Пираты магии

После этого Арабелла уже полностью открыла глаза и стала внимательно разглядывать военного. Ничего хорошего от слуг короля она уже не ждала.

— Вставайте и идите за мной, — сказал незнакомец, повернулся и пошел на выход.

— Я никуда не пойду, — ответила ему Арабелла и не сдвинулась с места.

— Мне позвать солдат, чтобы вытащили силой? — в пол оборота спросил военный.

Арабелла начала подниматься. Даспер встревожено ухватил девушку за руку, она пожала плечами, казалось, что еще может ужасного произойти? Арабелла пошла вслед за военным, спотыкаясь о спящих и покачиваясь на шатком полу от усталости и голода.

Военный поднялся через люк на палубу. Арабелла поднялась следом, облокотившись на любезно поданную руку неизвестного. Мужчина шел уверенно по едва освещенной палубе, указывая дорогу. Арабелла оглянулась, вокруг была темень. Сегодня была облачная ночь, луны и звезд не было видно. Море шумело за кормой, но само оно лишь ощущалось и было таким же черным, как и ночное небо, сливаясь с ним одним цветом.

Паруса угадывались на мачтах, баржа шла тяжелым ходом, почти не раскачиваясь. Палуба была безлюдной, по пути никто не встретился. Арабелла медленно брела за широкой спиной мужчины и перебирала в голове варианты, зачем она могла ему понадобиться. Самый просто ответ — насилие, приходил самым первым. Арабелла решительно сжала губы и кулаки, если военный это задумал, то ему придется здорово пожалеть об этом.

Незнакомец открыл дверь в каюту и пропустил девушку вперед. Арабелла прошла и остановилась, оглядываясь. Небольшое помещение занимала кровать, стул и маленькое бюро, которое здесь удачно помещалось из-за своих размеров. На стуле висел мундир секретной службы короля, золотая ветка в петличке говорила, что звание незнакомца не меньше полковника. На стене висели шелковые рубашки. У противоположной стены был прибит рукомойник с чистой водой. Толстая свеча в безопасной стеклянной колбе, прикрученная на подвижном держателе к потолку, давала тусклый свет во всем пространстве.

— Сатина Бишон, если хотите, вот рукомойник, можете умыться, — гостеприимно произнес неизвестный и показал жестом направление.

Арабелла заколебалась, но желание умыть лицо и помыть руки было сильным. Она прошла к рукомойнику и с наслаждением набрала в ладони воды и поднесла к лицу. Пахло свежестью. Давно девушка не видела чистой воды. Арабелла с наслаждением отмыла запачканное лицо и руки. Хотелось очень волосы помыть и искупаться самой, но пока это оставалось лишь мечтой.

Незнакомец протянул чистое полотенце. Арабелла вытерла лицо и посмотрела на мужчину. Он снял маску, девушке он был не знаком. Она разглядывала широкое лицо, если бы не жестокое выражение, замершее на чертах, можно было бы назвать его красивым, но сейчас это отталкивало. Глаза были бледно голубыми и смотрели как ледышки, обжигая высокомерием и презрительностью. Волосы были длинными и, когда незнакомец снял шляпу, оказались каштановыми, собранными в пучок на затылке. В одном ухе висела серьга с бледным бриллиантом голубого оттенка, примерно такого же, как цвет его бледных глаз.

— Кто вы? — спросила Арабелла, возвращая полотенце.

— Барон Шатье, полковник секретной службы Его Величества, — усмешка пробежала по губам, не обещая хорошей темы для разговора.

— Что вам нужно? — снова задала вопрос Арабелла, понимая, что разговор сейчас будет не из легких.

Ей пришлось пройти не мало допросов и она уже запомнила выражение глаз дознавателей, когда они хотели обвинить ее в гораздо большем преступлении, чем помощь раненному бунтовщику.

— Садитесь, — показал на стул барон.

Арабелла прошла и села. Барон подошел к бюро, открыл его, достал бутылку и два стакана. Вытащил пробку и налил в оба, один протянул Арабелле. По каюте разнесся запах алкоголя.

— Что это? — спросила Арабелла, не торопясь брать в руки стакан.

— Ром, что еще может быть? — пожал плечами барон.

— Не хочу, — отказалась Арабелла.

— Вот хлеб и сыр. Пейте и ешьте, — пододвинул тарелку девушке барон и снял салфетку с угощения.

Голод был слишком силен, чтобы отказаться. Арабелла чистыми пальцами взяла колбасу и целый кусок засунула в рот, с наслаждением жуя угощение. Следом засунула хлеб и сыр, едва появилось свободное место во рту.

— Голод даже из аристократки делает дикаря, — презрительно скривился барон.

Но Арабелле было все равно. Она уплетала за обе щеки и вскоре на тарелке не осталось ничего.

— А теперь пейте, — снова подал бокал барон.

Сухая еда сразу же вызвала жажду, пряная колбаса была вкусная, но пить после нее очень хотелось. Девушка приняла бокал и стала маленькими глоточками отпивать ром, чтобы остановиться в тот момент, когда закружиться голова.

— Теперь поговорим, — кивнул барон, когда Арабелла отпила половину. — Вам известно мое имя?

Арабелла отрицательно затрясла головой.

— Значит, родители не сказали вам о моем предложении, — еще раз презрительная улыбка пробежала по губам, хотя до этого казалось, большего презрения они не могли выразить. — Я барон Шатье, двоюродный брат короля. Три месяца назад делал предложение вашим родителям, чтобы вы стали моей любовницей. — При этих словах Арабелла удивленно посмотрела на него. — Что вас так удивляет? Я слишком знатен, чтобы брать такую, как вы, в жены. Я предлагал полное содержание вам, вашим родителям, продвижение по службе вашему отцу и поместье Брисак в вашу собственность. Полное наследство всем рожденным от нашего союза детям и их обеспечение. Но ваши родители отказали мне, под предлогом, что видят другую судьбу их дочери. — Барон сделал паузу, позволяя Арабелле обдумать его слова и сделать выводы.

— Если бы родители сообщили о вашем предложении, я бы вам тоже отказала, по тем же причинам. — Твердо произнесла Арабелла, глядя прямо в глаза барону.

— Упертость рода Бишон мне известна. Я еще раз сделал предложение вашему отцу перед казнью, обещая спасти все семью и выполнить все, что раньше обещал. Он снова отказал. Тогда перед казнью я пообещал, что все равно вы будете моей любовницей, но уже без всякого содержания и уважения в обществе.

Арабелла смотрела во все глаза на этого ужасного человека, и до нее постепенно стал доходить весь ужас случившегося. Перед ней сидел человек, по чьей вине погибли ее родители и теперь она отправляется на рудники. Ведь в самом начале допросов дознаватели ей поверили и собирались отпустить до конца расследований на поруки ее семьи. А потом были арестованы ее родители и обвинены в предательстве. А мама даже перед смертью ей ничего не сказала.

— Это из-за вас моих родителей обвинили в предательстве, — с ужасом произнесла Арабелла.

— Нет, моя дорогая, из-за вас. Все, что было нужно — вашему отцу дать согласие на мое предложение. И было бы достаточно моего слова, чтобы вся ваша семья были на свободе и процветали дальше за мой счет, — улыбка обнажила желтые зубы барона.

Арабелла в ужасе смотрела на этого монстра, который в угоду своим желаниям уничтожил не только ее жизнь, но и всю ее семью.

-Теперь сатина Арабелла делаю вам тоже предложение. Думаю, перспектива рудников уговорит вас быстрее, чем родители. Вы будете моей любовницей? — самодовольно продолжал улыбаться барон.

Арабелла задохнулась от такой наглости и слова застряли у нее в горле, но возмущение в глазах было настолько явным, что барон уже не сомневался в ее ответе. Самодовольная улыбка стала постепенно сползать с его лица.

— И так? — еще раз настойчиво спросил барон.

— Нет! — решительно выдохнула Арабелла, вернув себе дыхание. — Уж лучше рудники!

— О! Их я вам обещаю, — усмехнулся барон. — Не хотел прибегать к насилию, я не сторонник таких мер, но с тобой похоже по-другому не получиться. Отмыть бы тебя сначала. Ничего и так сойдет.

Барон медленно встал и, уверенно стоя на покачивающейся палубе, стал расстегивать пуговицы на камзоле. Он снял его и бросил на кровать. Манжеты шелковой рубашки расстегнул одним движением, дальше настал черед мелких пуговиц на груди.

Арабелла сжалась и пыталась найти выход из сложившейся ситуации. Дверь находилась за спиной барона, узкое пространство не позволяло даже пройти мимо него, не то чтобы убежать. Окно слишком маленькое. Больше выходов из этого помещения просто не было.

Пуговицы на груди закончились, и мужчина снял с плеч рубашку, оставаясь обнаженным по пояс.

Даже если она будет звать на помощь, никто не посмеет сказать слово брату короля и заступаться за арестантку. Так что помощь могла быть только в ней самой. Что он там сказал? Отмыть ее?

— Можно мне помыться? — хрипло спросила Арабелла, передергиваясь от омерзения в преддверии предстоящего насилия.

— Одумалась? — остановился барон и перестал расстегивать пояс с оружием.

Арабелла опустила глаза и кивнула, стараясь, чтобы барон не видел ее лихорадочно блестящих глаз. Оружие на поясе внушало надежду, пока робкую и неопределенную, но все же надежду.

— Хорошо. Сейчас будет вода, — барон вышел, даже не потрудившись одеться, дверь закрыл снаружи.

Через некоторое время матрос принес пустой чан, который поставил на пол и похабно улыбнулся. Второй матрос принес воды, с такой же пакостной улыбочкой.

Арабелла чувствовала непреодолимое отвращение и к матросам, и к воде, ими принесенной, а еще к барону. Вода была холодной, но все же лучше, чем ничего. Барон не появлялся. Немного помедлив, девушка подошла к чану и стала раздеваться. Наступив босыми ногами в чан поливала себя холодной водой, стараясь смыть грязь и вонь тюрьмы.

В задумчивости вытираясь полотенцем, взгляд Арабеллы упал на рубашки, висящие на стене. Решение пришло мгновенно. Она взяла одну из чистых рубашек и одела на себя. Грязную тюремную робу одевать не было никакого желания. Рубашка же доходила до середины бедра. Увы, другой одежды — штанов или юбки тут не было.

Оглядываясь в поиске, чем прикрыть ноги, Арабелла не заметила, как вошел барон и, прислонившись к косяку двери, рассматривает ее со спины.

— Жаль волосы не смогла помыть, — произнес мужчина, и девушка подпрыгнула от неожиданности.— Они первые, что привлекло в тебе меня.

Арабелла тут же возненавидела темную медь своих волос, клятвенно пообещав себе отстричь их при первой же возможности.

— Не волнуйся так. Я буду нежным, — вкрадчиво произнес мужчина и стал медленно подходить к девушке.

Арабеллу передернуло от омерзения, и она стала отступать назад. Уперлась ногами в кровать, дальше отступать некуда. Мужчина наступал и, подойдя в плотную к ней, стал наклоняться к лицу. Арабелла нащупала рукой кинжал, дернула из ножен и быстро пырнула барона. Тот взвизгнул от неожиданности и отпрянул, прижимая руку к ране на боку, из-под ладони пульсируя выбивалась кровь.

— Ты! — глаза барона налились кровью и ненавистью.

Мужчина кинулся на Арабеллу и перехватил обе руки, пережал кисть, что держала кинжал, и заставил выпустить спасительное оружие. Потом толкнул девушку на кровать и стал осматривать рану. Она была не глубокая, но кровоточила. Барон взял одну из своих рубашек и перемотал ее вокруг себя.

— Не хочешь по-хорошему, значит, будем по-плохому. — Зло сказал мужчина.

Он подошел к кровати и больно ударил Арабеллу в живот, от чего та охнула и согнулась. Избивал он методично и с сознанием дела. Не нанося таких травм, что обезобразили девушку, но доставляли максимальную боль. Лицо не трогал. Когда от боли Арабелла не могла пошевелиться на кровати, он поднял ее тело как тряпичную куклу и впился в ее губы.

— А теперь главное, — бросил на кровать и отошел в сторону.

Быстро снял штаны, позаботившись о том, чтобы пояс с оружием был не доступен, и абсолютно обнаженный подошел к кровати. Арабелла отвернулась, это было единственное сопротивление, на которое была способна.

Мужчина был груб и ненасытен. Его не останавливало безразличие жертвы. Он продолжал терзать ее тело даже после того, как она впала в какую-то прострацию и больше не издавала ни звука.

— Выпей, — Арабелла услышала над собой ненавистный голос и открыла глаза, в ужасе отпрянув в сторону.

Мужчина сидел на кровати в штанах и сапогах. Мокрые волосы были рассыпаны по плечам, в руках он держал бокал с запахом алкоголя.

— Выпей, это ром, — снова ткнул ей стакан.

Арабелла отрицательно замотала головой.

— Не заставляй меня снова применять к тебе насилие. Не выпьешь сама — залью насильно, — он снова ткнул ей стакан.

Девушка дрожащими руками взяла стакан и прижала к губам край посуды, со страхом глядя на насильника.

— Пей! — резкий приказ заставил послушаться.

Арабелла сделала глоток, обжигающая жидкость потекла по горлу, заставив закашляться.

— Еще! — снова резкий приказ, — До дна!

Арабелла медленно глотала ром и не сводила глаз с барона. Сейчас она испытывала лишь животный ужас перед ним.

— Сейчас придет маг и залечит твои синяки, — уже спокойно произнес барон.

Он встал, одел одну из своих шелковых рубашек, затем одел камзол. Китель секретной службы остался висеть на стуле. Барон вышел, закрыв дверь каюты на замок снаружи.

Когда Арабелла осталась одна, ее начало трясти от ужаса и страха. Избиение, насилие и то, что сделал этот человек с ее жизнью просто не укладывались в голове.

Когда открылась дверь, девушка невольно шарахнулась еще дальше на кровати и затряслась снова. Вошедший маг внимательно посмотрел на нее и сделал несколько шагов в ее сторону.

— Сядьте на край кровати и успокойтесь, — произнес он голосом подчинения.

Арабелла мгновенно успокоилась и села на край кровати. Маг стал ее осматривать, полузакрыв глаза и водя руками вокруг ее тела. Девушка почувствовала, как тепло стало проникать внутрь и растекаться по всему телу. Лечение продолжалось достаточно долго, но все было приятно ощущать магию и чувствовать себя все лучше и лучше. Щечки девушки порозовели и в глазах появился здоровый блеск.

— Ну? — произнес барон, заходя в каюту.

— Вы профессионал, — покачал головой маг, — нанести такие побои. Мне пришлось сильно потрудиться, чтобы вылечить ее тело.

— Вот вам за труды, — протянул барон магу увесистый кошелек.

— Я вылечил тело, но не душу. С этим вы еще столкнетесь и не раз. Чернота, что поселилась после вашего насилия в ее душе, так просто не пройдет. — Покачал головой маг.

— Это вас не касается! — отрезал барон.

— Разумеется, сит капитан, — поклонился маг и вышел.

— Арабелла, сейчас принесут воды. Можешь еще раз искупаться, — произнес барон спокойным голосом. В нем не было презрения или жестокости. Обычная вежливость.

Девушка сидела неподвижно на крае кровати. Постепенно, после ухода мага чары подчинения тали опадать и к ней стал возвращаться ужас от присутствия барона.

— Арабелла, я хочу, чтобы ты поняла. В том, что случилось, виновата только ты. Я готов был быть терпеливым и нежным с тобой. Ты сама виновата во всем. — Барон подошел и сел на край кровати рядом с девушкой.

Мелкая дрожь стала пробивать ее снова, она попыталась отодвинуться, но барон крепко прижал ее к себе.