прочесть только несколько страниц. Слишком уж невероятные события, в которые и поверить было трудновато, описывались в общей тетради. Что-то перекликалось и с письмом, но тут эти события были раскрыты более подробно.
На сотне страниц, с обеих сторон, с чётким стандартным почерком, неизвестный человек, похоже, рассказывал обо всём, как бы и происшедшем когда-то в Советском Союзе и во всём мире, уже на больший срок, чем в только что прочитанном письме. Хотя, что в письме, что в тетради, предположительно, все факты совпадали. То же самое было и в летнем письме мифического школьника. Тут уже окончательно можно было сказать, что все сочинения вышли из-под одной руки. Правда, усталость брала своё, да и следующий день обещал быть трудным, поэтому на первый раз важному человеку пришлось ограничиться только поверхностным осмотром общей тетради. Только вот как уснуть после такого?
М-да, дела? Похоже, автор послания был ограничен в своих средствах. Доступа во властные и прочие сферы он явно не имел, раз решил избрать такой способ передачи информации. Хорошо, что всё обошлось! А если любимая певица поступила бы по-другому? Учитывая её саму и круг её же знакомых, что тогда произошло бы! Даже страшно было представить последствия попадания пакета в букете цветов в нежелательные руки.
Так, срочно надо отправить помощника к Людмиле Николаевне. Пусть как можно полнее разузнает об обстоятельствах этого происшествия. Да и наверняка стоит взять с ней подписку о неразглашении. Хотя, к счастью, она и так не может рассказать ничего существенного о характере письма и пакета. Мало ли что там было? Может, неизвестные грузины обратились к нему именно за помощью? Тут, на всякий случай, следовало продумать и такую версию. Тут, даже без конкретики, сильно помогала первая записка.
Так что, спрятав так странно полученные документы в надёжное место, пришлось отправиться спать. А вот письмо и магнитофонную катушку с музыкой, точнее, их копии, всё-таки следовало вернуть хозяйке.
День на самом деле был трудным. Текущие дела не оставляли места размышлениям на другие отвлёченные темы, пусть и о трагическом будущем. Правда, предательские мысли всё же не хотели оставлять его.
Конечно, всё понимающий помощник с верным телохранителем, со сделанными им копиями письма и магнитофонной катушки, с просьбой произнести от его имени обязательные извинения, был отправлен к певице. Та сама с утра позвонила и попросила приехать соответствующих людей в театр. Похоже, что знаменитая артистка тоже не спала всю ночь.
Стало ясно, что, весьма вероятно, грузинский след явно ложный. Хотя, следовало признать, что сценка была разыграна неплохой.
Оказалось, что никакой грузинский паренёк билет на концерт в кассе не покупал. Вероятно, он мог взять его с рук у перекупщиков-спекулянтов, но нужного свидетеля ещё следовало отыскать. Мало того, этот человек вообще ни на вход, ни на выход мимо билетёров не проходил, а вот цветы известной певице он всё-таки подарил.
Следовало проявлять осторожность и проводить только неофициальное расследование, не привлекая к нему абсолютно никакого внимания. Даже КГБ не стоило ставить в известность. Получилось, что уважаемая певица, как бы между делом, просто нажаловалась на слишком назойливого поклонника из южных краёв. В случае чего, короткая записка вполне сойдёт для создания нужного следа.
Верный помощник для скорейшего расследования тут же привлёк, как бы на помощь своей подопечной, главного дирижёра оркестра Анатолия Бадхена. Тот и так бы взялся за песни. А так интерес высокого руководителя заставил его немедленно взяться за изучение и обработку полученного сырого материала. Пришлось, на всякий случай, признать авторство стихов и музыки за неведомым Дато Туташхиа. Ведь так было подписано в письме. Само собой, товарища Бадхена записали в соавторы музыки. Неведомый автор точно бы не возражал против этого.
Первое же пробное исполнение всех пяти песен, как оказалось, привёло в восторг как саму певицу, так и главного дирижёра. Ведь теперь её репертуар действительно мог пополниться на несколько неплохих песен, и весьма в подходящем стиле. Конечно, помощника первого секретаря обкома, в первую очередь, интересовали данные, которые могли пролить свет на дарителя таких необычных подарков. Но, к сожалению, ниточек не имелось. Вообще, пока никаких.
Вечером, уже довольно поздно, после работы, дома, важный человек продолжил изучение общей тетради. С каждой прочитанной строчкой он убеждался, что-то такое, вполне достоверное, в написанном имелось. Многие события были описаны подробно, многие — только вскользь, отрывочно, кусками. Ясно было, что автор как бы жил именно в те времена и являлся очевидцем многих событий, но доступа к слишком уж важной и секретной информации не имел. Особенно расплывчато были показаны именно последние годы, своеобразные времена контрреволюции. А вот советские времена раскрывались довольно хорошо. Наверное, к этому времени обстоятельства более ранних событий уже были достаточно известны. Да и важнее всего было узнать именно про начало событий.
Тут уж действительно гриф 'Особой государственной важности!' соответствовал характеру послания. Ведь именно им, страшно важным посланием из будущего, была эта обычная общая тетрадь. Цены ей не было! Практически два десятилетия будущего раскрывались перед уважаемым Григорием Васильевичем. Да и неизвестный автор явно благоволил к нему. Не зря же было указано, что передать только лично в его руки.
Даже страшно было представить, сколько всяких тайн и сведений, неизвестных абсолютно никому на всём белом свете, конечно, сейчас, имелось в ней. Но главным же было одно — буквально через двенадцать лет Советский Союз мог прекратить своё существование, и всё из-за непонятных и неуправляемых процессов в стране. Можно было просто назвать это ошибкой верхушки всего Союза, народов, населявших Советский Союз, или даже предательством 'элиты'!
Всё никак не оставляли сомнения в достоверности описанных событий. Да и многое просто не имелось возможности проверить. Следовало ждать ближайших событий, на которые можно было ориентироваться. Хотя, и тут можно было попасть впросак.
Ближайшими такими предсказанными, пока неизвестными никому, являлись события в Тегеране и напряжённость в отношениях между Ираном и США. Неспокойно было в Южной Корее, но эту страну уже не стоило принимать во внимание.
Второй вечер и часть третьей ночи тоже ушли на весьма внимательное чтение общей тетради. Про нормальный сон нечего и было думать.
А вот на следующее утро случилось весьма неожиданное.
Защищённый телефонный звонок с далёкого Минска весьма озадачил первого секретаря обкома.
— Григорий Васильевич, доброго утречка. Тут тебя беспокоит Машеров. Особо расспрашивать не буду. Просто хочется уточнить. Слушай, тебе октябрь следующего года в Жодино и конкретно девятнадцатое — двадцать первое августа с ГКЧП что-нибудь говорят? Может не отвечать. Это просто шутка, к седьмому ноября. Да, ещё, как у вас дела к празднику? Хотелось бы узнать и поподробнее.
Тут впору было промолчать или же ответить, но с неизвестно какими последствиями в дальнейшем. Да и предательская пауза и так уж выдавала всё начистую. Проще было сразу же переключиться на второй вопрос, оставив без внимания первый. Но...
— Говорят, Пётр Миронович. И дела к празднику пока ничего. Могу сообщить, что успехи налицо. Есть чем отчитаться перед ЦК и Политбюро. Правда, есть определённые проблемы, но их, наверное, можно вполне попробовать решить, скооперировавшись друг с другом.
Ответное молчание было ещё большим.
— Понятно, Григорий Васильевич. Принимается. У нас в Белоруссии тоже имеются определённые успехи, и проблемы тоже. Но, действительно, нам было бы лучше скооперироваться, чтобы решать их вместе. Так что, после праздника жду в гости. Или лучше приехать к тебе?
— Зачем же, Пётр Миронович? Можно и к тебе. Давненько я не был в Белоруссии. Да и обмен опытом не помешает. Так что, жди не только меня, но и кое-какие делегации. Так сказать, проведём рабоче-крестьянский и культурный, и производственный обмен.
— Жду, Григорий Васильевич. До скорого. Связь прервалась, точнее, товарищ Машеров просто разъединился. Короткий обмен репликами сказал о многом. Неужели этот 'Дато Туташхиа' успел отметиться и в Минске? Что он там успел сообщить или какие материалы передать? И что действительно написано в письме Генеральному Секретарю? Кто ещё может быть причастным к таким секретам? Может, следующим пунктом остановки является Киев? Как узнать об этом? И что предпринять далее?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
