— Языку меня учил спасенный нами из океана имперец по имени Влад, а здесь я потому, что с детства мечтал пересечь пешком самую большую страну мира. Начал же с юго-востока, попав сюда после очень длительного путешествия на многих кораблях. Попутками, так сказать.

— Скажите что-нибудь на языке вашей родины, кавалер, — попросила вдруг неугомонная графиня.

— Йес, леди, ай эндестенд ю, — брякнул Сергей.

— А теперь, переведите....

— "Да, леди, я вас понимаю". Леди — это обращение к высокородной женщине.

— Красивое обращение, похоже на лебедя — очень грациозную птицу.

— Я видел лебедей, леди. Вы могли бы поспорить с ними в грациозности.

— О! Да вы искусный дамский угодник, кажется....

— Вам показалось, мадам.

— Я вообще-то мадмуазель.

— Разве незамужние дочери графа могут быть графинями?

— Могут — после смерти отца и при отсутствии братьев.

— Простите, меня, ваше сиятельство.

— Светозара, — вмешалась рыжая графиня. — Ты долго будешь тут расшаркиваться перед кавалером?

— Уже ухожу. Но на прощанье я должна все же сообщить этому достойному человеку свое имя, не так ли?

— Вот уж ни к чему, — фыркнула рыжая. — Но коли тебе так хочется, то сообщи.

— Пред вами, кавалер де Берс, смиренно стоит графиня Светозара Белевская, владелица Меганского замка и многих других в Драгомирской империи.

— Светозара Белевская является еще внучкой Ее Величества, регентши императора, а также троюродной сестрой этого малолетки, — сочла необходимым добавить рыжая фурия.

— Благодарю, я проникся, — еще раз поклонился Сергей, не отрывая взгляда от глаз синеокой аристократки.

— Проникся он, — в очередной раз фыркнула подруга. — Другой бы от страха еще трепетал, чудом оставшись в живых, а этот юнак подыздевывается над нами.

— Осмелюсь сообщить, — ожил вдруг стоявший в сторонке маг. — Я вовсе не промахнулся: мой файербол отрикошетил от магического щита, внезапно окружившего этого человека.

— Ого! Так вы, оказывается, маг! — воскликнула рыжая.

— Он не маг, — возразил Симеон. — Я бы это давно почувствовал. Скорее всего, господину де Берсу присуще стихийное отторжение магии. Такое очень редко, но бывало в истории нашего мира. Подобных людей бесполезно подвергать магическим воздействиям любой силы. Но обычной силе, человеческой, подчинить можно.

— Я очень рада, что Вы, герой, оказались столь необычным существом, — заулыбалась Светозара. — Вас наверняка ждет великое будущее. Даже жаль, что в этом будущем рядом с вами нам не быть. Но мы станем очень внимательно отслеживать ваш дальнейший жизненный путь. А может вы измените свой маршрут и предпочтете строить свое будущее в нашей империи?

— Не проще ли сразу сказать этому молодцу, что он тебе сильно понравился и ты хочешь на него повеситься? — саркастически предложила фурия. После этих ее слов и кавалер и синеглазка так явственно покраснели, что фурия расхохоталась. А потом сказала:

— Ладно, пошутили и будет. Счастливо оставаться у основания нашей аристократической пирамиды, кавалер. Но если вы сумеете пройти путь вверх, обретая звания барона, виконта, графа и маркиза, то не исключено, что скромница Светозара вновь обратит свой взгляд на вашу уже сивую или даже лысую голову. К сожалению, нынешняя красавица тоже к тому времени будет вяленькой старушкой....

— Мальвина! — резко оборвала подругу Светозара. — Уймись, наконец. До свиданья, Серж де Берс, я почему-то верю, что наши пути еще пересекутся....

Когда аристократы покинули ресторан, Сергей шумно подышал раз пять всей грудью и снова огляделся. На это раз он увидел и Гаспара (полнокровного толстяка лет пятидесяти) и Заряну, смотревшую на него исподлобья.

— Я тоже хочу поблагодарить вас, господин кавалер, — заговорил хозяин ресторана. — Если бы не ваша расторопность, мой ресторан сгорел бы дотла!

-Так ведь он из-за меня и загорелся, — виновато сказал Сергей.

-Вот те раз! — решительно встряла Заряна. — Значит если грабитель залез в дом и, встретив сопротивление случайного гостя, убил ненароком хозяина, то суд должен обвинить в этом того самого гостя, а о грабителе забыть? Это полная чушь! Плюньте на этот казус, кавалер, и помните лишь о том, что вы предотвратили гибель многих жителей нашего города!

— Спасибо на добром слове Заряна, — прочувственно сказал Сергей. — Давайте я помогу вам навести порядок в ресторане....

— Ни-ни! — встрепенулись одновременно хозяин и прислуга. — Мы сделаем все сами. А вы пока можете выпить пару бокалов самого лучшего нашего вина — меганского самородного!

— Я вроде бы его уже пробовал, — засомневался кавалер.

— Вы пили просто меганское, — пояснила Заряна. — А меганское самородное предназначено лишь для самых почетных гостей ресторана, его у нас всего один бочонок и тот хорошо початый.

Меганское самородное оказалось очень похожим на токайское самородное, которого много продавалось во времена СССР. Но последние тридцать лет Сергей Берсенев его не пил и теперь с удовольствием обонял, смаковал и поглощал. С двух полных бокалов его подразвезло и потому он почти сразу (лишь они остались с Заряной в том самом укромном уголке) стал ее обнимать и целовать.

— Вы пьяны, Серж, — отбивалась улыбающаяся девушка. — Как вам не стыдно пренебрегать кодексом благородного человека!

— Я не совсем благородный, — признавался ей кавалер. — Моя дорогая мамочка была, кажется, прачкой.

— Почему кажется? — удивлялась Заряна, отдирая лапы кавалера от своей попы.

— Потому что я ее никогда не видел, — напропалую сочинял попаданец. — Меня сразу забрали в дом отца, где я сосал тити совершенно посторонней женщины.

— У благородных это в обычае, — соглашалась девушка, но не соглашалась отдавать свои титечки в настырные ладони бастарда.

— Я, может, вообще не дворянин, — совсем затосковал кавалер, отринутый на всех путях к девичьим прелестям. — Потом я слышал россказни дворни, что у мамочки до моего рождения был любовник — отцовский конюх.

— Этого не может быть, миленький, — стала утешать его Заряна, а в итоге позволив себя тискать все более внятно и целовать с нарастающей страстью. — Ах, что ты со мной делаешь? Я ведь не железная и могу не устоять....

— А я будто лом проглотил и он проник до самого низа живота, Чувствуешь?

— Еще как, весь бок мне отдавил, наверняка синяки будут!

— Так давай устроим его поудобнее, моя кралечка. Ты ведь знаешь, где его место?

— Знаю, рассказывали.... Но ты завтра уедешь, а я останусь одна! Знаешь, как мне будет обидно и одиноко? Хотя.... Это правда, что маг про тебя наговорил?

— О моем стихийном магическом щите?

— Да, о нем. Ты, в самом деле, не знал до сегодняшнего дня о своей особенности?

— Клянусь, чем хочешь! Веришь?

— Верю, верю. Получается, ты получил этот щит просто в результате рождения....

— А я уловил твою мысль! — воскликнул кавалер. — Мой сын, а может и дочь, тоже могут получить этот дар! Ты это имела в виду?

— В общем да...— Так давай постараемся зачать сегодня будущее чудо! И не стоит медлить: ночь летом не такая и длинная....

— А ты меня любишь?

"Извечный девичий вопрос" — заулыбался про себя Берсенев, в то время как его губы лихорадочно шептали:

— Я влюбился в тебя с первого взгляда! Ну, может со второго! А когда ты предложила мне огурчик с грядки, я стал целиком твой. Веришь?

— Верю, милый! Ты тоже покорил меня сразу, а уж потом и подавно. Иди же сюда и будь что будет....

Глава пятая, в которой Серж де Берс вооружается и обжирается.

Проснувшись следующим утром (но поздненько!) в гостиничной постели, Сергей со вздохом хотел было собираться в путь-дорогу, но тут вспомнил, что ночью они с Заряной эту его блажь пока задробили: где гарантия, что после одного любовного свиданья девушка возьмет и забеременеет? Не-ет, надо пожить здесь недельки две-три-четыре и убедиться, что семя чужеземца проросло в недрах имперской девы! И только тогда продолжить (или не продолжить!) свой путь в неизвестность.... Враз повеселев, молодец велел коридорному нести ведро воды, а также бритвенные принадлежности, так как колючие щеки и подбородок аманта в здешних краях нормальными девицами не приветствуются. Но когда слуга развернул пред попаданцем опасную бритву, тот сам экспериментировать с ней не решился, а предпочел довериться ловким рукам коридорного, который давно освоил навыки парикмахера и вовсю обслуживал постояльцев за дополнительную плату.

Обильно завтракать Берсенев не привык и потому ограничился стаканом молока (с весьма своеобразным, но приятным привкусом) и свежей хрустящей булочкой, которые ему принесли в номер. После чего, вспомнив свое хобби последних лет (изготовление арбалетов, очень популярных у реконструкторов, а также пневматических пистолетов, пригодных для самозащиты), он решил навестить оружейную лавку, которая, по наводке коридорного, находится в центральной части города — но не в замке, а в его предместье. Утром над городом прошел дождь, но теперь от него остались лишь быстро несущиеся по небу тучки да свежий ветерок — отличная, бодрящая погода по мнению давно живущего на свете мужчины. И потому Сергей пошел через мост и далее в небольшое, но образцовое предместье в отличном настроении. На Ремесленной улице ему встретились по очереди лавки (небольшенькие магазинчики в цоколе 2-3-этажных зданий) гончара, скобаря, седельщика, а следующей была как раз оружейника.

Окно в лавку было достаточно широким (хоть и закрывалось на ночь крепкими металлическими ставнями), и разложенные на прилавке и развешанные по стенам боевые приблуды были покупателям хорошо видны. За прилавком стоял молоденький чувачок с пройдошливой физиономией, которая сразу заулыбалась потенциальному покупателю.

— Мы рады приветствовать вас, господин, в нашей оружейной лавке! — воскликнул он. — Что вы желаете приобрести?

В ответ покупатель прижал палец к своим губам, выразительно глядя на продавца, и тот послушно замолк. Ручной холодняк кавалера в данный момент не интересовал, и он целенаправленно прошел к витрине с пистолетами. Ожидания его оправдались: пистолетов было достаточно много, но в большинстве они были гладкоствольными и заряжались с дула — при разнообразии размеров и художественного оформления. Но в одной из витрин нашелся все-таки желанный замковый пистоль с дулом длиной сантиметров 18-20 при диаметре ствола около 1 см. Снаружи пистоль блестел от смазки, но опытным глазом экс-пятиборец определил, что пистолетом этим пользовались и довольно долго — рукоять его основательно потерта. "Ничего. Если он окажется еще и с нарезами, лучшего и желать нельзя" — загадал Сергей. Подняв голову, он обнаружил перед собой шустрого продавца, и молча указал на пистоль. Тот молча же его извлек и подал в руки требовательного покупателя.

— Откройте замок, — велел кавалер. Продавец немного замешкался, но отвалил ствол от рукояти. Сергей оборотил ствол к окну, заглянул в его дуло и чуть улыбнулся: нарезы были в наличии. Внутренность ствола тоже блестела от смазки, но чищена она была на отъебись: нарезные каналы остались забиты мусором, а то и ржавчиной. "И это хорошо, — опять улыбнулся покупатель. — Вот мне основание для снижения цены за этот раритет". Еще он придирчиво осмотрел боек, потрогал пальцем и засомневался в его ударных качествах (хоть в пневмоварианте боек был ни к чему).

— Вы из этого пистолета стреляли? — спросил он шустряка.

— А как же, — заверил продавец. — У нас все пистоли так проверяют!

Но глазками чуть сморгнул и Сергей сказал:

— Мой принцип: доверяй, но проверяй. Зарядите его и выстрелите в свою проверочную мишень. У вас же есть такая?

— Есть, — вяловато сказал продавец и вдруг пооткровенничал: — Пули для этого пистоля у нас в ограниченном количестве....

— Сколько?

— Всего восемь....

— Пули для казнозарядного оружия — это всегда проблема, — согласился попаданец. — Но я знаю место, где мне их сделают. Стреляйте.

Продавец проделал все нужные манипуляции, уставил ствол на участок стены, где висел срез от дубового пня с пришпиленной на него круговой мишенью и нажал на курок. Тот щелкнул, но выстрела не последовало. Курок щелкнул опять — с тем же результатом.

— И вы хотели продать мне этот бракованный пистоль да еще, поди, задорого? — возмутился кавалер.

— Я не знаю, почему он вдруг отказал! — плачущим голосом запричитал продавец. — Простите меня, я сейчас уберу эту дрянь с витрины!

— И куда же ты ее подеваешь? — иронически спросил посетитель.

— Это решит хозяин! А я бы выкинул в хлам! Снес к продавцам железного лома!

— Которые отвалили бы тебе аж полсеребрушки, — засмеялся свидетель позора. И вдруг продавец услышал спасительную весть: — Но я все же могу этот пистоль купить. В коллекцию для батюшки. Он повесит бесполезную игрушку на ковер, к другим бесполезным образцам и будет очень доволен. Зато ты получишь в карман пять серебрушек, а не половину.

— Да этот редкий пистоль мы продавали за пять золотых! — попытался возразить продавец.

— Я могу отдать эти золотые, — саркастически рассмеялся покупатель, — а потом обратиться в суд Гильдии и поиметь с вас в качестве штрафа за бракованное оружие вдвое или втрое больше!

— Хозяин сдерет с меня шкуру за потерянную прибыль! — чуть не заплакал юнак.

— Я оставлю для него записку, где распишу произошедший казус и миновавший мимо вас судебный иск, И ты останешься обеленным. Такой выход из ситуации подойдет?

— Наверное, да. А каковы ваши имя и титул, господин?

— Кавалер Серж де Берс, — надменно произнес покупатель. — Неси бумагу, перо и чернила. А ты грамотен?

— Нет, господин....

— А хозяин?

— Тоже. Но рядом живет галантерейщик, который хорошо читает и пишет....

"Тогда я могу написать записку на своем языке, — возрадовался попаданец. — Лишь бы каллиграфия меня не подвела. Если же все-таки притянут к ответу за непонятную абракадабру, то сошлюсь на грамматику Винланда..."

Совершив супервыгодную покупку (один золотой был приравнен в империи к 20 серебрушкам), Сергей походил еще по лавкам Ремесленной улицы и купил свинцовый прут, распилив его тут же на пять заготовок для контейнеров под сжатый воздух и получив существенный остаток для литья пулек (Нейслера или Минье — пока не решил). Здесь же он приобрел необходимые детали для изготовления воздушного насоса высокого давления (до 300 атмосфер) и магазина для автоматической подачи пуль в затворную часть пистолета. После чего совершенно счастливым вернулся в гостиницу и сел за переделку порохового пистоля в пневматический . За этим замечательным занятием он совершенно забыл о времени, но вдруг в его комнату кто-то постучал. Открыв дверь, Сергей обнаружил за ней страшно смущающегося парнишку лет десяти, который, шмыгая носом, сообщил, что его послала Заряна и что обеденный "час" в ресторане уже заканчивается.

— Ладно, — проворчал кавалер. — Скажи этой настырной девушке, что я иду. И вот тебе медяшка на леденцы.

Заряна встретила кавалера уже на пороге ресторана и, сверкнув глазами, сообщила, что теперь кавалеру придется подъедать остатки из кастрюль и что она очень расстроилась его невниманием к ней. Она даже начала черт те что думать о том, с кем он закрылся в номере, и только Митька ее немного успокоил. Кавалер выслушал нападки своей милушки с олимпийской невозмутимостью, а потом улыбнулся и сказал: