Танцующая со Смертью

Боль. Буквально разрывая на части, она медленно и мучительно сводила меня с ума. Все-таки я не рассчитала, отложив себе слишком мало красноцвета. Умирать всегда больно, а умирать за четверых, больно невыносимо. Но нужно было терпеть. Открыв глаза, я огляделась вокруг, в который раз узнав то место, где оказалась: повсюду, куда ни натыкался взгляд, плыл густой туман, не дававший рассмотреть даже собственную руку. Да и есть ли вообще рука у духа? Я стояла на Грани. Так называли место между жизнью и смертью, место, вылечивавшее любые болезни, освобождавшее от любых проблем, но не отпускавшее уже никого. Почти никого. Здесь я была слишком частой гостьей, чтобы чего-то бояться.

— Пришла.

— Да, — обернувшись, я посмотрела на женщину, с ног до головы закутанную в длинный черный плащ. Лишь ее одну возможно было увидеть в этом странном месте.

— Ты забавная, — ткань капюшона чуть дернулась и на миг мелькнула белоснежная улыбка. — Люди боятся смерти, а ты все чаще ее ищешь.

— Я просто хочу помочь.

— Они обречены.

— Не правда, — я упрямо мотнула головой. — Вчера мне удалось спасти одну девочку, теперь же я не дам погибнуть остальным.

— Вчера я позволила тебе дать людям радость, но так будет не всегда. К тому же, ее время еще не пришло.

— Почему?

— Не заставляй меня разочаровываться в тебе, дитя, — женщина подошла ближе и внимательно меня оглядела. — Ты юна, но многое тебе уже ведомо.

— Простите меня, это действительно был глупый вопрос.

— Ты умеешь осознавать свои ошибки, это редкое качество, — протянув руку, она коснулась моей щеки. Холод, убийственный холод. Кожу будто сковали льдом. — Ты забавная. Что ж, я позволю тебе забрать детей, но при одном условии: найди их, — с этими словами, женщина скрылась в тумане, оставив меня напряженно оглядываться по сторонам.

О, боги, как же я ненавидела все эти игры! Немного побродив, я прислушалась к ощущениям: перед обрядом я соединила свою ауру с аурами малышей, так что возможно мне удалось бы их отыскать. Ничего, абсолютная пустота. Я стиснула зубы и упрямо пошла вперед: что бы ни случилось, я не могла от них отступиться.

Внезапная вспышка чужих эмоций заставила меня замереть на месте: где-то поблизости находился Нор. Идя вслед за спокойствием, счастьем и легкой грустью, которые так и опутывали мальчика, я, наконец, смогла его увидеть.

— Нор!

— Госпожа Нель? — в голосе мальчика послышалось изумление. Поднявшись на ноги, он подбежал ко мне и радостно улыбнулся. — Вам здесь нравится, госпожа Нель? Здесь так хорошо, а еще я слышу музыку, она играет вон там, — взяв меня за руку, Нор указал в даль, где туман собирался еще плотнее и казался белой стеной.

— Музыка? — я обеспокоенно посмотрела на малыша. Кажется, дело было плохо, даже очень. Нор уже услышал зов, а это значило, что ему как можно скорее необходимо было покинуть Грань, иначе могло быть слишком поздно. — Нор, послушай меня и запомни хорошенько, — взяв в руки маленькие ладошки мальчика, я опустилась перед ним на колени и постаралась сделать так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. — Ты не должен идти за музыкой, твое время еще не пришло.

— Но почему? Она такая красивая и мне хорошо, когда я ее слышу.

— Нор, — я глубоко вздохнула. Ну как можно было объяснить маленькому мальчику, что иначе он умрет?! — Тебе надо вернуться. Ты ведь не хочешь, чтобы мама плакала? Если ты пойдешь за музыкой, ей будет очень плохо и даже твой отец не сможет ничего поделать. Ты нужен своей маме, Нор, но, если ты не вернешься к ней, возможно больше вы никогда не увидитесь.

— Я умру? — я невольно вздрогнула, поражаясь проницательности ребенка.

— Да, Нор, если ты пойдешь дальше, то умрешь.

— Не думал, что умирать так приятно, — посмотрев за Грань, он вздохнул. — Но мама без меня не справится, я должен ее защищать, так папа говорит.

— Тогда тебе пора возвращаться к своей маме. Иди, — я развернула его и направлила вперед, где туман постепенно рассеивался, заканчиваясь пустотой. — Ничего не бойся и все будет хорошо.

— А ты вернешься? — я невольно улыбнулась, заметив как Нор, незаметно для себя, перешел на "ты".

— Обязательно, вот только найду девочек и тут же вернусь.

— Тогда и я с тобой, — он упрямо поджал губы.

— Нет, — кажется, я сказала это слишком резко, так как он вздрогнул и попятился. — Это слишком опасно, Нор, особенно для тебя, так что возвращайся.

— Для тебя это тоже опасно, а если я буду рядом, то ты ничего не будешь бояться, и музыка тебе ничего не сделает.

— Нор...

— Я уже большой, — на меня умоляюще взглянули большие карие глаза, Нор изо всех сил пытался скрыть страх. — Папа говорит, что я мужчина, а значит, должен всех защищать.

— Ну, хорошо, — мне осталось лишь тяжело вздохнуть и сжать в руке его ладошку. — Тогда не отставай и не оглядывайся.

— А почему...

— И еще, — я наклонилась к мальчику и прижала палец к его губам. — Не задавай никаких вопросов. Возможно, я потом тебе все объясню, но это будет уже дома и чуть позже, когда немного подрастешь.

Нор внимательно на меня посмотрел, и кивнул, дав понять, что все запомнил. Усмехнувшись, я посмотрела вперед и искренне понадеялась успеть вовремя. Все чувства говорили о том, что обе девочки где-то рядом.

Майку мы нашли быстро, зова она еще не слышала, что не могло ни радовать, поэтому, обратно ушла легко и без приключений. Зато с Лирицей дела обстояли намного хуже. Сидя на коленях возле девочки, я ласково гладила ее по длинным волосам цвета расплавленного золота. На малышку зов действовал намного сильнее, чем на остальных детей.

Почувствовав, как крепко сжались маленькие пальчики на моей руке, я сильнее прижала ее к себе, не стыдясь катившихся по щекам слез. Умел ли дух плакать? Мой умел.

— Она тоже слышит музыку? — Нор сел рядом и прижался ко мне всем телом. Ему было тяжело: личико побледнело и заострилось, появились темные круги под глазами, а руки помимо воли искали мое прикосновение. Странно, я не думала, что в этом месте можно так отчетливо видеть других людей, хотя, вряд ли кто-то, идя за Грань, стал бы искать себе компанию.

— Не знаю, малыш, каждый зов слышит по-своему.

— Там мама... — голос Лирицы был чуть громче шепота. — Она зовет меня. И папа...

— Милая, ты не должна идти к ним, твое время еще не пришло, — Закусив губу, я смотрела на то, как она мучилась, и прекрасно понимала, что ничем, кроме поддержки, помочь не могла.

— Откуда тебе известно, сколько времени кому отведено, Чувствующая? — резко обернувшись, я наткнулась на внимательный взгляд абсолютно белых глаз. В первый раз за все время, что я оказывалась на Грани, Смерть (а женщина в плаще была именно ей) изменила своим привычкам и позволила мне увидеть то, что скрывалось под капюшоном. Радоваться таким переменам или же нет, я не знала, но искренне надеялась, что ничего страшным мне это не грозило.

— Нель, а почему у этой госпожи закрыто лицо? — робкий вопрос Нора заставил меня удивленно на него посмотреть.

— Закрыто?

— Ага.

— Не каждому дано видеть меня, Нор, — Смерть улыбнулась. А она красивая, даже очень: правильные черты лица, чуть полноватые розовые губы, прекрасные миндалевидные глаза. Портил это ощущение красоты лишь их цвет. — Смерть слепа к своим жертвам, — эти слова раздались прямо у меня в голове, заставив напряженно посмотреть на женщину.

— А откуда вы знаете мое имя? — любопытство в мальчике все же пересилило страх.

— Вы находитесь у меня в гостях, а мне положено знать имена всех сюда входящих.

— Так вы... — в глазах Нора отразился ужас, когда он понял, кто стоял перед ним.

— Не пугай его, — я решительно встала между ним и Смертью.

— А то что? — усмехнувшись, женщина внимательно меня оглядела, заставив поежиться под ее взглядом.

— Я сделаю все, чтобы они отсюда ушли и мне все равно, чего это будет стоить.

— Зачем тебе это? — впервые на лице Смерти проявилось недоумение. — Мальчика забирай, он бы справился и без твоей помощи, а девочку придется оставить здесь, она слишком слаба.

— Нет, я уйду только со всеми.

— Почему тебе так важна это малышка? Ей нечего делать в мире живых, там ее никто не ждет.

— Не правда, — я упрямо покачала головой, даже не собираясь уступать женщине.

— Да? И кому же она там нужна?

— Никому, — Лирица с затаенной болью посмотрела на меня. — Здесь мои родители, а дома меня никто не ждет.

— Теперь все изменится, малышка, ты только вернись.

— Я не хочу быть одна, — девочка крепче прижалась ко мне и тихо заплакала. — Позвольте мне уйти, госпожа.

— Нет, — я зло посмотрела на заинтересованно наблюдавшую за нами Смерть. Сердце разрывалось от боли: я не могла потерять этого ребенка. Может, все дело было в той боли, с которой я сама жила все это время, возможно — во внезапно (и так не вовремя) проявившемся материнском инстинкте, этого я не знала, но отпустить ее все равно не могла. Я продолжила, так и не посмотрев на девочку: — Ты не будешь одна. Мы вместе поедем в Криатон, и там ты поступишь в академию. Я не смогу быть рядом все время, но обещаю, что буду приезжать так часто, как только смогу. А в академии будут учиться и другие ребята, так что скучать тебе не придется.

— Мы поедем в столицу?! — посмотрев на девочку, я с радостью отметила, как зажглись восторгом ее глаза.

— Обязательно, только для этого тебе надо пойти со мной.

— А как же мама?

— К ней ты всегда успеешь вернуться, но сейчас тебе надо жить, — взглянув на Смерть, я нахмурилась. — Ты обещала, что отпустишь детей, если я смогу их отыскать. Так вот, я их отыскала и все готовы вернуться. Ты сдержишь свое слово?

— Я всегда сдерживаю данное слово, — пожав плечами, она развернулась и направилась прочь. — Ты мне нравишься, Чувствующая, с нетерпение жду нашей новой встречи.

— Надеюсь, она будет не скоро, — ответом мне был лишь тихий смех.

— Госпожа Нель, а мы скоро приедем? — покрепче прижав к себе Лирицу, я пустила Белку чуть быстрее, не дав заснуть на ходу. Свое имя моя кобылка получила за рыжий окрас и вечно хитрющие глаза, так и рыскавшие по сторонам в надежде утащить, что повкуснее. — Я кушать хочу.

— Держи, — я сунула в руки малышки большое яблоко, одно из тех, что надавала нам в дорогу счастливая Лукьяна.

С тех пор, как я очнулась, ко мне успели подойти все жители деревни, непременно считавшие своим долгом хоть как-то отблагодарить "спасительницу". Именно благодаря их стараниям Белка теперь еле передвигалась, нагруженная таким количество сумок с едой и вещами для Лирицы, что здорово напоминала огромный шар на ножках.

Узнав, что я собралась взять в столицу девочку, Релис долгое время пытался меня отговорить, но, поняв, что это бесполезно, сдался, втайне от всех шепнув, что очень благодарен за заботу о сиротке. И вот сейчас, это чудо, которое я сократила просто до Лиры, уже часа три пыталось выяснить, что ее ждало впереди, соблазняя меня раз пятнадцать повернуть обратно.

— Госпожа Нель...

— Так, Лира, еще немного и госпожа Нель будет очень злиться, потому что, во-первых, она уже давно просила называть ее по имени, а во-вторых, скоро наша добрая лошадка, которая не любит шума, начнет кусать всяких маленьких много болтающих девочек, — я шутливо щелкнула зубами рядом с ее носиком, заставив малышку звонко рассмеяться. — Не волнуйся, родная, осталось проехать еще совсем немного, скоро уже будем в Криатоне.

Криатон... Столица нашего королевства, место, куда мне очень не хотелось возвращаться. Как жаль, что жизнь решила иначе. Откинув назад волосы, я посмотрела на довольного ребенка, беззаботно вертевшегося в седле и рассматривавшего окружавший нас пейзаж. Итак, план на ближайшие дни: встретиться с наставником, так как одна я в этом деле с Дарракши-Лан точно не разобралась бы, попытаться снова не влезть во что-нибудь весьма сомнительное и не попадаться на глаза никому из гильдии. Но в первую очередь — определить Лиру в академию. Помнится, господин Дайрин, нынешний директор, многим был мне обязан в свое время, что ж, вот и появился отличный повод вернуть должок.

Глава 3

С академией не возникло никаких проблем: едва узнав, чего я от него хочу, Дайрин сразу же уверил меня в том, что Лире в "этом чудном месте" будет очень комфортно. Естественно, девочку я представила как родную дочь, заранее предупредив о том, чтобы особо любопытным говорила именно эту версию, не давая даже намеков на подозрения.

Попрощавшись с малышкой и убедившись, что с ней будет все в порядке, я отправилась на поиски наставника. Если мне не изменяла память, Грейгор должен был находиться в трактире "Сытый волк", где постоянно останавливался после своих очередных поездок. Подойдя к дому, я невольно прислушалась к неестественной тишине за дверью, совершенно невозможной для этого места. Странно. Нерешительно заглянув внутрь, я заготовила на всякий случай кинжал и удивленно осмотрела пустой зал, остановив взгляд на трактирщике, меланхолично протиравшем глиняные кружки.

— Эль? — оторвавшись от своего занятия, мужчина недоуменно на меня посмотрел. — Что ты здесь делаешь?

— Решила проведать наставника, — незаметно убрав оружие, я пожала плечами и подошла к нему. — Надеюсь, он здесь?

— Э... — Норт отвел глаза. — Возможно.

— Так да, или нет? — я усмехнулась и сложила руки на груди. — Что происходит, Норт? Почему здесь никого нет? Я не могу припомнить, чтобы такое хоть раз случалось. И даже не думай врать, меня тебе провести еще ни разу не удалось.

— Шла бы ты сегодня отсюда, Эль, — трактирщик тяжело вздохнул и мрачно нахмурился. — С Грейгором ты сможешь встретиться только завтра.

— Почему? — я невольно напряглась и внимательно посмотрела на мужчину.

— Он занят.

— Настолько занят, что не сможет принять собственную ученицу? Что-то ты темнишь, дорогой.

— У него гости, Рианоэль, важные гости. Не думаю, что он будет рад, если ты помешаешь.

— Мне все равно, — нетерпеливо откинув назад заплетенные в косу волосы, я направилась к лестнице, ведущей на второй этаж с жилыми комнатами. — Я принесла слишком серьезные вести, чтобы ждать, когда наставнику наскучит развлекаться с очередной пассией.

— Это не женщина, Эль, — Норт загородил мне проход.

— Да? Я настолько заблуждалась по поводу его вкусов? — делано удивилась я и улыбнулась, заметив, как покраснели щеки этого заядлого бабника.

— Я не об этом... — он откашлялся. — К Грейгору приехал давний знакомый, и он просил, чтобы им никто не мешал.

— Настолько не мешал, что ты решил закрыть на сегодня весь трактир? — привалившись спиной к стене, я скрестила руки на груди и усмехнулась, искренне забавляясь над его попытками не пустить меня к наставнику. — Брось, Норт, я уже давно не ребенок, чтобы понимать, насколько важен и силен, должен быть приезжий, чтобы заслужить такое отношение. Но и ждать, к сожалению, не могу.