Как песок сквозь пальцы

— Что ты несёшь? — повернулся к ней Мотохару. Ну и ну! В другой ситуации девушка бы ввернула шпильку касательно манер оппонента — но сейчас это грозило затянуть спор, и она лишь вздёрнула брось, отчаянно жалея об отсутствии веера, как у Мию, чтобы молча выразить своё недовольство. — Какая разница, зачем он так поступает?

— Нет, постойте... думаю, госпожа Шин права, — задумчиво произнёс Ринтаро, потирая подбородок. Вот, хоть кто-то её понимает! — Слишком много ненужной жестокости. Для эффективного убийства хватило бы яда и небольшой царапины, а если убийца намеревался как можно более жестоко убить свою жертву, чтобы выплеснуть эмоции, не было нужды в быстродействующем яде. Слишком неразумно. Плюс нападения после наступления темноты... Старейшина Шин, старейшина Кинро, в каком состоянии наша охранная система?

— Заявок на замену костяных колоколов не поступало, так что они должны быть целы, — с этими словами Шин прищёлкнула пальцами. Как знала, что к ней одной из первых возникнут вопросы! — По поводу же остального я понятия не имею. Старейшина Кинро?

— Травяной сбор регулярно сжигается на сторожевых кострах, а патрули в окрестностях не видели признаков Тварей, — недовольно отозвался тот, скрестив руки на груди. — До сезонной миграции океанских Тварей ещё далеко, а о бродячих Тварях сторожевые башни не докладывали. Кимикай надёжно защищен от вторжения Тварей даже без Гостьи. Или вы думаете...?

— Боюсь, мы со старейшиной Шин подумали об одном и том же — а девушка, поняв, куда заходит разговор, еле удержалась от ругательств. Чёрт, попасть в такую ловушку! Стоит ему только сказать то, о чём он думает, и... — Убийства слишком жестоки и неразумны для рук человека. Я думаю, мы имеем дело с Тварью.

После этих слов под сводами залы повисла тишина, густо замешанная на недоумении и страхе.

И будь Шин проклята, если она не понимала эти чувства.

Кимикай с самого начала, с самого Прорыва был слишком хорошо защищённым городом. Расположенный близ естественного разлома Грани на океанском побережье, который пропитывал Хмарью росшие вокруг растения, Кимикай и до Прорыва был одной из баз семьи Кимино. Пусть и малой, пусть и отдалённой что раньше от крупных городов, что сейчас от Вотчин и зон Протектората — но всё же защиты тут хватало. Да, Старый Город, по факту раньше бывший лишь несколькими особняками в небольшом курортном поселении, где даже стены и мостовая отпугивали Тварей, под наплывом беженцев после Прорыва оказалось в теснящемся к берегу залива кольце нового поселения, и остался лишь центром небольшого города на Фронтире... однако практики живших здесь заклинаний, их знаний и ресурсов ещё пять веков назад хватило, чтобы создать относительно мирную и спокойную для Фронтира зону. И все эти века не прошли даром: поколения заклинателей усовершенствовали защиту этого места, адаптировав чары для артефактов к новым материалам, которые со временем стали основным предметом торговли здесь, и за которыми караваны с других поселений шли порой по нескольку недель. Шин сама вложила годы своего труда в усовершенствование защитных чар и изготовление артефактов вроде тех же костяных колоколов, и знала, как обитатели Кимикай гордятся безопасностью своего дома. А уж после прибытия Гостьи, которая одним своим присутствием распугивала мелких Тварей, эта защита стала абсолютной...

И вот теперь — два убийства. Наверняка совершённые Тварями.

— Они точно не могли преодолеть стены? — неуверенно произнёс Мотохару — прежде чем перевести взгляд на неё. Ну вот, началось... — Старейшина Шин, вы точно уверены, что не ослабили контроль над Гостьей?

— Уверяю вас — если бы я ослабила контроль, вы бы узнали об этом первыми, — одними губами улыбнулась та. — И Гостье бы не потребовалось оставлять подарки в виде трупов или играть с вами, пуская в поселение Тварей, чтобы привлечь к себе внимание. Если это действительно Тварь...

— ... то она откуда-то изнутри, — продолжил её мысль Ринтаро. Изнутри? Но тогда... Поймав её опасливый взгляд, самый молодой — ну, кроме неё — старейшина кивнул в ответ. — Думаю, мы имеем дело с перерождённой Тварью.

— Это... не лишено смысла, — замявшись на секунду, кивнул Кинро. — Будучи перерождённой, Тварь пока ещё достаточно слаба, чтобы появляться при дневном свете, поэтому оба убийства были совершены ночью. Конечно, таких тварей отпугивает одно присутствие Гостьи — однако и выбраться она не смогла бы, с защитой Стены. В итоге ей остаётся только метаться между источниками опасности, и, как и всякая загнанная Тварь, она не могла не ухватиться за возможность стать сильнее, поглотив чужое Пламя. Оттуда и жертвы, вопреки всем её инстинктам.

— А это сходится... — рассеяно потянула Мию. — Однако подобные убийства... Это не типично для большинства перерождённых Тварей. Ну кто, в самом деле, мог у нас завестись? Слабых Тварей можно даже не рассматривать — те перерождёнными не бывают. Кто-то средний по силе? В принципе, неподалёку, на западном мысе, есть логово Скорбящего — однако они не агрессивны, не атакуют первыми, и уж тем более не убивают так. Пряхи? Никто из ткачей, вроде бы, в последнее время не умирал, чтобы переродиться в Тварей этого вида. Падальщики и Зубастые вообще предпочитают сожрать своих жертв. Разве что...

Все Твари Бездны!

— Договаривайте, старейшина Мию, не прерывайтесь... — неприятно улыбнулся Юкио, переводя взгляд на саму Шин, которая еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. И ведь не поймёшь, стремилась ли Мию её прикрыть или сама навела этого ублюдка на нужную мысль... — Вы ведь подумали о Резниках, не так ли? А что вы скажете на это, старейшина Шин? Резники ведь...

— Советую вам думать о том, что именно вы говорите, господин Юкио, — резко прервал того Ринтаро, и Шин лишь недоумённо моргнула. Ого, за неё впервые заступился кто-то, кроме господина Таро! — Вы в который раз за сегодня бросаетесь опрометчивыми обвинениями.

— Простите, я просто несколько на взводе... старейшина Ринтаро, — повернувшись к тому, обманчиво-мягко, приправив вежливость обилием сарказма, произнёс этот старый хрен. — Но я действительно обеспокоен. Кости Тварей — слишком опасный материал, и мы все знаем риски его обработки, как и то, насколько велика доля перерождения в Резников среди резчиков. С вашими подчинёнными всё в порядке, старейшина Шин?

— Проверки проводятся каждый день, перед началом работ, — прикрыв глаза, недовольно отозвалась девушка. Мало того, что это само по себе неприятно вспоминать, так ещё и давать отчёт... Тварьи следы, ей никогда не хотелось так придушить остальных старейшин! — У большей части резчиков отсутствуют признаки поражения. У двух признаки незначительные, плоть с крайних фаланг только начала исчезать, и кость еле видна. Умерший в конце прошлой луны Кимино Юуске похоронен по всем правилам — проведён обряд очищения, плоть сожжена, а пепел развеян за пределами Кимикай. Отчёт о предотвращении перерождения и его копии были направлены господину Таро и старейшине Кинро.

— Я действительно получал отчёт, — подтвердил господин Таро — и продолжил, не дав никому и слова вставить. — Однако не стоит ограничиваться лишь Тварями, переродившимися из заклинателей. Старейшина Ринтаро, надеюсь, после собрания вы поднимите архивы и найдёте схожие признаки Твари. Старейшина Кинро, я надеюсь, вы сможете проверить записи смертей за последние луны, чтобы найти кандидата на перерождение. Старейшина Мию, я буду ждать вашего отчёта о вскрытии второй жертвы. Старейшина Юкио, старейшина Мотохару... Проведите опись имущества в схронах и подумайте, откуда мог взяться экстракт ландыша. Старейшина Шин, с утра осмотрите вещи погибших — может, какая-то из них была артефактом, который сможет дать нам зацепку.

— Значит... — осторожно начал было Мотохару — и вздрогнул, когда на него бросили прожигающий взгляд.

— Значит, мы будем пытаться найти Тварь, и вместе с этим не допустить новых убийств, — надавил голосом глава поселения. — Думаю, нет необходимости напоминать об усилении патрулей и соблюдении комендантского часа. И, разумеется... Сохраняйте втайне информацию о втором убийстве. На этом всё.

Всё, да... Девушка лишь прикрыла глаза, пытаясь отрешиться от бушующей горечи.

Опять. Обвинения, претензии и оскорбления. Наверное, стоило бы привыкнуть, за девять лет-то! Однако привыкнуть почему-то не получалось — разве что теперь это было не так больно, просто выматывающе. Собственно, поэтому Шин и не любила собрания Совета. Она вообще не любила общество людей — однако большинство вокруг просто не осмеливались к ней приближаться, а уж с тех пор, как она по милости господина Таро заняла место в Совете, ей даже не смели перечить... ну, кроме старейшин, которые радостно воспользовались очередным поводом осадить её. А ведь были и слухи, от которых было не скрыться даже в Сером Квартале, и мелкие каверзы, и взгляды, в которых страх был равно намешан с затаённой злостью — и всё это выматывало, камнем ложась на плечи. Именно поэтому она предпочитала без особой необходимости не выходить не то, что за пределы Серого Квартала, а даже из своего особняка. Каждый раз после таких встреч она ощущала себя мелким камешком, попавшим в жернова мельницы, и эта усталость наваливалась удушливым серым смогом. Она не могла вздохнуть, не могла расправить плечи, не могла сказать лишнего слова...

... но не могла она и бежать. Иначе даже это хрупкое равновесие будет уничтожено. Иначе она оплошает, даст очередной повод для разговоров и придирок.

И Шин не была уверена, что выдержит даже небольшое усиление давления.

Именно поэтому она не торопилась. Какое-то время девушка ещё сидела на своём месте, окидывая взглядом остальных старейшин — и первым вылетевшего из Залы Совета Мотохару, и Юкио, который лишь скривился, глядя на неё, и равнодушного Кинро, и одарившую её на прощание кивком Мию, и Ринтаро, бросившего на неё нечитаемый взгляд... Ну что же, теперь можно и ей уходить. Кивнув своим мыслям, Шин поднялась с места — и замерла, стоило только за спиной прозвучать знакомому голосу.

— Прикрой двери, дитя.

Вот оно как, да? Горькая улыбка сама собой выползла на лицо. Похоже, сегодня терпению господина Таро окончательно пришёл конец — и это касается не только балагана, которое представляет из себя каждое собрание Совета, но и остального.

— А я всегда говорила, что вы слишком уж благоволите мне, наставник, — прикрыв двери, девушка развернулась к старику, сидящему в глубине помещения. Закат уже отгорел, последние лучи света не пробивались через окна, и лишь светящаяся сфера, зависшая в центре залы на высоте метра от пола, хоть немного развеивала мрак — однако до мест у стены, где обычно сидели старейшины, эти лучи не доставали, и сейчас силуэт господина Таро был окутан полумраком.

— Ну, имеет же старик право на некую сентиментальность? — негромко рассмеялся тот, прежде чем неуклюже, пошатываясь и опираясь на зонт, встать со своего места и подойти к краю алькова, около тонких занавесей. — Подумать только... Казалось, только недавно я привёл тебя под своды этой залы не просто по зову одного из старейшин, но чтобы передать тебе заслуженное твоими усилиями место — а теперь ты уже не тот ребёнок...

— Время летит, — нейтрально отозвалась Шин, спрятав руки за спину.

— Время летит, — с еле заметным в таком мраке кивком согласился господин Таро. — И я могу лишь гордиться тем, каким человеком ты выросла. Если бы не твои напряжённые отношения с остальными старейшинами, именно тебя я бы назвал своей преем...

— Хватит, — раздражённо выдохнула она, перебивая собеседника. Вся эта сентиментальность, воспоминания о прошлом, пустые обещания... Какой, чёрт возьми, в этом вообще смысл?! Это всё было напрасно, бессмысленно, и именно это злило её до дрожи и зубовного скрежета — и пришлось прилагать усилия, чтобы не выпустить эту злость на единственного близкого ей человека. — Это ни к чему. Вы сами знаете, что это никогда не случится... и знаете, почему.

— На твоём месте я не был бы так уверен, — в голосе собеседника слышался невесёлый смешок. — Послушай этого старика, девочка: если я что-то и понял за все века моей жизни, так это то, что жизнь всегда найдёт, чем тебя удивить. Казалось бы, ты знаешь грядущее, всё распланировал, точно знаешь, что надо делать, и имеешь чёткий план, а жизнь кажется простой, как счёт с одного до пяти... Но стоит только увериться в этом — как эта паскуда издевательски усмехается, отвешивает тебе хорошего пинка и говорит: 'Извини, приятель, не сегодня. Сегодня это три, четыре, пять, два, один'.

— Вот как, — сухо произнесла резчица, двинувшись в сторону от двери. — И как думаете, на какой цифре мы сейчас?

— Сейчас? Как по мне, сейчас жизнь только начинает раздвигать губы в усмешке, — задумчиво вздохнул глава поселения. — Я серьёзен, дитя. Не стоит отчаиваться. Да, тебе кажется, что бороться смысла уже нет... но, как по мне, всё только начинается.

— Как по мне, всё заканчивается, — ответ прозвучал грубее, чем она хотела. — Вы сами знаете — люди вроде меня долго не живут. Я почти подошла к своему пределу. Или вы думаете, что все эти нападки были по старой памяти? Они интересуются, как долго я ещё продержусь.

— Думаю... достаточно долго, — пожал плечами её наставник. Ах, он думает? — Шин, я понимаю твой страх — многие из твоих товарищей по несчастью не прожили долго... но кто из них вообще пережил подобное? Кто не был убит сразу же на месте? Кто смог перехватить контроль, смог удерживать его и сохранять его годами? Кто был достаточно здоров, чтобы это не ухудшило его состояние, и достаточно молод, чтобы ему хватило сил? Ты — практически уникальный случай. Это произошло с тобой, когда ты была ещё совсем ребёнком, и у тебя был шанс не просто пережить это, но и адаптироваться к влиянию Гостьи. Тебе уже во многом повезло, и я смею надеяться, что удача тебе улыбнётся вновь. Кто знает, может быть, ты станешь первой, кто...

— Может, и стану — а может, и не стану, — резко выдохнула Шин, замирая, когда собеседник от этих слов шагнул вперёд. — Не вижу смысла вести пустые разговоры и тешить себя напрасными надеждами. Это всё?

— ... нет, не всё, — недовольно произнёс господин Таро, подходя ближе к свету. Зонт, на который старик опирался, громко стучал по камням пола залы в такт его шагам. — Я действительно обеспокоен недавними событиями. И прежде, чем ты скажешь что-нибудь... нет. Я не верю, что ты к ним причастна.

— Какое поразительное доверие... — буркнула себе под нос девушка, отводя взгляд. Действительно, слишком уж господин Таро в ней уверен! Такое слепое доверие, из-за которого по Кимикай шли не самые лицеприятные слухи, такое покровительство... Неужели этот старый дурак не понимает, что этим только делает хуже самому себе?

— Я всегда буду в тебя верить... но сейчас речь не об этом, — на лице вошедшего в круг света старика залегли глубокие тени. — Ты и сама прекрасно знаешь о своей репутации. Чуть что — и...

— ... во всём виновата госпожа Серого Квартала, — продолжила за собеседника та. Интересно, стоит ли радоваться, что её имя стало присказкой не только в Кимикай, а чуть ли не на всём южном Фронтире островов? — И что мне, по-вашему, следует делать?