Профессор Флитвик был все так же мал и восторжен. Конечно, привести к падению его могло только имя Гарри Поттера, но и обычное пополнение учеников вызывало восторг. Такой человечек просто не мог восприниматься негативно, поэтому даже слизеринцы его уважали. На первых уроках он показывал все те же простые чары. Особенно эффектны были чары чистки ботинок. Хотя, наверное, такие заклинания и были самыми полезными. А то ведь многие и вовсе бессмысленны. Бытовая магия нужна отнюдь не только девочкам, да и те, по традиции, перенимают ее у матерей, а не в школе.

Профессор Макгонагалл на первом занятии решила нас удивить. Действительно, даже превращение парты в свинью со слизеринцами не прокатит. Кабинет оказался открыт, а на столе нас ждала кошка. Но, к ее большому сожелению, мне нужно было проверить кое-какие сведения. А именно, так ли эффективно заклинание 'вето' при нестандартных ситуациях? Например, против беспалочковой магии или метаморфизма. Поэтому я 'коготком' наложил запрет на магию в районе стола.

Несколько минут все сидели смирно, но потом детей начали удивлять отсутствие преподавателя и странная кошка, смотрящая на них выпученными глазами, причем размер последних постоянно увеличивался. В конце концов, кошка с нервным 'мряв' спрыгнула со стола и рванула к двери. Но не тут-то было! Дисциплинированные ученики закрыли за собой дверь, а с мохнатыми лапками открыть ее проблематично.

С минуту кошка смотрела на детей, и в глазах ее плескались отголоски страха. Это, конечно, не паника, но все равно. Правда, пожалеть профессора я мог лишь в одном:

— Эй, девушки. Неужели вам не жалко кошку — она же явно хочет выйти? Откройте дверь!

Снимать заклинание в присутствии МакГонагалл было немного опасно (кто же знает, что она может увидеть). Одно дело, когда ничего не ожидаешь, сидищь себе в анимагической форме... и совсем другое, когда ко всему готов, и опасаешься развития ситуации. Конечно, профессор уже могла превратиться, так как отошла далеко от стола. Но попыток больше не предпринимала. Легче было упорно царапать дверь. В итоге ее выпустили, и она с неопределенным мурчанием и фырканьем скрылась в коридоре.

Я же узнал, что процессы у анимага в голове протекают сходным образом даже, когда он в животной форме, а значит, их можно нарушить. И второе... То, что я не очень хороший человек. Так подшутить над своим бывшим деканом! Пришлось быстро накидать трансфигурационных заклятий в район стола, чтобы скрыть следы. Пожалуй, надо решить для себя, что шутки должны быть веселыми, но безобидными, по возможности, понятными всем, но не несущими унижения.

Вскоре вернулась профессор МакГонагалл в сопровождении директора. Детишки естественно не смогли усидеть на месте без присмотра, поэтому главные люди нашей школы застали многих в процессе: полета, забега или перекидывания бумажек. Апофеоз настал, когда немаленький комок врезался в нос профессора Дамблдора. Тот ловко поймал его в падении и развернул, пока дети на грани инфаркта занимали свои места и старались максимально утихнуть.

— 'Третье сентября. Трансфигурация...' Хм... Вижу, учебный процесс пошел в не совсем верном направлении. О! 'Волшебные тетради Калеона!' Помню, у меня была такая в школе... она долго не давала мне изрисовывать поля, пока я не придумал, как обойти наложенные на нее заклятья. Пожалуй, это было первым моим научным открытием в волшебном мире...

— Кхм... Профессор! — существенный недостаток Минервы МакГонагалл в том, что она не умеет умиляться в любое время. Она это делает лишь после удачных магических манипуляций своих учеников и квиддича. А вот так, просто вспомнить молодость, уйти в пространные бессмысленные разговоры... Нет, не может. И она не позволяет это сделать даже другим во время важных дел, что сейчас и продемонстрировала.

— Прости, Минерва! О чем это я? Ах, да! Дети, извините за задержку начала занятия, у нас возникли неотложные дела. У вас здесь все было в порядке? Ничего необычного? — это директор так изящно, под проверкой дисциплины, замаскировал вопрос о возможной личности, заколдовавшей преподавателя? Хитро! Вот только дети видят то, что им интересно. А заклятье без луча выдает лишь мановение палочкой. И кому должно быть интересно, что я потер шею? Под рубашкой и галстуком ничего не видно.

— Что ж, тогда позвольте удалиться, а профессор МакГонагалл приступит к уроку. Минерва, прошу не задавать детям в качестве домашнего задания все то, что вы теперь не успеете на уроке! — после этого директор хитро улыбнулся, подмигнул первым рядам и скрылся за дверью, не дожидаясь укоризненного взгляда от женщины.

— Итак, дети. Я рада снова приветствовать вас, теперь уже в качестве действительных учеников Хогвартса. Сегодня мы приступим к изучению одной из интереснейших волшебных дисциплин — трансфигурации. Она представляет собой умение менять любые свойства объектов окружающей среды, вплоть до их полного перевоплощения. С ее помощью маг способен даже превращать неживое в живое, и наоборот! Как же это получается? За счет разумного соединения науки и магии. Если вы думаете, что в моих словах есть противоречие, то вы неправы. Магия, какой я подразумевала ее в своих словах, вовсе не наука! Это воплощение желаний человека, но без физического воздействия, с использованием лишь его воли и врожденных способностей. Трансфигурация, успешно соединившая науку и магию, является одной из передовых дисциплин, как в нашей школе, так и во всем мире волшебников, — кх-кх!!! Да уж! Даже адаптировав свою речь под аудиторию, профессор оставила ее слишком сложной. Весь смысл дети поймут лишь, когда перечитают свои первые, неумелые, корявые конспекты, и поищут расширенный материал в книгах... Понятно, почему на первых курсах учиться так сложно. У многих детей мозги еще вообще не перестроились под магический мир. А остальные, хоть и чистокровные, о магии тоже имеют смутное представление. Скорее о ее полезных плодах.

— В чем же заключается союз магии и науки в трансфигурации? В том, что для облегчения работы мага люди со временем придумали подходящие формулы. Сейчас волшебнику, чтобы превратить один предмет в другой, не нужно усиленно думать об этом, представлять результат. Многое за него сделают правильные взмахи палочкой и проговоренные слова, — эй-эй! Я что-то важное пропустил в прошлой жизни?! То есть, когда-то люди вообще не пользовались заклинаниями, и магия вершилась чистой силой желания?? Как интересно... А эти предки были сильнее или слабее нас?

— Это же касается и других магических наук и дисциплин. Вопрос только в соотношении. В трансфигурации гораздо больше формул, чем в других предметах. Главное для вас заключается в том, что на трансфигурации придется учить этих самых формул больше, чем где бы то ни было, что вполне логично...

В общем-то, первый урок был ознакомительным. Лишь ближе к концу мы попытались превратить спички в иголки. Пока в стараниях детей из-за незнания формул должно было быть больше желания. Но для его исполнения нужно иметь твердую уверенность в своих силах. А откуда она у детей, получивших палочки лишь за несколько месяцев до этого? Поэтому с заданием лучше справлялись более склонные к учебе. Те, кто еще до школы что-то знал (неважно, в каком предмете), и понимал, что он — не пустое место. И раз говорят, что это выполнимо (было бы желание) — значит, должно получиться!!!

В итоге с заданием почти полностью (не настолько я наглый, чтоб переть напролом) справился я, у нескольких человек, получились начальные этапы превращения. Но многие почти ничего не добились. Лучше других выступили Теодор и Блейз, они и в прошлой жизни шли прямо за Драко по способностям, в чем-то, наверное, и превосходя его. Но Блейз совершенно не подходил мне в друзья, скорее в соперники. Правда, я такой ерундой заниматься не собирался — соперничать с кем-то, значит, признавать его равным себе. И что можно в таком случае ждать от двадцатилетнего парня в окружении детишек? Да-да, высокомерия!

Первые дни занятий, в целом, подняли мне настроение. Я многое вспомнил (нет совсем не из учебных материалов, а из будней, забавных ситуаций, надуманных страхов), примерил на себя взрослого... это неизменно вызывало смех! Оказывается, человек многое теряет, взрослея. Голова просто не способна удержать все в себе. А у меня появился уникальный шанс пережить все снова (правда к радостям жизни добавятся и невзгоды).

Что ж, берегитесь, Квиррел и Снейп, мы идем к вам!

Глава 4.

Но к самым ожидаемым мной профессорам я пришел не сразу. По пути мне встретилась еще и травология. Мда... За всю прошлую жизнь я научился разве что сносно уничтожать всякую гадкую зелень, которую волшебники используют, как оружие. А вот ухаживать... Мне и тетиных роз хватало! Поэтому любая работа в саду или оранжереях ассоциировалась у меня с узаконенным рабством. К счастью, нас не сразу заставили копаться в земле, профессор Спраут решила показать нам все свои богатства. Теперь я чувствовал себя, как в музее, даже начал получать удовольствие. Если сильно не приближаться к некоторым экземплярам, даже можно закончить прогулку без травм — никто не плюнет ядом, не скрутит и не обожжет.

Но, к сожалению, занятия оказались трижды в неделю. Поэтому я быстро 'заново' ознакомился и с другими аспектами садово-огородной деятельности — подкармливанием навозом, обрезанием лишних жгучих побегов с обязательным травмированием рук... и так далее. Честно, мне даже стало жалко профессора Спраут, и я решил над ней никак не подшучивать.

А Квиррел начал раздражать меня еще до собственного занятия — в Большом зале. Это его мнимое заикание (особенно когда знаешь, что он прикидывается) направляло мысли куда-то в сторону круциатусов. Но в итоге я решил обойтись мелочевкой. Все преподаватели сидели за обедом на стульях, похожих на троны. Спинки их были украшены резьбой, а сверху увенчивались деревянными шарами по краям. Эта форма вызвала к жизни кое-какие мои воспоминания.

После выхода из большого зала я зашел в одну из пустующих комнат (а их было очень много, при количестве учеников меньше пяти сотен — не удивительно; в какие-то моменты, мне и вовсе казалось — что такие предметы, как прорицание, вводились, только чтобы хоть чем-то занять кабинеты). После щелчка пальцами и мысленного призыва передо мной предстал Добби.

— Юному господину нужен был Добби. Что он может сделать для хозяина? Что...

— Тихо-тихо! Я хочу попросить тебя сделать кое-что...

— Ох, госпожа предусмотрела такие случае, и велела домовикам не вмешиваться в жизнь господина, чтобы он мог привыкнуть жить самостоятельно... Простите, господин, но... Что??? Хозяин хотел ПОПРОСИТЬ меня?!

— Да-да, только не так громко! У меня есть к тебе дело.

В итоге эльф, хоть и сказал, что накажет себя дома за ослушание матери, согласился исполнить мой план. Я вернулся за слизеринский стол (обед еще не закончился), а недоуменные взгляды соседей просто проигнорировал, вот еще не отчитывался!

Преподаватели еще были на местах, обычно они вкушали пищу дольше простых смертных студентов. Поэтому время для реализации плана оказалось подходящим. Один из шариков на кресле Квиррела с треском отвалился, отлетел подальше и взял разгон.Пока преподаватели еще осознавали, что рядом происходит что-то необычное, шарик впечатался в тюрбан профессора с задней стороны, гда должна была располагаться одна отвратная рожа. Квиррел ойкнул и схватил затылок руками, после чего взвизгнул и ослабил хватку. Наверное, хозяину не понравилось, как ему сдавили нос после травмы, хе-хе!

Да-да, я вспомнил свой второй курс, когда один непутевый домовик заколдовал бладжер для постоянного преследования моей тушки! Конечно, в этот раз я попросил Добби сделать притяжение поменьше (мне не было пока никакого резона разоблачать Волдеморта, кроме случая, если бы я хотел пустить под откос все свое послезнание), чтобы не превращать затылок в кашку. Теперь шарик продавливал тюрбан, задевал предполагаемый нос темного мага и забавно отскакивал, заставляя головной убор колыхаться. Это вызвало постепенное увеличение числа улыбок у присутствующих зрителей.

А вот Квиррел заволновался. Впрочем, понять его панику мог только я. Мва-ха-ха! У тебя в затылке живет могущественнейщий темный маг, и сейчас его лупит по носу деревянный шарик. Волдеморт не очень понимает, что происходит, и периодически шипит. А ты вынужден правильно открывать рот, чтобы не выдать господина! Да еще и твердить: 'ничего страшного!', чтобы никто не переусердствовал с помощью.

Через три удара шарика Дамблдор открыл огонь. Э... В смысле, начал попытки попасть в шарик разными заклятьями. Но объект был уж очень подвижен. Да и магия эльфов постаралась. Даже самые сильные маги могут долго бодаться с эльфами и потерпеть неудачу. Вся соль в том, что маленьких созданий недооценивают даже светлые волшебники. Да и те сами не мечтают и о малейшем могуществе.

Так что Дамблдор только с *цатой попытки раздробил шарик, после чего... от стула откололся второй! Тут уж Квиррел, до этого нарезавший круги возле учительского стола, не выдержал, и все с тем же 'Ничего страшного!' сбежал. Думаю, теперь обозленный Волдеморт сам уничтожит назойливый кусок дерева каким-нибудь страшным проклятьем. А Добби пора бы отозвать.

В середине недели я наконец-то пересекся с Гарри Поттером ( я предпочитал называть его полным именем, чтобы не забыть кто он, и кто я). Мальчик все так же ходил повсюду с Роном. Хотя 'повсюду' — слишком громкое слово, первокурсники пока еще всего боялись и совершенно не знали замок. Один я гордо ходил, куда хочется.

Наш рыжий друг (мой — по старой памяти, не бить же его) недовольно на меня смотрел, но о деликатном отходе в сторонку не было и речи. Рон скрестил руки на груди и явно решил выполнять функции цензора при нашем разговоре (ага, вдруг начнут склонять на темную сторону, хе-хе).

— Ну как тебе в школе? — а что еще можно спросить, детские разговоры кажутся важными только самим детям. Поэтому я начал разговор с банальности.

— Ну... Здесь очень необычно! Я уже раз десять проваливался на лестнице, когда ступеньки исчезали. И мы еще ни разу не дошли туда, куда хотели, без ошибок... Но мне тут нравится! — на лице Гарри расплылась улыбка, и я вспомнил, каким взрывом эмоций обернулось для меня поступление в Хогвартс! Пожалуй, первое счастье в жизни за десять лет.

— Ну, тогда сохраняй радость подольше. Знаешь, нам еще предстоит первый урок зельеварения. Его преподает профессор Снейп. Я знаю его довольно хорошо, и могу дать совет — постарайся его не злить!

— А почему я?!

— Я точно не знаю... Но вроде бы Снейп враждовал с твоим отцом. Так что, хоть ты постарайся не продолжать эту войну.

— Эм... А что мне делать?

— Ну, постарайся отнестись к его поступкам без детской обиды. Похоже у него есть повод не любить тебя. Ты ведь уже заметил?

— А, да! Он вечно ТАК на меня смотрит в Большом зале! Аж мурашки по коже... Думаю, он знает много проклятий...

— Эй-эй! Не говори глупостей, Малфой! Ты хочешь уверить Гарри, что этот Снейп не просто плохой, и его можно как-то оправдать? Да мне братья рассказывали, что он унижает всех студентов, кроме слизеринцев! И если он будет ненавидеть Гарри, то только из-за того, что он — герой магического мира, уничтоживший Того-Кого-Нельзя-Называть! Снейпу явно нравился такой гад! — Рон молчал-молчал, да и выдал вдруг длинный, эмоциональный монолог. Причем случайно озвучил многие правдивые факты, ххе! Только к выводам пришел неверным...